Герб Романовых

Герб Романовых
Детали
Утверждён	1856

Герб Романовых — фамильный герб дома Романовых. Составлен Б. В. Кёне в царствование императора Александра II и официально утверждён 8 декабря 1856 года.

Описание герба

«Герб Рода Романовых: в серебряном поле червленый гриф, держащий золотые меч и тарч, увенчанный малым орлом; на чёрной кайме восемь оторванных львиных голов; четыре золотые и четыре серебряные».

— «ПСЗ. Т.32. 1857. № 31720»

История герба

Герб составлен первым руководителем Гербового отделения Департамента Герольдии Б. В. Кёне в царствование императора Александра II. С момента прихода к власти (1613 год) династия Романовых пользовалась государственным гербом, то есть двуглавым орлом, как личным. Во второй половине XIX века императорская семья пожелала обзавестись собственным родовым гербом. Б. В. Кёне, взяв за основу романовское предание и рисунок на прапоре (хранившемся в Оружейной палате) боярина Н. И. Романова создаёт герб, который получил Высочайшее утверждение 8 декабря 1856 г. Б. В. Кёне заменил золотой цвет грифона с прапора на червлёный в серебряном поле в гербе.

Описание прапора Н. И. Романова

«Прапор середина тафта белая, вшит гриф тафта желтая, с мечом, в левой лапе держит клеймо, повыше клейма писан орлик чёрный, опушка вшита в червчатую тафту, тафта жёлтая. Откоски объярь черная, писаны главы львовы золотом и серебром, опушка тафта разных цветов».

— «ПСЗ. Т.32. 1857. № 31720»

Палаты бояр Романовых

Герб Романовых с изображением грифона был расположен на фасаде музея Палаты бояр Романовых, которые были превращены в музей при Александре II и претерпели «историческую» реставрацию в 1857—1858 гг. Реставрацию проводил академик архитектуры Фёдор Фёдорович Рихтер. Грифон находился над входной дверью северного фасада со стороны улицы Варварки. «В Советское время ниша была заделана, грифон снят и дальнейшая судьба этого памятника не известна. Во время реставрационных работ 1984—1991 гг. нишу раскрыли. Её предназначение выяснили в результате работы в архивах. Нашли ряд малоизвестных проектов Ф. Ф. Рихтера и фотографию 1913 года, на которой изображен император Николай II на фоне северного фасада палат, над входом хорошо виден грифон».

В 2008 году потомки Ф. Ф. Рихтера — семья Черновых-Рихтеров и Пол Эдвард Куликовский, потомок сестры Николая II, финансово помогли реконструировать эти два рельефа с изображением геральдических грифонов на фасадах здания.

Герб Гольштейн-Готторп-Романовых

Соединённый герб Гольштейн-Готторп-Романовых входил в Большой Герб Российской империи.

Описание Родового Его Императорского Величества герба:

«Щит рассечённый.

• Вправо — герб рода Романовых: в серебряном поле червлёный гриф, держащий золотые меч и тарч, увенчанный малым орлом, на чёрной кайме восемь оторванных львиных голов, четыре золотые и четыре серебряные.
• Влево — герб Шлезвиг-Голштинский: щит четверочастный с особою внизу оконечностью и малым в середине щитом.
  • В первой червлёной части — герб норвежский: золотой коронованный лев с серебряною алебардою,
  • во второй золотой части — герб шлезвигский: два лазуровые леопардные льва,
  • в третьей червлёной части — герб голштинский: пересечённый малый щит, серебряный и червлёный, вокруг оного серебряный, разрезанный на три части, лист крапивы и три серебряные гвоздя с концами к углам щита,
  • в четвёртой части — герб стормарнский: серебряный лебедь с чёрными лапами и золотою на шее короною,
  • в червлёной оконечности — герб дитмарсенский: золотой с поднятым мечом всадник на серебряном коне, покрытом чёрной тканью,
  • средний малый щит также рассечённый:
    • в правой половине герб ольденбургский — на золотом поле два червлёные пояса,
    • в левой — герб дельменгорстский — в лазуревом поле золотой, с острым внизу концом крест.

Этот малый щит увенчан велико-герцогскою короною…».

• Greater Coat of Arms of the Russian Empire 1700x1767 pix Igor Barbe 2006.jpg

  Большой герб Российской империи. Родовой герб расположен внизу

• Средний герб Российской Империи - герб Романовых.jpg

  Соединённый герб Гольштейн-Готторп-Романовых (фрагмент Большого герба Империи)

• RomanovsCoatRF.png

  Герб Романовых (бояр)

• Wappen Herzog zu Schleswig Holstein.jpg

  Герб Шлезвиг-Голштинский (Гольштейн-Готтропский)

• Blason Norvège.svg

  Герб Норвежский - Ольденбурги правили Норвегией с 1450 по 1814 гг.

