Главный герой (телепрограмма)
Поделись знанием:
Лет тридцать Богучаровым управлял староста Дрон, которого старый князь звал Дронушкой.
Дрон был один из тех крепких физически и нравственно мужиков, которые, как только войдут в года, обрастут бородой, так, не изменяясь, живут до шестидесяти – семидесяти лет, без одного седого волоса или недостатка зуба, такие же прямые и сильные в шестьдесят лет, как и в тридцать.
Дрон, вскоре после переселения на теплые реки, в котором он участвовал, как и другие, был сделан старостой бурмистром в Богучарове и с тех пор двадцать три года безупречно пробыл в этой должности. Мужики боялись его больше, чем барина. Господа, и старый князь, и молодой, и управляющий, уважали его и в шутку называли министром. Во все время своей службы Дрон нн разу не был ни пьян, ни болен; никогда, ни после бессонных ночей, ни после каких бы то ни было трудов, не выказывал ни малейшей усталости и, не зная грамоте, никогда не забывал ни одного счета денег и пудов муки по огромным обозам, которые он продавал, и ни одной копны ужи на хлеба на каждой десятине богучаровских полей.
Этого то Дрона Алпатыч, приехавший из разоренных Лысых Гор, призвал к себе в день похорон князя и приказал ему приготовить двенадцать лошадей под экипажи княжны и восемнадцать подвод под обоз, который должен был быть поднят из Богучарова. Хотя мужики и были оброчные, исполнение приказания этого не могло встретить затруднения, по мнению Алпатыча, так как в Богучарове было двести тридцать тягол и мужики были зажиточные. Но староста Дрон, выслушав приказание, молча опустил глаза. Алпатыч назвал ему мужиков, которых он знал и с которых он приказывал взять подводы.
Дрон отвечал, что лошади у этих мужиков в извозе. Алпатыч назвал других мужиков, и у тех лошадей не было, по словам Дрона, одни были под казенными подводами, другие бессильны, у третьих подохли лошади от бескормицы. Лошадей, по мнению Дрона, нельзя было собрать не только под обоз, но и под экипажи.
Алпатыч внимательно посмотрел на Дрона и нахмурился. Как Дрон был образцовым старостой мужиком, так и Алпатыч недаром управлял двадцать лет имениями князя и был образцовым управляющим. Он в высшей степени способен был понимать чутьем потребности и инстинкты народа, с которым имел дело, и потому он был превосходным управляющим. Взглянув на Дрона, он тотчас понял, что ответы Дрона не были выражением мысли Дрона, но выражением того общего настроения богучаровского мира, которым староста уже был захвачен. Но вместе с тем он знал, что нажившийся и ненавидимый миром Дрон должен был колебаться между двумя лагерями – господским и крестьянским. Это колебание он заметил в его взгляде, и потому Алпатыч, нахмурившись, придвинулся к Дрону.
– Ты, Дронушка, слушай! – сказал он. – Ты мне пустого не говори. Его сиятельство князь Андрей Николаич сами мне приказали, чтобы весь народ отправить и с неприятелем не оставаться, и царский на то приказ есть. А кто останется, тот царю изменник. Слышишь?
– Слушаю, – отвечал Дрон, не поднимая глаз.
Алпатыч не удовлетворился этим ответом.
– Эй, Дрон, худо будет! – сказал Алпатыч, покачав головой.
– Власть ваша! – сказал Дрон печально.
– Эй, Дрон, оставь! – повторил Алпатыч, вынимая руку из за пазухи и торжественным жестом указывая ею на пол под ноги Дрона. – Я не то, что тебя насквозь, я под тобой на три аршина все насквозь вижу, – сказал он, вглядываясь в пол под ноги Дрона.
Дрон смутился, бегло взглянул на Алпатыча и опять опустил глаза.
