Даю слово
Поделись знанием:
Толпа побежала за государем, проводила его до дворца и стала расходиться. Было уже поздно, и Петя ничего не ел, и пот лил с него градом; но он не уходил домой и вместе с уменьшившейся, но еще довольно большой толпой стоял перед дворцом, во время обеда государя, глядя в окна дворца, ожидая еще чего то и завидуя одинаково и сановникам, подъезжавшим к крыльцу – к обеду государя, и камер лакеям, служившим за столом и мелькавшим в окнах.
За обедом государя Валуев сказал, оглянувшись в окно:
– Народ все еще надеется увидать ваше величество.
Обед уже кончился, государь встал и, доедая бисквит, вышел на балкон. Народ, с Петей в середине, бросился к балкону.
– Ангел, отец! Ура, батюшка!.. – кричали народ и Петя, и опять бабы и некоторые мужчины послабее, в том числе и Петя, заплакали от счастия. Довольно большой обломок бисквита, который держал в руке государь, отломившись, упал на перилы балкона, с перил на землю. Ближе всех стоявший кучер в поддевке бросился к этому кусочку бисквита и схватил его. Некоторые из толпы бросились к кучеру. Заметив это, государь велел подать себе тарелку бисквитов и стал кидать бисквиты с балкона. Глаза Пети налились кровью, опасность быть задавленным еще более возбуждала его, он бросился на бисквиты. Он не знал зачем, но нужно было взять один бисквит из рук царя, и нужно было не поддаться. Он бросился и сбил с ног старушку, ловившую бисквит. Но старушка не считала себя побежденною, хотя и лежала на земле (старушка ловила бисквиты и не попадала руками). Петя коленкой отбил ее руку, схватил бисквит и, как будто боясь опоздать, опять закричал «ура!», уже охриплым голосом.
Государь ушел, и после этого большая часть народа стала расходиться.
– Вот я говорил, что еще подождать – так и вышло, – с разных сторон радостно говорили в народе.
Как ни счастлив был Петя, но ему все таки грустно было идти домой и знать, что все наслаждение этого дня кончилось. Из Кремля Петя пошел не домой, а к своему товарищу Оболенскому, которому было пятнадцать лет и который тоже поступал в полк. Вернувшись домой, он решительно и твердо объявил, что ежели его не пустят, то он убежит. И на другой день, хотя и не совсем еще сдавшись, но граф Илья Андреич поехал узнавать, как бы пристроить Петю куда нибудь побезопаснее.
15 го числа утром, на третий день после этого, у Слободского дворца стояло бесчисленное количество экипажей.
Залы были полны. В первой были дворяне в мундирах, во второй купцы с медалями, в бородах и синих кафтанах. По зале Дворянского собрания шел гул и движение. У одного большого стола, под портретом государя, сидели на стульях с высокими спинками важнейшие вельможи; но большинство дворян ходило по зале.
Все дворяне, те самые, которых каждый день видал Пьер то в клубе, то в их домах, – все были в мундирах, кто в екатерининских, кто в павловских, кто в новых александровских, кто в общем дворянском, и этот общий характер мундира придавал что то странное и фантастическое этим старым и молодым, самым разнообразным и знакомым лицам. Особенно поразительны были старики, подслеповатые, беззубые, плешивые, оплывшие желтым жиром или сморщенные, худые. Они большей частью сидели на местах и молчали, и ежели ходили и говорили, то пристроивались к кому нибудь помоложе. Так же как на лицах толпы, которую на площади видел Петя, на всех этих лицах была поразительна черта противоположности: общего ожидания чего то торжественного и обыкновенного, вчерашнего – бостонной партии, Петрушки повара, здоровья Зинаиды Дмитриевны и т. п.
