Взрыв теплохода «Ля Кувр»
Координаты: 23°07′36″ с. ш. 82°21′12″ з. д. / 23.1265417° с. ш. 82.3532458° з. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=23.1265417&mlon=-82.3532458&zoom=14 (O)] (Я)
| Взрыв теплохода «Ля Кувр» | |
| Место атаки |
|
|---|---|
| Дата | |
| Способ атаки |
Взрыв |
| Оружие |
2 бомбы |
| Погибшие |
101 |
| Раненые |
209 |
| Организаторы |
Центральное разведывательное управление (по версии Кубы) |
Грузовое судно «La Coubre» (иногда ошибочно называют «Ле Кубр») взорвалось в 15:10 4 марта 1960 года, во время разгрузки в порту Гаваны.
Судно водоизмещением 4310 т, плававшее под флагом Франции, перевозило 76 т бельгийских боеприпасов из порта Антверпен. Экипаж — 35 человек. Разгрузка боеприпасов выполнялась гражданскими грузчиками из состояния швартовки к пирсу вопреки правилам безопасности. Число погибших составило 101 человек, 209 человек получили ранения, из них 6 членов экипажа «Ля Кувр» были убиты и 3 ранены.[1][2]
Основной версией событий, согласно заявлению кубинских властей, являлся террористический акт, организованный ЦРУ.[3][4]
Судно было разрушено двумя взрывами у причала (район Таллапьедра), заложенных в трюме взрывных устройств, происшедшими с интервалом в 48 мин. Причём второй взрыв произошел после организации FAR действий по спасению пострадавших. Возник сильный пожар, кормовая часть судна была затоплена.
Груз вооружений был полностью уничтожен, за исключением нескольких ящиков с ручными гранатами. Боеприпасы были приобретены революционным правительством в конце 1958 вопреки давлению США на Бельгию.[5]
В момент взрыва Эрнесто Че Гевара находился в здании INRA (Instituto Nacional de Reforma Agraria). Он незамедлительно прибыл в порт и участвовал в спасательной операции, на протяжении нескольких часов предоставляя медицинскую помощь раненным. На траурном митинге памяти жертв теракта, прошедшем 5 марта, Альберто Корда сделал ставшим легендарным снимок «Героический партизан» (Guerrillero Heroico). В митинге и шествии также принял участие Уильям Морган, позже обвиненный в организации взрыва.
После теракта судно было капитально отремонтировано в сухом доке и вышло из Гаваны 22 августа в направлении Европы. Эксплуатировалось до 1972 г. французской компанией «Compagnie Générale Transatlantique».[6]
Неподалёку от места теракта был установлен памятник жертвам взрыва.[7]
Напишите отзыв о статье "Взрыв теплохода «Ля Кувр»"
Примечания
- ↑ [select.nytimes.com/gst/abstract.html?res=F20B15FC355C16738DDDAC0894DB405B808AF1D3 «75 Die in Havana as Munitions Ship Explodes at Dock.» New York Times, March 5, 1969]
- ↑ [archive.is/20140302082040/www.granma.cu/ingles/cuba-i/7marz-LaCoubre.html Granma, CIA attack on La Coubre]
- ↑ В. В. Листов, В. Г. Жуков. Тайная война против революционной Кубы. М., Политиздат, 1966. стр.181-183
- ↑ Заявление Революционного правительства Республики Куба от 25 февраля 1962 года // Россия — Куба, 1902—2002. Документы и материалы. Министерство иностранных дел Российской Федерации; Министерство иностранных дел Республики Куба. М., «Международные отношения», 2004. стр.147-154
- ↑ [havanareporternews.com/cuba/la-coubre-terrorist-attack-cuba-53-years-later The Havana Reporter, No.4, 2013]
- ↑ [www.frenchlines.com/ship_fr_252.php French Lines, Cargo La Coubre.]
