Бывшие посёлки городского типа Карелии
Поделись знанием:
– Ничего, – сказал он и повернулся опять к лошадям.
Выехав на торную, большую дорогу, примасленную полозьями и всю иссеченную следами шипов, видными в свете месяца, лошади сами собой стали натягивать вожжи и прибавлять ходу. Левая пристяжная, загнув голову, прыжками подергивала свои постромки. Коренной раскачивался, поводя ушами, как будто спрашивая: «начинать или рано еще?» – Впереди, уже далеко отделившись и звеня удаляющимся густым колокольцом, ясно виднелась на белом снегу черная тройка Захара. Слышны были из его саней покрикиванье и хохот и голоса наряженных.
– Ну ли вы, разлюбезные, – крикнул Николай, с одной стороны подергивая вожжу и отводя с кнутом pуку. И только по усилившемуся как будто на встречу ветру, и по подергиванью натягивающих и всё прибавляющих скоку пристяжных, заметно было, как шибко полетела тройка. Николай оглянулся назад. С криком и визгом, махая кнутами и заставляя скакать коренных, поспевали другие тройки. Коренной стойко поколыхивался под дугой, не думая сбивать и обещая еще и еще наддать, когда понадобится.
Николай догнал первую тройку. Они съехали с какой то горы, выехали на широко разъезженную дорогу по лугу около реки.
«Где это мы едем?» подумал Николай. – «По косому лугу должно быть. Но нет, это что то новое, чего я никогда не видал. Это не косой луг и не Дёмкина гора, а это Бог знает что такое! Это что то новое и волшебное. Ну, что бы там ни было!» И он, крикнув на лошадей, стал объезжать первую тройку.
Захар сдержал лошадей и обернул свое уже объиндевевшее до бровей лицо.
Николай пустил своих лошадей; Захар, вытянув вперед руки, чмокнул и пустил своих.
– Ну держись, барин, – проговорил он. – Еще быстрее рядом полетели тройки, и быстро переменялись ноги скачущих лошадей. Николай стал забирать вперед. Захар, не переменяя положения вытянутых рук, приподнял одну руку с вожжами.
– Врешь, барин, – прокричал он Николаю. Николай в скок пустил всех лошадей и перегнал Захара. Лошади засыпали мелким, сухим снегом лица седоков, рядом с ними звучали частые переборы и путались быстро движущиеся ноги, и тени перегоняемой тройки. Свист полозьев по снегу и женские взвизги слышались с разных сторон.
Опять остановив лошадей, Николай оглянулся кругом себя. Кругом была всё та же пропитанная насквозь лунным светом волшебная равнина с рассыпанными по ней звездами.
«Захар кричит, чтобы я взял налево; а зачем налево? думал Николай. Разве мы к Мелюковым едем, разве это Мелюковка? Мы Бог знает где едем, и Бог знает, что с нами делается – и очень странно и хорошо то, что с нами делается». Он оглянулся в сани.
– Посмотри, у него и усы и ресницы, всё белое, – сказал один из сидевших странных, хорошеньких и чужих людей с тонкими усами и бровями.
«Этот, кажется, была Наташа, подумал Николай, а эта m me Schoss; а может быть и нет, а это черкес с усами не знаю кто, но я люблю ее».
– Не холодно ли вам? – спросил он. Они не отвечали и засмеялись. Диммлер из задних саней что то кричал, вероятно смешное, но нельзя было расслышать, что он кричал.
– Да, да, – смеясь отвечали голоса.
– Однако вот какой то волшебный лес с переливающимися черными тенями и блестками алмазов и с какой то анфиладой мраморных ступеней, и какие то серебряные крыши волшебных зданий, и пронзительный визг каких то зверей. «А ежели и в самом деле это Мелюковка, то еще страннее то, что мы ехали Бог знает где, и приехали в Мелюковку», думал Николай.
Действительно это была Мелюковка, и на подъезд выбежали девки и лакеи со свечами и радостными лицами.
– Кто такой? – спрашивали с подъезда.
– Графские наряженные, по лошадям вижу, – отвечали голоса.
Пелагея Даниловна Мелюкова, широкая, энергическая женщина, в очках и распашном капоте, сидела в гостиной, окруженная дочерьми, которым она старалась не дать скучать. Они тихо лили воск и смотрели на тени выходивших фигур, когда зашумели в передней шаги и голоса приезжих.
