Вессель, Николай Христианович

Николай Христианович фон Вессель (22 января 1834 (3 февраля), Санкт-Петербург — 3 июня 1906, там же) — русский педагог, публицист, литератор, этнограф. Один из основателей и секретарь Педагогического общества в Санкт-Петербурге (1869).

Биография

Окончил 3-ю Санкт-Петербургскую гимназию в 1851 году. Затем изучал восточные языки в Санкт-Петербургском университете (1855). С 1856 работал домашним учителем, затем — эксперт-педагог Министерства народного просвещения Российской империи.

В 1867—1874 и 1884—1897 годах — член Учёного комитета; в 1897—1900 — член Совета при министре Министерства народного просвещения.

Член Педагогического комитета в 1874—1882 и 1897—1901 годах Военного министерства.

Совместно с И. И. Паульсоном в 1861—1864 редактировал педагогический журнал «Учитель», посвящённый, главным образом, вопросам первоначального обучения, в 1864—1882 — редактор журнала «Педагогический сборник» и «Задушевное слово» (1885—1900), а также приложения к нему «Педагогического листка» (с 1887).

Писал много по экономическим вопросам в «Голосе», «Новом времени» и других столичных газетах.

Научно-педагогическая деятельность

Высшим принципом воспитания считал принцип природосообразности. Педагогическое искусство, по Весселю, заключается в побуждении к самовоспитанию и должно всегда учитывать особенности личности учащегося и современное состояние просвещения. Пытался разработать и психологически обосновать теорию общего образования, целью которого считал полное развитие способностей каждого человека, а результатом — осознание учащимся своих способностей и выбор соответствующей профессии. Решающим для преодоления отрыва школы от жизни считал использование в обучении местного материала (вплоть до создания учебников для отдельных местностей).

Предлагал программу совершенствования российских гимназий. Разработал демократическую систему народного образования, состоящую из общего и профессионального образования, и последовательно (хотя и безуспешно) защищал её в печати и правительственных учреждениях. Составил проекты создания обязательной народной 8-летней школы и 4-летней средней школы. Широкая сеть профессионального образования должна была строиться на основе общего образования. Считая сохранение классических гимназий временным (до тех пор пока университет будет требовать знания древних языков), выступил с программой совершенствования русских гимназий («Учебный курс гимназий», 1866): усиление развивающих элементов в обучении, ликвидация перегрузки учащихся и т. д.

Избранные публикации и труды

Автор трудов по теории и истории педагогики, частью им редактированных, частью самостоятельно обработанных.

• Профшколы и обучение ремёслам (1881),
• Начальное образование и народные училища в Западной Европе и в России («Русская школа», 1890—1891),
• Наша средняя общеобразовательная школа (1903).
• Очерки об общем образовании и системе народного образования в России (издано в 1959) и др.

Начал издавать 4-томное «Руководство к преподаванию общеобразовательных предметов» (1873—1874; вышло 2 тома).

Перевёл и дополнил сочинения Ф. Бенеке «Опытная психология в применении к воспитанию и обучению детей» (1862) и «Руководство к воспитанию и обучению» (1871—1872) и др.

Будучи этнографом, собирал народные песни. Вместе с Е. К. Альбрехтом составил сборник «Гусельки» (128 колыбельных, детских и народных песен и прибауток…, 1879), «Школьные песни» (115 народных, литературных, исторических и военных песен, положенных для школ, 1879).

Литература

• Российская педагогическая энциклопедия: В 2 тт. Т. 1. / Гл. ред. В. В. Давыдов. — М.: Большая Российская энциклопедия, 1993. — С. 141. — ISBN 5-85270-114-9
• Вессель, Николай Христианович // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.

