Везина, Жорж

Жорж Везина
Позиция	Вратарь
Прозвище	Шикутими Кокомбер
Гражданство	Канада
Родился	21 января 1887(1887-01-21) Шикутими, Квебек, Канада
Умер	27 марта 1926(1926-03-27) (39 лет) Шикутими, Квебек, Канада
Драфт НХЛ	нет
В зале славы с 1945 года
Клубы
Монреаль Канадиенс

Жозеф Жорж Гонзаг Везина (фр. Joseph-Georges-Gonzague («Chicoutimi Cucumber») Vézina; 21 января 1887, Шикутими, Квебек, Канада — 27 марта 1926, там же) — профессиональный канадский хоккеист. Амплуа — вратарь.

Биография

Родился в городе Шикутими, что на севере Квебека. В жизни это был тихий, скромный человек, который в свободное от хоккея время занимался делами своего кожевенного завода. Его ледяное спокойствие стало причиной того, что его называли «Огурец из Шикутими» (фр. Concombre de Chicoutimi).

В 1908 году женился на Мари-Аделаиде-Стелле Морин. У них было двое сыновей: Жан-Жюль (1912 г.р.) и Марсель Стэнли (1916 г.р.).

Дебютировал в HХА за Монреаль Канадиенс в сезоне 1910/11. Первый же сезон он завершил с лучшим показателем отражённых бросков во всей НХА.

В 1914 году он привёл «Канадиенс» к первой победе в чемпионате в НХА. Два года спустя его отличная игра помогла «Канадиенс» вновь выиграть чемпионат НХА и завоевать первый Кубок Стэнли. На следующий год, несмотря на героизм Везина, «Канадиенс» не смогли повторить свой успех, проиграв в финале Кубка Стэнли «Сиэтлу».

Через два года, в роковом противостоянии «Сиэтлу», когда эпидемия «испанки» вмешалась в финал и оборвала жизнь защитника «Канадиенс» Джо Халла, Жорж Везина был в лучшей форме. Его противостояние вратарю «Сиэтла» Гарри Холмсу должно было стать бенефисом оборонительного хоккея. Решающий матч тогда не состоялся, и Кубок Стэнли в первый и последний раз в истории не нашёл своего владельца.

В 1917 году «Канадиенс» стали одними из учредителей НХЛ, а Везина был одним из лучших игроков вновь образованной Лиги. Он был лучшим вратарём в первом сезоне НХЛ.

В 1918 году в одном из матчей регулярного чемпионата между Монреаль Канадиенс и Торонто Аренас ему впервые в истории хоккея удалось отстоять на ноль в матче (шат-аут). Спустя некоторое время, 28 декабря того же года, Везина отдал голевую передачу на Ньюси Лалонда. В истории НХЛ это было впервые.

Везина был одним из героев своей команды в 1924 году, когда «Канадиенс» выиграли свой второй Кубок Стэнли. Его успешная игра позволила сначала «Канадиенс» одолеть «Сенаторов» из Оттавы, а затем заставила капитулировать в финале Кубка нападающих из Ванкувера и Калгари. В регулярном сезоне он вновь стал лучшим стражем ворот, прервав пятилетнюю гегемонию оттавского голкипера Клинта Бенедикта.

В сезоне 1925 года он также был признан лучшим вратарём НХЛ.

Везина провёл в чемпионатах НХА и НХЛ 328 регулярных матчей. За свою карьеру он сделал 15 шут-аутов, а средний показатель пропускаемости Везина был 3.49 шайб за матч.

Скончался от туберкулёза в 1926 году.

Память

• Его именем был назван и по сей день вручаемый кубок вратарей НХЛ, «Везина Трофи». В память о Жорже Везина кубок был подарен бывшими владельцами клуба «Монреаль Канадиенс» Лео Дандюраном, Луи Летурно и Джо Каттариничем НХЛ в 1927 году. Первым обладателем Везина Трофи стал Джордж Хейнсуорт, преемник Жоржа на посту голкипера «Канадиенс». В родном городке Жоржа Везина построена арена, которую назвали в его честь — «Центр Жорж Везина».

См. также

• Список 100 лучших игроков НХЛ по версии журнала The Hockey News

Ссылки

• [www.hockeydb.com/ihdb/stats/pdisplay.php?pid=5573 Жорж Везина] — статистика на [www.hockeydb.com/ The Internet Hockey Database]  (англ.)
• [www.nhl.com/ice/ru/player.htm?id=8450137 Жорж Везина] — профиль на сайте НХЛ
• [www.legendsofhockey.net/LegendsOfHockey/jsp/LegendsMember.jsp?type=Player&mem=P194512&list=ByName#photo Жорж Везина на сайте «Легенды хоккея»]