Пьер, с раннего утра стянутый в неловком, сделавшемся ему узким дворянском мундире, был в залах. Он был в волнении: необыкновенное собрание не только дворянства, но и купечества – сословий, etats generaux – вызвало в нем целый ряд давно оставленных, но глубоко врезавшихся в его душе мыслей о Contrat social [Общественный договор] и французской революции. Замеченные им в воззвании слова, что государь прибудет в столицу для совещания с своим народом, утверждали его в этом взгляде. И он, полагая, что в этом смысле приближается что то важное, то, чего он ждал давно, ходил, присматривался, прислушивался к говору, но нигде не находил выражения тех мыслей, которые занимали его.
| Даю слово | |
| Даю слово | |
 Логотип телепередачи с 2011 года | |
| Жанр |
юмористическая познавательная передача |
|---|---|
| Директор(ы) |
Александр Филиппов |
| Производство | |
| Ведущий(е) |
Пётр Удовиченко, |
| В главных ролях |
Пётр Удовиченко, |
| Начальная тема |
Элвис Пресли, «Rubberneckin' (Paul Oakenfold Remix)» |
| Страна производства | |
| Язык | |
| Количество сезонов |
3 |
| Количество выпусков |
около 50 |
| Производство | |
| Место съёмок | |
| Камера |
однокамерная съёмка |
| Продолжительность |
8-15 мин. |
| Вещание | |
| Телеканал(ы) | |
| Формат изображения | |
| Формат звука |
2:0; Стерео |
| Период трансляции |
с 12 марта 2009 |
| Хронология | |
| Похожие передачи |
«Письмошная» (Реутов ТВ) |
| Ссылки | |
| [dauslovo.com.ua/ o.com.ua] | |
«Даю слово» — юмористическая телевизионная передача, выходящая на одесском телеканале «АТВ» с 2009 года.
Содержание
Описание программы
Суть первых двух сезонов передачи заключается в следующем: один из ведущих (либо Пётр Удовиченко, также известный под псевдонимом Петька Поменьше, либо Богдан Швец, известный под псевдонимом Богдан Шарфик) и оператор бегали по улицам города с микрофоном и задавали случайным прохожим вопросы — в частности, знают ли те значение того или иного слова. Обычно прохожих спрашивали о малоупотребляемых словах. В конце телепередачи ведущие поясняли телезрителям правильное значение слова.
Программа снималась в шутливой юмористической форме — ведущие тем или иным образом обыгрывали различные ситуации, которые возникали при съёмке. Перед опросом в начале передачи разыгрывалась небольшая сценка с использованием слова, о котором ведущие будут спрашивать прохожих. Например, в сюжете о макухе была показана сценка, в которой президент Украины Виктор Янукович якобы сидит на рыбалке с Виктором Ющенко[1].
Начиная с третьего сезона формат передачи немного изменился: теперь ведущие отправляются в какой-либо из городов Украины, чтобы определить, какой город самый весёлый.
Над передачей работали
- Ведущие — Пётр Удовиченко (Петька Поменьше), Богдан Швец (Богдан Шарфик);
- Режиссёр монтажа — Тим Терземан;
- Оператор — Дмитрий Бондаренко, Артём Пономаренко, Олег Заболотный;
- Редактор — Наталья Перевалова;
- Директор — Александр Филиппов.
Список использованных слов
- Мольберт, целомудрие;
- Хиромантия, многочлен;
- Харизма, популизм;
- Лизинг, какофония;
- Нигилизм, фрустрация;
- Метеоризм, педикулёз;
- Кустарный, анахронизм;
- Гомеопатия, рудимент;
- Клозет, медиатор;
- Гуттаперчевый, полиглот;
- Регалии, паломник;
- Апогей, волонтёр;
- Нарочитая, бакалея;
- Кинолог, икебана;
- Гламур, эпатаж;
- Катавасия, тапёр;
- Косоворотка, дефиле;
- Куранты, сочельник;
- Вакханалия, шпингалет;
- Кадриль, пассатиж;
- Скоморохи, секстант;
- Кардиган, сталактит;
- Макуха, опарыш;
- Эспандер, хулахуп;
- Расстегай, мититеи;
- Канифоль, мохер;
- Мзда, хлястик;
- Папье-маше, оригами;
- Рында, флюгер;
- Стропила, киянка;
- Оглобля, опахало;
- Диадема, рандеву;
- Кулуары, пенаты;
- Мандат, электорат;
- Ридикюль, канделябр;
- Вендетта, пассия;
- Клептомания, педант;
- Новогодний выпуск;
- Филантроп, мизантроп;
- Оказия, корифей;
- Дилемма, апофеоз;
- Пословицы и поговорки;
- Прения, прохиндей;
- Патефон, пюпитр;
- Супостат, алтын;
- ВОВ;
- Тандыр, биндюжник.
