Горнолыжный спорт на зимних Олимпийских играх 2010 — супергигант (мужчины)
Поделись знанием:
– Мама, ради Бога ничего не спрашивайте у меня теперь. Это нельзя говорить, – сказала Наташа.
Но несмотря на то, в этот вечер Наташа, то взволнованная, то испуганная, с останавливающимися глазами лежала долго в постели матери. То она рассказывала ей, как он хвалил ее, то как он говорил, что поедет за границу, то, что он спрашивал, где они будут жить это лето, то как он спрашивал ее про Бориса.
– Но такого, такого… со мной никогда не бывало! – говорила она. – Только мне страшно при нем, мне всегда страшно при нем, что это значит? Значит, что это настоящее, да? Мама, вы спите?
– Нет, душа моя, мне самой страшно, – отвечала мать. – Иди.
– Все равно я не буду спать. Что за глупости спать? Maмаша, мамаша, такого со мной никогда не бывало! – говорила она с удивлением и испугом перед тем чувством, которое она сознавала в себе. – И могли ли мы думать!…
Наташе казалось, что еще когда она в первый раз увидала князя Андрея в Отрадном, она влюбилась в него. Ее как будто пугало это странное, неожиданное счастье, что тот, кого она выбрала еще тогда (она твердо была уверена в этом), что тот самый теперь опять встретился ей, и, как кажется, неравнодушен к ней. «И надо было ему нарочно теперь, когда мы здесь, приехать в Петербург. И надо было нам встретиться на этом бале. Всё это судьба. Ясно, что это судьба, что всё это велось к этому. Еще тогда, как только я увидала его, я почувствовала что то особенное».
– Что ж он тебе еще говорил? Какие стихи то эти? Прочти… – задумчиво сказала мать, спрашивая про стихи, которые князь Андрей написал в альбом Наташе.
– Мама, это не стыдно, что он вдовец?
– Полно, Наташа. Молись Богу. Les Marieiages se font dans les cieux. [Браки заключаются в небесах.]
– Голубушка, мамаша, как я вас люблю, как мне хорошо! – крикнула Наташа, плача слезами счастья и волнения и обнимая мать.
В это же самое время князь Андрей сидел у Пьера и говорил ему о своей любви к Наташе и о твердо взятом намерении жениться на ней.
В этот день у графини Елены Васильевны был раут, был французский посланник, был принц, сделавшийся с недавнего времени частым посетителем дома графини, и много блестящих дам и мужчин. Пьер был внизу, прошелся по залам, и поразил всех гостей своим сосредоточенно рассеянным и мрачным видом.
Пьер со времени бала чувствовал в себе приближение припадков ипохондрии и с отчаянным усилием старался бороться против них. Со времени сближения принца с его женою, Пьер неожиданно был пожалован в камергеры, и с этого времени он стал чувствовать тяжесть и стыд в большом обществе, и чаще ему стали приходить прежние мрачные мысли о тщете всего человеческого. В это же время замеченное им чувство между покровительствуемой им Наташей и князем Андреем, своей противуположностью между его положением и положением его друга, еще усиливало это мрачное настроение. Он одинаково старался избегать мыслей о своей жене и о Наташе и князе Андрее. Опять всё ему казалось ничтожно в сравнении с вечностью, опять представлялся вопрос: «к чему?». И он дни и ночи заставлял себя трудиться над масонскими работами, надеясь отогнать приближение злого духа. Пьер в 12 м часу, выйдя из покоев графини, сидел у себя наверху в накуренной, низкой комнате, в затасканном халате перед столом и переписывал подлинные шотландские акты, когда кто то вошел к нему в комнату. Это был князь Андрей.
– А, это вы, – сказал Пьер с рассеянным и недовольным видом. – А я вот работаю, – сказал он, указывая на тетрадь с тем видом спасения от невзгод жизни, с которым смотрят несчастливые люди на свою работу.
Князь Андрей с сияющим, восторженным и обновленным к жизни лицом остановился перед Пьером и, не замечая его печального лица, с эгоизмом счастия улыбнулся ему.
– Ну, душа моя, – сказал он, – я вчера хотел сказать тебе и нынче за этим приехал к тебе. Никогда не испытывал ничего подобного. Я влюблен, мой друг.
Пьер вдруг тяжело вздохнул и повалился своим тяжелым телом на диван, подле князя Андрея.
– В Наташу Ростову, да? – сказал он.
