Ван Шэнцзюнь
Ван Шэнцзюнь (род. в окт. 1946 года, г. Сучжоу, пров. Аньхой), председатель Верховного народного суда КНР (2008—2013), с марта 2013 года зампред ПК ВСНП, член ЦК КПК с 2002 года.
Член КПК с дек. 1972 года, член ЦКПД 15 созыва, член ЦК КПК 16, 17, 18 созывов[1].
Биография
По национальности хань.
Окончил исторический факультет Хэфэйского учительского колледжа, где обучался в 1964-68 годах, получив университетское образование.
В 1983—1984 годах глава Луаньского горкома КПК.
В 1985—1993 годах секретарь Аньхойской провинциальной политико-юридической комиссии.
С 1993 года заместитель ответсекретаря, в 1998—2008 годах ответсекретарь и член Политико-юридической комиссии ЦК КПК.
В 2008—2013 годах председатель Верховного народного суда КНР[2][3].
С марта 2013 года зампред ПК ВСНП (второй по перечислению) 12-го созыва[1].
Источники
- ↑ 1 2 [english.cntv.cn/20130314/104437.shtml Profile photo: Wang Shengjun — vice-chairperson of 12th NPC Standing Committee CCTV News — CNTV English]. CCTV News.
- ↑ [russian.people.com.cn/31521/6374457.html Вэнь Цзябао утвержден премьером Госсовета КНР ]
- ↑ [www.china.org.cn/government/appointments/2008-03/16/content_12838950.htm Wang Shengjun elected top judge — china.org.cn]
- [www.gov.cn/english/2008-03/16/content_921829.htm], [russian.people.com.cn/31513/6374401.html]
Напишите отзыв о статье "Ван Шэнцзюнь"
Отрывок, характеризующий Ван Шэнцзюнь
– Э, пустое болтать! – сказал фельдфебель.– Али и тебе хочется того же? – сказал старый солдат, с упреком обращаясь к тому, который сказал, что ноги зазнобил.
– А ты что же думаешь? – вдруг приподнявшись из за костра, пискливым и дрожащим голосом заговорил востроносенький солдат, которого называли ворона. – Кто гладок, так похудает, а худому смерть. Вот хоть бы я. Мочи моей нет, – сказал он вдруг решительно, обращаясь к фельдфебелю, – вели в госпиталь отослать, ломота одолела; а то все одно отстанешь…
– Ну буде, буде, – спокойно сказал фельдфебель. Солдатик замолчал, и разговор продолжался.
– Нынче мало ли французов этих побрали; а сапог, прямо сказать, ни на одном настоящих нет, так, одна названье, – начал один из солдат новый разговор.
– Всё казаки поразули. Чистили для полковника избу, выносили их. Жалости смотреть, ребята, – сказал плясун. – Разворочали их: так живой один, веришь ли, лопочет что то по своему.
– А чистый народ, ребята, – сказал первый. – Белый, вот как береза белый, и бравые есть, скажи, благородные.
– А ты думаешь как? У него от всех званий набраны.
– А ничего не знают по нашему, – с улыбкой недоумения сказал плясун. – Я ему говорю: «Чьей короны?», а он свое лопочет. Чудесный народ!
– Ведь то мудрено, братцы мои, – продолжал тот, который удивлялся их белизне, – сказывали мужики под Можайским, как стали убирать битых, где страженья то была, так ведь что, говорит, почитай месяц лежали мертвые ихние то. Что ж, говорит, лежит, говорит, ихний то, как бумага белый, чистый, ни синь пороха не пахнет.
– Что ж, от холода, что ль? – спросил один.
– Эка ты умный! От холода! Жарко ведь было. Кабы от стужи, так и наши бы тоже не протухли. А то, говорит, подойдешь к нашему, весь, говорит, прогнил в червях. Так, говорит, платками обвяжемся, да, отворотя морду, и тащим; мочи нет. А ихний, говорит, как бумага белый; ни синь пороха не пахнет.
