Вайгель, Валентин

Валентин Вайгель
Valentin Weigel
Род деятельности:	Богослов, мистический писатель
Дата рождения:	7 августа 1533(1533-08-07)
Место рождения:	Хайн
Гражданство:	Германия
Дата смерти:	10 июня 1588(1588-06-10) (54 года)
Место смерти:	Чопау

Валентин Вайгель (нем. Valentin Weigel, 7 августа 1533, Гросенхайн — 10 июня 1588, Чопау) — немецкий протестантский богослов, христианский мистик, философ.

Биография

Валентин Вайгель родился 7 (предположительно) августа 1533 г. в Гросенхайне (Саксония). О его родителях ничего достоверного не известно. С 1549 по 1554 учился в Мейсене, затем с 1554 по 1559 г. — в Лейпцигском университете, где получил степень магистра. Увлекался математикой и астрономией. Получив стипендию саксонского курфюрста, с 1563 по 1567 г. обучался (и, возможно, преподавал) на теологическом факультете Виттенбергского университета. В 1567 г. назначен настоятелем городской церкви г. Чопау в Рудных горах. Рукоположен ректором Виттенбергского университета и генерал-суперинтендантом Паулем Эбером. В 1565 г. вступил в брак с Катариной Байх. Дети: дочь Теодора (род. 1569), сыновья Натанаель (род. 1571) и Кристиан (род. 1573). Содержание его проповедей вызвало нарекание, так что в 1572 г. он был вынужден письменно защищаться, написав книгу «Об истинной спасительной вере», в которой пытался привести свои мистические взгляды в согласие с учением современной ему лютеранской ортодоксии. В дальнейшем к его служению претензий не возникало. В 1577 году подписал Формулу Согласия. В жизни отличался крайней нестяжательностью. Снискал любовь и уважение своих прихожан; благодарная память о нём сохранялась долгие годы. Умер 10 июня 1588 г., похоронен в городской церкви Цшопау.

Творчество

Испытал влияние Таулера, Парацельса, Швенкфельда, Себастьяна Франка, Озиандера; в значительной степени повлиял на Якоба Бёме и опосредованно на немецкую классическую философию. Его сочувственно упоминает Лейбниц в «Теодицее».

Творчество Вайгеля условно делится на три периода: с 1570 по 1572/3 — ранний период, основная характеристика которого — разработка своеобразной теории познания («gnōthi seauton») и согласование мистики и церковного лютеранства. Второй период — 1573/4 — 1578 — характеризуется повышенным интересом к натурфилософии. В 1577 году Вайгель был вынужден подписать «Formula Concordiae», своё несогласие с которой он отобразил в произведениях этого года «О жизни Христовой» и полным кругом «Kirchen- oder Hauspostille», само название которых — явный выпад против Лютера. Третий период — c 1578 по 1584 г., начавшийся повторным обращением к вопросам теории познания («Der güldene Griff»), отличается всё более усиливающейся критикой лютеранской ортодоксии. В 1584 году он пишет свой главный труд «Диалог о христианстве», в котором настаивает на приоритете «внутреннего слова» и внутренней мистической жизни перед какой бы то ни было институциональной церковностью и даже перед Священным Писанием. В своём творчестве Вайгель формулирует учение о невидимой Церкви, о непротивлении злу насилием, о принципиальной нестяжательности, о недопустимости религиозных войн, о веротерпимости и проч. Все свои произведения Вайгель писал «в стол», они были опубликованы только начиная с 1610-х годов и оказали сильнейшее влияние на церковное общество того времени: для ортодоксального лютеранства Вайгель стал «хуже Папы», его сочинения сжигались, а приверженцы жестоко преследовались. Язык сочинений Вайгеля ясен, ярок и образен.

Сочинения

• Два полезных трактата (1570, Zwei schöne Büchlein, издание 1618 года)
• О законе или воле Божией (1570)
• De vita beata (после 1570, Libellus de vita beata издание 1609 года)
• Комментарий к Немецкой Теологии (1571)
• Gnothi Seauton ("Познай самого себя") (1571, [www.deutschestextarchiv.de/book/show/weigel_gnothi02_1618 Erkenne dich selbst]. 3 Bde. Knuber, Neustadt 1615)
• Scholasterim christianum (1571)
• Об истинной спасительной вере (1572)
• Книга о молитве (1572/75, Ein schön Gebetsbüchlein, welches die Einfältigen unterrichtet, 1612)
• О почитании Бога (1572/77)
• Рукописное собрание проповедей (1573/74)
• О созерцании жизни Христовой (1574)
• О месторасположении мира (1576, Ein nützliches Traktätlein vom Ort der Welt, 1613)
• Informatorium (1576, Informatorium oder Kurzer Unterricht, 1616)
• О вере (1576)
• Заупокойная проповедь (Unterrichts-Predigt: Wie man christlich trauern und täglich solle im Herrn sterben, 1576)
• Натуральное толкование сотворения мира (1577)
• О происхождении всех вещей (1577, Studium universale, 1618)
• Золотой ключ к познанию (1578, [www.deutschestextarchiv.de/book/show/weigel_gueldenergriff_1613 Der güldene Griff], alle Ding ohne Irrtum zu erkennen. Krusicke, Halle 1613)
• О жизни Христовой (1578)
• Церковные или домашние проповеди (1578/79, Kirchen- oder Hauspostill", 1618)
• Об оставлении грехов (1582)
• Диалог о христианстве (1584, Dialogus de Christianismo, 1614)
• Libellus disputatorus, 1618
• De bono et malo in homine, 1618
• Tractatus de opere mirabili, 1619

