БЗБК (волейбольный клуб)

БЗБК (1953—1970 — «Нефтяник», 1971—1980 и 1985—1988 — «Нефтчи») — советский и азербайджанский женский волейбольный клуб из Баку.

Достижения

• Трёхкратный бронзовый призёр чемпионатов СССР — 1966, 1972, 1990.
• Обладатель Кубка СССР 1991.
• Четырёхкратный чемпион Азербайджана — 1992—1995.
• Серебряный призёр Кубка обладателей кубков ЕКВ 1993.

История

В чемпионате СССР 1953 года дебютировала команда «Нефтяник» (Баку), представлявшая ДСО профсоюза работников нефтяной промышленности Азербайджанской ССР. Дебют вышел неудачным — лишь 19-е место из 24 участников. В последующие два сезона бакинская команда выступала в классе «Б», а с 1957 — вновь среди сильнейших женских волейбольных клубов страны.

Серьёзные успехи к «Нефтянику» пришли с началом 1960-х годов, когда команду возглавил Шамиль Шамхалов. В 1962 году азербайджанские волейболистки стали 5-ми, в 1965 — 4-ми, а в чемпионате СССР 1966 выиграли бронзовые награды, уступив лишь признанным лидерам советского женского волейбола — ЦСКА и московскому «Динамо». В 1967 под флагом сборной Азербайджанской ССР игроки «Нефтяника» стали серебряными призёрами союзного первенства и Спартакиады народов СССР. Бесспорными лидерами команды были самая именитая советская волейболистка Инна Рыскаль и Вера Лантратова.

Тем неожиданнее был провал, случившийся с «Нефтяником» в первенстве СССР 1968 года, когда по итогам предварительного этапа команда замкнула турнирную таблицу. Справедливости ради стоит отметить, что этот чемпионат волейболистки из столицы Азербайджана провели без двух своих лидеров (Рыскаль и Лантратовой), находившихся в составе сборной СССР на централизованной подготовке к Олимпиаде-1968. И всё же расставания с 1-й группой «Нефтяник» сумел избежать, выиграв переходный турнир.

В трёх последующих чемпионатах страны команда занимала места в середине турнирной таблица, а в 1972 повторила свой бронзовый успех шестилетней давности теперь уже под названием «Нефтчи» и под руководством тренера Ф.Мамедова.

Во 2-й половине 1970-х годов с уходом волейболисток прежнего поколения результаты «Нефтчи» пошли на спад. В чемпионате СССР 1979 бакинская команда заняла лишь предпоследнее 11-е место и, уступив в переходном турнире своим соперникам, надолго покинула высшую лигу.

Новый подъём азербайджанского женского волейбола начался во 2-й половине 1980-х, когда «Нефтчи» возглавил тренер Фаиг Гараев. В 1988 году бакинская команда выиграла турнир в 1-й лиге и получила право на переход в высший дивизион. В чемпионате СССР 1990 волейболистки БЗБК (так стала называться команда с 1988 по Бакинскому заводу бытовых кондиционеров, взявшему клуб под свою опеку) стали бронзовыми призёрами, а в 1991 заняли итоговое 4-е место, уступив в серии за 3-е место «Уралочке»-2. В том же году БЗБК выиграл Кубок СССР, став последним обладателем почётного трофея.

После начала проведения независимого чемпионата Азербайджана БЗБК победил в первых четырёх первенствах (1992—1995), после чего клуб прекратил своё существование. На лидирующие позиции в азербайджанском волейболе вышли две другие команды из Баку — «Локомотив» и «Нефтяг».

Волейболистки клуба в сборной СССР

В составе сборной СССР в официальных соревнованиях выступали две волейболистки команды:

• Инна Рыскаль — двукратная олимпийская чемпионка (1968 и 1972), двукратный серебряный призёр Олимпийских игр (1964 и 1976), чемпионка мира 1970, двукратный серебряный призёр мировых первенств (1962 и 1974), победитель розыгрыша Кубка мира 1973, трёхкратная чемпионка Европы (1963, 1967, 1971).
• Вера Лантратова — Олимпийская чемпионка 1968, чемпионка мира 1970, чемпионка Европы 1967.

Смотри также

Волейбол в Азербайджане.

Источники

• Волейбол: Энциклопедия / Сост. В. Л. Свиридов, О. С. Чехов. — Томск: Компания «Янсон», 2001.
• Волейбол: Справочник / Сост. А. Эдельман и др. — М.: ФиС, 1984.