Гусары, барыни, ведьмы, паясы, медведи, прокашливаясь и обтирая заиндевевшие от мороза лица в передней, вошли в залу, где поспешно зажигали свечи. Паяц – Диммлер с барыней – Николаем открыли пляску. Окруженные кричавшими детьми, ряженые, закрывая лица и меняя голоса, раскланивались перед хозяйкой и расстанавливались по комнате.
Бывшие посёлки городского типа Карелии — посёлки городского типа (рабочие и дачные), потерявшие этот статус в связи с административно-территориальными преобразованиями.
Содержание
А
Б
В
- Валаам — пгт с 1946 года. Преобразован в сельский населённый пункт в 1991 году.
- Вирандозеро — пгт с 1950 года. Преобразован в сельский населённый пункт в 1991 году.
Г
Д
И
- Идель — пгт с 1943 года. Преобразован в сельский населённый пункт в 1991 году.
- Ильинский — пгт с 1962 года. Преобразован в сельский населённый пункт в 1991 году.
- Импилахти — пгт с 1944 года. Преобразован в сельский населённый пункт в 1991 году.
К
- Кереть — пгт с 1956 года. Преобразован в сельский населённый пункт в 1969 году.
- Кестеньга — пгт с 1956 года. Преобразован в сельский населённый пункт в 1991 году.
- Кондопога — пгт с 1932 года. Преобразован в город в 1938 году.
- Костомукша — пгт с 1977 года. Преобразован в город в 1983 году.
- Кривой Порог — пгт с 1988 года. Преобразован в сельский населённый пункт в 1991 году.
Л
- Ладва — пгт с 1956 года. Преобразован в сельский населённый пункт в 1991 году.
- Ладва-Ветка — пгт с 1951 года. Преобразован в сельский населённый пункт в 1991 году.
- Ледмозеро — пгт с 1976 года. Преобразован в сельский населённый пункт в 1991 году.
- Летнереченский — пгт с 1943 года. Преобразован в сельский населённый пункт в 1991 году.
- Ляскеля — пгт с 1940 года. Преобразован в сельский населённый пункт в 1991 году.
М
- Маленьга — пгт с 1950 года. Преобразован в сельский населённый пункт в 1991 году.
- Медвежья Гора — пгт с 1929 года. Преобразован в город Медвежьегорск в 1938 году.
- Мелиоративный — пгт с 1986 года. Преобразован в сельский населённый пункт в 1991 году.
Н
- Найстенъярви — пгт с 1958 года. Преобразован в сельский населённый пункт в 1991 году.
П
- Пай — пгт с 1951 года. Преобразован в сельский населённый пункт в 1991 году.
- Поросозеро — пгт с 1957 года. Преобразован в сельский населённый пункт в 1996 году.
- Пяжиева Сельга — пгт с 1951 года. Преобразован в сельский населённый пункт в 1969 году.
- Пяльма — пгт с 1956 года. Преобразован в сельский населённый пункт в 1991 году.
Р
- Рабочеостровск — пгт с 1933 года. Преобразован в сельский населённый пункт в 1991 году.
С
- Салми — пгт с 1940 года. Преобразован в сельский населённый пункт в 1991 году.
- Соломенное — пгт с 1934 года. Включён в состав города Петрозаводск в 1977 году.
- Сосновец — пгт с 1949 года. Преобразован в сельский населённый пункт в 1991 году.
- Суккозеро — пгт с 1962 года. Преобразован в сельский населённый пункт в 1991 году.
Х
- Харлу — пгт с 1940 года. Преобразован в сельский населённый пункт в 1991 году.
- Хетоламбина (Хито-Ламбина) — пгт с 1952 года. Преобразован в сельский населённый пункт в 1960 году.
Ч
- Чална — пгт с 1950 года. Преобразован в сельский населённый пункт в 1995 году.
- Чёрный Порог — пгт с 1972 года. Преобразован в сельский населённый пункт в 1991 году.
- Чкаловский — пгт с 1969 года. Преобразован в сельский населённый пункт в 1991 году.
Ш
- Шальский — пгт с 1946 года. Преобразован в сельский населённый пункт в 1991 году.
- Шуя — пгт с 1956 года. Преобразован в сельский населённый пункт в 1991 году.
Э
- Элисенваара — пгт с 1946 года. Преобразован в сельский населённый пункт в 1991 году.
Ю
См. также
Напишите отзыв о статье "Бывшие посёлки городского типа Карелии"
Примечания
Отрывок, характеризующий Бывшие посёлки городского типа Карелии
– Вы что, Nicolas?– Ничего, – сказал он и повернулся опять к лошадям.
