Бирбом, Макс

Макс Бирбом
Max Beerbohm
Э.Лэнгдон Кобурн. Портрет Макса Бирбома, 1908
Имя при рождении:	Henry Maximilian Beerbohm
Дата рождения:	24 августа 1872(1872-08-24)
Место рождения:	Лондон
Дата смерти:	20 мая 1956(1956-05-20) (83 года)
Место смерти:	Рапалло
Гражданство:	Великобритания
Род деятельности:	писатель, художник

Макс Бирбом (англ. Henry Maximilian Beerbohm; 24 августа 1872, Лондон — 20 мая 1956, Рапалло) — английский писатель, художник-карикатурист, книжный иллюстратор.

Биография

Получил элитное образование, закончил Оксфорд. Входил в круг Оскара Уайльда, был одним из образцовых денди конца века, оставил несколько эссе о дендизме. Печатался в эстетском журнале «Жёлтая книга». Писал театральные рецензии для лондонского Субботнего обозрения (1898—1910), сменив на этом посту Дж. Б. Шоу, позже с успехом выступал на Би-Би-Си.

После женитьбы на актрисе Флоренс Кан в 1910 году поселился на итальянском курорте Рапалло, где и провёл остаток жизни. Посвящён в рыцарское достоинство (1930). Его прах погребен в лондонском соборе Святого Павла.

Творчество

Кроме образцовых нарядов и манер, прославился блестящими литературными пародиями на современников (вошли в книги Уголок поэтов, 1904, и Рождественская гирлянда, 1912), графическими карикатурами, сатирическим романом о жизни Оксфорда «Зулейка Добсон» (1911). Первая новелла Бирбома, «Счастливый лицемер» (1897), имела большой успех, Герберт Уэллс считал её одним из лучших на английском языке рассказов. В итоговый сборник новелл Семеро мужчин (1919) вошёл рассказ Енох Сомс, воспоминание о 1890-х годах, который Борхес включил позднее в свою Антологию фантастической литературы.

Признание

Эссе Макс Бирбом, урок манер (1954) написал Ивлин Во.

Издания на русском языке

• [Пародии] // Ничего смешного: Юмор, сатира, пародия, афоризм / Сост, пер., комм. А. Ливерганта. М.: Новое литературное обозрение, 1999.
• Енох Сомс / Пер. Е.Лысенко// Борхес Х. Л. и др. Антология фантастической литературы. СПб: Амфора, 1999. с.14-59.
• Зулейка Добсон, или Оксфордская история любви. / Пер. Николая Никифорова. Тверь: Издательство «Kolonna publications. Митин журнал», 2016. 336 с. ISBN 978-5-98144-218-6.

Литература

• Riewald J. G. Sir Max Beerbohm, Man and Writer: A Critical Analysis with a Brief Life and Bibliography. The Hague: M. Nijhoff; Brattleboro: Stephen Greene Press, 1953
• Cecil D. Max: A Biography of Max Beerbohm. Boston: Houghton Mifflin, 1964 (переизд. 1985)
• Viscusi R. Max Beerbohm, or, The Dandy Dante: rereading with mirrors. Baltimore: Johns Hopkins UP, 1986
• Danson L. Max Beerbohm and the Act of Writing. Oxford: Clarendon Press; New York: Oxford UP, 1989
• Hall J.N. Max Beerbohm: A Kind of a Life. New Haven: Yale UP, 2002

Ссылки

• [www.victorianweb.org/authors/mb Бирбом на сайте Викторианцы]
• [www.gutenberg.org/browse/authors/b#a397 Тексты Бирбома on line]
• [www.artcyclopedia.com/artists/beerbohm_sir_max.html Работы Бирбома в музеях мира]

Отрывок, характеризующий Бирбом, Макс

– Имел удовольствие, – отвечал князь Андрей, – не только участвовать в отступлении, но и потерять в этом отступлении все, что имел дорогого, не говоря об именьях и родном доме… отца, который умер с горя. Я смоленский.
– А?.. Вы князь Болконский? Очень г'ад познакомиться: подполковник Денисов, более известный под именем Васьки, – сказал Денисов, пожимая руку князя Андрея и с особенно добрым вниманием вглядываясь в лицо Болконского. – Да, я слышал, – сказал он с сочувствием и, помолчав немного, продолжал: – Вот и скифская война. Это все хог'ошо, только не для тех, кто своими боками отдувается. А вы – князь Андг'ей Болконский? – Он покачал головой. – Очень г'ад, князь, очень г'ад познакомиться, – прибавил он опять с грустной улыбкой, пожимая ему руку.
Князь Андрей знал Денисова по рассказам Наташи о ее первом женихе. Это воспоминанье и сладко и больно перенесло его теперь к тем болезненным ощущениям, о которых он последнее время давно уже не думал, но которые все таки были в его душе. В последнее время столько других и таких серьезных впечатлений, как оставление Смоленска, его приезд в Лысые Горы, недавнее известно о смерти отца, – столько ощущений было испытано им, что эти воспоминания уже давно не приходили ему и, когда пришли, далеко не подействовали на него с прежней силой. И для Денисова тот ряд воспоминаний, которые вызвало имя Болконского, было далекое, поэтическое прошедшее, когда он, после ужина и пения Наташи, сам не зная как, сделал предложение пятнадцатилетней девочке. Он улыбнулся воспоминаниям того времени и своей любви к Наташе и тотчас же перешел к тому, что страстно и исключительно теперь занимало его. Это был план кампании, который он придумал, служа во время отступления на аванпостах. Он представлял этот план Барклаю де Толли и теперь намерен был представить его Кутузову. План основывался на том, что операционная линия французов слишком растянута и что вместо того, или вместе с тем, чтобы действовать с фронта, загораживая дорогу французам, нужно было действовать на их сообщения. Он начал разъяснять свой план князю Андрею.
– Они не могут удержать всей этой линии. Это невозможно, я отвечаю, что пг'ог'ву их; дайте мне пятьсот человек, я г'азог'ву их, это вег'но! Одна система – паг'тизанская.
Денисов встал и, делая жесты, излагал свой план Болконскому. В средине его изложения крики армии, более нескладные, более распространенные и сливающиеся с музыкой и песнями, послышались на месте смотра. На деревне послышался топот и крики.
– Сам едет, – крикнул казак, стоявший у ворот, – едет! Болконский и Денисов подвинулись к воротам, у которых стояла кучка солдат (почетный караул), и увидали подвигавшегося по улице Кутузова, верхом на невысокой гнедой лошадке. Огромная свита генералов ехала за ним. Барклай ехал почти рядом; толпа офицеров бежала за ними и вокруг них и кричала «ура!».
Вперед его во двор проскакали адъютанты. Кутузов, нетерпеливо подталкивая свою лошадь, плывшую иноходью под его тяжестью, и беспрестанно кивая головой, прикладывал руку к бедой кавалергардской (с красным околышем и без козырька) фуражке, которая была на нем. Подъехав к почетному караулу молодцов гренадеров, большей частью кавалеров, отдававших ему честь, он с минуту молча, внимательно посмотрел на них начальническим упорным взглядом и обернулся к толпе генералов и офицеров, стоявших вокруг него. Лицо его вдруг приняло тонкое выражение; он вздернул плечами с жестом недоумения.