Безносов, Павел Александрович

Павел Александрович Безносов
Председатель Совета Министров Коми АССР
май 1963 — декабрь 1984
Предшественник:	Зосима Васильевич Панев
Преемник:	Владимир Иванович Мельников
Рождение:	22 сентября 1922(1922-09-22) Ржев, Калининская область, РСФСР, СССР
Смерть:	15 ноября 2006(2006-11-15) (84 года) Сыктывкар, Республика Коми, Российская Федерация
Партия:	ВКП(б) с 1943 года
Образование:	Высшая партийная школа при ЦК КПСС
Награды:

Павел Александрович Безносов (22 сентября 1922, с.Визинга, Вологодская губерния, РСФСР — 15 ноября 2006, Сыктывкар, Республика Коми, Российская Федерация) — советский партийный и государственный деятель, председатель Совета Министров Коми АССР (1963—1984).

Биография

Участник Великой Отечественной войны. В 1956 г. окончил Высшую партийную школу при ЦК КПСС

• С 1943 г. — редактор газеты «Сыктывса ударник», первый секретарь Сысольского районного комитета ВЛКСМ.
• В 1953—1956 гг. — первый секретарь Прилузского районного комитета КПСС.
• В 1956—1958 гг. — первый секретарь Интинского городского комитета КПСС.
• В 1958—1962 гг. — инспектор ЦК КПСС.
• В 1962—1963 гг. — второй секретарь Коми областного комитета КПСС
• В 1963—1984 гг. — председатель Совета Министров Коми АССР.

Депутат Верховного Совета СССР 9-го созыва.

С 1984 г. на пенсии.

Награды и звания

• Орден Ленина
• Орден Октябрьской Революции
• Орден Трудового Красного Знамени
• Орден Отечественной Войны I-й степени
• Орден «Знак Почёта»
• Заслуженный работник народного хозяйства Коми АССР

Отрывок, характеризующий Безносов, Павел Александрович

Наружность Долохова странно поразила Петю своей простотой.
Денисов одевался в чекмень, носил бороду и на груди образ Николая чудотворца и в манере говорить, во всех приемах выказывал особенность своего положения. Долохов же, напротив, прежде, в Москве, носивший персидский костюм, теперь имел вид самого чопорного гвардейского офицера. Лицо его было чисто выбрито, одет он был в гвардейский ваточный сюртук с Георгием в петлице и в прямо надетой простой фуражке. Он снял в углу мокрую бурку и, подойдя к Денисову, не здороваясь ни с кем, тотчас же стал расспрашивать о деле. Денисов рассказывал ему про замыслы, которые имели на их транспорт большие отряды, и про присылку Пети, и про то, как он отвечал обоим генералам. Потом Денисов рассказал все, что он знал про положение французского отряда.
– Это так, но надо знать, какие и сколько войск, – сказал Долохов, – надо будет съездить. Не зная верно, сколько их, пускаться в дело нельзя. Я люблю аккуратно дело делать. Вот, не хочет ли кто из господ съездить со мной в их лагерь. У меня мундиры с собою.
– Я, я… я поеду с вами! – вскрикнул Петя.
– Совсем и тебе не нужно ездить, – сказал Денисов, обращаясь к Долохову, – а уж его я ни за что не пущу.
– Вот прекрасно! – вскрикнул Петя, – отчего же мне не ехать?..
– Да оттого, что незачем.
– Ну, уж вы меня извините, потому что… потому что… я поеду, вот и все. Вы возьмете меня? – обратился он к Долохову.
– Отчего ж… – рассеянно отвечал Долохов, вглядываясь в лицо французского барабанщика.
– Давно у тебя молодчик этот? – спросил он у Денисова.
– Нынче взяли, да ничего не знает. Я оставил его пг'и себе.
– Ну, а остальных ты куда деваешь? – сказал Долохов.
– Как куда? Отсылаю под г'асписки! – вдруг покраснев, вскрикнул Денисов. – И смело скажу, что на моей совести нет ни одного человека. Разве тебе тг'удно отослать тг'идцать ли, тг'иста ли человек под конвоем в гог'од, чем маг'ать, я пг'ямо скажу, честь солдата.
– Вот молоденькому графчику в шестнадцать лет говорить эти любезности прилично, – с холодной усмешкой сказал Долохов, – а тебе то уж это оставить пора.
– Что ж, я ничего не говорю, я только говорю, что я непременно поеду с вами, – робко сказал Петя.
– А нам с тобой пора, брат, бросить эти любезности, – продолжал Долохов, как будто он находил особенное удовольствие говорить об этом предмете, раздражавшем Денисова. – Ну этого ты зачем взял к себе? – сказал он, покачивая головой. – Затем, что тебе его жалко? Ведь мы знаем эти твои расписки. Ты пошлешь их сто человек, а придут тридцать. Помрут с голоду или побьют. Так не все ли равно их и не брать?