– Да, да, в кого же? Никогда не поверил бы, но это чувство сильнее меня. Вчера я мучился, страдал, но и мученья этого я не отдам ни за что в мире. Я не жил прежде. Теперь только я живу, но я не могу жить без нее. Но может ли она любить меня?… Я стар для нее… Что ты не говоришь?…
– Я? Я? Что я говорил вам, – вдруг сказал Пьер, вставая и начиная ходить по комнате. – Я всегда это думал… Эта девушка такое сокровище, такое… Это редкая девушка… Милый друг, я вас прошу, вы не умствуйте, не сомневайтесь, женитесь, женитесь и женитесь… И я уверен, что счастливее вас не будет человека.
– Но она!
– Она любит вас.
– Не говори вздору… – сказал князь Андрей, улыбаясь и глядя в глаза Пьеру.
– Любит, я знаю, – сердито закричал Пьер.
– Нет, слушай, – сказал князь Андрей, останавливая его за руку. – Ты знаешь ли, в каком я положении? Мне нужно сказать все кому нибудь.
– Ну, ну, говорите, я очень рад, – говорил Пьер, и действительно лицо его изменилось, морщина разгладилась, и он радостно слушал князя Андрея. Князь Андрей казался и был совсем другим, новым человеком. Где была его тоска, его презрение к жизни, его разочарованность? Пьер был единственный человек, перед которым он решался высказаться; но зато он ему высказывал всё, что у него было на душе. То он легко и смело делал планы на продолжительное будущее, говорил о том, как он не может пожертвовать своим счастьем для каприза своего отца, как он заставит отца согласиться на этот брак и полюбить ее или обойдется без его согласия, то он удивлялся, как на что то странное, чуждое, от него независящее, на то чувство, которое владело им.
– Я бы не поверил тому, кто бы мне сказал, что я могу так любить, – говорил князь Андрей. – Это совсем не то чувство, которое было у меня прежде. Весь мир разделен для меня на две половины: одна – она и там всё счастье надежды, свет; другая половина – всё, где ее нет, там всё уныние и темнота…
– Темнота и мрак, – повторил Пьер, – да, да, я понимаю это.
– Я не могу не любить света, я не виноват в этом. И я очень счастлив. Ты понимаешь меня? Я знаю, что ты рад за меня.
– Да, да, – подтверждал Пьер, умиленными и грустными глазами глядя на своего друга. Чем светлее представлялась ему судьба князя Андрея, тем мрачнее представлялась своя собственная.
Для женитьбы нужно было согласие отца, и для этого на другой день князь Андрей уехал к отцу.
Отец с наружным спокойствием, но внутренней злобой принял сообщение сына. Он не мог понять того, чтобы кто нибудь хотел изменять жизнь, вносить в нее что нибудь новое, когда жизнь для него уже кончалась. – «Дали бы только дожить так, как я хочу, а потом бы делали, что хотели», говорил себе старик. С сыном однако он употребил ту дипломацию, которую он употреблял в важных случаях. Приняв спокойный тон, он обсудил всё дело.
Во первых, женитьба была не блестящая в отношении родства, богатства и знатности. Во вторых, князь Андрей был не первой молодости и слаб здоровьем (старик особенно налегал на это), а она была очень молода. В третьих, был сын, которого жалко было отдать девчонке. В четвертых, наконец, – сказал отец, насмешливо глядя на сына, – я тебя прошу, отложи дело на год, съезди за границу, полечись, сыщи, как ты и хочешь, немца, для князя Николая, и потом, ежели уж любовь, страсть, упрямство, что хочешь, так велики, тогда женись.
– И это последнее мое слово, знай, последнее… – кончил князь таким тоном, которым показывал, что ничто не заставит его изменить свое решение.
Князь Андрей ясно видел, что старик надеялся, что чувство его или его будущей невесты не выдержит испытания года, или что он сам, старый князь, умрет к этому времени, и решил исполнить волю отца: сделать предложение и отложить свадьбу на год.
Через три недели после своего последнего вечера у Ростовых, князь Андрей вернулся в Петербург.
| Горнолыжный спорт на зимних Олимпийских играх 2010 
| ||||
|---|---|---|---|---|
| Скоростной спуск | мужчины | женщины | ||
| Суперкомбинация | мужчины | женщины | ||
| Супергигант | мужчины | женщины | ||
| Гигантский слалом | мужчины | женщины | ||
| Слалом | мужчины | женщины | ||
| Квалификация | ||||
Соревнования по супергиганту в горнолыжном спорте среди мужчин на зимних Олимпийских играх 2010 прошли 19 февраля. Медали в супергиганте были разыграны на 7 зимней Олимпиаде подряд, начиная с 1988 года.
