Волошенко, Михаил Фёдорович

Михаил Фёдорович Волошенко
Дата рождения	25 апреля 1924(1924-04-25)
Место рождения	село Камышевка, Белгородский уезд, Курская губерния, РСФСР, СССР
Дата смерти	14 апреля 1945(1945-04-14) (20 лет)
Место смерти	близ города Кюстрин, Бранденбург, Третий рейх
Принадлежность	СССР СССР
Годы службы	1943—1945
Звание	Сержант
Часть	838-й стрелковый полк 237-й стрелковой дивизии (40-я армия, Воронежский фронт)
Командовал	отделением
Сражения/войны	Великая Отечественная война
Награды и премии

Михаил Фёдорович Волошенко (25 апреля 1924, с. Камышевка, Курская губерния — 14 апреля 1945, близ Кюстрина) — участник Великой Отечественной войны, командир отделения 838-го стрелкового полка 237-й стрелковой дивизии 40-й армии Воронежского фронта, сержант. Герой Советского Союза.

Биография

Родился в 1924 году в с. Камышевка (ныне — в составе Призначенского сельского поселения, Прохоровский район, Белгородская область) в семье крестьянина. Русский. Детство и юность прошли в родном селе. Получил образование 4 класса.

В Красной Армии с 1943 года. В действующей армии — также с этого года. Командир отделения 838-го стрелкового полка сержант Михаил Волошенко 25 сентября 1943 года в районе с. Гребени (Кагарлыкский район Киевской области) одним из первых форсировал Днепр. В составе группы захватил плацдарм на правом берегу реки и прочно удерживал его, отразив многочисленные контратаки противника.

Погиб 14 апреля 1945 года. Похоронен на воинском кладбище в г. Костшин-над-Одрой (Польша).

Награды

• Звание Героя Советского Союза присвоено 23 октября 1943 года.
• Награждён орденом Ленина.

Ссылки

 [www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=19033 Волошенко, Михаил Фёдорович]. Сайт «Герои Страны».

• [az-libr.ru/index.shtml?Persons&2EB/2e4c9dc5/index Волошенко Михаил Фёдорович]
• [яруга.рф/index.php/literatura/107-geroi-sovetskogo-sojuza-belgorodcy/285-voloshenko-mikhail-fedorovich Волошенко Михаил Федорович ]
• [www.proholib.narod.ru/kraeved/data/krizdan/zolzv.pdf Золотые звезды прохоровцев]

Отрывок, характеризующий Волошенко, Михаил Фёдорович

Молча и неподвижно сидя у стены на соломе, Пьер то открывал, то закрывал глаза. Но только что он закрывал глаза, он видел пред собой то же страшное, в особенности страшное своей простотой, лицо фабричного и еще более страшные своим беспокойством лица невольных убийц. И он опять открывал глаза и бессмысленно смотрел в темноте вокруг себя.
Рядом с ним сидел, согнувшись, какой то маленький человек, присутствие которого Пьер заметил сначала по крепкому запаху пота, который отделялся от него при всяком его движении. Человек этот что то делал в темноте с своими ногами, и, несмотря на то, что Пьер не видал его лица, он чувствовал, что человек этот беспрестанно взглядывал на него. Присмотревшись в темноте, Пьер понял, что человек этот разувался. И то, каким образом он это делал, заинтересовало Пьера.
Размотав бечевки, которыми была завязана одна нога, он аккуратно свернул бечевки и тотчас принялся за другую ногу, взглядывая на Пьера. Пока одна рука вешала бечевку, другая уже принималась разматывать другую ногу. Таким образом аккуратно, круглыми, спорыми, без замедления следовавшими одно за другим движеньями, разувшись, человек развесил свою обувь на колышки, вбитые у него над головами, достал ножик, обрезал что то, сложил ножик, положил под изголовье и, получше усевшись, обнял свои поднятые колени обеими руками и прямо уставился на Пьера. Пьеру чувствовалось что то приятное, успокоительное и круглое в этих спорых движениях, в этом благоустроенном в углу его хозяйстве, в запахе даже этого человека, и он, не спуская глаз, смотрел на него.
– А много вы нужды увидали, барин? А? – сказал вдруг маленький человек. И такое выражение ласки и простоты было в певучем голосе человека, что Пьер хотел отвечать, но у него задрожала челюсть, и он почувствовал слезы. Маленький человек в ту же секунду, не давая Пьеру времени выказать свое смущение, заговорил тем же приятным голосом.
– Э, соколик, не тужи, – сказал он с той нежно певучей лаской, с которой говорят старые русские бабы. – Не тужи, дружок: час терпеть, а век жить! Вот так то, милый мой. А живем тут, слава богу, обиды нет. Тоже люди и худые и добрые есть, – сказал он и, еще говоря, гибким движением перегнулся на колени, встал и, прокашливаясь, пошел куда то.
– Ишь, шельма, пришла! – услыхал Пьер в конце балагана тот же ласковый голос. – Пришла шельма, помнит! Ну, ну, буде. – И солдат, отталкивая от себя собачонку, прыгавшую к нему, вернулся к своему месту и сел. В руках у него было что то завернуто в тряпке.