Барневарн

Барневарн (норв. Barnevern i Norge, также Barnevernet) — норвежская государственная социальная служба по помощи и поддержке детям и подросткам. Правовой базой организации является норвежский «Закон об охране детства» от 1992 года. Барневарн имеет ряд полномочий. Большинство из них добровольные в рамках семьи. Также по решению суда может устанавливаться опека над детьми.

Закон об охране детства

Целью «Закона об охране детства» от 1992 года, согласно § 1-1 является обеспечение детям и подросткам, проживающим в условиях, могущим нанести вред их здоровью и развитию, гарантий помощи и ухода, а также гарантий безопасности воспитания. Закон предназначен для регулирования ситуаций, когда нормальный уход не обеспечивается или невозможно его добиться без вмешательства со стороны правительства. В Законе о охране детства не идёт речь о правах, в смысле прав на получение услуг по социальной защите детей. Это закон, который обеспечивает защиту от неспособности обеспечить соблюдение обязательств естественных опекунов.

Закон об охране детей и практика его применения базируются на двух фундаментальных принципах: принцип наименьшего вмешательства и интересы ребёнка. В момент создания закона закон также исходил из принципа приоритета биологического родства, но этот принцип был удалён из закона в 2012 году в целях защиты именно детей, а не родителей.

«Закон об охране детства» основывается на более раннем «Законе о детях», принятом 4 августа 1981 года, и вступившим в силу с 1 января 1982 года, который регулирует права и обязанности в отношениях между детьми и воспитателями согласно 3 статьи Конвенции ООН.

Алгоритм действий «ухода за ребёнком» со стороны барневарна

Процедура «ухода за ребёнком» начинается с получением сигнала об озабоченности положением дел. Также процедура может начаться у тех, кто не вступает в контакт с социальными службами, но тем не менее нуждается в помощи со стороны социальной защиты детей.

Сообщения поступают чаще всего со стороны полиции или органов социальной защиты детей. Кроме того обратиться может сам ребёнок, члены семьи, друзья, соседи, а также государственные учреждения: школы, детские сады, поликлиники. В соответствии с «Законом об охране детства» любой человек может инициировать разбор проблемной ситуации. Кроме того некоторые группы общественных работников обязаны сообщать обо всех случаях, когда существует вероятность нарушения обязательств по уходу. Например работники школы обязаны сообщать все сведения или подозрения об условиях, вредных для здоровья и развития ребёнка в соответствии с § 15.03 «Закона об образовании»..

После получения сигнала инициируется расследование, чтобы выявить факты. Семье выражается предупреждение об обеспокоенности. Как правило производятся опросы всех причастных, совершаются визиты на дом, звонки на работу, сбор информации от учреждений, знающих ребёнка. Объём расследований варьируется в зависимости от степени предполагаемой угрозы или степени озабоченности. Расследование должно быть прекращено в сроки, установленные в «Законе об охране детства».

Когда расследование заканчивается происходит одно из следующих событий:

1. Закрытие дела. 2. Решение о добровольных мерах. 3. Дело представляется Совету округа с предложениями принудительных действий. В более половины случаев(2004: 53 %) принимаются меры в соответствии с § 4-4 «Закона по охране детства» (Помощь для детей и семей). Решение о принудительные мерах, то есть мерах, принимаемые без согласия любого родителя или любого другого лица, несущего родительскую ответственность или без согласия ребёнка, при условии соблюдения «Закона о детях» § 31-33, должно быть рассмотрено в Совете графства для решения в соответствии с §§ 4-4, 4-10, 4-11, 4-12 или 4-24.

В большинстве случаев принимается решении о привлечении добровольцев в помощь семье, так называемые «меры по исправлению положения». Меры по исправлению положения направлены на содействие позитивным изменениям в ребёнке или семье. Также часто привлекаются семейные консультанты. Кроме того осуществляются общие меры поддержки, в том числе финансовой поддержки в детском саду, в послешкольном времени, в том числе оплата разных форм культурного досуга и личной помощи. Также распространённым явлением является принятие решения о тех или иных дисциплинарных мерах, семейных консультациях, терапевтической помощи родителям и детям, о поддержке структурирования семейной жизни.