– Ты вздор то оставь и народу скажи, чтобы собирались из домов идти в Москву и готовили подводы завтра к утру под княжнин обоз, да сам на сходку не ходи. Слышишь?
Дрон вдруг упал в ноги.
– Яков Алпатыч, уволь! Возьми от меня ключи, уволь ради Христа.
– Оставь! – сказал Алпатыч строго. – Под тобой насквозь на три аршина вижу, – повторил он, зная, что его мастерство ходить за пчелами, знание того, когда сеять овес, и то, что он двадцать лет умел угодить старому князю, давно приобрели ему славу колдуна и что способность видеть на три аршина под человеком приписывается колдунам.
Дрон встал и хотел что то сказать, но Алпатыч перебил его:
– Что вы это вздумали? А?.. Что ж вы думаете? А?
– Что мне с народом делать? – сказал Дрон. – Взбуровило совсем. Я и то им говорю…
– То то говорю, – сказал Алпатыч. – Пьют? – коротко спросил он.
– Весь взбуровился, Яков Алпатыч: другую бочку привезли.
– Так ты слушай. Я к исправнику поеду, а ты народу повести, и чтоб они это бросили, и чтоб подводы были.
– Слушаю, – отвечал Дрон.
Больше Яков Алпатыч не настаивал. Он долго управлял народом и знал, что главное средство для того, чтобы люди повиновались, состоит в том, чтобы не показывать им сомнения в том, что они могут не повиноваться. Добившись от Дрона покорного «слушаю с», Яков Алпатыч удовлетворился этим, хотя он не только сомневался, но почти был уверен в том, что подводы без помощи воинской команды не будут доставлены.
И действительно, к вечеру подводы не были собраны. На деревне у кабака была опять сходка, и на сходке положено было угнать лошадей в лес и не выдавать подвод. Ничего не говоря об этом княжне, Алпатыч велел сложить с пришедших из Лысых Гор свою собственную кладь и приготовить этих лошадей под кареты княжны, а сам поехал к начальству.
Х
После похорон отца княжна Марья заперлась в своей комнате и никого не впускала к себе. К двери подошла девушка сказать, что Алпатыч пришел спросить приказания об отъезде. (Это было еще до разговора Алпатыча с Дроном.) Княжна Марья приподнялась с дивана, на котором она лежала, и сквозь затворенную дверь проговорила, что она никуда и никогда не поедет и просит, чтобы ее оставили в покое.
Окна комнаты, в которой лежала княжна Марья, были на запад. Она лежала на диване лицом к стене и, перебирая пальцами пуговицы на кожаной подушке, видела только эту подушку, и неясные мысли ее были сосредоточены на одном: она думала о невозвратимости смерти и о той своей душевной мерзости, которой она не знала до сих пор и которая выказалась во время болезни ее отца. Она хотела, но не смела молиться, не смела в том душевном состоянии, в котором она находилась, обращаться к богу. Она долго лежала в этом положении.
Солнце зашло на другую сторону дома и косыми вечерними лучами в открытые окна осветило комнату и часть сафьянной подушки, на которую смотрела княжна Марья. Ход мыслей ее вдруг приостановился. Она бессознательно приподнялась, оправила волоса, встала и подошла к окну, невольно вдыхая в себя прохладу ясного, но ветреного вечера.
«Да, теперь тебе удобно любоваться вечером! Его уж нет, и никто тебе не помешает», – сказала она себе, и, опустившись на стул, она упала головой на подоконник.
Кто то нежным и тихим голосом назвал ее со стороны сада и поцеловал в голову. Она оглянулась. Это была m lle Bourienne, в черном платье и плерезах. Она тихо подошла к княжне Марье, со вздохом поцеловала ее и тотчас же заплакала. Княжна Марья оглянулась на нее. Все прежние столкновения с нею, ревность к ней, вспомнились княжне Марье; вспомнилось и то, как он последнее время изменился к m lle Bourienne, не мог ее видеть, и, стало быть, как несправедливы были те упреки, которые княжна Марья в душе своей делала ей. «Да и мне ли, мне ли, желавшей его смерти, осуждать кого нибудь! – подумала она.
