Граница Индии и Пакистана
Длина границы между Индией и Пакистаном составляет 2 912 километров[1]. Единственный населённый пункт, через который можно пересечь границу между двумя государствами, — село Вагах[2] (восточная часть села находится в Индии, западная — в Пакистане).
Содержание
Вагах
Вагах расположен на старинном великом колёсном пути между городами Амритсар и Лахор. Через Вагах прошла спорная линия Рэдклиффа в 1947 году. Часть индо-пакистанской границы, расположенную в Вагахе, часто называют «Берлинской стеной Азии»[3]. Здесь каждый вечер проходит церемония под названием «спуск флагов»[2], первая из которых была проведена в 1959 году[4]. За соблюдение порядка на границе отвечают пограничные войска Индии и пакистанские рейнджеры.
Линия контроля
Линия контроля — демаркационная линия между Индией и Пакистаном, проведённая по бывшему княжеству Джамму и Кашмир — непризнанная юридически, но де-факто являющаяся границей. Первоначально называлась «Линия прекращения огня», но была переименована в «Линию контроля» после соглашения в Симле, 3 июля 1972 года.
См. также
Напишите отзыв о статье "Граница Индии и Пакистана"
Примечания
- ↑ [www.cia.gov/library/publications/the-world-factbook/geos/pk.html Pakistan], cia.gov.
- ↑ 1 2 Thorold, Crispin. [news.bbc.co.uk/2/hi/programmes/from_our_own_correspondent/3502152.stm Batting for unity in Pakistan], BBC News.
- ↑ Percy, Steve. [www.newstatesman.com/200006120023 Through Asia's Berlin Wall], New Statesman (12 June 2000).
- ↑ [www.bbc.co.uk/news/world-south-asia-10722514 Wagah border ceremony aggression toned down], BBC News.
| ||||||
| ||||||
Отрывок, характеризующий Граница Индии и Пакистана
Элен, возвратившись вместе с двором из Вильны в Петербург, находилась в затруднительном положении.В Петербурге Элен пользовалась особым покровительством вельможи, занимавшего одну из высших должностей в государстве. В Вильне же она сблизилась с молодым иностранным принцем. Когда она возвратилась в Петербург, принц и вельможа были оба в Петербурге, оба заявляли свои права, и для Элен представилась новая еще в ее карьере задача: сохранить свою близость отношений с обоими, не оскорбив ни одного.
То, что показалось бы трудным и даже невозможным для другой женщины, ни разу не заставило задуматься графиню Безухову, недаром, видно, пользовавшуюся репутацией умнейшей женщины. Ежели бы она стала скрывать свои поступки, выпутываться хитростью из неловкого положения, она бы этим самым испортила свое дело, сознав себя виноватою; но Элен, напротив, сразу, как истинно великий человек, который может все то, что хочет, поставила себя в положение правоты, в которую она искренно верила, а всех других в положение виноватости.
В первый раз, как молодое иностранное лицо позволило себе делать ей упреки, она, гордо подняв свою красивую голову и вполуоборот повернувшись к нему, твердо сказала:
– Voila l'egoisme et la cruaute des hommes! Je ne m'attendais pas a autre chose. Za femme se sacrifie pour vous, elle souffre, et voila sa recompense. Quel droit avez vous, Monseigneur, de me demander compte de mes amities, de mes affections? C'est un homme qui a ete plus qu'un pere pour moi. [Вот эгоизм и жестокость мужчин! Я ничего лучшего и не ожидала. Женщина приносит себя в жертву вам; она страдает, и вот ей награда. Ваше высочество, какое имеете вы право требовать от меня отчета в моих привязанностях и дружеских чувствах? Это человек, бывший для меня больше чем отцом.]
Лицо хотело что то сказать. Элен перебила его.
– Eh bien, oui, – сказала она, – peut etre qu'il a pour moi d'autres sentiments que ceux d'un pere, mais ce n'est; pas une raison pour que je lui ferme ma porte. Je ne suis pas un homme pour etre ingrate. Sachez, Monseigneur, pour tout ce qui a rapport a mes sentiments intimes, je ne rends compte qu'a Dieu et a ma conscience, [Ну да, может быть, чувства, которые он питает ко мне, не совсем отеческие; но ведь из за этого не следует же мне отказывать ему от моего дома. Я не мужчина, чтобы платить неблагодарностью. Да будет известно вашему высочеству, что в моих задушевных чувствах я отдаю отчет только богу и моей совести.] – кончила она, дотрогиваясь рукой до высоко поднявшейся красивой груди и взглядывая на небо.