В случае когда меры, согласно § 4-4 «Законе о охране детства» оказываются недостаточными или неудачными дело передаётся в Совет графства для судебных разбирательств о взятии ребёнка под опеку, согласно § 4-12.

Совет графства

Совет графства является государственным органом, назначенный Министерством по делам детей, равноправия и социальной интеграции под руководством профессионального адвоката, в качестве судьи и профессионалами и обычными гражданами в качестве рядовых членов.

Дела, рассматриваемые Советом графства являются вопросами, касающимися ухода, лишения опеки и усыновления в чрезвычайных ситуациях, а также вопросы, касающиеся детей с серьёзными проблемами поведения. Барневарн также может ходотайствовать перед Советом графства о принятии решения о принудительном лечении детей с серьёзными нарушениями поведения согласно § 4-24.

Принятие барневарном на себя вопросов ухода

На 2010 год услугами барневарна, по уходу пользуется 6980 детей и подростков в возрасте от 0 до 18 лет.

В последнее время стало труднее найти усыновителя или подходящий детский дом. Так что на практике часть подростков старшего возраста просто проводят время в учреждении, пока не достигнут 18 лет.

Места аварийного размещения

В некоторых случаях барневарн принимает решение об аварийном размещении. Это происходит, когда ребёнок подвергается насилию, сексуальному насилию или потому что их родители в настоящее время не в состоянии ухаживать за ребёнком из-за опьянения или иных обстоятельств. Это как правило, происходит после уведомления полиции или органов защиты детей. Производится это в соответствии с § 4-6 (Временные меры в чрезвычайных ситуациях) «Закона об охране детства» .

Кроме того барневарн может помочь родителям в случае острых заболеваний. Независимо от причины временное размещение детей происходит либо в семьях, имеющих на это разрешение, либо в учреждениях аварийной помощи.

Право ребёнка быть выслушанным

Права ребёнка регулируются § 6-3 Закона (Права детей в рамках судебного разбирательства): «Ребёнок должен быть проинформирован и проконсультирован в случае когда развитие ребёнка и его зрелость позволяют это. Ребёнок начиная с 12 лет всегда должен получить слово, прежде чем будут принято решение о размещении в приемной семье, учреждении, или последующем переселении. Акцент должен быть сделан на то, что думает ребёнок. Ребёнок может являться участником разбирательства, если он имеет по крайней мере, 15 лет и может понять, в чём причина разбирательства. Совет графства может предоставить ребёнку в возрасте до 15 лет процессуальные права в конкретных случаях. В случае мер для детей с поведенческими проблемами, ребёнок всегда рассматривается в качестве одной из сторон».

Родители и барневарн

Исследование показало, что вмешательство в семейные дела барневарна может нанести ущерб самооценке родителей и их чувству собственного достоинства. Имеется как положительный так и отрицательный опыт работы с приёмными родителями.

Распространенной является описание беспокойства, когда у родителей нет информации о том, как живут их дети. Одна из основных потребностей всех опрошенных родителей — обладать надлежащий информацией и быть уверенными, что с детьми всё в порядке. Существует причина полагать, что более полная информация повышает доверие биологических родителей к приёмным.

История

Социальная поддержка детей это прежде всего послевоенное явление и результат развития государства всеобщего благосостояния.

Уровни социальной защиты детей

Коммуны, округа и муниципалитеты совместно отвечают за реализацию Закона об охране детства, а также осуществлять практическую работу в этой области.

Государство несет полную ответственность за защиту детей, и гарантий это через Министерство по делам детей, равноправия и социальной интеграции и окружные органы. Министерство несёт ответственность, чтобы Закон исполнялся в соответствиями намерений законодателя. Министерство обеспечивает оценку опыта применения закона и разработку новых нормативных изменений на основе этих оценок. Кроме того, министерство инициирует исследования в этой области и подготовляет информационные материалы для по социальной защите детей.

Окружной старейшина осуществляет надзор округа и муниципальных мероприятий по уходу за детьми. Также он имеет функцию управления и консультаций. Окружной старейшина обязан контролировать как государственные, так и частные учреждения по уходу за детьми. Также он является апелляционной инстанцией для решений, которые не подпадают под юрисдикцию окружного совета.