Княжне Марье живо представилось положение m lle Bourienne, в последнее время отдаленной от ее общества, но вместе с тем зависящей от нее и живущей в чужом доме. И ей стало жалко ее. Она кротко вопросительно посмотрела на нее и протянула ей руку. M lle Bourienne тотчас заплакала, стала целовать ее руку и говорить о горе, постигшем княжну, делая себя участницей этого горя. Она говорила о том, что единственное утешение в ее горе есть то, что княжна позволила ей разделить его с нею. Она говорила, что все бывшие недоразумения должны уничтожиться перед великим горем, что она чувствует себя чистой перед всеми и что он оттуда видит ее любовь и благодарность. Княжна слушала ее, не понимая ее слов, но изредка взглядывая на нее и вслушиваясь в звуки ее голоса.
| Главный герой | |
 Заставка программы | |
| Жанр |
авторская телепередача |
|---|---|
| Автор(ы) |
Антон Хреков |
| Производство | |
| Ведущий(е) |
Антон Хреков |
| Композитор | |
| Страна производства | |
| Язык | |
| Количество сезонов |
3 |
| Количество выпусков |
100+ |
| Производство | |
| Продюсер(ы) |
Анна Жарницкая, Дмитрий Жуков, Гелия Каримова, Татьяна Красносельская, Анна Кукленко, Олег Пташкин, Светлана Селина, Татьяна Степовая[1] |
| Место съёмок | |
| Камера | |
| Продолжительность |
60,65 минут с рекламой |
| Статус |
Проект завершён |
| Вещание | |
| Телеканал(ы) |
НТВ (2007—2009) |
| Формат изображения | |
| Формат звука | |
| Период трансляции |
с 4 февраля 2007 по 10 декабря 2009 года |
| Премьерные показы | |
| Хронология | |
| Похожие передачи |
Программа максимум, |
«Главный герой» — авторская программа бывшего телеведущего информационной программы «Сегодня» Антона Хрекова[2] о личностях и о личном. С сентября 2009 года стилистика программы была изменена, Антон Хреков перестал быть ведущим[3], а программа стала называться «Главный герой представляет». Руководителем «Главного героя» также являлся Антон Хреков[4].
О программе
«Главный Герой» — это репортажи, в которых повествование, как правило, ведётся от первого лица. Герои доверяют журналистам программы и верят зрителю. Герои программы — люди, чьи имена на слуху и о ком много слухов — крупнейшие политики, бизнесмены, звёзды кино и шоу-бизнеса, а также герои, о которых страна пока не подозревает, раскрывают тайны своей жизни, откровенно говоря о самом сокровенном.
«Жемчужина» программы — это расшифрованная биография легендарной личности или реконструкция захватывающего события глазами его именитых участников. Редкие фото из частных архивов, имеющие историческую ценность, которые, после компьютерного восстановления буквально «оживают» на экране. И, конечно, интригующие интервью-экскурсии непосредственно на месте событий.
Студия программы — это больше не «замкнутый останкинский бункер» с говорящими головами. Посреди новейших мультимедийных декораций зияет дыра, через которую Антон Хреков будет «выходить в люди». На съемочной площадке задействованы несколько кранов и концертный свет.[5]
Некоторые рубрики
- «Большое музыкальное приключение» — регулярная рубрика журналиста «Профессии-репортёр» Вадима Такменева в жанре репортаж-концерт. Это будет оригинальный, никогда прежде не исполняемый номер с участием известнейших людей.[6]
- «Главный герой. Неизвестное об известном» — это факты, свидетельства очевидцев, подлинные документы, уникальные любительские видеозаписи и фотографии. Невероятные повороты судеб и ранее неизвестные подробности.
