Буртниеку
Поделись знанием:
К:Водные объекты по алфавиту
Только когда уже перестала бороться жертва и вскрики ее заменились равномерным протяжным хрипеньем, толпа стала торопливо перемещаться около лежащего, окровавленного трупа. Каждый подходил, взглядывал на то, что было сделано, и с ужасом, упреком и удивлением теснился назад.
«О господи, народ то что зверь, где же живому быть!» – слышалось в толпе. – И малый то молодой… должно, из купцов, то то народ!.. сказывают, не тот… как же не тот… О господи… Другого избили, говорят, чуть жив… Эх, народ… Кто греха не боится… – говорили теперь те же люди, с болезненно жалостным выражением глядя на мертвое тело с посиневшим, измазанным кровью и пылью лицом и с разрубленной длинной тонкой шеей.
Полицейский старательный чиновник, найдя неприличным присутствие трупа на дворе его сиятельства, приказал драгунам вытащить тело на улицу. Два драгуна взялись за изуродованные ноги и поволокли тело. Окровавленная, измазанная в пыли, мертвая бритая голова на длинной шее, подворачиваясь, волочилась по земле. Народ жался прочь от трупа.
В то время как Верещагин упал и толпа с диким ревом стеснилась и заколыхалась над ним, Растопчин вдруг побледнел, и вместо того чтобы идти к заднему крыльцу, у которого ждали его лошади, он, сам не зная куда и зачем, опустив голову, быстрыми шагами пошел по коридору, ведущему в комнаты нижнего этажа. Лицо графа было бледно, и он не мог остановить трясущуюся, как в лихорадке, нижнюю челюсть.
– Ваше сиятельство, сюда… куда изволите?.. сюда пожалуйте, – проговорил сзади его дрожащий, испуганный голос. Граф Растопчин не в силах был ничего отвечать и, послушно повернувшись, пошел туда, куда ему указывали. У заднего крыльца стояла коляска. Далекий гул ревущей толпы слышался и здесь. Граф Растопчин торопливо сел в коляску и велел ехать в свой загородный дом в Сокольниках. Выехав на Мясницкую и не слыша больше криков толпы, граф стал раскаиваться. Он с неудовольствием вспомнил теперь волнение и испуг, которые он выказал перед своими подчиненными. «La populace est terrible, elle est hideuse, – думал он по французски. – Ils sont сошше les loups qu'on ne peut apaiser qu'avec de la chair. [Народная толпа страшна, она отвратительна. Они как волки: их ничем не удовлетворишь, кроме мяса.] „Граф! один бог над нами!“ – вдруг вспомнились ему слова Верещагина, и неприятное чувство холода пробежало по спине графа Растопчина. Но чувство это было мгновенно, и граф Растопчин презрительно улыбнулся сам над собою. „J'avais d'autres devoirs, – подумал он. – Il fallait apaiser le peuple. Bien d'autres victimes ont peri et perissent pour le bien publique“, [У меня были другие обязанности. Следовало удовлетворить народ. Много других жертв погибло и гибнет для общественного блага.] – и он стал думать о тех общих обязанностях, которые он имел в отношении своего семейства, своей (порученной ему) столице и о самом себе, – не как о Федоре Васильевиче Растопчине (он полагал, что Федор Васильевич Растопчин жертвует собою для bien publique [общественного блага]), но о себе как о главнокомандующем, о представителе власти и уполномоченном царя. „Ежели бы я был только Федор Васильевич, ma ligne de conduite aurait ete tout autrement tracee, [путь мой был бы совсем иначе начертан,] но я должен был сохранить и жизнь и достоинство главнокомандующего“.
| Буртниеку латыш. Burtnieku ezers | |
| 57°44′ с. ш. 25°14′ в. д. / 57.733° с. ш. 25.233° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=57.733&mlon=25.233&zoom=9 (O)] (Я)Координаты: 57°44′ с. ш. 25°14′ в. д. / 57.733° с. ш. 25.233° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=57.733&mlon=25.233&zoom=9 (O)] (Я) | |
 | |
| Страна |  Латвия |
| Край | Буртниекский край |
| Высота над уровнем моря | 39,5[1] м |
| Площадь | 40[2] км² |
| Наибольшая глубина | 3,3[2] (4,1[2]) м |
| Средняя глубина | 2,2[2] (2,9[2]) м |
| Водная система | Салаца → Балтийское море |
Категория МСОП — IV (Территория управления видами или местообитаниями) | |
Буртниеку[1] (латыш. Burtnieku ezers, Burtnieka ezers, Burtnieks[3]; устар. Буртнек[4][5]) − озеро в Латвии, четвёртое по величине озеро в стране[6]. В 1216 году носило название Астигерв.
Озеро мелководное, средняя глубина составляет всего 2,2 метра. Дно озера в основном песчаное. В юго-восточной части озера берег скалистый, из песчаника. На озере есть три острова, общей площадью 14000 м².
Озеро находится полностью в пределах Северовидземского биосферного заповедника. В озеро впадают ряд небольших рек, берущих начало в Латвии и Эстонии: Аунупите, Бауньупите, Бриеде, Дуре, Эйкинупе, Озолиньупите, Розас-упе, Руя, Седа и Смилтсвеверу-упите[3]. Из озера вытекает река Салаца, которая впадает в Рижский залив.