Инспекция здравоохранения Норвегии является контролирующим органом и рассматривает жалобы. После общенациональной инспекции публикует сводные отчеты в области здравоохранения.

Совет графства несет ответственность за принятие решений по ряду мер, в соответствии с Законом об охране детства. Прежде всего о применении силовых решений. Тем не менее, стоит отметить, что Совет графства также принимает решения, в которых все стороны договариваются мирным образом. Совет графства в основном руководствуется теми же правилами, что и гражданские суды. Трибунал состоит из председателя (профессионального адвоката), экспертов и простых граждан. Члены назначаются Министерством по делам детей и равноправия.

Учреждение Bufetat несёт ответственность за детские учреждения социального обеспечения, выбирает приёмных родителей, посредничает между центрами по уходу, приемным родителям и детьми, курирует центры по уходу за беспризорными несовершеннолетними, а также курирует просителей убежища и беженцев, а также осуществляет различные меры поддержки муниципальной социальной защиты детей.

Муниципалитет отвечает за всех задачи, не подлежащие государственной или графской компетенции. Таким образом, большая часть обязанностей по уходу за ребёнком является муниципальной ответственностью. Муниципалитет должен начать расследование в семьях, он должен следить за обследованиями, в случае необходимости принимать меры, когда разбирательство не переходит в Совет графства. Это означает, что муниципалитет ответственен только за добровольные методы. Исключение составляет аварийное размещение (см. выше). Муниципалитет несет ответственность по осуществлению решений принятых в Совете графства и следит за детьми и семьёй. Кроме того, муниципалитет несет ответственность за проведение общих профилактических мероприятий.

Критика и дипломатические инциденты

Около 4 000 человек, которые ранее были изъяты органами социальной защиты детей Норвегии или жили детских домах между 1945 и 1980 годами требовали компенсации за страдания и злоупотребления. Из них 2637 получили компенсацию, в общей сложности $ 220 млн (2010).

Российские граждане

Дело Ирины Бергсет

Ирина Бергсет (девичья фамилия Фролова) со своим ребёнком приехала к своему норвежскому мужу Курту Бергсет. После развода с ним получила опекунство на двумя детьми. Позднее обвинила бывшего мужа и ряд других родственников в участии в сексуальных оргиях вместе с её детьми. Позднее она распространила свои представления об оргиях с участием её детей на работников детского сада и сформировала представления об организованном государственном ЛГБТ-лобби, сознательно формирующем у детей нетрадиционную ориентацию.

После этого дети у неё были изъяты, по причине её предположительно неустойчивой психики. Младший ребёнок был передан отцу, а старший в приёмную семью. Старший сын вопреки запрету предпринимал контакт с российскими властями по электронной почте, позднее ему удалось бежать из Норвегии с помощью польского детектива Кшиштофа Рутковского (см. ниже). Мать и сын были переправлены контрабандой через Швецию , Данию и Германию в Россию. В настоящее время Ирина Бергсет предпринимает меры по поиску своего младшего сына. Местонахождение его засекречено.

Дело Татьяны Бендикене

В 2013 году российские граждане Татьяна Бендикене и её муж литовского происхождения Робертас Бендикас были лишены родительских прав и у них были изъяты три дочки. Причиной послужил сигнал одного из одноклассников девочек о предположительном применении мер физического воздействия в семье.

Через несколько месяцев по решению суда дети были возвращены семье.

Дело Татьяны Биткиной

У Татьяны Биткиной сын был изъят после того, как принял участие в драке в детском саду. Во время визитов в семью была сделана пометка, о том, что мать заставляет ребёнка нервничать. Ребёнок был изъят и помещён в приёмную норвежскоязычную семью. Матери разрешается видеть его 4 раза в год.

Дело Светланы Таранниковой

У Светланы Таранниковой после развода с её норвежским мужем отобрали трёх детей — двух сыновей и дочь, под предлогом того, что она не сможет их правильно воспитывать. Дети были временно размещены в приёмной однополой семье. «Мой сын подружился с парнем 12 лет. Я ходила с ними, гуляла. Потом читаю в таком рапорте, что я использовала малолетнего сына чуть ли не чтобы соблазнить того парня. Я вообще пришла в ужас», — рассказывает Светлана Таранникова

Другие российские граждане

Также имеются сведенья о других российских гражданах, у которых Барневарн отобрал детей

• Ирина Нюлунд — русская мать, у которой барневарн отобрал 1 сына.
• Елена Баканова — русская мать, у которой барневарн отобрал 2 сыновей.
• Мая Касаева — русская мать четверых детей, у которой барневарн отобрал 1 сына.
• Виталий Морозов — русский отец, у которого барневарн отобрал 1 сына.