- ↑ [www.panoramio.com/photo_explorer#view=photo&position=21&with_photo_id=7804727&order=date_desc&user=1036783 Oscar Ponce de León A. — La Coubre — Monumento a los muertos en el atentado]
<References>
Отрывок, характеризующий Взрыв теплохода «Ля Кувр»
– Как придется, отвечал Ростов. – Карай, фюит! – крикнул он, отвечая этим призывом на слова дядюшки. Карай был старый и уродливый, бурдастый кобель, известный тем, что он в одиночку бирал матерого волка. Все стали по местам.Старый граф, зная охотничью горячность сына, поторопился не опоздать, и еще не успели доезжачие подъехать к месту, как Илья Андреич, веселый, румяный, с трясущимися щеками, на своих вороненьких подкатил по зеленям к оставленному ему лазу и, расправив шубку и надев охотничьи снаряды, влез на свою гладкую, сытую, смирную и добрую, поседевшую как и он, Вифлянку. Лошадей с дрожками отослали. Граф Илья Андреич, хотя и не охотник по душе, но знавший твердо охотничьи законы, въехал в опушку кустов, от которых он стоял, разобрал поводья, оправился на седле и, чувствуя себя готовым, оглянулся улыбаясь.
Подле него стоял его камердинер, старинный, но отяжелевший ездок, Семен Чекмарь. Чекмарь держал на своре трех лихих, но также зажиревших, как хозяин и лошадь, – волкодавов. Две собаки, умные, старые, улеглись без свор. Шагов на сто подальше в опушке стоял другой стремянной графа, Митька, отчаянный ездок и страстный охотник. Граф по старинной привычке выпил перед охотой серебряную чарку охотничьей запеканочки, закусил и запил полубутылкой своего любимого бордо.
Илья Андреич был немножко красен от вина и езды; глаза его, подернутые влагой, особенно блестели, и он, укутанный в шубку, сидя на седле, имел вид ребенка, которого собрали гулять. Худой, со втянутыми щеками Чекмарь, устроившись с своими делами, поглядывал на барина, с которым он жил 30 лет душа в душу, и, понимая его приятное расположение духа, ждал приятного разговора. Еще третье лицо подъехало осторожно (видно, уже оно было учено) из за леса и остановилось позади графа. Лицо это был старик в седой бороде, в женском капоте и высоком колпаке. Это был шут Настасья Ивановна.
– Ну, Настасья Ивановна, – подмигивая ему, шопотом сказал граф, – ты только оттопай зверя, тебе Данило задаст.
– Я сам… с усам, – сказал Настасья Ивановна.
– Шшшш! – зашикал граф и обратился к Семену.
– Наталью Ильиничну видел? – спросил он у Семена. – Где она?
– Они с Петром Ильичем от Жаровых бурьяно встали, – отвечал Семен улыбаясь. – Тоже дамы, а охоту большую имеют.
– А ты удивляешься, Семен, как она ездит… а? – сказал граф, хоть бы мужчине в пору!
– Как не дивиться? Смело, ловко.
– А Николаша где? Над Лядовским верхом что ль? – всё шопотом спрашивал граф.
– Так точно с. Уж они знают, где стать. Так тонко езду знают, что мы с Данилой другой раз диву даемся, – говорил Семен, зная, чем угодить барину.
– Хорошо ездит, а? А на коне то каков, а?
– Картину писать! Как намеднись из Заварзинских бурьянов помкнули лису. Они перескакивать стали, от уймища, страсть – лошадь тысяча рублей, а седоку цены нет. Да уж такого молодца поискать!
– Поискать… – повторил граф, видимо сожалея, что кончилась так скоро речь Семена. – Поискать? – сказал он, отворачивая полы шубки и доставая табакерку.
– Намедни как от обедни во всей регалии вышли, так Михаил то Сидорыч… – Семен не договорил, услыхав ясно раздававшийся в тихом воздухе гон с подвыванием не более двух или трех гончих. Он, наклонив голову, прислушался и молча погрозился барину. – На выводок натекли… – прошептал он, прямо на Лядовской повели.