По берегам озера находится несколько небольших деревень, крупнейшей из которых является Буртниеки.
Напишите отзыв о статье "Буртниеку"
Примечания
- ↑ 1 2 Лист карты O-35-75 Руиена. Масштаб: 1 : 100 000. Состояние местности на 1982 год. Издание 1983 г.
- ↑ 1 2 3 4 5 [www.ezeri.lv/database/1846/?l=en Буртниеку]. — Информация об озере в базе данных сайта [www.ezeri.lv/ «Ezeri.lv»] (англ.),[www.ezeri.lv/database/1846/?l=lv (латыш.)].
- ↑ 1 2 [vietvardi.lgia.gov.lv/vv/to_www_obj.objekts?p_id=72845 Burtnieku ezers]. — Информация об объекте в [vietvardi.lgia.gov.lv публичной версии базы данных топонимов Латвии] на [www.lgia.gov.lv/ сайте Латвийского агентства геопространственной информации (LĢIA): lgia.gov.lv] (латыш.).
- ↑ Буртнек // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1891. — Т. V. — С. 51.
- ↑ Лист I-18 2-х верстовой карты западного пограничного пространства. Масштаб: 1 : 84 000. Состояние местности на 1907 г.
- ↑ [www.csb.gov.lv/images/modules/items/item_file_14418_2_36.pdf Центральное статистическое управление Латвии. Внутренние воды Латвии.] (латыш.)
|
Это заготовка статьи по географии Латвии. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
|
Это заготовка статьи по гидрологии. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
| ||||||||||||
Отрывок, характеризующий Буртниеку
«Топором то бей, что ли?.. задавили… Изменщик, Христа продал!.. жив… живущ… по делам вору мука. Запором то!.. Али жив?»Только когда уже перестала бороться жертва и вскрики ее заменились равномерным протяжным хрипеньем, толпа стала торопливо перемещаться около лежащего, окровавленного трупа. Каждый подходил, взглядывал на то, что было сделано, и с ужасом, упреком и удивлением теснился назад.
«О господи, народ то что зверь, где же живому быть!» – слышалось в толпе. – И малый то молодой… должно, из купцов, то то народ!.. сказывают, не тот… как же не тот… О господи… Другого избили, говорят, чуть жив… Эх, народ… Кто греха не боится… – говорили теперь те же люди, с болезненно жалостным выражением глядя на мертвое тело с посиневшим, измазанным кровью и пылью лицом и с разрубленной длинной тонкой шеей.
Полицейский старательный чиновник, найдя неприличным присутствие трупа на дворе его сиятельства, приказал драгунам вытащить тело на улицу. Два драгуна взялись за изуродованные ноги и поволокли тело. Окровавленная, измазанная в пыли, мертвая бритая голова на длинной шее, подворачиваясь, волочилась по земле. Народ жался прочь от трупа.
В то время как Верещагин упал и толпа с диким ревом стеснилась и заколыхалась над ним, Растопчин вдруг побледнел, и вместо того чтобы идти к заднему крыльцу, у которого ждали его лошади, он, сам не зная куда и зачем, опустив голову, быстрыми шагами пошел по коридору, ведущему в комнаты нижнего этажа. Лицо графа было бледно, и он не мог остановить трясущуюся, как в лихорадке, нижнюю челюсть.
– Ваше сиятельство, сюда… куда изволите?.. сюда пожалуйте, – проговорил сзади его дрожащий, испуганный голос. Граф Растопчин не в силах был ничего отвечать и, послушно повернувшись, пошел туда, куда ему указывали. У заднего крыльца стояла коляска. Далекий гул ревущей толпы слышался и здесь. Граф Растопчин торопливо сел в коляску и велел ехать в свой загородный дом в Сокольниках. Выехав на Мясницкую и не слыша больше криков толпы, граф стал раскаиваться. Он с неудовольствием вспомнил теперь волнение и испуг, которые он выказал перед своими подчиненными. «La populace est terrible, elle est hideuse, – думал он по французски. – Ils sont сошше les loups qu'on ne peut apaiser qu'avec de la chair. [Народная толпа страшна, она отвратительна. Они как волки: их ничем не удовлетворишь, кроме мяса.] „Граф! один бог над нами!“ – вдруг вспомнились ему слова Верещагина, и неприятное чувство холода пробежало по спине графа Растопчина. Но чувство это было мгновенно, и граф Растопчин презрительно улыбнулся сам над собою. „J'avais d'autres devoirs, – подумал он. – Il fallait apaiser le peuple. Bien d'autres victimes ont peri et perissent pour le bien publique“, [У меня были другие обязанности. Следовало удовлетворить народ. Много других жертв погибло и гибнет для общественного блага.] – и он стал думать о тех общих обязанностях, которые он имел в отношении своего семейства, своей (порученной ему) столице и о самом себе, – не как о Федоре Васильевиче Растопчине (он полагал, что Федор Васильевич Растопчин жертвует собою для bien publique [общественного блага]), но о себе как о главнокомандующем, о представителе власти и уполномоченном царя. „Ежели бы я был только Федор Васильевич, ma ligne de conduite aurait ete tout autrement tracee, [путь мой был бы совсем иначе начертан,] но я должен был сохранить и жизнь и достоинство главнокомандующего“.