Другие резонансные дела

Дело Бхаттачария

У индийской семейной пары, работающей в Норвегии были изъяты двое детей: 3-летний мальчик и годовалая девочка. Основанием было указано, что у них нет комнаты для игр и соответствующих возрасту игрушек. Чтобы защитить своих граждан вынуждено было вмешаться правительство Индии, вплоть до президента Индии.

Дело Мичалаковых

В 2011 году у чешских граждан Евы Мичалаковой и её мужа были изъяты двое мальчиков из за подозрения в сексуальных надругательствах над детьми со стороны отца. Эти обвинения были отвергнуты парой. С тех пор она развелась с мужем и продолжает жить в Норвегии. Правительство Чехии предпринимает меры по возвращению детей матери.

Дело Боднариу

У норвежско-румынской семьи пятидесятников было изъято 5 детей по подозрению в применении физических мер. Это побудило ряд христианских организаций принять участие в акциях в защиту семьи Бондариу. Позднее все 5 детей были возвращены в семью.

Дело Никола Рыбку

Родителям были предъявлены обвинения, что их дочь ходит в школу в мрачном настроении. После того, как родители объяснили, что девочка волнуется за свою больную бабушку службы Норвегии изъяли девочку. Позднее она бежала в Польшу с помощью детектива Кшиштофа Рутковского (см. ниже) В ответ на это правительство Норвегии запретило семье въезд в Норвегию. Власти Норвегии потребовали вернуть девочку, но польский суд отклонил их требования, как необоснованные.

Похищения из Норвегии детей польским детективом Кшиштофом Рутковским

В двух широко разрекламированных случаях, польский частный детектив Кшиштоф Рутковский помог детям (русско-рожденный мальчик и полячка) бежать из Норвегии и воссоединиться со своими родителями. (См выше Дело Ирины Бергсет и Дело Никола Рыбку).

Барневарн и Свидетели Иеговы

Принадлежность к Свидетелям Иеговым может рассматриваться как основание для отъёма детей. Причиной этого является отказ Свидетелей Иеговых от процедуры переливания крови. Таким образом дети ставятся под угрозу.