Соревнования были проведены в Уистлер Криксайд с 11:30 до 14:00 по местному времени (UTC-8). В супергиганте стартовали 63 горнолыжника из 27 стран (аргентинец Кристиан Хавьер Симари Биркнер был заявлен, но не вышел на старт). До финиша сумели добраться и были классифицированы 45 спортсменов. Температура воздуха: +3,5 °C на старте, +9 °C на финише. Солнечно, снег на трассе — утрамбованный.
Ни один из призёров Олимпиады 2006 года в этой дисциплине не принимал участие (чемпион Четиль Андре Омодт и вице-чемпион Херманн Майер завершили карьеру, а бронзовый призёр Амбрози Хоффман не сумел отобраться в сборную Швейцарии в этой дисциплине).
Серебряный и бронзовый призёры Ванкувера в скоростном спуске норвежец Аксель Лунд Свиндаль и американец Боде Миллер сделали шаг наверх и выиграли соответственно золото и серебро. Чемпион в скоростном спуске швейцарец Дидье Дефаго не попал в 10-ку лучших. Тройку призёров замкнул американец Эндрю Уайбрехт. Американские горнолыжники в первых четырёх видах программы Олимпиады выиграли 6 наград — 1 золото, 3 серебра и 2 бронзы. Боде Миллер выиграл свою 4-ю олимпийскую медаль в карьере, причём все 4 были завоёваны в разных дисциплинах. Миллер не выигрывал медалей только в слаломе.
Как и в скоростном спуске, в супергиганте была высокая плотность результатов: горнолыжники, занявшие места со 2-го по 7-е уложились в 0,12 сек, а в одной секунде от лидера финишировали 12 спортсменов.
Золото Свиндаля стало для норвежцев 4-м в этой дисциплине за 7 Олимпиад. До этого трижды в супергиганте побеждал Четиль Андре Омодт (1992, 2002 и 2006).
Падение Патрика Йербюна
Трёхкратный призёр чемпионатов мира 40-летний швед Патрик Йербюн, участвовавший в своей пятой Олимпиаде, на последней трети трассы зацепился за флажок, не удержался на ногах и, пролетев несколько десятков метров, упал на спину, на несколько минут потеряв сознание. Однако серьёзных травм головы, шеи и спины шведу удалось избежать[1][2]. После падения стартовавшего 29-м Йербюна старт следующих горнолыжников был задержан более чем на 20 минут.
Медалисты
| Золото | Серебро | Бронза |
Результаты
| Место | Номер | Спортсмен | Время | Отставание |
|---|---|---|---|---|
| 1 | 19 |  Аксель Лунд Свиндаль (NOR)
|
1:30,34 | 0,00 |
| 2 | 11 |  Боде Миллер (USA)
|
1:30,62 | +0,28 |
| 3 | 3 | Эндрю Уайбрехт (USA)
|
1:30,65 | +0,31 |
| 4 | 18 |  Вернер Хель (ITA)
|
1:30,67 | +0,33 |
| 5 | 20 |  Эрик Гэй (CAN)
|
1:30,68 | +0,34 |
| 6 | 13 | Кристоф Иннерхофер (ITA)
|
1:30,73 | +0,39 |
| 7 | 9 | Патрик Штаудахер (ITA)
|
1:30,74 | +0,40 |
| 8 | 15 |  Карло Янка (SUI)
|
1:30,83 | +0,49 |
| 9 | 14 | Тобиас Грюненфельдер (SUI)
|
1:30,90 | +0,56 |
| 10 | 16 | Дидье Кюш (SUI)
|
1:31,06 | +0,72 |
| 11 | 6 |  Алеш Горза (SLO)
|
1:31,07 | +0,73 |
| 12 | 1 | Хетиль Янсруд (NOR)
|
1:31,21 | +0,87 |
| 13 | 7 |  Адрьен То (FRA)
|