Отрывок, характеризующий БЗБК (волейбольный клуб)

Но граф в ту же минуту оправился от волнения.
– Ну, ну, – сказал он. – Вот воин еще! Глупости то оставь: учиться надо.
– Это не глупости, папенька. Оболенский Федя моложе меня и тоже идет, а главное, все равно я не могу ничему учиться теперь, когда… – Петя остановился, покраснел до поту и проговорил таки: – когда отечество в опасности.
– Полно, полно, глупости…
– Да ведь вы сами сказали, что всем пожертвуем.
– Петя, я тебе говорю, замолчи, – крикнул граф, оглядываясь на жену, которая, побледнев, смотрела остановившимися глазами на меньшого сына.
– А я вам говорю. Вот и Петр Кириллович скажет…
– Я тебе говорю – вздор, еще молоко не обсохло, а в военную службу хочет! Ну, ну, я тебе говорю, – и граф, взяв с собой бумаги, вероятно, чтобы еще раз прочесть в кабинете перед отдыхом, пошел из комнаты.
– Петр Кириллович, что ж, пойдем покурить…
Пьер находился в смущении и нерешительности. Непривычно блестящие и оживленные глаза Наташи беспрестанно, больше чем ласково обращавшиеся на него, привели его в это состояние.
– Нет, я, кажется, домой поеду…
– Как домой, да вы вечер у нас хотели… И то редко стали бывать. А эта моя… – сказал добродушно граф, указывая на Наташу, – только при вас и весела…
– Да, я забыл… Мне непременно надо домой… Дела… – поспешно сказал Пьер.
– Ну так до свидания, – сказал граф, совсем уходя из комнаты.
– Отчего вы уезжаете? Отчего вы расстроены? Отчего?.. – спросила Пьера Наташа, вызывающе глядя ему в глаза.
«Оттого, что я тебя люблю! – хотел он сказать, но он не сказал этого, до слез покраснел и опустил глаза.
– Оттого, что мне лучше реже бывать у вас… Оттого… нет, просто у меня дела.
– Отчего? нет, скажите, – решительно начала было Наташа и вдруг замолчала. Они оба испуганно и смущенно смотрели друг на друга. Он попытался усмехнуться, но не мог: улыбка его выразила страдание, и он молча поцеловал ее руку и вышел.
Пьер решил сам с собою не бывать больше у Ростовых.


Петя, после полученного им решительного отказа, ушел в свою комнату и там, запершись от всех, горько плакал. Все сделали, как будто ничего не заметили, когда он к чаю пришел молчаливый и мрачный, с заплаканными глазами.
На другой день приехал государь. Несколько человек дворовых Ростовых отпросились пойти поглядеть царя. В это утро Петя долго одевался, причесывался и устроивал воротнички так, как у больших. Он хмурился перед зеркалом, делал жесты, пожимал плечами и, наконец, никому не сказавши, надел фуражку и вышел из дома с заднего крыльца, стараясь не быть замеченным. Петя решился идти прямо к тому месту, где был государь, и прямо объяснить какому нибудь камергеру (Пете казалось, что государя всегда окружают камергеры), что он, граф Ростов, несмотря на свою молодость, желает служить отечеству, что молодость не может быть препятствием для преданности и что он готов… Петя, в то время как он собирался, приготовил много прекрасных слов, которые он скажет камергеру.
Петя рассчитывал на успех своего представления государю именно потому, что он ребенок (Петя думал даже, как все удивятся его молодости), а вместе с тем в устройстве своих воротничков, в прическе и в степенной медлительной походке он хотел представить из себя старого человека. Но чем дальше он шел, чем больше он развлекался все прибывающим и прибывающим у Кремля народом, тем больше он забывал соблюдение степенности и медлительности, свойственных взрослым людям. Подходя к Кремлю, он уже стал заботиться о том, чтобы его не затолкали, и решительно, с угрожающим видом выставил по бокам локти. Но в Троицких воротах, несмотря на всю его решительность, люди, которые, вероятно, не знали, с какой патриотической целью он шел в Кремль, так прижали его к стене, что он должен был покориться и остановиться, пока в ворота с гудящим под сводами звуком проезжали экипажи. Около Пети стояла баба с лакеем, два купца и отставной солдат. Постояв несколько времени в воротах, Петя, не дождавшись того, чтобы все экипажи проехали, прежде других хотел тронуться дальше и начал решительно работать локтями; но баба, стоявшая против него, на которую он первую направил свои локти, сердито крикнула на него:
– Что, барчук, толкаешься, видишь – все стоят. Что ж лезть то!
– Так и все полезут, – сказал лакей и, тоже начав работать локтями, затискал Петю в вонючий угол ворот.
Петя отер руками пот, покрывавший его лицо, и поправил размочившиеся от пота воротнички, которые он так хорошо, как у больших, устроил дома.
Петя чувствовал, что он имеет непрезентабельный вид, и боялся, что ежели таким он представится камергерам, то его не допустят до государя. Но оправиться и перейти в другое место не было никакой возможности от тесноты. Один из проезжавших генералов был знакомый Ростовых. Петя хотел просить его помощи, но счел, что это было бы противно мужеству. Когда все экипажи проехали, толпа хлынула и вынесла и Петю на площадь, которая была вся занята народом. Не только по площади, но на откосах, на крышах, везде был народ. Только что Петя очутился на площади, он явственно услыхал наполнявшие весь Кремль звуки колоколов и радостного народного говора.
Одно время на площади было просторнее, но вдруг все головы открылись, все бросилось еще куда то вперед. Петю сдавили так, что он не мог дышать, и все закричало: «Ура! урра! ура!Петя поднимался на цыпочки, толкался, щипался, но ничего не мог видеть, кроме народа вокруг себя.