Выехав на торную, большую дорогу, примасленную полозьями и всю иссеченную следами шипов, видными в свете месяца, лошади сами собой стали натягивать вожжи и прибавлять ходу. Левая пристяжная, загнув голову, прыжками подергивала свои постромки. Коренной раскачивался, поводя ушами, как будто спрашивая: «начинать или рано еще?» – Впереди, уже далеко отделившись и звеня удаляющимся густым колокольцом, ясно виднелась на белом снегу черная тройка Захара. Слышны были из его саней покрикиванье и хохот и голоса наряженных.
– Ну ли вы, разлюбезные, – крикнул Николай, с одной стороны подергивая вожжу и отводя с кнутом pуку. И только по усилившемуся как будто на встречу ветру, и по подергиванью натягивающих и всё прибавляющих скоку пристяжных, заметно было, как шибко полетела тройка. Николай оглянулся назад. С криком и визгом, махая кнутами и заставляя скакать коренных, поспевали другие тройки. Коренной стойко поколыхивался под дугой, не думая сбивать и обещая еще и еще наддать, когда понадобится.
Николай догнал первую тройку. Они съехали с какой то горы, выехали на широко разъезженную дорогу по лугу около реки.
«Где это мы едем?» подумал Николай. – «По косому лугу должно быть. Но нет, это что то новое, чего я никогда не видал. Это не косой луг и не Дёмкина гора, а это Бог знает что такое! Это что то новое и волшебное. Ну, что бы там ни было!» И он, крикнув на лошадей, стал объезжать первую тройку.
Захар сдержал лошадей и обернул свое уже объиндевевшее до бровей лицо.
Николай пустил своих лошадей; Захар, вытянув вперед руки, чмокнул и пустил своих.
– Ну держись, барин, – проговорил он. – Еще быстрее рядом полетели тройки, и быстро переменялись ноги скачущих лошадей. Николай стал забирать вперед. Захар, не переменяя положения вытянутых рук, приподнял одну руку с вожжами.
– Врешь, барин, – прокричал он Николаю. Николай в скок пустил всех лошадей и перегнал Захара. Лошади засыпали мелким, сухим снегом лица седоков, рядом с ними звучали частые переборы и путались быстро движущиеся ноги, и тени перегоняемой тройки. Свист полозьев по снегу и женские взвизги слышались с разных сторон.
Опять остановив лошадей, Николай оглянулся кругом себя. Кругом была всё та же пропитанная насквозь лунным светом волшебная равнина с рассыпанными по ней звездами.
«Захар кричит, чтобы я взял налево; а зачем налево? думал Николай. Разве мы к Мелюковым едем, разве это Мелюковка? Мы Бог знает где едем, и Бог знает, что с нами делается – и очень странно и хорошо то, что с нами делается». Он оглянулся в сани.
– Посмотри, у него и усы и ресницы, всё белое, – сказал один из сидевших странных, хорошеньких и чужих людей с тонкими усами и бровями.
«Этот, кажется, была Наташа, подумал Николай, а эта m me Schoss; а может быть и нет, а это черкес с усами не знаю кто, но я люблю ее».
– Не холодно ли вам? – спросил он. Они не отвечали и засмеялись. Диммлер из задних саней что то кричал, вероятно смешное, но нельзя было расслышать, что он кричал.
– Да, да, – смеясь отвечали голоса.
– Однако вот какой то волшебный лес с переливающимися черными тенями и блестками алмазов и с какой то анфиладой мраморных ступеней, и какие то серебряные крыши волшебных зданий, и пронзительный визг каких то зверей. «А ежели и в самом деле это Мелюковка, то еще страннее то, что мы ехали Бог знает где, и приехали в Мелюковку», думал Николай.
Действительно это была Мелюковка, и на подъезд выбежали девки и лакеи со свечами и радостными лицами.
– Кто такой? – спрашивали с подъезда.
– Графские наряженные, по лошадям вижу, – отвечали голоса.
Пелагея Даниловна Мелюкова, широкая, энергическая женщина, в очках и распашном капоте, сидела в гостиной, окруженная дочерьми, которым она старалась не дать скучать. Они тихо лили воск и смотрели на тени выходивших фигур, когда зашумели в передней шаги и голоса приезжих.
Гусары, барыни, ведьмы, паясы, медведи, прокашливаясь и обтирая заиндевевшие от мороза лица в передней, вошли в залу, где поспешно зажигали свечи. Паяц – Диммлер с барыней – Николаем открыли пляску. Окруженные кричавшими детьми, ряженые, закрывая лица и меняя голоса, раскланивались перед хозяйкой и расстанавливались по комнате.