1:31,24 | +0,90 |
| 14 | 17 |  Бенджамин Райх (AUT)
|
1:31,35 | +1,01 |
| 15 | 22 | Дидье Дефаго (SUI)
|
1:31,43 | +1,09 |
| 16 | 23 |  Ивица Костелич (CRO)
|
1:31,47 | +1,13 |
| 17 | 24 | Георг Штрайтбергер (AUT)
|
1:31,49 | +1,15 |
| 18 | 28 | Андрей Шпорн (SLO)
|
1:31,58 | +1,24 |
| 19 | 8 | Тед Лигети (USA)
|
1:31,70 | +1,36 |
| 20 | 10 | Марио Шайбер (AUT)
|
1:31,93 | +1,59 |
| 21 | 21 | Михаэль Вальххофер (AUT)
|
1:32,00 | +1,66 |
| 22 | 36 | Гильермо Файе (FRA)
|
1:32,03 | +1,69 |
| 23= | 26 | Марко Салливан (USA)
|
1:32,09 | +1,75 |
| 23= | 32 | Ян Худек (CAN)
|
1:32,09 | +1,75 |
| 25 | 39 | Ларс Элтон Мюре (NOR)
|
1:32,36 | +2,02 |
| 26 | 43 | Иван Раткич (CRO)
|
1:32,67 | +2,33 |
| 27 | 42 |  Ферран Терра (ESP)
|
1:32,75 | +2,41 |
| 28 | 53 |  Александр Хорошилов (RUS)
|
1:32,84 | +2,50 |
| 29 | 40 |  Крэйг Брэнч (AUS)
|
1:32,89 | +2,55 |
| 30 | 34 | Джоно Броэр (AUS)
|
1:32,92 | +2,58 |
| 31 | 5 | Готье де Тессьер (FRA)
|
1:33,17 | +2,83 |
| 32 | 33 |  Эдвард Дрейк (GBR)
|
1:33,20 | +2,86 |
| 33 | 57 |  Рохер Видоса (AND)
|
1:33,65 | +3,31 |
| 34 | 31 |  Петр Загробский (CZE)
|
1:33,83 | +3,49 |
| 35 | 52 | Паул де ла Куэста (ESP)
|
1:34,03 | +3,69 |
| 36 | 50 | Степан Зуев (RUS)
|
1:34,13 | +3,79 |
| 37 | 51 |  Ярослав Бабушак (SVK)
|
1:35,25 | +4,91 |
| 38 | 45 |  Тим Кэйф (NZL)
|
1:35,55 | +5,21 |
| 39 | 64 | Кевин Эстеве Ригайль (AND)
|
1:35,67 | +5,33 |
| 40 | 48 |  Джонни Альбертсен (DEN)
|
1:35,69 | +5,35 |
| 41 | 58 |  Стефан Георгиев (BUL)
|
1:36,32 | +5,98 |
| 42 | 44 |  Мауи Хайме (CHI)
|
1:36,56 | +6,22 |
| 43 | 60 |  Игорь Закурдаев (KAZ)
|
1:36,97 | +6,63 |
| 44 | 59 |  Андрей Дрыгин (TJK)
|
1:38,03 | +7,69 |
| 45 | 62 |  Стефан Йон Сигургейрссон (ISL)
|
1:39,12 | +8,78 |
| — | 49 |  Кристиан Хавьер Симари Биркнер (ARG)
|
DNS | — |
| — | 2 |  Штефан Кепплер (GER)
|
DNF | — |
| — | 12 | Мануэль Осборн-Паради (CAN)
|
DNF | — |
| — | 25 | Андрей Йерман (SLO)
|
DNF | — |
| — | 27 | Робби Диксон (CAN)
|
DNF | — |
| — | 29 |  Патрик Йербюн (SWE)
|
DNF | — |
| — | 30 |  Марко Бюхель (LIE)
|
DNF | — |
| — | 37 | Натко Зрнчич-Дим (CRO)
|
DNF | — |
| — | 38 | Ханс Ольссон (SWE)
|
DNF | — |
| — | 41 | Давид Пуассон (FRA)
|
DNF | — |
| — | 46 |  Андреас Ромар (FIN)
|
DNF | — |
| — | 47 | Бенджамин Гриффин (NZL)
|
DNF | — |
| — | 54 | Трульс Уве Карлсен (NOR)
|
DNF | — |
| — | 55 | Сергей Майтаков (RUS)
|
DNF | — |
| — | 61 | Хорхе Мандру (CHI)
|
DNF | — |
| — | 63 | Арни Торвальдссон (ISL)
|
DNF | — |
| — | 4 | Петер Филл (ITA)
|
DSQ | — |
| — | 35 | Андрей Крижай (SLO)
|
DSQ | — |
| — | 56 | Мартин Враблик (CZE)
|
DSQ | — |
Напишите отзыв о статье "Горнолыжный спорт на зимних Олимпийских играх 2010 — супергигант (мужчины)"
Примечания
Ссылки
- [www.fis-ski.com/pdf/2010/AL/0411/2010AL0411.pdf Официальный протокол мужского супергиганта на Олимпиаде-2010] (англ.)