Цензура
Отдельные злободневные сюжеты в программе снимались с эфира или подвергались цензуре. Первый раз это произошло уже во втором выпуске — из эфира НТВ был убран репортаж о детстве губернатора Чукотки Романа Абрамовича[7], который активно анонсировался как в межпрограммном пространстве телеканала[8], так и в официальном пресс-релизе НТВ[9]. Автором видеосюжета был Антон Хреков. В вёрстке той программы сюжет об Абрамовиче являлся самым главным, а его хронометраж составлял 15 минут, что для тогдашнего российского телевидения было нетипично[9]. Причина снятия сюжета неизвестна. Генеральный директор НТВ Владимир Кулистиков заявил, что решение о снятии сюжета с эфира канала было принято им самим, и никакого давления со стороны Абрамовича он не получал[8]. Изъятие сюжета из программы негативно сказалось на её рейтинговых показателях — доля программы по сравнению с предыдущим выпуском снизилась почти вдвое (с 23,1% до 13,6%), а рейтинг — с 10,6% до 6,1%[10]. Годом позже, в сентябре 2008 года[11], сославшись на технические проблемы[12], из эфира программы был убран сюжет о погибшем ингушском оппозиционере Магомеде Евлоеве[13].
Критика
Программа вызвала негативные отзывы со стороны телекритиков и зрителей:
Сергей Малютин:
|
Как видим, творческие усилия приложены весомые, как, впрочем, и средства вложены немалые. И всё для того, чтобы мы поближе познакомились с популярными персонажами новостей, узнали их с неизвестной стороны. Только вот порой кажется, что силы потрачены впустую, потому что многие „известные“, о которых нам столь подробно рассказывают, никак не тянут на подлинных героев нашего времени. <…> Программа Антона Хрекова завершается простой и ясной формулой: „Героем может стать каждый, главное — оставаться человеком“. Хорошо бы, чтобы при выборе очередного персонажа для „Главного героя“ эта формула не оставалась пустым звуком и для её создателей[14]. | 
|
Арина Бородина:
|
|
Антон Хреков в „Главном герое“ уверяет, что „такого вы еще никогда не видели“, представляя весьма подробный сюжет об истории того, как появилась в мире силиконовая грудь. Видимо, её и следует считать „героем“»[15]. |
|
|
|
Очень жаль, что отличный ведущий и репортёр Антон Хреков, <...>, теперь делает программу «Главный герой» на НТВ, которая по набору тем фактически ничем не отличается от тех же «героев», которые года два мелькают то в «Чистосердечном признании», то в «Программе максимум». И все эти программы ходят по одному кругу и зачастую без смущения вставляют целые куски из уже показанных ранее во вроде бы новые и подаваемые как эксклюзивные темы…[2] |
|
Евгений Кузин:
|
|
Антон Хреков и команда «Главного героя», которым пока удается не осквернить место в эфире НТВ, прогретое некогда программой «Намедни». Так держать![16] |
|
Напишите отзыв о статье "Главный герой (телепрограмма)"
Примечания
- ↑ [4sale.ntv.ru/ru/item/4675/ Главный герой]. НТВ (4 февраля 2007).
- ↑ 1 2 [vremya.ru/2007/40/10/172980.html Арина Бородина: На нашем телевидении позитив случается редко]. Время новостей (7 марта 2007).
- ↑ [www.lenta.ru/news/2009/08/14/hohero/ Антон Хреков уйдет из «Главного героя»]. Lenta.ru (14 августа 2009). Проверено 13 августа 2010. [www.webcitation.org/65nk19apH Архивировано из первоисточника 29 февраля 2012].
- ↑ [www.rg.ru/2008/03/13/hrekov.html Телевизор - это электробытовой прибор. Ведущий "Главного героя" Антон Хреков о героях и антигероях российского ТВ]. Российская газета (13 марта 2008).