Отрывок, характеризующий Барневарн

– Да, нынешнее событие есть эра, величайшая эра в нашей истории, – заключил он.
Князь Андрей слушал рассказ об открытии государственного совета, которого он ожидал с таким нетерпением и которому приписывал такую важность, и удивлялся, что событие это теперь, когда оно совершилось, не только не трогало его, но представлялось ему более чем ничтожным. Он с тихой насмешкой слушал восторженный рассказ Бицкого. Самая простая мысль приходила ему в голову: «Какое дело мне и Бицкому, какое дело нам до того, что государю угодно было сказать в совете! Разве всё это может сделать меня счастливее и лучше?»
И это простое рассуждение вдруг уничтожило для князя Андрея весь прежний интерес совершаемых преобразований. В этот же день князь Андрей должен был обедать у Сперанского «en petit comite«, [в маленьком собрании,] как ему сказал хозяин, приглашая его. Обед этот в семейном и дружеском кругу человека, которым он так восхищался, прежде очень интересовал князя Андрея, тем более что до сих пор он не видал Сперанского в его домашнем быту; но теперь ему не хотелось ехать.
В назначенный час обеда, однако, князь Андрей уже входил в собственный, небольшой дом Сперанского у Таврического сада. В паркетной столовой небольшого домика, отличавшегося необыкновенной чистотой (напоминающей монашескую чистоту) князь Андрей, несколько опоздавший, уже нашел в пять часов собравшееся всё общество этого petit comite, интимных знакомых Сперанского. Дам не было никого кроме маленькой дочери Сперанского (с длинным лицом, похожим на отца) и ее гувернантки. Гости были Жерве, Магницкий и Столыпин. Еще из передней князь Андрей услыхал громкие голоса и звонкий, отчетливый хохот – хохот, похожий на тот, каким смеются на сцене. Кто то голосом, похожим на голос Сперанского, отчетливо отбивал: ха… ха… ха… Князь Андрей никогда не слыхал смеха Сперанского, и этот звонкий, тонкий смех государственного человека странно поразил его.
Князь Андрей вошел в столовую. Всё общество стояло между двух окон у небольшого стола с закуской. Сперанский в сером фраке с звездой, очевидно в том еще белом жилете и высоком белом галстухе, в которых он был в знаменитом заседании государственного совета, с веселым лицом стоял у стола. Гости окружали его. Магницкий, обращаясь к Михайлу Михайловичу, рассказывал анекдот. Сперанский слушал, вперед смеясь тому, что скажет Магницкий. В то время как князь Андрей вошел в комнату, слова Магницкого опять заглушились смехом. Громко басил Столыпин, пережевывая кусок хлеба с сыром; тихим смехом шипел Жерве, и тонко, отчетливо смеялся Сперанский.
Сперанский, всё еще смеясь, подал князю Андрею свою белую, нежную руку.
– Очень рад вас видеть, князь, – сказал он. – Минутку… обратился он к Магницкому, прерывая его рассказ. – У нас нынче уговор: обед удовольствия, и ни слова про дела. – И он опять обратился к рассказчику, и опять засмеялся.
Князь Андрей с удивлением и грустью разочарования слушал его смех и смотрел на смеющегося Сперанского. Это был не Сперанский, а другой человек, казалось князю Андрею. Всё, что прежде таинственно и привлекательно представлялось князю Андрею в Сперанском, вдруг стало ему ясно и непривлекательно.
За столом разговор ни на мгновение не умолкал и состоял как будто бы из собрания смешных анекдотов. Еще Магницкий не успел докончить своего рассказа, как уж кто то другой заявил свою готовность рассказать что то, что было еще смешнее. Анекдоты большею частью касались ежели не самого служебного мира, то лиц служебных. Казалось, что в этом обществе так окончательно было решено ничтожество этих лиц, что единственное отношение к ним могло быть только добродушно комическое. Сперанский рассказал, как на совете сегодняшнего утра на вопрос у глухого сановника о его мнении, сановник этот отвечал, что он того же мнения. Жерве рассказал целое дело о ревизии, замечательное по бессмыслице всех действующих лиц. Столыпин заикаясь вмешался в разговор и с горячностью начал говорить о злоупотреблениях прежнего порядка вещей, угрожая придать разговору серьезный характер. Магницкий стал трунить над горячностью Столыпина, Жерве вставил шутку и разговор принял опять прежнее, веселое направление.