- [youtube.com/watch?v=-l6_9ct4uts Полная видеозапись соревнования] на YouTube
Отрывок, характеризующий Горнолыжный спорт на зимних Олимпийских играх 2010 — супергигант (мужчины)
– Ну что?– Мама, ради Бога ничего не спрашивайте у меня теперь. Это нельзя говорить, – сказала Наташа.
Но несмотря на то, в этот вечер Наташа, то взволнованная, то испуганная, с останавливающимися глазами лежала долго в постели матери. То она рассказывала ей, как он хвалил ее, то как он говорил, что поедет за границу, то, что он спрашивал, где они будут жить это лето, то как он спрашивал ее про Бориса.
– Но такого, такого… со мной никогда не бывало! – говорила она. – Только мне страшно при нем, мне всегда страшно при нем, что это значит? Значит, что это настоящее, да? Мама, вы спите?
– Нет, душа моя, мне самой страшно, – отвечала мать. – Иди.
– Все равно я не буду спать. Что за глупости спать? Maмаша, мамаша, такого со мной никогда не бывало! – говорила она с удивлением и испугом перед тем чувством, которое она сознавала в себе. – И могли ли мы думать!…
Наташе казалось, что еще когда она в первый раз увидала князя Андрея в Отрадном, она влюбилась в него. Ее как будто пугало это странное, неожиданное счастье, что тот, кого она выбрала еще тогда (она твердо была уверена в этом), что тот самый теперь опять встретился ей, и, как кажется, неравнодушен к ней. «И надо было ему нарочно теперь, когда мы здесь, приехать в Петербург. И надо было нам встретиться на этом бале. Всё это судьба. Ясно, что это судьба, что всё это велось к этому. Еще тогда, как только я увидала его, я почувствовала что то особенное».
– Что ж он тебе еще говорил? Какие стихи то эти? Прочти… – задумчиво сказала мать, спрашивая про стихи, которые князь Андрей написал в альбом Наташе.
– Мама, это не стыдно, что он вдовец?
– Полно, Наташа. Молись Богу. Les Marieiages se font dans les cieux. [Браки заключаются в небесах.]
– Голубушка, мамаша, как я вас люблю, как мне хорошо! – крикнула Наташа, плача слезами счастья и волнения и обнимая мать.
В это же самое время князь Андрей сидел у Пьера и говорил ему о своей любви к Наташе и о твердо взятом намерении жениться на ней.
В этот день у графини Елены Васильевны был раут, был французский посланник, был принц, сделавшийся с недавнего времени частым посетителем дома графини, и много блестящих дам и мужчин. Пьер был внизу, прошелся по залам, и поразил всех гостей своим сосредоточенно рассеянным и мрачным видом.
Пьер со времени бала чувствовал в себе приближение припадков ипохондрии и с отчаянным усилием старался бороться против них. Со времени сближения принца с его женою, Пьер неожиданно был пожалован в камергеры, и с этого времени он стал чувствовать тяжесть и стыд в большом обществе, и чаще ему стали приходить прежние мрачные мысли о тщете всего человеческого. В это же время замеченное им чувство между покровительствуемой им Наташей и князем Андреем, своей противуположностью между его положением и положением его друга, еще усиливало это мрачное настроение. Он одинаково старался избегать мыслей о своей жене и о Наташе и князе Андрее. Опять всё ему казалось ничтожно в сравнении с вечностью, опять представлялся вопрос: «к чему?». И он дни и ночи заставлял себя трудиться над масонскими работами, надеясь отогнать приближение злого духа. Пьер в 12 м часу, выйдя из покоев графини, сидел у себя наверху в накуренной, низкой комнате, в затасканном халате перед столом и переписывал подлинные шотландские акты, когда кто то вошел к нему в комнату. Это был князь Андрей.
– А, это вы, – сказал Пьер с рассеянным и недовольным видом. – А я вот работаю, – сказал он, указывая на тетрадь с тем видом спасения от невзгод жизни, с которым смотрят несчастливые люди на свою работу.
Князь Андрей с сияющим, восторженным и обновленным к жизни лицом остановился перед Пьером и, не замечая его печального лица, с эгоизмом счастия улыбнулся ему.
