Даниил (Крстич)

В Википедии существуют статьи о других людях с именем Даниил и фамилией Крстич.

Епископ Даниил (в миру Славко Крстич, серб. Славко Крстић; 13 мая 1927, Нови-Сад — 20 апреля 2002, Сентендре) — епископ Сербской Православной Церкви, епископ Будимский, богослов. Автор многочисленных статей по церковной истории, богословию.

Биография

Окончил начальную школу в родном городе, а затем там же и гимназию.

В 1946—1947 годы изучал право в Белградском университете, с 1947 года — литературу в Сорбонне. Стажировался в течение года в Мюнхене.

С 1953 по июнь 1958 года обучался в Православном Свято-Сергиевском богословском институте в Париже, где защитил работу по Новому Завету под руководством епископа Катанского Кассиана (Безобразова).

С сентября 1958 года писал докторскую диссертацию по богословию святого Иоанна Златоуста под руководством протоиерея Георгия Флоровского в Гарвардском университете.

6 января 1960 года в сербском Монастыре святого Саввы в Либертивилле пострижен в монашество с именем Даниил в честь святителя Даниила, архиепископа Сербского. 28 августа того же года был рукоположён в сан диакона.

В 1962 году в соборе святого Саввы Сербского в Нью-Йорке был рукоположён в сан иеромонаха.

Служил в соборе святого Саввы Сербского в Нью-Йорке, в греческом монастыре в Бостоне, окормлял румынскую православную общину.

В 1968 году защитил докторскую диссертацию в Гарварде и вернулся на родину.

5 апреля 1969 года хиротонисан во епископа Марчанского, викария Патриарха Сербского. Хиротонию совершили: Патриарх Сербский Герман, епископ Сремский Макарий (Джорджевич) и епископ Зворничско-Тузланский Лонгин (Томич).

В 1969—1990 годы — редактор журнала «Гласник», член редакции журнала «Теолошки погледи».

В мае 1984 года назначен администратором Будимской епархии, в 1988 году избран епископом Будимским. 7 октября 1990 году в Сент-Андреи состоялась его интронизация.

В 1993 году стал одним из основателей и профессоров Академии искусств и охраны памятников при Сербской православной церкви.

В 1993—1997 годы преподавал пастырское богословие на богословском факультете Белградского университета.

По инициативе епископа Даниила с 13 по 16 ноября 2001 года в Сентендре прошла конференция по истории Русской Церкви в 1917—1933 годах, на которой представители Русской православной и Русской зарубежной церквей обсудили церковно-исторические аспекты разделения Русской Церкви. Епископ Даниил был почётным председателем этой конференции.

Скончался 20 апреля 2002 года в Сентендре. Похоронен во Введенском монастыре Белграда.

Сочинения

• Krunsko blago. Novi Jork, 1963
• Пре свега Бог // Теолошки погледи. Београд, 1972. Бр. 1. С. 1-3;
• Свети Родоначелник // Там же. 1973. Бр. 1. С. 1-3;
• Мистагошки значаj Свете Таjне Евхаристиjе // Там же. 1981. Бр. 1/3. С. 58-68;
• «Васеленки» прот. Георгиjе (1893-1979) // Там же. 1982. Бр. 1/2. С. 1-8;
• Веронаука у кући: Правосл. верска читанка. Београд, 1982;
• Преводи и мисиjа Цркве // Богословље. Београд, 1987. Св. 2. С. 89-92;
• За Русиjу христоносну - хиљаду молитава // Теолошки погледи. 1988. Бр. 3/4. С. 121-129;
• Иконограф: Слуга Лепоте Божиjе // Там же. 1990. Бр. 4. С. 213-214;
• Култура и култ // Там же. 1991. Бр. 1/4. С. 17-18;
• Нема лепше вере од хришћанске. Сремски Карловци, 1996. Београд, 2003;
• О правосл. монархиjи // Монархиjа: Зб. текстова. Београд, 2002. С. 11-14.