Современные издания

• Sämtliche Schriften. Stuttgart [etc.]: Frommann Holzboog, 1962—1978 (незакончено).
• Sämtliche Schriften. Neue Edition. Redaktion von Prof. Dr. Нorst Pfefferl. Stuttgart - Bad Cannstatt, Frommann Holzboog, 1996 — (продолжается).
• Ausgewählte Werke. Redaktion von Prof. Dr. Siegfried Wollgast. Berlin, 1977.

Русский перевод

Валентин Вайгель. Избранные произведения. Предисловие, перевод, примечания игумена Петра (Мещеринова): igpetr.org/book/valentin-weigel/

Литература

• Opel J. O. Valentin Weigel. Leipzig, 1864.
• Israel, A. Valentin Weigels Leben und Schriften. Zschopau, 1888.
• Zeller W. Die Schriften Valentin Weigels; eine literarkritische Untersuchung. Berlin: Ebering, 1940
• Gorceix B. La mystique de Valentin Weigel, 1533—1588, et les origines de la théosophie allemande. Lille: ANRT, 1972
• Bosch G. Reformatisches Denken und frühneuzeitliches Philosophieren: eine vergleichende Studie zu Martin Luther und Valentin Weigel. Marburg: Tectum Verlag, 2000.
• Strauch H. von. Das Reich Gottes in dir: der Zschopauer Pfarrer und Philosoph Valentin Weigel (1533—1588). Tübingen: TVT Medienverlag, 2003
• G. Baring: Valentin Weigel und die „Deutsche Theologie“ in Archiv für Reformationsgeschichte (ARG) Jahrgang 55, 1964
• Walther Killy: Literaturlexikon: Autoren und Werke deutscher Sprache. (15 Bände) Gütersloh; München: Bertelsmann-Lexikon-Verl. 1988-1991 (CD-ROM Berlin 1998 ISBN 3-932544-13-7)
• Койре А. Мистики, спиритуалисты, алхимики Германии XVI века. Долгопрудный: Аллегро-Пресс, 1994, с.75-102.

Ссылки

• [www.answers.com/topic/valentin-weigel German Literature Companion: Valentin Weigel]
• Georg Müller: [de.wikisource.org/wiki/ADB:Weigel,_Valentin Weigel, Valentin]. In: Allgemeine Deutsche Biographie (ADB). Band 41, Duncker & Humblot, Leipzig 1896, S. 472–476.

Отрывок, характеризующий Вайгель, Валентин

Все помолчали.
– Должно, от пищи, – сказал фельдфебель, – господскую пищу жрали.
Никто не возражал.
– Сказывал мужик то этот, под Можайским, где страженья то была, их с десяти деревень согнали, двадцать дён возили, не свозили всех, мертвых то. Волков этих что, говорит…
– Та страженья была настоящая, – сказал старый солдат. – Только и было чем помянуть; а то всё после того… Так, только народу мученье.
– И то, дядюшка. Позавчера набежали мы, так куда те, до себя не допущают. Живо ружья покидали. На коленки. Пардон – говорит. Так, только пример один. Сказывали, самого Полиона то Платов два раза брал. Слова не знает. Возьмет возьмет: вот на те, в руках прикинется птицей, улетит, да и улетит. И убить тоже нет положенья.
– Эка врать здоров ты, Киселев, посмотрю я на тебя.
– Какое врать, правда истинная.
– А кабы на мой обычай, я бы его, изловимши, да в землю бы закопал. Да осиновым колом. А то что народу загубил.
– Все одно конец сделаем, не будет ходить, – зевая, сказал старый солдат.
Разговор замолк, солдаты стали укладываться.
– Вишь, звезды то, страсть, так и горят! Скажи, бабы холсты разложили, – сказал солдат, любуясь на Млечный Путь.
– Это, ребята, к урожайному году.
– Дровец то еще надо будет.
– Спину погреешь, а брюха замерзла. Вот чуда.
– О, господи!
– Что толкаешься то, – про тебя одного огонь, что ли? Вишь… развалился.
Из за устанавливающегося молчания послышался храп некоторых заснувших; остальные поворачивались и грелись, изредка переговариваясь. От дальнего, шагов за сто, костра послышался дружный, веселый хохот.
– Вишь, грохочат в пятой роте, – сказал один солдат. – И народу что – страсть!
Один солдат поднялся и пошел к пятой роте.
– То то смеху, – сказал он, возвращаясь. – Два хранцуза пристали. Один мерзлый вовсе, а другой такой куражный, бяда! Песни играет.
– О о? пойти посмотреть… – Несколько солдат направились к пятой роте.


