Величко, Александр Иванович

Александр Иванович Величко
Дата рождения	12 сентября 1925(1925-09-12) (98 лет)
Место рождения	Бадам, Бугумский район, Казахская АССР, РСФСР, СССР (ныне — Ордабасинский район, Южно-Казахстанская область)
Принадлежность	СССР
Род войск
Годы службы	1943-1950
Звание
Командовал	отделения миномётной роты 50-го гвардейского стрелкового Ченстоховского Краснознамённого полка
Награды и премии
В отставке	машинист компрессорной установки.

Александр Иванович Величко (род. 12 сентября 1925 года) — участник Великой Отечественной войны, полный кавалер ордена Славы, командир отделения миномётной роты 50-го гвардейского стрелкового Ченстоховского Краснознамённого полка. Гвардии сержант – на момент представления к награждению орденом Славы 1-й степени. Один из полных кавалеров ордена Славы, награждённых в годы войны четырьмя орденами Славы.

Биография

Родился 12 сентября 1925 года на станции Бадам, ныне Ордабасинского района Южно-Казахстанской области Казахстана в семье рабочего. По национальности украинец.

Окончил 9 классов средней школы в городе Арысь Чимкентской области и работал на железной дороге в Южном Казахстане.

Призван в армию Арысским РВК Южно-Казахстанской области в феврале 1943 года и был направлен на учёбу в Ташкентское пулеметно-минометное училище под Чирчиком, которое позже было передислоцировано в Термез.

В боях Великой Отечественной войны с августа 1943 года, при форсировании Днепра был тяжело ранен осколком снаряда в голову.

После излечения продолжил воевать в миномётной роте 50-го гвардейского стрелкового полка на 2-м и 3-м Украинских фронтах.

17 апреля 1944 года при форсировании реки Днестр и входе боя на его правом берегу у села Варницы (Новоаненский район, Молдавия) наводчик А.И. Величко под огнём противника обеспечил миномётный расчёт боеприпасами.

18 апреля при отражении контратак пехоты и танков из миномёта калибра 85 мм. он уничтожил крупнокалиберный пулемёт и до 20 вражеских солдат.

Приказом по частям 15 гвардейской Харьковской стрелковой дивизии от 15 апреля 1944 года гвардии сержант Величко Александр Иванович награждён орденом Славы 3-й степени.

В период с 16 по 18 января 1945 года в боях при форсировании и прорыве обороны противника на реке Пилица командир миномётного отделения А.И.Величко поразил 2 огневые точки противника и 7 вражеских солдат, 5-х взял в плен.

21 января в районе Крайцбурга (ныне Ключборк, Польша) миномётный расчёт А.И. Величко отбил 2 контратаки противника.

Приказом по войскам 5-й гвардейской армии от 2 апреля 1945 года Величко Александр Иванович награждён орденом Славы 2-й степени.

16 апреля 1945 года при прорыве обороны противника в районе города Мускау А.И. Величко уничтожил 2 пулемётные точки противника и 7 вражеских солдат. Миномётный расчёт под его командованием одним из первых форсировал реку Нейсе и своим огнём поддержал переправу основных сил.

17 апреля в бою за город Вайсвассер (Германия) он подавил 2 пулемётные точки врага.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 27 июня 1945 года за образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с немецкими захватчиками и проявленные при этом доблесть и мужество Величко Александр Иванович награждён орденом Славы 1-й степени.

После увольнения в запас в 1950 году гвардии старшина Величко устроился на Ташкентское авиационное производственное объединение имени В.П. Чкалова, в 1955 году он окончил Ташкентский авиационный техникум и работал машинистом компрессорной установки.

В настоящее время А.И.Величко на заслуженном отдыхе и проживает в ташкентской махалле Махмур.

Награждён орденом Отечественной войны 1-й степени (11.3.1985) и Славы 3-х степеней, медалями, в том числе «За отвагу» (15.02.1944).

Награды

• Орден Славы ΙΙΙ степени (15.04.1944)
• Орден Славы ΙΙ степени (02.04.1945)
• Орден Славы Ι степени (27.06.1945)
• Орден Отечественной войны Ι степени (11.03.1985)
• Медаль «За отвагу» (15.02.1944)

Ссылки

 [www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=17497 Величко, Александр Иванович]. Сайт «Герои Страны».

