Былое (журнал)

«Былое» — ежемесячный журнал по истории освободительного движения в России, первый легальный журнал такой тематики в стране. Выходил в Петербурге в 1906—1907 и 1917—1926 годах. Тираж в 1907 — около 30 тысяч экземпляров. Журнал издавался под редакцией Богучарского и Щёголева при формальном участии Бурцева. Журнал был посвящён истории освободительного движения в России. Материалы журнала заложили основу источниковой базы изучения истории революционного и общественного движения в России XIX века. С ноября 2012 готовится выход продолжение журнала, руководители Шишкин Виталий Викторович и Грязнов Владимир Адрианович. Журнал продолжит освещать революционные события в современной России.[egeco.ru/view/moscow-region/4373743]

История журнала

В 1900—1904 годах за границей, в Лондоне, Париже и Женеве, В. Л. Бурцевым и Л.Э. Шишко были выпущены 6 номеров сборника «Былое». Опубликованные в них материалы были посвящены революционному движению 1860—1880-х годов, и особенно, «Народной воле». Значительная часть материалов являлась перепечаткой старой нелегальной литературы, но были и неизданные материалы, воспоминания. После возвращения Бурцева в Россию осенью 1905 года и после амнистии в январе 1906 года вместе с В. Я. Богучарским и П. Е. Щёголевым он основал в Петербурге периодический журнал «Былое».

Журнал выходил ежемесячно, книжками в 20 печатных листов каждая. Издательство и редакция последовательно помещались на Спасской улице (д. 25), Знаменской улице (д. 19), Литейном проспекте (д. 21).

Были опубликованы ценные сведения о процессах Н. Г. Чернышевского, М. И. Михайлова, Д. И. Писарева и Н. А. Серно-Соловьевича, а также ряд мемуаров народников. Журнал выходил большим тиражом (около 30 тыс. экземпляров). Подвергался репрессиям и на 10-й (22-й) книге в 1907 году был закрыт. В 1908 году вместо него стал издаваться журнал «Минувшие годы», а Бурцев возобновил в Париже заграничное издание журнала — в 1908—1913 годах вышли № 7—15. Видное место в нём занимали документы о террористической деятельности эсеров; публиковались также отдельные материалы о революции 1905—1907 годов, секретные правительственные документы, данные о провокаторах.

С июля 1917 года в Петрограде издание журнала было возобновлено одноимённым кооперативным издательским товариществом, которое, кроме 35 номеров журнала (тиражом до 6 тысяч экз.), выпустило свыше 50 книг историко-революционной тематики, основанных преимущественно на архивных материалах. Редакторами журнала в 1917 году, кроме Щёголева и Бурцева были В. В. Водовозов и Е. В. Тарле; с 1918 года — Щёголев. Значительная часть материалов была посвящена революционному движению XX века. Многие материалы не были пропущены уже советской цензурой, которая бдительно следила за направлением журнала. Номера 36 и 37 не были изданы и появились только в 1991 году.

Программа журнала

1. Статьи и исследования по истории освободительного движения в России.
2. Биографии деятелей движения, воспоминания о них, их собственные мемуары, дневники письма, статьи, стихотворения и прочее.
3. Документы и другие материалы, касающиеся движения.
4. Отдельные факты и эпизоды из истории движения.
5. Историческая библиография
6. Современная летопись (регистрация главнейших фактов современного движения).

Литература

• [dic.academic.ru/dic.nsf/sie/2739/%D0%91%D0%AB%D0%9B%D0%9E%D0%95 Былое] / Советская историческая библиотека
• Лурье Ф. М. Журналы «Былое» и «Минувшие годы»: Указатель содержания. — М., 1987. — 176 с.
• Лурье Ф. М. Хранители прошлого: журнал «Былое». — СПб.: Лениздат, 1990.

