Виноградов, Леонид Васильевич

Виноградов Леонид Васильевич
Дата рождения	25 июля (7 августа) 1908(1908-08-07)
Место рождения	д. Шарапово, Московский уезд, Московская губерния, Российская империя
Дата смерти	15 сентября 1986(1986-09-15) (78 лет)
Место смерти	Москва, СССР
Принадлежность	СССР СССР
Род войск	ВВС СССР
Годы службы	1930—1966
Звание	генерал-лейтенант авиации
Командовал	85-й авиационный полк
Сражения/войны	Советско-финская война (1939—1940), Великая Отечественная война
Награды и премии

Леони́д Васи́льевич Виногра́дов (25 июля (7 августа) 1908 — 15 сентября 1986) — советский военный лётчик, генерал-лейтенант авиации, Герой Советского Союза.

Биография

Родился в 1908 году 25 июля (по старому стилю) в деревне Шарапово Московского уезда в семье служащего. В 1930 году вступил в ряды Красной Армии. В 1931 году был принят в ряды ВКП(б). В 1934 году, пройдя обучение в военно-авиационной школе летчиков, стал лётчиком-бомбардировщиком. С 23 декабря 1939 года в должности командира эскадрильи 85-го авиационного полка Северо-Западного фронта принимал участие в советско-финской войне. За время боевых действий в сложных метеоусловиях совершил 34 боевых вылета продолжительностью 76 часов 54 минуты; 16 вылетов (42 часа) были совершены ночью. За успешное выполнение боевых задач был представлен к званию Герой Советского Союза. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 7 апреля 1940 года за мужество и героизм, проявленные в боях с финскими войсками, присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда» (№ 440). Также выполнял обязанности военкома эскадрильи 85-го авиационного полка.

Участвовал в Великой Отечественной войне с 1941 года. В 1949 году окончил Военную академию Генштаба. В 1953 году покинул Вооружённые силы и до 1966 года работал в системе Гражданской обороны СССР.

С 1966 года Леонид Васильевич Виноградов вышел в отставку. Жил в Москве, где 15 сентября 1986 года скончался. Похоронен в Москве на Кунцевском кладбище, Рябиновая ул., д.16.

Наградной лист

1. Краткое конкретное изложение боевого подвига или заслуг.

Товарищ Виноградов находился на Северо-Западном фронте с 23.12.39 года. Выполнял должность командира эскадрильи и одновременно с этим был самым активным боевым штурманом 85 авиационного полка. За время пребывания на фронте тов. Виноградов имеет 34 боевых вылета, налетал 76 часов 54 минуты. Из них: 16 вылетов — 42 часа ночью, и остальные в исключительно сложных метеоусловиях, вслепую в облаках, в туман, в снегопад и при сильном обледенении. Имея горячее большевистское желание разгромить врага в кратчайший срок, обладал исключительным мужеством и отвагой и отличным знанием своего дела тов. Виноградов всегда выбирал себе самую ответственную цель и поражал её. Для достижения наибольшей эффективности бомбометания и проведения тщательной разведки в оперативном тылу противника тов. Виноградов при сложном ночном полете снижался до 150—250 м, бомбил железнодорожные эшелоны, автоколонны и расстреливал живую силу противника. Его разведывательные данные были всегда достоверны и самые подробные. Своим мужеством и отвагой заражал всю массу летного состава эскадрильи. За время боевой деятельности тов Виноградов удачно бомбил такие важнейшие центры противника — аэродром Утти, радиостанции Лахти, г. Випнури, плотины, железнодорожные узлы Коувола, Симола, Лапенрарто, Тайииенкостки, Элисиенвара, Хитола, Антреа, ряд железнодорожных станций и десятки автоколонн. При боевых полетах самолет тов. Виноградова почти всегда обстреливался зенитной артиллерией противника, несколько раз атаковывался истребителями и имел пробоины. Непосредственная опасность для жизни не могла сломить железной воли комиссара-штурмана. Все 34 боевых задания выполнены на оценку «отлично». Замечательным качеством тов. Виноградова было то, что он имел незаурядныи, пытливый ум, всегда изыскивал новые способы лучшего выполнения боевой задачи и свой опыт сразу же передавал лётному составу.