Ссылки

• [www.pravenc.ru/text/171254.html ДАНИИЛ] // Православная энциклопедия. Том XIV. — М.: Церковно-научный центр «Православная энциклопедия», 2007. — С. 87. — 752 с. — 39 000 экз. — ISBN 978-5-89572-024-0
• [pravoslavlje.spc.rs/broj/940/tekst/episkop-danilo-krstic-tihi-gromoglasnik-hristove-nauke/ Епископ Данило Крстић тихи громогласник Христове науке („Православље“, број 940, 15. мај 2006)]
• [www.eserbia.org/people/prosopography/279-bishop-danilo-krstic Bishop Danilo (Krstić)]

Отрывок, характеризующий Даниил (Крстич)

– Экой ты, братец, мой! – говорил казак фурштатскому солдату с повозкой, напиравшему на толпившуюся v самых колес и лошадей пехоту, – экой ты! Нет, чтобы подождать: видишь, генералу проехать.
Но фурштат, не обращая внимания на наименование генерала, кричал на солдат, запружавших ему дорогу: – Эй! землячки! держись влево, постой! – Но землячки, теснясь плечо с плечом, цепляясь штыками и не прерываясь, двигались по мосту одною сплошною массой. Поглядев за перила вниз, князь Несвицкий видел быстрые, шумные, невысокие волны Энса, которые, сливаясь, рябея и загибаясь около свай моста, перегоняли одна другую. Поглядев на мост, он видел столь же однообразные живые волны солдат, кутасы, кивера с чехлами, ранцы, штыки, длинные ружья и из под киверов лица с широкими скулами, ввалившимися щеками и беззаботно усталыми выражениями и движущиеся ноги по натасканной на доски моста липкой грязи. Иногда между однообразными волнами солдат, как взбрызг белой пены в волнах Энса, протискивался между солдатами офицер в плаще, с своею отличною от солдат физиономией; иногда, как щепка, вьющаяся по реке, уносился по мосту волнами пехоты пеший гусар, денщик или житель; иногда, как бревно, плывущее по реке, окруженная со всех сторон, проплывала по мосту ротная или офицерская, наложенная доверху и прикрытая кожами, повозка.
– Вишь, их, как плотину, прорвало, – безнадежно останавливаясь, говорил казак. – Много ль вас еще там?
– Мелион без одного! – подмигивая говорил близко проходивший в прорванной шинели веселый солдат и скрывался; за ним проходил другой, старый солдат.
– Как он (он – неприятель) таперича по мосту примется зажаривать, – говорил мрачно старый солдат, обращаясь к товарищу, – забудешь чесаться.
И солдат проходил. За ним другой солдат ехал на повозке.
– Куда, чорт, подвертки запихал? – говорил денщик, бегом следуя за повозкой и шаря в задке.
И этот проходил с повозкой. За этим шли веселые и, видимо, выпившие солдаты.
– Как он его, милый человек, полыхнет прикладом то в самые зубы… – радостно говорил один солдат в высоко подоткнутой шинели, широко размахивая рукой.
– То то оно, сладкая ветчина то. – отвечал другой с хохотом.
И они прошли, так что Несвицкий не узнал, кого ударили в зубы и к чему относилась ветчина.
– Эк торопятся, что он холодную пустил, так и думаешь, всех перебьют. – говорил унтер офицер сердито и укоризненно.
– Как оно пролетит мимо меня, дяденька, ядро то, – говорил, едва удерживаясь от смеха, с огромным ртом молодой солдат, – я так и обмер. Право, ей Богу, так испужался, беда! – говорил этот солдат, как будто хвастаясь тем, что он испугался. И этот проходил. За ним следовала повозка, непохожая на все проезжавшие до сих пор. Это был немецкий форшпан на паре, нагруженный, казалось, целым домом; за форшпаном, который вез немец, привязана была красивая, пестрая, с огромным вымем, корова. На перинах сидела женщина с грудным ребенком, старуха и молодая, багроворумяная, здоровая девушка немка. Видно, по особому разрешению были пропущены эти выселявшиеся жители. Глаза всех солдат обратились на женщин, и, пока проезжала повозка, двигаясь шаг за шагом, и, все замечания солдат относились только к двум женщинам. На всех лицах была почти одна и та же улыбка непристойных мыслей об этой женщине.
– Ишь, колбаса то, тоже убирается!
– Продай матушку, – ударяя на последнем слоге, говорил другой солдат, обращаясь к немцу, который, опустив глаза, сердито и испуганно шел широким шагом.
– Эк убралась как! То то черти!
– Вот бы тебе к ним стоять, Федотов.
– Видали, брат!
– Куда вы? – спрашивал пехотный офицер, евший яблоко, тоже полуулыбаясь и глядя на красивую девушку.
Немец, закрыв глаза, показывал, что не понимает.
– Хочешь, возьми себе, – говорил офицер, подавая девушке яблоко. Девушка улыбнулась и взяла. Несвицкий, как и все, бывшие на мосту, не спускал глаз с женщин, пока они не проехали. Когда они проехали, опять шли такие же солдаты, с такими же разговорами, и, наконец, все остановились. Как это часто бывает, на выезде моста замялись лошади в ротной повозке, и вся толпа должна была ждать.