Отрывок, характеризующий Вессель, Николай Христианович

– Soyez homme, mon ami, c'est moi qui veillerai a vos interets, [Будьте мужчиною, друг мой, я же стану блюсти за вашими интересами.] – сказала она в ответ на его взгляд и еще скорее пошла по коридору.
Пьер не понимал, в чем дело, и еще меньше, что значило veiller a vos interets, [блюсти ваши интересы,] но он понимал, что всё это так должно быть. Коридором они вышли в полуосвещенную залу, примыкавшую к приемной графа. Это была одна из тех холодных и роскошных комнат, которые знал Пьер с парадного крыльца. Но и в этой комнате, посередине, стояла пустая ванна и была пролита вода по ковру. Навстречу им вышли на цыпочках, не обращая на них внимания, слуга и причетник с кадилом. Они вошли в знакомую Пьеру приемную с двумя итальянскими окнами, выходом в зимний сад, с большим бюстом и во весь рост портретом Екатерины. Все те же люди, почти в тех же положениях, сидели, перешептываясь, в приемной. Все, смолкнув, оглянулись на вошедшую Анну Михайловну, с ее исплаканным, бледным лицом, и на толстого, большого Пьера, который, опустив голову, покорно следовал за нею.
На лице Анны Михайловны выразилось сознание того, что решительная минута наступила; она, с приемами деловой петербургской дамы, вошла в комнату, не отпуская от себя Пьера, еще смелее, чем утром. Она чувствовала, что так как она ведет за собою того, кого желал видеть умирающий, то прием ее был обеспечен. Быстрым взглядом оглядев всех, бывших в комнате, и заметив графова духовника, она, не то что согнувшись, но сделавшись вдруг меньше ростом, мелкою иноходью подплыла к духовнику и почтительно приняла благословение одного, потом другого духовного лица.
– Слава Богу, что успели, – сказала она духовному лицу, – мы все, родные, так боялись. Вот этот молодой человек – сын графа, – прибавила она тише. – Ужасная минута!
Проговорив эти слова, она подошла к доктору.
– Cher docteur, – сказала она ему, – ce jeune homme est le fils du comte… y a t il de l'espoir? [этот молодой человек – сын графа… Есть ли надежда?]
Доктор молча, быстрым движением возвел кверху глаза и плечи. Анна Михайловна точно таким же движением возвела плечи и глаза, почти закрыв их, вздохнула и отошла от доктора к Пьеру. Она особенно почтительно и нежно грустно обратилась к Пьеру.
– Ayez confiance en Sa misericorde, [Доверьтесь Его милосердию,] – сказала она ему, указав ему диванчик, чтобы сесть подождать ее, сама неслышно направилась к двери, на которую все смотрели, и вслед за чуть слышным звуком этой двери скрылась за нею.
Пьер, решившись во всем повиноваться своей руководительнице, направился к диванчику, который она ему указала. Как только Анна Михайловна скрылась, он заметил, что взгляды всех, бывших в комнате, больше чем с любопытством и с участием устремились на него. Он заметил, что все перешептывались, указывая на него глазами, как будто со страхом и даже с подобострастием. Ему оказывали уважение, какого прежде никогда не оказывали: неизвестная ему дама, которая говорила с духовными лицами, встала с своего места и предложила ему сесть, адъютант поднял уроненную Пьером перчатку и подал ему; доктора почтительно замолкли, когда он проходил мимо их, и посторонились, чтобы дать ему место. Пьер хотел сначала сесть на другое место, чтобы не стеснять даму, хотел сам поднять перчатку и обойти докторов, которые вовсе и не стояли на дороге; но он вдруг почувствовал, что это было бы неприлично, он почувствовал, что он в нынешнюю ночь есть лицо, которое обязано совершить какой то страшный и ожидаемый всеми обряд, и что поэтому он должен был принимать от всех услуги. Он принял молча перчатку от адъютанта, сел на место дамы, положив свои большие руки на симметрично выставленные колени, в наивной позе египетской статуи, и решил про себя, что всё это так именно должно быть и что ему в нынешний вечер, для того чтобы не потеряться и не наделать глупостей, не следует действовать по своим соображениям, а надобно предоставить себя вполне на волю тех, которые руководили им.
Не прошло и двух минут, как князь Василий, в своем кафтане с тремя звездами, величественно, высоко неся голову, вошел в комнату. Он казался похудевшим с утра; глаза его были больше обыкновенного, когда он оглянул комнату и увидал Пьера. Он подошел к нему, взял руку (чего он прежде никогда не делал) и потянул ее книзу, как будто он хотел испытать, крепко ли она держится.
– Courage, courage, mon ami. Il a demande a vous voir. C'est bien… [Не унывать, не унывать, мой друг. Он пожелал вас видеть. Это хорошо…] – и он хотел итти.