Наряду с отличной непосредственной боевой работой тов. Виноградов хорошо выполнял обязанности военкома эскадрильи, сумел сплотить весь состав эскадрильи вокруг командования и партийной организации и вывел свою эскадрилью на 1-е место в полку. Достоин звания Героя Советского Союза.

Командующий ВВС СЗФ комкор ПТУХИН

Военком ВВС СЗФ СИЛАНТЬЕВ

Командующий СЗФ Командарм 1 ранга ТИМОШЕНКО

Память

В посёлке Чкаловский (в черте города Щёлково Московской области) на доме, в котором жил Леонид Виноградов, установлена мемориальная доска.

Литература

• Гражданская защита. Энциклопедия / Под общ. ред. Шойгу С. К.; МЧС России. — Москва: Московская типография № 2, 2006. — Т. 1. — 568 с. — 3000 экз. — ISBN 5-86472-158-1.

Ссылки

•  [www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=2402 Виноградов, Леонид Васильевич]. Сайт «Герои Страны».
• [avia.lib.ru/bibl/1023/01.html Леонид Васильевич Виноградов на АвиатемА] (рус.). Проверено 6 декабря 2009. [www.webcitation.org/66qedtERU Архивировано из первоисточника 11 апреля 2012].

Отрывок, характеризующий Виноградов, Леонид Васильевич

Графиня с холодностью, которой никогда не видал сын, отвечала ему, что он совершеннолетний, что князь Андрей женится без согласия отца, и что он может то же сделать, но что никогда она не признает эту интригантку своей дочерью.
Взорванный словом интригантка , Николай, возвысив голос, сказал матери, что он никогда не думал, чтобы она заставляла его продавать свои чувства, и что ежели это так, то он последний раз говорит… Но он не успел сказать того решительного слова, которого, судя по выражению его лица, с ужасом ждала мать и которое может быть навсегда бы осталось жестоким воспоминанием между ними. Он не успел договорить, потому что Наташа с бледным и серьезным лицом вошла в комнату от двери, у которой она подслушивала.
– Николинька, ты говоришь пустяки, замолчи, замолчи! Я тебе говорю, замолчи!.. – почти кричала она, чтобы заглушить его голос.
– Мама, голубчик, это совсем не оттого… душечка моя, бедная, – обращалась она к матери, которая, чувствуя себя на краю разрыва, с ужасом смотрела на сына, но, вследствие упрямства и увлечения борьбы, не хотела и не могла сдаться.
– Николинька, я тебе растолкую, ты уйди – вы послушайте, мама голубушка, – говорила она матери.
Слова ее были бессмысленны; но они достигли того результата, к которому она стремилась.
Графиня тяжело захлипав спрятала лицо на груди дочери, а Николай встал, схватился за голову и вышел из комнаты.
Наташа взялась за дело примирения и довела его до того, что Николай получил обещание от матери в том, что Соню не будут притеснять, и сам дал обещание, что он ничего не предпримет тайно от родителей.
С твердым намерением, устроив в полку свои дела, выйти в отставку, приехать и жениться на Соне, Николай, грустный и серьезный, в разладе с родными, но как ему казалось, страстно влюбленный, в начале января уехал в полк.
После отъезда Николая в доме Ростовых стало грустнее чем когда нибудь. Графиня от душевного расстройства сделалась больна.
Соня была печальна и от разлуки с Николаем и еще более от того враждебного тона, с которым не могла не обращаться с ней графиня. Граф более чем когда нибудь был озабочен дурным положением дел, требовавших каких нибудь решительных мер. Необходимо было продать московский дом и подмосковную, а для продажи дома нужно было ехать в Москву. Но здоровье графини заставляло со дня на день откладывать отъезд.
Наташа, легко и даже весело переносившая первое время разлуки с своим женихом, теперь с каждым днем становилась взволнованнее и нетерпеливее. Мысль о том, что так, даром, ни для кого пропадает ее лучшее время, которое бы она употребила на любовь к нему, неотступно мучила ее. Письма его большей частью сердили ее. Ей оскорбительно было думать, что тогда как она живет только мыслью о нем, он живет настоящею жизнью, видит новые места, новых людей, которые для него интересны. Чем занимательнее были его письма, тем ей было досаднее. Ее же письма к нему не только не доставляли ей утешения, но представлялись скучной и фальшивой обязанностью. Она не умела писать, потому что не могла постигнуть возможности выразить в письме правдиво хоть одну тысячную долю того, что она привыкла выражать голосом, улыбкой и взглядом. Она писала ему классически однообразные, сухие письма, которым сама не приписывала никакого значения и в которых, по брульонам, графиня поправляла ей орфографические ошибки.
Здоровье графини все не поправлялось; но откладывать поездку в Москву уже не было возможности. Нужно было делать приданое, нужно было продать дом, и притом князя Андрея ждали сперва в Москву, где в эту зиму жил князь Николай Андреич, и Наташа была уверена, что он уже приехал.
Графиня осталась в деревне, а граф, взяв с собой Соню и Наташу, в конце января поехал в Москву.