Отрывок, характеризующий Величко, Александр Иванович

– За то, что папенька хотел отдать все подводы под ранепых, – сказал Петя. – Мне Васильич сказал. По моему…
– По моему, – вдруг закричала почти Наташа, обращая свое озлобленное лицо к Пете, – по моему, это такая гадость, такая мерзость, такая… я не знаю! Разве мы немцы какие нибудь?.. – Горло ее задрожало от судорожных рыданий, и она, боясь ослабеть и выпустить даром заряд своей злобы, повернулась и стремительно бросилась по лестнице. Берг сидел подле графини и родственно почтительно утешал ее. Граф с трубкой в руках ходил по комнате, когда Наташа, с изуродованным злобой лицом, как буря ворвалась в комнату и быстрыми шагами подошла к матери.
– Это гадость! Это мерзость! – закричала она. – Это не может быть, чтобы вы приказали.
Берг и графиня недоумевающе и испуганно смотрели на нее. Граф остановился у окна, прислушиваясь.
– Маменька, это нельзя; посмотрите, что на дворе! – закричала она. – Они остаются!..
– Что с тобой? Кто они? Что тебе надо?
– Раненые, вот кто! Это нельзя, маменька; это ни на что не похоже… Нет, маменька, голубушка, это не то, простите, пожалуйста, голубушка… Маменька, ну что нам то, что мы увезем, вы посмотрите только, что на дворе… Маменька!.. Это не может быть!..
Граф стоял у окна и, не поворачивая лица, слушал слова Наташи. Вдруг он засопел носом и приблизил свое лицо к окну.
Графиня взглянула на дочь, увидала ее пристыженное за мать лицо, увидала ее волнение, поняла, отчего муж теперь не оглядывался на нее, и с растерянным видом оглянулась вокруг себя.
– Ах, да делайте, как хотите! Разве я мешаю кому нибудь! – сказала она, еще не вдруг сдаваясь.
– Маменька, голубушка, простите меня!
Но графиня оттолкнула дочь и подошла к графу.
– Mon cher, ты распорядись, как надо… Я ведь не знаю этого, – сказала она, виновато опуская глаза.
– Яйца… яйца курицу учат… – сквозь счастливые слезы проговорил граф и обнял жену, которая рада была скрыть на его груди свое пристыженное лицо.
– Папенька, маменька! Можно распорядиться? Можно?.. – спрашивала Наташа. – Мы все таки возьмем все самое нужное… – говорила Наташа.
Граф утвердительно кивнул ей головой, и Наташа тем быстрым бегом, которым она бегивала в горелки, побежала по зале в переднюю и по лестнице на двор.
Люди собрались около Наташи и до тех пор не могли поверить тому странному приказанию, которое она передавала, пока сам граф именем своей жены не подтвердил приказания о том, чтобы отдавать все подводы под раненых, а сундуки сносить в кладовые. Поняв приказание, люди с радостью и хлопотливостью принялись за новое дело. Прислуге теперь это не только не казалось странным, но, напротив, казалось, что это не могло быть иначе, точно так же, как за четверть часа перед этим никому не только не казалось странным, что оставляют раненых, а берут вещи, но казалось, что не могло быть иначе.
Все домашние, как бы выплачивая за то, что они раньше не взялись за это, принялись с хлопотливостью за новое дело размещения раненых. Раненые повыползли из своих комнат и с радостными бледными лицами окружили подводы. В соседних домах тоже разнесся слух, что есть подводы, и на двор к Ростовым стали приходить раненые из других домов. Многие из раненых просили не снимать вещей и только посадить их сверху. Но раз начавшееся дело свалки вещей уже не могло остановиться. Было все равно, оставлять все или половину. На дворе лежали неубранные сундуки с посудой, с бронзой, с картинами, зеркалами, которые так старательно укладывали в прошлую ночь, и всё искали и находили возможность сложить то и то и отдать еще и еще подводы.
– Четверых еще можно взять, – говорил управляющий, – я свою повозку отдаю, а то куда же их?
– Да отдайте мою гардеробную, – говорила графиня. – Дуняша со мной сядет в карету.
Отдали еще и гардеробную повозку и отправили ее за ранеными через два дома. Все домашние и прислуга были весело оживлены. Наташа находилась в восторженно счастливом оживлении, которого она давно не испытывала.
– Куда же его привязать? – говорили люди, прилаживая сундук к узкой запятке кареты, – надо хоть одну подводу оставить.
– Да с чем он? – спрашивала Наташа.
– С книгами графскими.
– Оставьте. Васильич уберет. Это не нужно.
В бричке все было полно людей; сомневались о том, куда сядет Петр Ильич.
– Он на козлы. Ведь ты на козлы, Петя? – кричала Наташа.
Соня не переставая хлопотала тоже; но цель хлопот ее была противоположна цели Наташи. Она убирала те вещи, которые должны были остаться; записывала их, по желанию графини, и старалась захватить с собой как можно больше.