Очевидно, Сперанский после трудов любил отдохнуть и повеселиться в приятельском кружке, и все его гости, понимая его желание, старались веселить его и сами веселиться. Но веселье это казалось князю Андрею тяжелым и невеселым. Тонкий звук голоса Сперанского неприятно поражал его, и неумолкавший смех своей фальшивой нотой почему то оскорблял чувство князя Андрея. Князь Андрей не смеялся и боялся, что он будет тяжел для этого общества. Но никто не замечал его несоответственности общему настроению. Всем было, казалось, очень весело.
Он несколько раз желал вступить в разговор, но всякий раз его слово выбрасывалось вон, как пробка из воды; и он не мог шутить с ними вместе.
Ничего не было дурного или неуместного в том, что они говорили, всё было остроумно и могло бы быть смешно; но чего то, того самого, что составляет соль веселья, не только не было, но они и не знали, что оно бывает.
После обеда дочь Сперанского с своей гувернанткой встали. Сперанский приласкал дочь своей белой рукой, и поцеловал ее. И этот жест показался неестественным князю Андрею.
Мужчины, по английски, остались за столом и за портвейном. В середине начавшегося разговора об испанских делах Наполеона, одобряя которые, все были одного и того же мнения, князь Андрей стал противоречить им. Сперанский улыбнулся и, очевидно желая отклонить разговор от принятого направления, рассказал анекдот, не имеющий отношения к разговору. На несколько мгновений все замолкли.
Посидев за столом, Сперанский закупорил бутылку с вином и сказав: «нынче хорошее винцо в сапожках ходит», отдал слуге и встал. Все встали и также шумно разговаривая пошли в гостиную. Сперанскому подали два конверта, привезенные курьером. Он взял их и прошел в кабинет. Как только он вышел, общее веселье замолкло и гости рассудительно и тихо стали переговариваться друг с другом.
– Ну, теперь декламация! – сказал Сперанский, выходя из кабинета. – Удивительный талант! – обратился он к князю Андрею. Магницкий тотчас же стал в позу и начал говорить французские шутливые стихи, сочиненные им на некоторых известных лиц Петербурга, и несколько раз был прерываем аплодисментами. Князь Андрей, по окончании стихов, подошел к Сперанскому, прощаясь с ним.
– Куда вы так рано? – сказал Сперанский.
– Я обещал на вечер…
Они помолчали. Князь Андрей смотрел близко в эти зеркальные, непропускающие к себе глаза и ему стало смешно, как он мог ждать чего нибудь от Сперанского и от всей своей деятельности, связанной с ним, и как мог он приписывать важность тому, что делал Сперанский. Этот аккуратный, невеселый смех долго не переставал звучать в ушах князя Андрея после того, как он уехал от Сперанского.
Вернувшись домой, князь Андрей стал вспоминать свою петербургскую жизнь за эти четыре месяца, как будто что то новое. Он вспоминал свои хлопоты, искательства, историю своего проекта военного устава, который был принят к сведению и о котором старались умолчать единственно потому, что другая работа, очень дурная, была уже сделана и представлена государю; вспомнил о заседаниях комитета, членом которого был Берг; вспомнил, как в этих заседаниях старательно и продолжительно обсуживалось всё касающееся формы и процесса заседаний комитета, и как старательно и кратко обходилось всё что касалось сущности дела. Он вспомнил о своей законодательной работе, о том, как он озабоченно переводил на русский язык статьи римского и французского свода, и ему стало совестно за себя. Потом он живо представил себе Богучарово, свои занятия в деревне, свою поездку в Рязань, вспомнил мужиков, Дрона старосту, и приложив к ним права лиц, которые он распределял по параграфам, ему стало удивительно, как он мог так долго заниматься такой праздной работой.