- ↑ [www.vokrug.tv/product/show/Glavnyi_geroi/ Главный герой]. vokrug.tv.
- ↑ [izvestia.ru/news/321106 Смотрите телевизор - Известия]. Проверено 28 апреля 2013. [www.webcitation.org/6GDcR9DlX Архивировано из первоисточника 28 апреля 2013].
- ↑ [www.newsru.com/russia/13feb2007/abramovich.html Скандал на НТВ: Сюжет о жизни Абрамовича снят с эфира]. NEWSru.com (13 февраля 2007).
- ↑ 1 2 [www.gazeta.ru/2007/02/13/kz_m231491.shtml Абрамович выпал из эфира]. Газета.ру (13 февраля 2007).
- ↑ 1 2 [www.kommersant.ru/doc/742096 В Романе Абрамовиче не осталось ничего героического. Сюжет о губернаторе Чукотки сняли с НТВ]. Коммерсантъ (13 февраля 2007).
- ↑ [www.kommersant.ru/doc/742645 Телелидеры]. Коммерсантъ (14 февраля 2007).
- ↑ [www.newsru.com/russia/08sep2008/glav_hero.html НТВ перенес показ сюжета об убийстве Магомеда Евлоева]. NEWSru.com (8 сентября 2008).
- ↑ [ura.ru/content/world/08-09-2008/news/43592.html С эфира НТВ «по техническим причинам» сняли сюжет о смерти Магомеда Евлоева]. ura.ru (8 сентября 2008).
- ↑ [www.gazeta.ru/politics/2008/09/08_a_2833849.shtml Неглавный герой]. Газета.ру (8 сентября 2008).
- ↑ [www.kpravda.ru/article/culture/003736/ Выбирая героя]. Проверено 25 марта 2013. [www.webcitation.org/6FdEXuj6i Архивировано из первоисточника 4 апреля 2013].
- ↑ [www.kommersant.ru/doc/1027080 Ъ-Газета - Между войной и миром. Анастасия Заворотнюк против Максима Галкина]
- ↑ [vremya.ru/2007/59/13/175547.html Весенняя лихорадка]. Время новостей (3 апреля 2007).
Ссылки
- [geroy.ntv.ru/flash.jsp Официальный сайт программы]
Отрывок, характеризующий Главный герой (телепрограмма)
Наконец, важнее всего, Алпатыч знал, что в тот самый день, как он приказал старосте собрать подводы для вывоза обоза княжны из Богучарова, поутру была на деревне сходка, на которой положено было не вывозиться и ждать. А между тем время не терпело. Предводитель, в день смерти князя, 15 го августа, настаивал у княжны Марьи на том, чтобы она уехала в тот же день, так как становилось опасно. Он говорил, что после 16 го он не отвечает ни за что. В день же смерти князя он уехал вечером, но обещал приехать на похороны на другой день. Но на другой день он не мог приехать, так как, по полученным им самим известиям, французы неожиданно подвинулись, и он только успел увезти из своего имения свое семейство и все ценное.Лет тридцать Богучаровым управлял староста Дрон, которого старый князь звал Дронушкой.
Дрон был один из тех крепких физически и нравственно мужиков, которые, как только войдут в года, обрастут бородой, так, не изменяясь, живут до шестидесяти – семидесяти лет, без одного седого волоса или недостатка зуба, такие же прямые и сильные в шестьдесят лет, как и в тридцать.
Дрон, вскоре после переселения на теплые реки, в котором он участвовал, как и другие, был сделан старостой бурмистром в Богучарове и с тех пор двадцать три года безупречно пробыл в этой должности. Мужики боялись его больше, чем барина. Господа, и старый князь, и молодой, и управляющий, уважали его и в шутку называли министром. Во все время своей службы Дрон нн разу не был ни пьян, ни болен; никогда, ни после бессонных ночей, ни после каких бы то ни было трудов, не выказывал ни малейшей усталости и, не зная грамоте, никогда не забывал ни одного счета денег и пудов муки по огромным обозам, которые он продавал, и ни одной копны ужи на хлеба на каждой десятине богучаровских полей.