Пятая рота стояла подле самого леса. Огромный костер ярко горел посреди снега, освещая отягченные инеем ветви деревьев.
В середине ночи солдаты пятой роты услыхали в лесу шаги по снегу и хряск сучьев.
– Ребята, ведмедь, – сказал один солдат. Все подняли головы, прислушались, и из леса, в яркий свет костра, выступили две, держащиеся друг за друга, человеческие, странно одетые фигуры.
Это были два прятавшиеся в лесу француза. Хрипло говоря что то на непонятном солдатам языке, они подошли к костру. Один был повыше ростом, в офицерской шляпе, и казался совсем ослабевшим. Подойдя к костру, он хотел сесть, но упал на землю. Другой, маленький, коренастый, обвязанный платком по щекам солдат, был сильнее. Он поднял своего товарища и, указывая на свой рот, говорил что то. Солдаты окружили французов, подстелили больному шинель и обоим принесли каши и водки.
Ослабевший французский офицер был Рамбаль; повязанный платком был его денщик Морель.
Когда Морель выпил водки и доел котелок каши, он вдруг болезненно развеселился и начал не переставая говорить что то не понимавшим его солдатам. Рамбаль отказывался от еды и молча лежал на локте у костра, бессмысленными красными глазами глядя на русских солдат. Изредка он издавал протяжный стон и опять замолкал. Морель, показывая на плечи, внушал солдатам, что это был офицер и что его надо отогреть. Офицер русский, подошедший к костру, послал спросить у полковника, не возьмет ли он к себе отогреть французского офицера; и когда вернулись и сказали, что полковник велел привести офицера, Рамбалю передали, чтобы он шел. Он встал и хотел идти, но пошатнулся и упал бы, если бы подле стоящий солдат не поддержал его.
– Что? Не будешь? – насмешливо подмигнув, сказал один солдат, обращаясь к Рамбалю.
– Э, дурак! Что врешь нескладно! То то мужик, право, мужик, – послышались с разных сторон упреки пошутившему солдату. Рамбаля окружили, подняли двое на руки, перехватившись ими, и понесли в избу. Рамбаль обнял шеи солдат и, когда его понесли, жалобно заговорил:
– Oh, nies braves, oh, mes bons, mes bons amis! Voila des hommes! oh, mes braves, mes bons amis! [О молодцы! О мои добрые, добрые друзья! Вот люди! О мои добрые друзья!] – и, как ребенок, головой склонился на плечо одному солдату.
Между тем Морель сидел на лучшем месте, окруженный солдатами.
Морель, маленький коренастый француз, с воспаленными, слезившимися глазами, обвязанный по бабьи платком сверх фуражки, был одет в женскую шубенку. Он, видимо, захмелев, обнявши рукой солдата, сидевшего подле него, пел хриплым, перерывающимся голосом французскую песню. Солдаты держались за бока, глядя на него.
– Ну ка, ну ка, научи, как? Я живо перейму. Как?.. – говорил шутник песенник, которого обнимал Морель.
Vive Henri Quatre,
Vive ce roi vaillanti –
[Да здравствует Генрих Четвертый!
Да здравствует сей храбрый король!
и т. д. (французская песня) ]
пропел Морель, подмигивая глазом.
Сe diable a quatre…
– Виварика! Виф серувару! сидябляка… – повторил солдат, взмахнув рукой и действительно уловив напев.
– Вишь, ловко! Го го го го го!.. – поднялся с разных сторон грубый, радостный хохот. Морель, сморщившись, смеялся тоже.
– Ну, валяй еще, еще!
Qui eut le triple talent,
De boire, de battre,
Et d'etre un vert galant…
[Имевший тройной талант,
пить, драться
и быть любезником…]
– A ведь тоже складно. Ну, ну, Залетаев!..
– Кю… – с усилием выговорил Залетаев. – Кью ю ю… – вытянул он, старательно оттопырив губы, – летриптала, де бу де ба и детравагала, – пропел он.
– Ай, важно! Вот так хранцуз! ой… го го го го! – Что ж, еще есть хочешь?
– Дай ему каши то; ведь не скоро наестся с голоду то.
Опять ему дали каши; и Морель, посмеиваясь, принялся за третий котелок. Радостные улыбки стояли на всех лицах молодых солдат, смотревших на Мореля. Старые солдаты, считавшие неприличным заниматься такими пустяками, лежали с другой стороны костра, но изредка, приподнимаясь на локте, с улыбкой взглядывали на Мореля.
– Тоже люди, – сказал один из них, уворачиваясь в шинель. – И полынь на своем кореню растет.
– Оо! Господи, господи! Как звездно, страсть! К морозу… – И все затихло.
Звезды, как будто зная, что теперь никто не увидит их, разыгрались в черном небе. То вспыхивая, то потухая, то вздрагивая, они хлопотливо о чем то радостном, но таинственном перешептывались между собой.