Пьер после сватовства князя Андрея и Наташи, без всякой очевидной причины, вдруг почувствовал невозможность продолжать прежнюю жизнь. Как ни твердо он был убежден в истинах, открытых ему его благодетелем, как ни радостно ему было то первое время увлечения внутренней работой самосовершенствования, которой он предался с таким жаром, после помолвки князя Андрея с Наташей и после смерти Иосифа Алексеевича, о которой он получил известие почти в то же время, – вся прелесть этой прежней жизни вдруг пропала для него. Остался один остов жизни: его дом с блестящею женой, пользовавшеюся теперь милостями одного важного лица, знакомство со всем Петербургом и служба с скучными формальностями. И эта прежняя жизнь вдруг с неожиданной мерзостью представилась Пьеру. Он перестал писать свой дневник, избегал общества братьев, стал опять ездить в клуб, стал опять много пить, опять сблизился с холостыми компаниями и начал вести такую жизнь, что графиня Елена Васильевна сочла нужным сделать ему строгое замечание. Пьер почувствовав, что она была права, и чтобы не компрометировать свою жену, уехал в Москву.
В Москве, как только он въехал в свой огромный дом с засохшими и засыхающими княжнами, с громадной дворней, как только он увидал – проехав по городу – эту Иверскую часовню с бесчисленными огнями свеч перед золотыми ризами, эту Кремлевскую площадь с незаезженным снегом, этих извозчиков и лачужки Сивцева Вражка, увидал стариков московских, ничего не желающих и никуда не спеша доживающих свой век, увидал старушек, московских барынь, московские балы и Московский Английский клуб, – он почувствовал себя дома, в тихом пристанище. Ему стало в Москве покойно, тепло, привычно и грязно, как в старом халате.
Московское общество всё, начиная от старух до детей, как своего давно жданного гостя, которого место всегда было готово и не занято, – приняло Пьера. Для московского света, Пьер был самым милым, добрым, умным веселым, великодушным чудаком, рассеянным и душевным, русским, старого покроя, барином. Кошелек его всегда был пуст, потому что открыт для всех.
Бенефисы, дурные картины, статуи, благотворительные общества, цыгане, школы, подписные обеды, кутежи, масоны, церкви, книги – никто и ничто не получало отказа, и ежели бы не два его друга, занявшие у него много денег и взявшие его под свою опеку, он бы всё роздал. В клубе не было ни обеда, ни вечера без него. Как только он приваливался на свое место на диване после двух бутылок Марго, его окружали, и завязывались толки, споры, шутки. Где ссорились, он – одной своей доброй улыбкой и кстати сказанной шуткой, мирил. Масонские столовые ложи были скучны и вялы, ежели его не было.
Когда после холостого ужина он, с доброй и сладкой улыбкой, сдаваясь на просьбы веселой компании, поднимался, чтобы ехать с ними, между молодежью раздавались радостные, торжественные крики. На балах он танцовал, если не доставало кавалера. Молодые дамы и барышни любили его за то, что он, не ухаживая ни за кем, был со всеми одинаково любезен, особенно после ужина. «Il est charmant, il n'a pas de seхе», [Он очень мил, но не имеет пола,] говорили про него.