Отрывок, характеризующий Везина, Жорж

– Вот хочет сраженье посмотреть, – сказал Жерков Болконскому, указывая на аудитора, – да под ложечкой уж заболело.
– Ну, полно вам, – проговорил аудитор с сияющею, наивною и вместе хитрою улыбкой, как будто ему лестно было, что он составлял предмет шуток Жеркова, и как будто он нарочно старался казаться глупее, чем он был в самом деле.
– Tres drole, mon monsieur prince, [Очень забавно, мой господин князь,] – сказал дежурный штаб офицер. (Он помнил, что по французски как то особенно говорится титул князь, и никак не мог наладить.)
В это время они все уже подъезжали к батарее Тушина, и впереди их ударилось ядро.
– Что ж это упало? – наивно улыбаясь, спросил аудитор.
– Лепешки французские, – сказал Жерков.
– Этим то бьют, значит? – спросил аудитор. – Страсть то какая!
И он, казалось, распускался весь от удовольствия. Едва он договорил, как опять раздался неожиданно страшный свист, вдруг прекратившийся ударом во что то жидкое, и ш ш ш шлеп – казак, ехавший несколько правее и сзади аудитора, с лошадью рухнулся на землю. Жерков и дежурный штаб офицер пригнулись к седлам и прочь поворотили лошадей. Аудитор остановился против казака, со внимательным любопытством рассматривая его. Казак был мертв, лошадь еще билась.
Князь Багратион, прищурившись, оглянулся и, увидав причину происшедшего замешательства, равнодушно отвернулся, как будто говоря: стоит ли глупостями заниматься! Он остановил лошадь, с приемом хорошего ездока, несколько перегнулся и выправил зацепившуюся за бурку шпагу. Шпага была старинная, не такая, какие носились теперь. Князь Андрей вспомнил рассказ о том, как Суворов в Италии подарил свою шпагу Багратиону, и ему в эту минуту особенно приятно было это воспоминание. Они подъехали к той самой батарее, у которой стоял Болконский, когда рассматривал поле сражения.
– Чья рота? – спросил князь Багратион у фейерверкера, стоявшего у ящиков.
Он спрашивал: чья рота? а в сущности он спрашивал: уж не робеете ли вы тут? И фейерверкер понял это.
– Капитана Тушина, ваше превосходительство, – вытягиваясь, закричал веселым голосом рыжий, с покрытым веснушками лицом, фейерверкер.
– Так, так, – проговорил Багратион, что то соображая, и мимо передков проехал к крайнему орудию.
В то время как он подъезжал, из орудия этого, оглушая его и свиту, зазвенел выстрел, и в дыму, вдруг окружившем орудие, видны были артиллеристы, подхватившие пушку и, торопливо напрягаясь, накатывавшие ее на прежнее место. Широкоплечий, огромный солдат 1 й с банником, широко расставив ноги, отскочил к колесу. 2 й трясущейся рукой клал заряд в дуло. Небольшой сутуловатый человек, офицер Тушин, спотыкнувшись на хобот, выбежал вперед, не замечая генерала и выглядывая из под маленькой ручки.
– Еще две линии прибавь, как раз так будет, – закричал он тоненьким голоском, которому он старался придать молодцоватость, не шедшую к его фигуре. – Второе! – пропищал он. – Круши, Медведев!
Багратион окликнул офицера, и Тушин, робким и неловким движением, совсем не так, как салютуют военные, а так, как благословляют священники, приложив три пальца к козырьку, подошел к генералу. Хотя орудия Тушина были назначены для того, чтоб обстреливать лощину, он стрелял брандскугелями по видневшейся впереди деревне Шенграбен, перед которой выдвигались большие массы французов.
Никто не приказывал Тушину, куда и чем стрелять, и он, посоветовавшись с своим фельдфебелем Захарченком, к которому имел большое уважение, решил, что хорошо было бы зажечь деревню. «Хорошо!» сказал Багратион на доклад офицера и стал оглядывать всё открывавшееся перед ним поле сражения, как бы что то соображая. С правой стороны ближе всего подошли французы. Пониже высоты, на которой стоял Киевский полк, в лощине речки слышалась хватающая за душу перекатная трескотня ружей, и гораздо правее, за драгунами, свитский офицер указывал князю на обходившую наш фланг колонну французов. Налево горизонт ограничивался близким лесом. Князь Багратион приказал двум баталионам из центра итти на подкрепление направо. Свитский офицер осмелился заметить князю, что по уходе этих баталионов орудия останутся без прикрытия. Князь Багратион обернулся к свитскому офицеру и тусклыми глазами посмотрел на него молча. Князю Андрею казалось, что замечание свитского офицера было справедливо и что действительно сказать было нечего. Но в это время прискакал адъютант от полкового командира, бывшего в лощине, с известием, что огромные массы французов шли низом, что полк расстроен и отступает к киевским гренадерам. Князь Багратион наклонил голову в знак согласия и одобрения. Шагом поехал он направо и послал адъютанта к драгунам с приказанием атаковать французов. Но посланный туда адъютант приехал через полчаса с известием, что драгунский полковой командир уже отступил за овраг, ибо против него был направлен сильный огонь, и он понапрасну терял людей и потому спешил стрелков в лес.