Врата в преисподнюю
| Врата в преисподнюю | |
| Le Porte dell'Inferno | |
 | |
| Жанр | |
|---|---|
| Режиссёр | |
| Продюсер | |
| Автор сценария | |
| В главных ролях |
Барбара Куписти |
| Оператор | |
| Композитор | |
| Длительность |
89 мин |
| Бюджет |
₤ 300 000 млн. |
| Страна | |
| Язык | |
| Год | |
| IMDb | |
Врата в преисподнюю (итал. Le porte dell'inferno) — низкобюджетный итальянский фильм ужасов, снятый в 1989 году Умберто Ленци. В титрах указывается, что картина создана при участии Лючио Фульчи. Однако стоит отметить, что в 1988—89 годах Лючио Фульчи, не участвуя в съёмках фильмов, разрешал упоминать своё имя в слоганах типа Лючио Фульчи представляет…, давая тем самым возможность фильмам других создателей поиметь некоторый коммерческий успех. Сам же Фульчи никаких доходов от этих акций не получал.[1]
Содержание
Сюжет
Группа спелеологов проводит эксперимент по продолжительности пребывания человека под землёй. Рекорд уже установлен и исследователя Маурицио должны поднять наверно, однако в этот момент его начинают мучать страшные видения: плачущие кровью иконы, змеи, причащение чёрной облаткой. В этот момент контакт с испытуемым прерывается, так что учёные срочно спускаются вниз. Тем временем двое археологов Лаура и Тео проводят обследование руин старого монастыря. Девушка помимо прочего хочет исследовать подземелья. Затем происходит встреча археологов со спелеологами, в ходе которой Лауре удаётся убедить руководителя эксперимента доктора Джонса взять их с собой. Помимо прочего она рассказывает, что близлежащее аббатство, именуемое «проклятым», было сожжено в 1289 году.
Под землёй Лаура обнаруживает проход в склеп аббатства. Помимо захоронений там находится каменная доска с латинской надписью, которая гласит, что здесь были заживо погребены семь монахов-еретиков. Однако они воскреснут через семь веков, чтобы убить семерых представителей еретического племени. Девушка успевает записать свой перевод на магнитофон, однако после этого некая рука топором прорубает ей череп.
Доктор Джонс и его помощница Эрна находят Маурицио, который попал под обвал. У него сломана нога, так что он не может идти самостоятельно. Испытуемый говорит о видении семи монахов. Доктор по рации сообщает Тео о необходимости принести санитарную сумку. Однако по пути туда на археолога падает светильник с семью копьями.
Двое спелеологов Манфред и Пол находят тело Лауры и магнитофон с записью. Они сообщают о своей находки другим учёным, которых охватывает ужас. Они размышляют о значении фразы о еретиках. Выясняется, что Манфред и Эрна — протестанты, доктор Джонс и Маурицио — иудеи, Пол — атеист, а Лаура и Тео были свидетелями Иеговы. Теперь все обречены.
После очередного обвала Манфреда находят в гробу, проткнутого семью стилетами. Маурицио становится жертвой огромных пауков. Полу удаётся наладить радиопередатчик, и к оставшимся в пещере спускается группа спасателей. Однако рабочие на самом деле оказываются теми самыми монахами. Они убивают сперва Джонса, потом Пола и в самом конце Эрну…
Эрна просыпается в своём вагончике от своего крика. Ей приснился страшный сон. Идёт 78-й день эксперимента, и Маурицио сегодня должны поднять наверх. Внезапно контакт с испытуемым прерывается…
В ролях
- Барбара Куписти — Эрна
- Андреа Дамиани — Лаура
- Пьетро Дженуарди — Пол
- Джакомо Росси-Стюарт — доктор Джонс
- Гаэтано Руссо — Маурицио
- Марио Люцци — Тео
- Пауль Мюллер — монах
См. также
Напишите отзыв о статье "Врата в преисподнюю"
Примечания
- ↑ [web.archive.org/web/20090413152352/horrorm.narod.ru/fulci003.html horrorm.narod.ru]
Ссылки
- «Врата в преисподнюю» (англ.) на сайте Internet Movie Database
Отрывок, характеризующий Врата в преисподнюю
Пьер был в том восторге бешенства, в котором он ничего не помнил и в котором силы его удесятерялись. Он бросился на босого француза и, прежде чем тот успел вынуть свой тесак, уже сбил его с ног и молотил по нем кулаками. Послышался одобрительный крик окружавшей толпы, в то же время из за угла показался конный разъезд французских уланов. Уланы рысью подъехали к Пьеру и французу и окружили их. Пьер ничего не помнил из того, что было дальше. Он помнил, что он бил кого то, его били и что под конец он почувствовал, что руки его связаны, что толпа французских солдат стоит вокруг него и обыскивает его платье.– Il a un poignard, lieutenant, [Поручик, у него кинжал,] – были первые слова, которые понял Пьер.
