Горюнов, Дмитрий Петрович

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Дмитрий Петрович Горюнов
Чрезвычайный и Полномочный Посол СССР в Кении
23 мая 1967 года — 13 ноября 1973 года
Предшественник: Лавров, Владимир Сергеевич
Преемник: Мирошниченко, Борис Пантелеймонович
Чрезвычайный и Полномочный Посол СССР в Марокко
26 декабря 1973 года — 3 октября 1978 года
Предшественник: Киктев, Сергей Петрович
Преемник: Нерсесов, Евгений Викторович
 
Вероисповедание: атеист
Рождение: 30 сентября 1915(1915-09-30)
Ковров, СССР
Смерть: 3 июня 1992(1992-06-03) (76 лет)
Москва, Россия
Отец: Горюнов Пётр Герасимович
Мать: Лежденевская Александра Фёдоровна
Супруга: Ломова, Вероника Габриэлевна (1924-2004)
Профессия: медиаменеджер, дипломат

Дмитрий Петрович Горюнов (30 сентября 1915 года, г. Ковров Владимирской области, — 3 июня 1992 года, г. Москва) — советский журналист и медиаменеджер. Главный редактор газеты «Комсомольская правда» с 1950 по 1957 годы, генеральный директор ТАСС при СМ СССР с 1960 по 1967 годы[1][2][3].





Образование

  • Слушатель Высшей партийной школы (ВПШ) при ЦК ВКП(б) (1946—1949).

Карьера

Член Центральной ревизионной комиссии КПСС (1961—1966). Кандидат в членыЦК КПСС (1966—1971).

См. также

Напишите отзыв о статье "Горюнов, Дмитрий Петрович"

Примечания

  1. [az-libr.ru/index.shtml?Persons&000/FNames/as132/bbefee31 Библиотека — Люди и книги]
  2. [moscow-tombs.ru/1992/goryunov_dp.htm Московские могилы. Горюнов Д. П.]
  3. [www.lenizdat.ru/a0/ru/pm1/c-1096283-0.html Сообщение ТАСС о полёте Гагарина стало самой цитируемой новостью в мире]

Ссылки

  • [slon.ru/articles/104096/ «Мы боремся, чтобы у нас всё было более-менее по-христиански». Гендиректор и главный редактор ИД «Комсомольская правда» Владимир Сунгоркин]
  • [www.itar-tass.com/c337/403169.html Страницы истории ИТАР-ТАСС]
Предшественник:
Киктев, Сергей Петрович
Чрезвычайный и полномочный посол СССР в Марокко

26 декабря 1973 года3 октября 1978 года
Преемник:
Нерсесов, Евгений Викторович

Отрывок, характеризующий Горюнов, Дмитрий Петрович

– Ma foi, sire, nous ferons ce que qui sera dans notre possibilite, sire, [Право, ваше величество, мы сделаем, что будет нам возможно сделать, ваше величество,] – отвечал он весело, тем не менее вызывая насмешливую улыбку у господ свиты государя своим дурным французским выговором.
Милорадович круто повернул свою лошадь и стал несколько позади государя. Апшеронцы, возбуждаемые присутствием государя, молодецким, бойким шагом отбивая ногу, проходили мимо императоров и их свиты.
– Ребята! – крикнул громким, самоуверенным и веселым голосом Милорадович, видимо, до такой степени возбужденный звуками стрельбы, ожиданием сражения и видом молодцов апшеронцев, еще своих суворовских товарищей, бойко проходивших мимо императоров, что забыл о присутствии государя. – Ребята, вам не первую деревню брать! – крикнул он.
– Рады стараться! – прокричали солдаты.
Лошадь государя шарахнулась от неожиданного крика. Лошадь эта, носившая государя еще на смотрах в России, здесь, на Аустерлицком поле, несла своего седока, выдерживая его рассеянные удары левой ногой, настораживала уши от звуков выстрелов, точно так же, как она делала это на Марсовом поле, не понимая значения ни этих слышавшихся выстрелов, ни соседства вороного жеребца императора Франца, ни всего того, что говорил, думал, чувствовал в этот день тот, кто ехал на ней.
Государь с улыбкой обратился к одному из своих приближенных, указывая на молодцов апшеронцев, и что то сказал ему.


Кутузов, сопутствуемый своими адъютантами, поехал шагом за карабинерами.
Проехав с полверсты в хвосте колонны, он остановился у одинокого заброшенного дома (вероятно, бывшего трактира) подле разветвления двух дорог. Обе дороги спускались под гору, и по обеим шли войска.
Туман начинал расходиться, и неопределенно, верстах в двух расстояния, виднелись уже неприятельские войска на противоположных возвышенностях. Налево внизу стрельба становилась слышнее. Кутузов остановился, разговаривая с австрийским генералом. Князь Андрей, стоя несколько позади, вглядывался в них и, желая попросить зрительную трубу у адъютанта, обратился к нему.
– Посмотрите, посмотрите, – говорил этот адъютант, глядя не на дальнее войско, а вниз по горе перед собой. – Это французы!
Два генерала и адъютанты стали хвататься за трубу, вырывая ее один у другого. Все лица вдруг изменились, и на всех выразился ужас. Французов предполагали за две версты от нас, а они явились вдруг, неожиданно перед нами.
– Это неприятель?… Нет!… Да, смотрите, он… наверное… Что ж это? – послышались голоса.
Князь Андрей простым глазом увидал внизу направо поднимавшуюся навстречу апшеронцам густую колонну французов, не дальше пятисот шагов от того места, где стоял Кутузов.
«Вот она, наступила решительная минута! Дошло до меня дело», подумал князь Андрей, и ударив лошадь, подъехал к Кутузову. «Надо остановить апшеронцев, – закричал он, – ваше высокопревосходительство!» Но в тот же миг всё застлалось дымом, раздалась близкая стрельба, и наивно испуганный голос в двух шагах от князя Андрея закричал: «ну, братцы, шабаш!» И как будто голос этот был команда. По этому голосу всё бросилось бежать.
Смешанные, всё увеличивающиеся толпы бежали назад к тому месту, где пять минут тому назад войска проходили мимо императоров. Не только трудно было остановить эту толпу, но невозможно было самим не податься назад вместе с толпой.
Болконский только старался не отставать от нее и оглядывался, недоумевая и не в силах понять того, что делалось перед ним. Несвицкий с озлобленным видом, красный и на себя не похожий, кричал Кутузову, что ежели он не уедет сейчас, он будет взят в плен наверное. Кутузов стоял на том же месте и, не отвечая, доставал платок. Из щеки его текла кровь. Князь Андрей протеснился до него.
– Вы ранены? – спросил он, едва удерживая дрожание нижней челюсти.
– Раны не здесь, а вот где! – сказал Кутузов, прижимая платок к раненой щеке и указывая на бегущих. – Остановите их! – крикнул он и в то же время, вероятно убедясь, что невозможно было их остановить, ударил лошадь и поехал вправо.