На другой день князь Андрей поехал с визитами в некоторые дома, где он еще не был, и в том числе к Ростовым, с которыми он возобновил знакомство на последнем бале. Кроме законов учтивости, по которым ему нужно было быть у Ростовых, князю Андрею хотелось видеть дома эту особенную, оживленную девушку, которая оставила ему приятное воспоминание.
Наташа одна из первых встретила его. Она была в домашнем синем платье, в котором она показалась князю Андрею еще лучше, чем в бальном. Она и всё семейство Ростовых приняли князя Андрея, как старого друга, просто и радушно. Всё семейство, которое строго судил прежде князь Андрей, теперь показалось ему составленным из прекрасных, простых и добрых людей. Гостеприимство и добродушие старого графа, особенно мило поразительное в Петербурге, было таково, что князь Андрей не мог отказаться от обеда. «Да, это добрые, славные люди, думал Болконский, разумеется, не понимающие ни на волос того сокровища, которое они имеют в Наташе; но добрые люди, которые составляют наилучший фон для того, чтобы на нем отделялась эта особенно поэтическая, переполненная жизни, прелестная девушка!»
Князь Андрей чувствовал в Наташе присутствие совершенно чуждого для него, особенного мира, преисполненного каких то неизвестных ему радостей, того чуждого мира, который еще тогда, в отрадненской аллее и на окне, в лунную ночь, так дразнил его. Теперь этот мир уже более не дразнил его, не был чуждый мир; но он сам, вступив в него, находил в нем новое для себя наслаждение.
После обеда Наташа, по просьбе князя Андрея, пошла к клавикордам и стала петь. Князь Андрей стоял у окна, разговаривая с дамами, и слушал ее. В середине фразы князь Андрей замолчал и почувствовал неожиданно, что к его горлу подступают слезы, возможность которых он не знал за собой. Он посмотрел на поющую Наташу, и в душе его произошло что то новое и счастливое. Он был счастлив и ему вместе с тем было грустно. Ему решительно не об чем было плакать, но он готов был плакать. О чем? О прежней любви? О маленькой княгине? О своих разочарованиях?… О своих надеждах на будущее?… Да и нет. Главное, о чем ему хотелось плакать, была вдруг живо сознанная им страшная противуположность между чем то бесконечно великим и неопределимым, бывшим в нем, и чем то узким и телесным, чем он был сам и даже была она. Эта противуположность томила и радовала его во время ее пения.
Только что Наташа кончила петь, она подошла к нему и спросила его, как ему нравится ее голос? Она спросила это и смутилась уже после того, как она это сказала, поняв, что этого не надо было спрашивать. Он улыбнулся, глядя на нее, и сказал, что ему нравится ее пение так же, как и всё, что она делает.
Князь Андрей поздно вечером уехал от Ростовых. Он лег спать по привычке ложиться, но увидал скоро, что он не может спать. Он то, зажжа свечку, сидел в постели, то вставал, то опять ложился, нисколько не тяготясь бессонницей: так радостно и ново ему было на душе, как будто он из душной комнаты вышел на вольный свет Божий. Ему и в голову не приходило, чтобы он был влюблен в Ростову; он не думал о ней; он только воображал ее себе, и вследствие этого вся жизнь его представлялась ему в новом свете. «Из чего я бьюсь, из чего я хлопочу в этой узкой, замкнутой рамке, когда жизнь, вся жизнь со всеми ее радостями открыта мне?» говорил он себе. И он в первый раз после долгого времени стал делать счастливые планы на будущее. Он решил сам собою, что ему надо заняться воспитанием своего сына, найдя ему воспитателя и поручив ему; потом надо выйти в отставку и ехать за границу, видеть Англию, Швейцарию, Италию. «Мне надо пользоваться своей свободой, пока так много в себе чувствую силы и молодости, говорил он сам себе. Пьер был прав, говоря, что надо верить в возможность счастия, чтобы быть счастливым, и я теперь верю в него. Оставим мертвым хоронить мертвых, а пока жив, надо жить и быть счастливым», думал он.