• Schleswig Arms.svg

  Герб Шлезвигский - Ольденбурги правили Шлезвиг-Гольштейном с 1460 по 1865 гг.

• Schaumburg-Grafschaft.PNG

  Герб голштинский - Ольденбурги правили Шлезвиг-Гольштейном с 1460 по 1865 гг.

• Wappen Kreis Stormarn.png

  Герб стормарнский - район в Шлезвиг-Гольштейне

• Wappen Kreis Dithmarschen.svg

  Герб дитмарсенский - район в Шлезвиг-Гольштейне

• BlasonChristian Ier (1143-1167), comte d'Oldenbourg.svg

  Герб ольденбургский

• Blason Comtes de Delmenhorst.svg

  Герб дельменгорстский - город в Саксонии

• Crown of the Grand Duke of Luxembourg.svg

  Геральдическая корона великого герцогства Люксембургского, аналогичная использованной в этом гербе

Литература

• Таубе М. А. К истории герба дома Романовых // Гербовед. Июль. Спб., 1913.
• Петров П. Н. Юрьевы-Романовы // [www.bookoved.ru/kn.php?t=602448&go=84 История российской геральдики] / Н. Дубенюк. — М: Эксмо, 2009. — С. 201. — 576 с. — (Российская императорская библиотека). — 4000 экз. — ISBN 978-5-699-33485-8..

Ссылки

• [sovet.geraldika.ru/article/4753 Сайт «Геральдика сегодня»: Родовой символ Романовых]
• [lukped.narod.ru/internet/simbols/romanow.htm Герб Романовых]
• [www.romanov400.ru/index.php?go=Content&id=7 Династия Романовых | Гербы членов Императорского Дома]
• [broodlord.narod.ru/gerb.html История государственного герба России]
• [mgnonline.ru/index2.php?option=com_content&task=view&id=99&Itemid=85&pop=1&page=0 Формирование российской государственной символики]