Отрывок, характеризующий Былое (журнал)

Но затихшее море вдруг поднимается. Дипломатам кажется, что они, их несогласия, причиной этого нового напора сил; они ждут войны между своими государями; положение им кажется неразрешимым. Но волна, подъем которой они чувствуют, несется не оттуда, откуда они ждут ее. Поднимается та же волна, с той же исходной точки движения – Парижа. Совершается последний отплеск движения с запада; отплеск, который должен разрешить кажущиеся неразрешимыми дипломатические затруднения и положить конец воинственному движению этого периода.
Человек, опустошивший Францию, один, без заговора, без солдат, приходит во Францию. Каждый сторож может взять его; но, по странной случайности, никто не только не берет, но все с восторгом встречают того человека, которого проклинали день тому назад и будут проклинать через месяц.
Человек этот нужен еще для оправдания последнего совокупного действия.
Действие совершено. Последняя роль сыграна. Актеру велено раздеться и смыть сурьму и румяны: он больше не понадобится.
И проходят несколько лет в том, что этот человек, в одиночестве на своем острове, играет сам перед собой жалкую комедию, мелочно интригует и лжет, оправдывая свои деяния, когда оправдание это уже не нужно, и показывает всему миру, что такое было то, что люди принимали за силу, когда невидимая рука водила им.
Распорядитель, окончив драму и раздев актера, показал его нам.
– Смотрите, чему вы верили! Вот он! Видите ли вы теперь, что не он, а Я двигал вас?
Но, ослепленные силой движения, люди долго не понимали этого.
Еще большую последовательность и необходимость представляет жизнь Александра I, того лица, которое стояло во главе противодвижения с востока на запад.
Что нужно для того человека, который бы, заслоняя других, стоял во главе этого движения с востока на запад?
Нужно чувство справедливости, участие к делам Европы, но отдаленное, не затемненное мелочными интересами; нужно преобладание высоты нравственной над сотоварищами – государями того времени; нужна кроткая и привлекательная личность; нужно личное оскорбление против Наполеона. И все это есть в Александре I; все это подготовлено бесчисленными так называемыми случайностями всей его прошедшей жизни: и воспитанием, и либеральными начинаниями, и окружающими советниками, и Аустерлицем, и Тильзитом, и Эрфуртом.
Во время народной войны лицо это бездействует, так как оно не нужно. Но как скоро является необходимость общей европейской войны, лицо это в данный момент является на свое место и, соединяя европейские народы, ведет их к цели.
Цель достигнута. После последней войны 1815 года Александр находится на вершине возможной человеческой власти. Как же он употребляет ее?
Александр I, умиротворитель Европы, человек, с молодых лет стремившийся только к благу своих народов, первый зачинщик либеральных нововведений в своем отечестве, теперь, когда, кажется, он владеет наибольшей властью и потому возможностью сделать благо своих народов, в то время как Наполеон в изгнании делает детские и лживые планы о том, как бы он осчастливил человечество, если бы имел власть, Александр I, исполнив свое призвание и почуяв на себе руку божию, вдруг признает ничтожность этой мнимой власти, отворачивается от нее, передает ее в руки презираемых им и презренных людей и говорит только:
– «Не нам, не нам, а имени твоему!» Я человек тоже, как и вы; оставьте меня жить, как человека, и думать о своей душе и о боге.

Как солнце и каждый атом эфира есть шар, законченный в самом себе и вместе с тем только атом недоступного человеку по огромности целого, – так и каждая личность носит в самой себе свои цели и между тем носит их для того, чтобы служить недоступным человеку целям общим.
Пчела, сидевшая на цветке, ужалила ребенка. И ребенок боится пчел и говорит, что цель пчелы состоит в том, чтобы жалить людей. Поэт любуется пчелой, впивающейся в чашечку цветка, и говорит, цель пчелы состоит во впивании в себя аромата цветов. Пчеловод, замечая, что пчела собирает цветочную пыль к приносит ее в улей, говорит, что цель пчелы состоит в собирании меда. Другой пчеловод, ближе изучив жизнь роя, говорит, что пчела собирает пыль для выкармливанья молодых пчел и выведения матки, что цель ее состоит в продолжении рода. Ботаник замечает, что, перелетая с пылью двудомного цветка на пестик, пчела оплодотворяет его, и ботаник в этом видит цель пчелы. Другой, наблюдая переселение растений, видит, что пчела содействует этому переселению, и этот новый наблюдатель может сказать, что в этом состоит цель пчелы. Но конечная цель пчелы не исчерпывается ни тою, ни другой, ни третьей целью, которые в состоянии открыть ум человеческий. Чем выше поднимается ум человеческий в открытии этих целей, тем очевиднее для него недоступность конечной цели.