Этого то Дрона Алпатыч, приехавший из разоренных Лысых Гор, призвал к себе в день похорон князя и приказал ему приготовить двенадцать лошадей под экипажи княжны и восемнадцать подвод под обоз, который должен был быть поднят из Богучарова. Хотя мужики и были оброчные, исполнение приказания этого не могло встретить затруднения, по мнению Алпатыча, так как в Богучарове было двести тридцать тягол и мужики были зажиточные. Но староста Дрон, выслушав приказание, молча опустил глаза. Алпатыч назвал ему мужиков, которых он знал и с которых он приказывал взять подводы.
Дрон отвечал, что лошади у этих мужиков в извозе. Алпатыч назвал других мужиков, и у тех лошадей не было, по словам Дрона, одни были под казенными подводами, другие бессильны, у третьих подохли лошади от бескормицы. Лошадей, по мнению Дрона, нельзя было собрать не только под обоз, но и под экипажи.
Алпатыч внимательно посмотрел на Дрона и нахмурился. Как Дрон был образцовым старостой мужиком, так и Алпатыч недаром управлял двадцать лет имениями князя и был образцовым управляющим. Он в высшей степени способен был понимать чутьем потребности и инстинкты народа, с которым имел дело, и потому он был превосходным управляющим. Взглянув на Дрона, он тотчас понял, что ответы Дрона не были выражением мысли Дрона, но выражением того общего настроения богучаровского мира, которым староста уже был захвачен. Но вместе с тем он знал, что нажившийся и ненавидимый миром Дрон должен был колебаться между двумя лагерями – господским и крестьянским. Это колебание он заметил в его взгляде, и потому Алпатыч, нахмурившись, придвинулся к Дрону.
– Ты, Дронушка, слушай! – сказал он. – Ты мне пустого не говори. Его сиятельство князь Андрей Николаич сами мне приказали, чтобы весь народ отправить и с неприятелем не оставаться, и царский на то приказ есть. А кто останется, тот царю изменник. Слышишь?
– Слушаю, – отвечал Дрон, не поднимая глаз.
Алпатыч не удовлетворился этим ответом.
– Эй, Дрон, худо будет! – сказал Алпатыч, покачав головой.
– Власть ваша! – сказал Дрон печально.
– Эй, Дрон, оставь! – повторил Алпатыч, вынимая руку из за пазухи и торжественным жестом указывая ею на пол под ноги Дрона. – Я не то, что тебя насквозь, я под тобой на три аршина все насквозь вижу, – сказал он, вглядываясь в пол под ноги Дрона.
Дрон смутился, бегло взглянул на Алпатыча и опять опустил глаза.
– Ты вздор то оставь и народу скажи, чтобы собирались из домов идти в Москву и готовили подводы завтра к утру под княжнин обоз, да сам на сходку не ходи. Слышишь?
Дрон вдруг упал в ноги.
– Яков Алпатыч, уволь! Возьми от меня ключи, уволь ради Христа.
– Оставь! – сказал Алпатыч строго. – Под тобой насквозь на три аршина вижу, – повторил он, зная, что его мастерство ходить за пчелами, знание того, когда сеять овес, и то, что он двадцать лет умел угодить старому князю, давно приобрели ему славу колдуна и что способность видеть на три аршина под человеком приписывается колдунам.
Дрон встал и хотел что то сказать, но Алпатыч перебил его:
– Что вы это вздумали? А?.. Что ж вы думаете? А?
– Что мне с народом делать? – сказал Дрон. – Взбуровило совсем. Я и то им говорю…
– То то говорю, – сказал Алпатыч. – Пьют? – коротко спросил он.
– Весь взбуровился, Яков Алпатыч: другую бочку привезли.