– Ну, душа моя, – сказал он, – я вчера хотел сказать тебе и нынче за этим приехал к тебе. Никогда не испытывал ничего подобного. Я влюблен, мой друг.
Пьер вдруг тяжело вздохнул и повалился своим тяжелым телом на диван, подле князя Андрея.
– В Наташу Ростову, да? – сказал он.
– Да, да, в кого же? Никогда не поверил бы, но это чувство сильнее меня. Вчера я мучился, страдал, но и мученья этого я не отдам ни за что в мире. Я не жил прежде. Теперь только я живу, но я не могу жить без нее. Но может ли она любить меня?… Я стар для нее… Что ты не говоришь?…
– Я? Я? Что я говорил вам, – вдруг сказал Пьер, вставая и начиная ходить по комнате. – Я всегда это думал… Эта девушка такое сокровище, такое… Это редкая девушка… Милый друг, я вас прошу, вы не умствуйте, не сомневайтесь, женитесь, женитесь и женитесь… И я уверен, что счастливее вас не будет человека.
– Но она!
– Она любит вас.
– Не говори вздору… – сказал князь Андрей, улыбаясь и глядя в глаза Пьеру.
– Любит, я знаю, – сердито закричал Пьер.
– Нет, слушай, – сказал князь Андрей, останавливая его за руку. – Ты знаешь ли, в каком я положении? Мне нужно сказать все кому нибудь.
– Ну, ну, говорите, я очень рад, – говорил Пьер, и действительно лицо его изменилось, морщина разгладилась, и он радостно слушал князя Андрея. Князь Андрей казался и был совсем другим, новым человеком. Где была его тоска, его презрение к жизни, его разочарованность? Пьер был единственный человек, перед которым он решался высказаться; но зато он ему высказывал всё, что у него было на душе. То он легко и смело делал планы на продолжительное будущее, говорил о том, как он не может пожертвовать своим счастьем для каприза своего отца, как он заставит отца согласиться на этот брак и полюбить ее или обойдется без его согласия, то он удивлялся, как на что то странное, чуждое, от него независящее, на то чувство, которое владело им.
– Я бы не поверил тому, кто бы мне сказал, что я могу так любить, – говорил князь Андрей. – Это совсем не то чувство, которое было у меня прежде. Весь мир разделен для меня на две половины: одна – она и там всё счастье надежды, свет; другая половина – всё, где ее нет, там всё уныние и темнота…
– Темнота и мрак, – повторил Пьер, – да, да, я понимаю это.
– Я не могу не любить света, я не виноват в этом. И я очень счастлив. Ты понимаешь меня? Я знаю, что ты рад за меня.
– Да, да, – подтверждал Пьер, умиленными и грустными глазами глядя на своего друга. Чем светлее представлялась ему судьба князя Андрея, тем мрачнее представлялась своя собственная.
Для женитьбы нужно было согласие отца, и для этого на другой день князь Андрей уехал к отцу.
Отец с наружным спокойствием, но внутренней злобой принял сообщение сына. Он не мог понять того, чтобы кто нибудь хотел изменять жизнь, вносить в нее что нибудь новое, когда жизнь для него уже кончалась. – «Дали бы только дожить так, как я хочу, а потом бы делали, что хотели», говорил себе старик. С сыном однако он употребил ту дипломацию, которую он употреблял в важных случаях. Приняв спокойный тон, он обсудил всё дело.
Во первых, женитьба была не блестящая в отношении родства, богатства и знатности. Во вторых, князь Андрей был не первой молодости и слаб здоровьем (старик особенно налегал на это), а она была очень молода. В третьих, был сын, которого жалко было отдать девчонке. В четвертых, наконец, – сказал отец, насмешливо глядя на сына, – я тебя прошу, отложи дело на год, съезди за границу, полечись, сыщи, как ты и хочешь, немца, для князя Николая, и потом, ежели уж любовь, страсть, упрямство, что хочешь, так велики, тогда женись.
– И это последнее мое слово, знай, последнее… – кончил князь таким тоном, которым показывал, что ничто не заставит его изменить свое решение.
Князь Андрей ясно видел, что старик надеялся, что чувство его или его будущей невесты не выдержит испытания года, или что он сам, старый князь, умрет к этому времени, и решил исполнить волю отца: сделать предложение и отложить свадьбу на год.
Через три недели после своего последнего вечера у Ростовых, князь Андрей вернулся в Петербург.
