Ведер, Густав

Густав Ведер
Гражданство	Швейцария Швейцария
Дата рождения	2 августа 1961(1961-08-02) (62 года)
Место рождения	Дипольдзау, Санкт-Галлен
Рост	190 см
Вес	93 кг
Карьера
Позиция	пилот
Клуб	Bob-Club Zürichsee
Статус	завершил карьеру
Медали
Олимпийские игры Золото Альбервиль 1992 двойки Бронза Альбервиль 1992 четвёрки Золото Лиллехаммер 1994 двойки Серебро Лиллехаммер 1994 четвёрки Чемпионаты мира Серебро Кортина-д’Ампеццо 1989 двойки Золото Кортина-д’Ампеццо 1989 четвёрки Золото Санкт-Мориц 1990 двойки Золото Санкт-Мориц 1990 четвёрки Серебро Альтенберг 1991 двойки Серебро Альтенберг 1991 четвёрки Серебро Иглс 1993 двойки Золото Иглс 1993 четвёрки
Последнее обновление: 5 января 2012

Густав Ведер (нем. Gustav Weder, 2 августа 1961, Дипольдзау, Санкт-Галлен) — швейцарский бобслеист, пилот, выступавший за сборную Швейцарии в конце 1980-х — начале 1990-х годов. Дважды олимпийский чемпион, многократный чемпион мира и Европы, четырёхкратный обладатель Кубка мира.

Биография

Густав Ведер родился 2 августа 1961 года в городе Дипольдзау, кантон Санкт-Галлен. Выступать в бобслее на профессиональном уровне начал в середине 1980-х годов и с самого начала стал показывать неплохие результаты, попал в качестве пилота в национальную команду Швейцарии. Благодаря череде удачных выступлений в 1988 году был приглашён защищать честь страны на Олимпийских играх в Калгари, однако не смог занять там призовые места, приехав на двойке четвёртым.

Практически все успехи в карьере Ведера связаны с партнёром-разгоняющим Донатом Аклином, вместе они ездили на Игры 1992 года в Альбервиль и завоевали золотые медали в программе двухместных экипажей, а также финишировали третьими в зачёте четвёрок. Олимпийские игры 1994 года в Лиллехаммере оказались для их команды не менее успешными, послужной список пополнился серебряной медалью в четвёрках и ещё одним золотом в двойках.

Помимо всего прочего, Густав Ведер восемь раз становился призёром чемпионатов мира, в том числе четыре раза был первым и четыре раза вторым. Четыре раза завоёвывал Кубок мира, семь раз занимал в общем зачёте второе место. Неоднократно побеждал на чемпионатах Европы.

Ведер известен своим щепетильным отношением к бобслею, доходящим порой до абсурда. Он всегда по несколько часов изучал видеозаписи каждого своего заезда, обращал внимание на мельчайшие детали и пытался довести прохождение каждого участка до безукоризненного идеала. На чемпионате мира 1990 года в Санкт-Морице его обнаружили ночью соскребающим лёд на одном из сложных поворотов трассы — функционеры, несмотря на нарушение регламента, позволили Ведеру продолжить участие в соревнованиях, и он завоевал золотую медаль.

Ссылки

• [www.fibt.com/index.php?id=109 Список призёров чемпионата мира на официальном сайте FIBT]  (англ.)
• [www.sports-reference.com/olympics/athletes/we/gustav-weder-1.html Густав Ведер]  (англ.) — результаты олимпийских выступлений на sports-reference.com