В одно утро полковник Адольф Берг, которого Пьер знал, как знал всех в Москве и Петербурге, в чистеньком с иголочки мундире, с припомаженными наперед височками, как носил государь Александр Павлович, приехал к нему.
– Я сейчас был у графини, вашей супруги, и был так несчастлив, что моя просьба не могла быть исполнена; надеюсь, что у вас, граф, я буду счастливее, – сказал он, улыбаясь.
– Что вам угодно, полковник? Я к вашим услугам.
– Я теперь, граф, уж совершенно устроился на новой квартире, – сообщил Берг, очевидно зная, что это слышать не могло не быть приятно; – и потому желал сделать так, маленький вечерок для моих и моей супруги знакомых. (Он еще приятнее улыбнулся.) Я хотел просить графиню и вас сделать мне честь пожаловать к нам на чашку чая и… на ужин.
– Только графиня Елена Васильевна, сочтя для себя унизительным общество каких то Бергов, могла иметь жестокость отказаться от такого приглашения. – Берг так ясно объяснил, почему он желает собрать у себя небольшое и хорошее общество, и почему это ему будет приятно, и почему он для карт и для чего нибудь дурного жалеет деньги, но для хорошего общества готов и понести расходы, что Пьер не мог отказаться и обещался быть.
– Только не поздно, граф, ежели смею просить, так без 10 ти минут в восемь, смею просить. Партию составим, генерал наш будет. Он очень добр ко мне. Поужинаем, граф. Так сделайте одолжение.
Противно своей привычке опаздывать, Пьер в этот день вместо восьми без 10 ти минут, приехал к Бергам в восемь часов без четверти.
Берги, припася, что нужно было для вечера, уже готовы были к приему гостей.
В новом, чистом, светлом, убранном бюстиками и картинками и новой мебелью, кабинете сидел Берг с женою. Берг, в новеньком, застегнутом мундире сидел возле жены, объясняя ей, что всегда можно и должно иметь знакомства людей, которые выше себя, потому что тогда только есть приятность от знакомств. – «Переймешь что нибудь, можешь попросить о чем нибудь. Вот посмотри, как я жил с первых чинов (Берг жизнь свою считал не годами, а высочайшими наградами). Мои товарищи теперь еще ничто, а я на ваканции полкового командира, я имею счастье быть вашим мужем (он встал и поцеловал руку Веры, но по пути к ней отогнул угол заворотившегося ковра). И чем я приобрел всё это? Главное умением выбирать свои знакомства. Само собой разумеется, что надо быть добродетельным и аккуратным».
Берг улыбнулся с сознанием своего превосходства над слабой женщиной и замолчал, подумав, что всё таки эта милая жена его есть слабая женщина, которая не может постигнуть всего того, что составляет достоинство мужчины, – ein Mann zu sein [быть мужчиной]. Вера в то же время также улыбнулась с сознанием своего превосходства над добродетельным, хорошим мужем, но который всё таки ошибочно, как и все мужчины, по понятию Веры, понимал жизнь. Берг, судя по своей жене, считал всех женщин слабыми и глупыми. Вера, судя по одному своему мужу и распространяя это замечание, полагала, что все мужчины приписывают только себе разум, а вместе с тем ничего не понимают, горды и эгоисты.
Берг встал и, обняв свою жену осторожно, чтобы не измять кружевную пелеринку, за которую он дорого заплатил, поцеловал ее в середину губ.
– Одно только, чтобы у нас не было так скоро детей, – сказал он по бессознательной для себя филиации идей.
– Да, – отвечала Вера, – я совсем этого не желаю. Надо жить для общества.
– Точно такая была на княгине Юсуповой, – сказал Берг, с счастливой и доброй улыбкой, указывая на пелеринку.
В это время доложили о приезде графа Безухого. Оба супруга переглянулись самодовольной улыбкой, каждый себе приписывая честь этого посещения.
«Вот что значит уметь делать знакомства, подумал Берг, вот что значит уметь держать себя!»
– Только пожалуйста, когда я занимаю гостей, – сказала Вера, – ты не перебивай меня, потому что я знаю чем занять каждого, и в каком обществе что надо говорить.
Берг тоже улыбнулся.
– Нельзя же: иногда с мужчинами мужской разговор должен быть, – сказал он.
Пьер был принят в новенькой гостиной, в которой нигде сесть нельзя было, не нарушив симметрии, чистоты и порядка, и потому весьма понятно было и не странно, что Берг великодушно предлагал разрушить симметрию кресла, или дивана для дорогого гостя, и видимо находясь сам в этом отношении в болезненной нерешительности, предложил решение этого вопроса выбору гостя. Пьер расстроил симметрию, подвинув себе стул, и тотчас же Берг и Вера начали вечер, перебивая один другого и занимая гостя.
Вера, решив в своем уме, что Пьера надо занимать разговором о французском посольстве, тотчас же начала этот разговор. Берг, решив, что надобен и мужской разговор, перебил речь жены, затрогивая вопрос о войне с Австриею и невольно с общего разговора соскочил на личные соображения о тех предложениях, которые ему были деланы для участия в австрийском походе, и о тех причинах, почему он не принял их. Несмотря на то, что разговор был очень нескладный, и что Вера сердилась за вмешательство мужского элемента, оба супруга с удовольствием чувствовали, что, несмотря на то, что был только один гость, вечер был начат очень хорошо, и что вечер был, как две капли воды похож на всякий другой вечер с разговорами, чаем и зажженными свечами.
Вскоре приехал Борис, старый товарищ Берга. Он с некоторым оттенком превосходства и покровительства обращался с Бергом и Верой. За Борисом приехала дама с полковником, потом сам генерал, потом Ростовы, и вечер уже совершенно, несомненно стал похож на все вечера. Берг с Верой не могли удерживать радостной улыбки при виде этого движения по гостиной, при звуке этого бессвязного говора, шуршанья платьев и поклонов. Всё было, как и у всех, особенно похож был генерал, похваливший квартиру, потрепавший по плечу Берга, и с отеческим самоуправством распорядившийся постановкой бостонного стола. Генерал подсел к графу Илье Андреичу, как к самому знатному из гостей после себя. Старички с старичками, молодые с молодыми, хозяйка у чайного стола, на котором были точно такие же печенья в серебряной корзинке, какие были у Паниных на вечере, всё было совершенно так же, как у других.