Отрывок, характеризующий Герб Романовых

Приди, утиши муки моего мрачного уединения
И присоедини тайную сладость
К этим слезам, которых я чувствую течение.]
Жюли играла Борису нa арфе самые печальные ноктюрны. Борис читал ей вслух Бедную Лизу и не раз прерывал чтение от волнения, захватывающего его дыханье. Встречаясь в большом обществе, Жюли и Борис смотрели друг на друга как на единственных людей в мире равнодушных, понимавших один другого.
Анна Михайловна, часто ездившая к Карагиным, составляя партию матери, между тем наводила верные справки о том, что отдавалось за Жюли (отдавались оба пензенские именья и нижегородские леса). Анна Михайловна, с преданностью воле провидения и умилением, смотрела на утонченную печаль, которая связывала ее сына с богатой Жюли.
– Toujours charmante et melancolique, cette chere Julieie, [Она все так же прелестна и меланхолична, эта милая Жюли.] – говорила она дочери. – Борис говорит, что он отдыхает душой в вашем доме. Он так много понес разочарований и так чувствителен, – говорила она матери.
– Ах, мой друг, как я привязалась к Жюли последнее время, – говорила она сыну, – не могу тебе описать! Да и кто может не любить ее? Это такое неземное существо! Ах, Борис, Борис! – Она замолкала на минуту. – И как мне жалко ее maman, – продолжала она, – нынче она показывала мне отчеты и письма из Пензы (у них огромное имение) и она бедная всё сама одна: ее так обманывают!
Борис чуть заметно улыбался, слушая мать. Он кротко смеялся над ее простодушной хитростью, но выслушивал и иногда выспрашивал ее внимательно о пензенских и нижегородских имениях.
Жюли уже давно ожидала предложенья от своего меланхолического обожателя и готова была принять его; но какое то тайное чувство отвращения к ней, к ее страстному желанию выйти замуж, к ее ненатуральности, и чувство ужаса перед отречением от возможности настоящей любви еще останавливало Бориса. Срок его отпуска уже кончался. Целые дни и каждый божий день он проводил у Карагиных, и каждый день, рассуждая сам с собою, Борис говорил себе, что он завтра сделает предложение. Но в присутствии Жюли, глядя на ее красное лицо и подбородок, почти всегда осыпанный пудрой, на ее влажные глаза и на выражение лица, изъявлявшего всегдашнюю готовность из меланхолии тотчас же перейти к неестественному восторгу супружеского счастия, Борис не мог произнести решительного слова: несмотря на то, что он уже давно в воображении своем считал себя обладателем пензенских и нижегородских имений и распределял употребление с них доходов. Жюли видела нерешительность Бориса и иногда ей приходила мысль, что она противна ему; но тотчас же женское самообольщение представляло ей утешение, и она говорила себе, что он застенчив только от любви. Меланхолия ее однако начинала переходить в раздражительность, и не задолго перед отъездом Бориса, она предприняла решительный план. В то самое время как кончался срок отпуска Бориса, в Москве и, само собой разумеется, в гостиной Карагиных, появился Анатоль Курагин, и Жюли, неожиданно оставив меланхолию, стала очень весела и внимательна к Курагину.
– Mon cher, – сказала Анна Михайловна сыну, – je sais de bonne source que le Prince Basile envoie son fils a Moscou pour lui faire epouser Julieie. [Мой милый, я знаю из верных источников, что князь Василий присылает своего сына в Москву, для того чтобы женить его на Жюли.] Я так люблю Жюли, что мне жалко бы было ее. Как ты думаешь, мой друг? – сказала Анна Михайловна.
Мысль остаться в дураках и даром потерять весь этот месяц тяжелой меланхолической службы при Жюли и видеть все расписанные уже и употребленные как следует в его воображении доходы с пензенских имений в руках другого – в особенности в руках глупого Анатоля, оскорбляла Бориса. Он поехал к Карагиным с твердым намерением сделать предложение. Жюли встретила его с веселым и беззаботным видом, небрежно рассказывала о том, как ей весело было на вчерашнем бале, и спрашивала, когда он едет. Несмотря на то, что Борис приехал с намерением говорить о своей любви и потому намеревался быть нежным, он раздражительно начал говорить о женском непостоянстве: о том, как женщины легко могут переходить от грусти к радости и что у них расположение духа зависит только от того, кто за ними ухаживает. Жюли оскорбилась и сказала, что это правда, что для женщины нужно разнообразие, что всё одно и то же надоест каждому.
– Для этого я бы советовал вам… – начал было Борис, желая сказать ей колкость; но в ту же минуту ему пришла оскорбительная мысль, что он может уехать из Москвы, не достигнув своей цели и даром потеряв свои труды (чего с ним никогда ни в чем не бывало). Он остановился в середине речи, опустил глаза, чтоб не видать ее неприятно раздраженного и нерешительного лица и сказал: – Я совсем не с тем, чтобы ссориться с вами приехал сюда. Напротив… – Он взглянул на нее, чтобы увериться, можно ли продолжать. Всё раздражение ее вдруг исчезло, и беспокойные, просящие глаза были с жадным ожиданием устремлены на него. «Я всегда могу устроиться так, чтобы редко видеть ее», подумал Борис. «А дело начато и должно быть сделано!» Он вспыхнул румянцем, поднял на нее глаза и сказал ей: – «Вы знаете мои чувства к вам!» Говорить больше не нужно было: лицо Жюли сияло торжеством и самодовольством; но она заставила Бориса сказать ей всё, что говорится в таких случаях, сказать, что он любит ее, и никогда ни одну женщину не любил более ее. Она знала, что за пензенские имения и нижегородские леса она могла требовать этого и она получила то, что требовала.
Жених с невестой, не поминая более о деревьях, обсыпающих их мраком и меланхолией, делали планы о будущем устройстве блестящего дома в Петербурге, делали визиты и приготавливали всё для блестящей свадьбы.


Граф Илья Андреич в конце января с Наташей и Соней приехал в Москву. Графиня всё была нездорова, и не могла ехать, – а нельзя было ждать ее выздоровления: князя Андрея ждали в Москву каждый день; кроме того нужно было закупать приданое, нужно было продавать подмосковную и нужно было воспользоваться присутствием старого князя в Москве, чтобы представить ему его будущую невестку. Дом Ростовых в Москве был не топлен; кроме того они приехали на короткое время, графини не было с ними, а потому Илья Андреич решился остановиться в Москве у Марьи Дмитриевны Ахросимовой, давно предлагавшей графу свое гостеприимство.
Поздно вечером четыре возка Ростовых въехали во двор Марьи Дмитриевны в старой Конюшенной. Марья Дмитриевна жила одна. Дочь свою она уже выдала замуж. Сыновья ее все были на службе.
Она держалась всё так же прямо, говорила также прямо, громко и решительно всем свое мнение, и всем своим существом как будто упрекала других людей за всякие слабости, страсти и увлечения, которых возможности она не признавала. С раннего утра в куцавейке, она занималась домашним хозяйством, потом ездила: по праздникам к обедни и от обедни в остроги и тюрьмы, где у нее бывали дела, о которых она никому не говорила, а по будням, одевшись, дома принимала просителей разных сословий, которые каждый день приходили к ней, и потом обедала; за обедом сытным и вкусным всегда бывало человека три четыре гостей, после обеда делала партию в бостон; на ночь заставляла себе читать газеты и новые книги, а сама вязала. Редко она делала исключения для выездов, и ежели выезжала, то ездила только к самым важным лицам в городе.