Отрывок, характеризующий Ведер, Густав

– Eh bien, nous sommes tristes, [Что же это, мы грустны?] – сказал он, трогая Пьера за руку. – Vous aurai je fait de la peine? Non, vrai, avez vous quelque chose contre moi, – переспрашивал он. – Peut etre rapport a la situation? [Может, я огорчил вас? Нет, в самом деле, не имеете ли вы что нибудь против меня? Может быть, касательно положения?]
Пьер ничего не отвечал, но ласково смотрел в глаза французу. Это выражение участия было приятно ему.
– Parole d'honneur, sans parler de ce que je vous dois, j'ai de l'amitie pour vous. Puis je faire quelque chose pour vous? Disposez de moi. C'est a la vie et a la mort. C'est la main sur le c?ur que je vous le dis, [Честное слово, не говоря уже про то, чем я вам обязан, я чувствую к вам дружбу. Не могу ли я сделать для вас что нибудь? Располагайте мною. Это на жизнь и на смерть. Я говорю вам это, кладя руку на сердце,] – сказал он, ударяя себя в грудь.
– Merci, – сказал Пьер. Капитан посмотрел пристально на Пьера так же, как он смотрел, когда узнал, как убежище называлось по немецки, и лицо его вдруг просияло.
– Ah! dans ce cas je bois a notre amitie! [А, в таком случае пью за вашу дружбу!] – весело крикнул он, наливая два стакана вина. Пьер взял налитой стакан и выпил его. Рамбаль выпил свой, пожал еще раз руку Пьера и в задумчиво меланхолической позе облокотился на стол.
– Oui, mon cher ami, voila les caprices de la fortune, – начал он. – Qui m'aurait dit que je serai soldat et capitaine de dragons au service de Bonaparte, comme nous l'appellions jadis. Et cependant me voila a Moscou avec lui. Il faut vous dire, mon cher, – продолжал он грустным я мерным голосом человека, который сбирается рассказывать длинную историю, – que notre nom est l'un des plus anciens de la France. [Да, мой друг, вот колесо фортуны. Кто сказал бы мне, что я буду солдатом и капитаном драгунов на службе у Бонапарта, как мы его, бывало, называли. Однако же вот я в Москве с ним. Надо вам сказать, мой милый… что имя наше одно из самых древних во Франции.]
И с легкой и наивной откровенностью француза капитан рассказал Пьеру историю своих предков, свое детство, отрочество и возмужалость, все свои родственныеимущественные, семейные отношения. «Ma pauvre mere [„Моя бедная мать“.] играла, разумеется, важную роль в этом рассказе.
– Mais tout ca ce n'est que la mise en scene de la vie, le fond c'est l'amour? L'amour! N'est ce pas, monsieur; Pierre? – сказал он, оживляясь. – Encore un verre. [Но все это есть только вступление в жизнь, сущность же ее – это любовь. Любовь! Не правда ли, мосье Пьер? Еще стаканчик.]
Пьер опять выпил и налил себе третий.
– Oh! les femmes, les femmes! [О! женщины, женщины!] – и капитан, замаслившимися глазами глядя на Пьера, начал говорить о любви и о своих любовных похождениях. Их было очень много, чему легко было поверить, глядя на самодовольное, красивое лицо офицера и на восторженное оживление, с которым он говорил о женщинах. Несмотря на то, что все любовные истории Рамбаля имели тот характер пакостности, в котором французы видят исключительную прелесть и поэзию любви, капитан рассказывал свои истории с таким искренним убеждением, что он один испытал и познал все прелести любви, и так заманчиво описывал женщин, что Пьер с любопытством слушал его.
Очевидно было, что l'amour, которую так любил француз, была ни та низшего и простого рода любовь, которую Пьер испытывал когда то к своей жене, ни та раздуваемая им самим романтическая любовь, которую он испытывал к Наташе (оба рода этой любви Рамбаль одинаково презирал – одна была l'amour des charretiers, другая l'amour des nigauds) [любовь извозчиков, другая – любовь дурней.]; l'amour, которой поклонялся француз, заключалась преимущественно в неестественности отношений к женщине и в комбинация уродливостей, которые придавали главную прелесть чувству.
Так капитан рассказал трогательную историю своей любви к одной обворожительной тридцатипятилетней маркизе и в одно и то же время к прелестному невинному, семнадцатилетнему ребенку, дочери обворожительной маркизы. Борьба великодушия между матерью и дочерью, окончившаяся тем, что мать, жертвуя собой, предложила свою дочь в жены своему любовнику, еще и теперь, хотя уж давно прошедшее воспоминание, волновала капитана. Потом он рассказал один эпизод, в котором муж играл роль любовника, а он (любовник) роль мужа, и несколько комических эпизодов из souvenirs d'Allemagne, где asile значит Unterkunft, где les maris mangent de la choux croute и где les jeunes filles sont trop blondes. [воспоминаний о Германии, где мужья едят капустный суп и где молодые девушки слишком белокуры.]