Бердыж (стоянка)
Координаты: 52°50′ с. ш. 30°57′ в. д. / 52.833° с. ш. 30.950° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=52.833&mlon=30.950&zoom=14 (O)] (Я)
Бердыж — верхнепалеолитическая стоянка в Чечерском районе Гомельской области Белоруссии. Бердыжская стоянка или Подлужье I находится в 3 км к югу от деревни Бердыж на реке Сож (приток Днепра) на южном склоне оврага, врезающегося в плато первой надпойменной террасы. Исследовалась К. М. Поликарповичем и С. Н. Замятниным в 1926—1929 и 1938—1939 годах, В. Д. Будько в 1959—1961 годах[1].
На стоянке Бердыж когда-то находилось круглогодичное поселение. Открыты два или три жилища верхнепалеолитических людей. Они достигали в поперечнике 5—6 метров и имели овальную форму Возраст жилищ — около 23 тысяч лет[2], что моложе находящейся юго-западнее на Припяти стоянки Юровичи у деревни Юровичи (26 тыс. лет). Кроме стоянки Бердыж к раннеосташковскому времени (26000—23000 лет назад) в центре Русской равнины относятся стоянки: Пушкари 1, Хотылёво 2 основной слой, Октябрьское 2 слой 2, Костёнки 1 слой 2 и слой 3, Костёнки 8 слой 1 и слой 1-а, Костёнки 11 слой 3, Костёнки 7, Юровичи, Радомьшль, Погон[3]. Найдено большое количество костей животных — 1800 костей мамонта и останки других животных 19 видов, в том числе северного оленя, песца, медведя, волка, зайца, лошади, зубра, шерстистого носорога. Среди каменных орудий — наконечники копий с боковыми выемками, скребки, примитивные резцы, ножевидные пластины и др. Бердыжские наконечники имеют сходство с наконечниками из Костёнок I, отличаясь от них только несколько более грубой отделкой. Стоянка Бердыж по своему кремнёвому инвентарю напоминает восточнограветтские стоянки Костёнки I, Борщёво I, Гагарино и Пушкари I. В 1953 году 100—120 метрах к северо-западу от стоянки К. М. Поликарповичем был открыт наиболее ранний культурный слой, который он отнёс к мустьерской эпохе. По мнению В. Д. Будько, здесь совершенно не было типичных для мустье орудий и дисковидных ядрищ[4].
Стоянки Бердыж, Пушкари 1, Межиричская, Добраничевская, Тимоновка 1, Тимоновка 2, Супонево, Юдиново, Гонцы, Киевокирилловская, Мезинская, Радомышль, Авдеевская и Хотылёво 2 образуют Днепро-Деснинский район охотников на мамонтов[5].
Напишите отзыв о статье "Бердыж (стоянка)"
Литература
- Полiкарповiч К. М. Проблема палеолiта у Беларусь в сб.: Материалы юбiлейнай cecii АН БССР, Мiнск, 1949.
Примечания
- ↑ Береговая Н. А. Палеолитические местонахождения СССР, М.- Л., I960.
- ↑ Всемирная история: Каменный век / А. Н. Бадак, И. Е. Войнич, Н. М. Волчёк и др. — Минск.: Харвест; М.: ООО «Издательство АСТ», 2002.— 528 с.
- ↑ [cheloveknauka.com/rasselenie-verhnepaleoliticheskogo-cheloveka-v-tsentre-russkoy-ravniny-geograficheskiy-aspekt Чубур А. А. Расселение верхнепалеолитического человека в центре Русской равнины (географический аспект)]
- ↑ Загорульский Э. М. Археология Беларуси. БГУ, 2001. — 86 с.
- ↑ Аникович М. В. Повседневная жизнь охотников на мамонтов. 2014
Отрывок, характеризующий Бердыж (стоянка)
Наташа смотрела на нее налитыми слезами глазами, и в лице ее была только мольба о прощении и любви.– Друг мой, маменька, – повторяла она, напрягая все силы своей любви на то, чтобы как нибудь снять с нее на себя излишек давившего ее горя.
И опять в бессильной борьбе с действительностью мать, отказываясь верить в то, что она могла жить, когда был убит цветущий жизнью ее любимый мальчик, спасалась от действительности в мире безумия.
Наташа не помнила, как прошел этот день, ночь, следующий день, следующая ночь. Она не спала и не отходила от матери. Любовь Наташи, упорная, терпеливая, не как объяснение, не как утешение, а как призыв к жизни, всякую секунду как будто со всех сторон обнимала графиню. На третью ночь графиня затихла на несколько минут, и Наташа закрыла глаза, облокотив голову на ручку кресла. Кровать скрипнула. Наташа открыла глаза. Графиня сидела на кровати и тихо говорила.
– Как я рада, что ты приехал. Ты устал, хочешь чаю? – Наташа подошла к ней. – Ты похорошел и возмужал, – продолжала графиня, взяв дочь за руку.
– Маменька, что вы говорите!..
– Наташа, его нет, нет больше! – И, обняв дочь, в первый раз графиня начала плакать.
Княжна Марья отложила свой отъезд. Соня, граф старались заменить Наташу, но не могли. Они видели, что она одна могла удерживать мать от безумного отчаяния. Три недели Наташа безвыходно жила при матери, спала на кресле в ее комнате, поила, кормила ее и не переставая говорила с ней, – говорила, потому что один нежный, ласкающий голос ее успокоивал графиню.
Душевная рана матери не могла залечиться. Смерть Пети оторвала половину ее жизни. Через месяц после известия о смерти Пети, заставшего ее свежей и бодрой пятидесятилетней женщиной, она вышла из своей комнаты полумертвой и не принимающею участия в жизни – старухой. Но та же рана, которая наполовину убила графиню, эта новая рана вызвала Наташу к жизни.
Душевная рана, происходящая от разрыва духовного тела, точно так же, как и рана физическая, как ни странно это кажется, после того как глубокая рана зажила и кажется сошедшейся своими краями, рана душевная, как и физическая, заживает только изнутри выпирающею силой жизни.
Так же зажила рана Наташи. Она думала, что жизнь ее кончена. Но вдруг любовь к матери показала ей, что сущность ее жизни – любовь – еще жива в ней. Проснулась любовь, и проснулась жизнь.
Последние дни князя Андрея связали Наташу с княжной Марьей. Новое несчастье еще более сблизило их. Княжна Марья отложила свой отъезд и последние три недели, как за больным ребенком, ухаживала за Наташей. Последние недели, проведенные Наташей в комнате матери, надорвали ее физические силы.
Однажды княжна Марья, в середине дня, заметив, что Наташа дрожит в лихорадочном ознобе, увела ее к себе и уложила на своей постели. Наташа легла, но когда княжна Марья, опустив сторы, хотела выйти, Наташа подозвала ее к себе.
– Мне не хочется спать. Мари, посиди со мной.
– Ты устала – постарайся заснуть.
– Нет, нет. Зачем ты увела меня? Она спросит.
– Ей гораздо лучше. Она нынче так хорошо говорила, – сказала княжна Марья.