– Так ты слушай. Я к исправнику поеду, а ты народу повести, и чтоб они это бросили, и чтоб подводы были.
– Слушаю, – отвечал Дрон.
Больше Яков Алпатыч не настаивал. Он долго управлял народом и знал, что главное средство для того, чтобы люди повиновались, состоит в том, чтобы не показывать им сомнения в том, что они могут не повиноваться. Добившись от Дрона покорного «слушаю с», Яков Алпатыч удовлетворился этим, хотя он не только сомневался, но почти был уверен в том, что подводы без помощи воинской команды не будут доставлены.
И действительно, к вечеру подводы не были собраны. На деревне у кабака была опять сходка, и на сходке положено было угнать лошадей в лес и не выдавать подвод. Ничего не говоря об этом княжне, Алпатыч велел сложить с пришедших из Лысых Гор свою собственную кладь и приготовить этих лошадей под кареты княжны, а сам поехал к начальству.
Х
После похорон отца княжна Марья заперлась в своей комнате и никого не впускала к себе. К двери подошла девушка сказать, что Алпатыч пришел спросить приказания об отъезде. (Это было еще до разговора Алпатыча с Дроном.) Княжна Марья приподнялась с дивана, на котором она лежала, и сквозь затворенную дверь проговорила, что она никуда и никогда не поедет и просит, чтобы ее оставили в покое.
Окна комнаты, в которой лежала княжна Марья, были на запад. Она лежала на диване лицом к стене и, перебирая пальцами пуговицы на кожаной подушке, видела только эту подушку, и неясные мысли ее были сосредоточены на одном: она думала о невозвратимости смерти и о той своей душевной мерзости, которой она не знала до сих пор и которая выказалась во время болезни ее отца. Она хотела, но не смела молиться, не смела в том душевном состоянии, в котором она находилась, обращаться к богу. Она долго лежала в этом положении.
Солнце зашло на другую сторону дома и косыми вечерними лучами в открытые окна осветило комнату и часть сафьянной подушки, на которую смотрела княжна Марья. Ход мыслей ее вдруг приостановился. Она бессознательно приподнялась, оправила волоса, встала и подошла к окну, невольно вдыхая в себя прохладу ясного, но ветреного вечера.
«Да, теперь тебе удобно любоваться вечером! Его уж нет, и никто тебе не помешает», – сказала она себе, и, опустившись на стул, она упала головой на подоконник.
Кто то нежным и тихим голосом назвал ее со стороны сада и поцеловал в голову. Она оглянулась. Это была m lle Bourienne, в черном платье и плерезах. Она тихо подошла к княжне Марье, со вздохом поцеловала ее и тотчас же заплакала. Княжна Марья оглянулась на нее. Все прежние столкновения с нею, ревность к ней, вспомнились княжне Марье; вспомнилось и то, как он последнее время изменился к m lle Bourienne, не мог ее видеть, и, стало быть, как несправедливы были те упреки, которые княжна Марья в душе своей делала ей. «Да и мне ли, мне ли, желавшей его смерти, осуждать кого нибудь! – подумала она.
Княжне Марье живо представилось положение m lle Bourienne, в последнее время отдаленной от ее общества, но вместе с тем зависящей от нее и живущей в чужом доме. И ей стало жалко ее. Она кротко вопросительно посмотрела на нее и протянула ей руку. M lle Bourienne тотчас заплакала, стала целовать ее руку и говорить о горе, постигшем княжну, делая себя участницей этого горя. Она говорила о том, что единственное утешение в ее горе есть то, что княжна позволила ей разделить его с нею. Она говорила, что все бывшие недоразумения должны уничтожиться перед великим горем, что она чувствует себя чистой перед всеми и что он оттуда видит ее любовь и благодарность. Княжна слушала ее, не понимая ее слов, но изредка взглядывая на нее и вслушиваясь в звуки ее голоса.