– Ah, une arme! [А, оружие!] – сказал офицер и обратился к босому солдату, который был взят с Пьером.
– C'est bon, vous direz tout cela au conseil de guerre, [Хорошо, хорошо, на суде все расскажешь,] – сказал офицер. И вслед за тем повернулся к Пьеру: – Parlez vous francais vous? [Говоришь ли по французски?]
Пьер оглядывался вокруг себя налившимися кровью глазами и не отвечал. Вероятно, лицо его показалось очень страшно, потому что офицер что то шепотом сказал, и еще четыре улана отделились от команды и стали по обеим сторонам Пьера.
– Parlez vous francais? – повторил ему вопрос офицер, держась вдали от него. – Faites venir l'interprete. [Позовите переводчика.] – Из за рядов выехал маленький человечек в штатском русском платье. Пьер по одеянию и говору его тотчас же узнал в нем француза одного из московских магазинов.
– Il n'a pas l'air d'un homme du peuple, [Он не похож на простолюдина,] – сказал переводчик, оглядев Пьера.
– Oh, oh! ca m'a bien l'air d'un des incendiaires, – смазал офицер. – Demandez lui ce qu'il est? [О, о! он очень похож на поджигателя. Спросите его, кто он?] – прибавил он.
– Ти кто? – спросил переводчик. – Ти должно отвечать начальство, – сказал он.
– Je ne vous dirai pas qui je suis. Je suis votre prisonnier. Emmenez moi, [Я не скажу вам, кто я. Я ваш пленный. Уводите меня,] – вдруг по французски сказал Пьер.
– Ah, Ah! – проговорил офицер, нахмурившись. – Marchons! [A! A! Ну, марш!]
Около улан собралась толпа. Ближе всех к Пьеру стояла рябая баба с девочкою; когда объезд тронулся, она подвинулась вперед.
– Куда же это ведут тебя, голубчик ты мой? – сказала она. – Девочку то, девочку то куда я дену, коли она не ихняя! – говорила баба.
– Qu'est ce qu'elle veut cette femme? [Чего ей нужно?] – спросил офицер.
Пьер был как пьяный. Восторженное состояние его еще усилилось при виде девочки, которую он спас.
– Ce qu'elle dit? – проговорил он. – Elle m'apporte ma fille que je viens de sauver des flammes, – проговорил он. – Adieu! [Чего ей нужно? Она несет дочь мою, которую я спас из огня. Прощай!] – и он, сам не зная, как вырвалась у него эта бесцельная ложь, решительным, торжественным шагом пошел между французами.
Разъезд французов был один из тех, которые были посланы по распоряжению Дюронеля по разным улицам Москвы для пресечения мародерства и в особенности для поимки поджигателей, которые, по общему, в тот день проявившемуся, мнению у французов высших чинов, были причиною пожаров. Объехав несколько улиц, разъезд забрал еще человек пять подозрительных русских, одного лавочника, двух семинаристов, мужика и дворового человека и нескольких мародеров. Но из всех подозрительных людей подозрительнее всех казался Пьер. Когда их всех привели на ночлег в большой дом на Зубовском валу, в котором была учреждена гауптвахта, то Пьера под строгим караулом поместили отдельно.
В Петербурге в это время в высших кругах, с большим жаром чем когда нибудь, шла сложная борьба партий Румянцева, французов, Марии Феодоровны, цесаревича и других, заглушаемая, как всегда, трубением придворных трутней. Но спокойная, роскошная, озабоченная только призраками, отражениями жизни, петербургская жизнь шла по старому; и из за хода этой жизни надо было делать большие усилия, чтобы сознавать опасность и то трудное положение, в котором находился русский народ. Те же были выходы, балы, тот же французский театр, те же интересы дворов, те же интересы службы и интриги. Только в самых высших кругах делались усилия для того, чтобы напоминать трудность настоящего положения. Рассказывалось шепотом о том, как противоположно одна другой поступили, в столь трудных обстоятельствах, обе императрицы. Императрица Мария Феодоровна, озабоченная благосостоянием подведомственных ей богоугодных и воспитательных учреждений, сделала распоряжение об отправке всех институтов в Казань, и вещи этих заведений уже были уложены. Императрица же Елизавета Алексеевна на вопрос о том, какие ей угодно сделать распоряжения, с свойственным ей русским патриотизмом изволила ответить, что о государственных учреждениях она не может делать распоряжений, так как это касается государя; о том же, что лично зависит от нее, она изволила сказать, что она последняя выедет из Петербурга.