Источники
Примечания
- ↑ [atv.odessa.ua/programs/38/makuha_i_oparish_6723.html Даю слово. Макуха и опарыш]
Ссылки
- [dauslovo.com.ua/ Официальный сайт] проекта «Даю Слово»;
- [atv.odessa.ua/ Официальный сайт] телеканала «АТВ»;
- [atv.odessa.ua/programs/38/ Страница телепрограммы] на сайте канала.
Напишите отзыв о статье "Даю слово"
Отрывок, характеризующий Даю слово
– Который? Который? – плачущим голосом спрашивал вокруг себя Петя, но никто не отвечал ему; все были слишком увлечены, и Петя, выбрав одного из этих четырех лиц, которого он из за слез, выступивших ему от радости на глаза, не мог ясно разглядеть, сосредоточил на него весь свой восторг, хотя это был не государь, закричал «ура!неистовым голосом и решил, что завтра же, чего бы это ему ни стоило, он будет военным.Толпа побежала за государем, проводила его до дворца и стала расходиться. Было уже поздно, и Петя ничего не ел, и пот лил с него градом; но он не уходил домой и вместе с уменьшившейся, но еще довольно большой толпой стоял перед дворцом, во время обеда государя, глядя в окна дворца, ожидая еще чего то и завидуя одинаково и сановникам, подъезжавшим к крыльцу – к обеду государя, и камер лакеям, служившим за столом и мелькавшим в окнах.
За обедом государя Валуев сказал, оглянувшись в окно:
– Народ все еще надеется увидать ваше величество.
Обед уже кончился, государь встал и, доедая бисквит, вышел на балкон. Народ, с Петей в середине, бросился к балкону.
– Ангел, отец! Ура, батюшка!.. – кричали народ и Петя, и опять бабы и некоторые мужчины послабее, в том числе и Петя, заплакали от счастия. Довольно большой обломок бисквита, который держал в руке государь, отломившись, упал на перилы балкона, с перил на землю. Ближе всех стоявший кучер в поддевке бросился к этому кусочку бисквита и схватил его. Некоторые из толпы бросились к кучеру. Заметив это, государь велел подать себе тарелку бисквитов и стал кидать бисквиты с балкона. Глаза Пети налились кровью, опасность быть задавленным еще более возбуждала его, он бросился на бисквиты. Он не знал зачем, но нужно было взять один бисквит из рук царя, и нужно было не поддаться. Он бросился и сбил с ног старушку, ловившую бисквит. Но старушка не считала себя побежденною, хотя и лежала на земле (старушка ловила бисквиты и не попадала руками). Петя коленкой отбил ее руку, схватил бисквит и, как будто боясь опоздать, опять закричал «ура!», уже охриплым голосом.
Государь ушел, и после этого большая часть народа стала расходиться.
– Вот я говорил, что еще подождать – так и вышло, – с разных сторон радостно говорили в народе.
Как ни счастлив был Петя, но ему все таки грустно было идти домой и знать, что все наслаждение этого дня кончилось. Из Кремля Петя пошел не домой, а к своему товарищу Оболенскому, которому было пятнадцать лет и который тоже поступал в полк. Вернувшись домой, он решительно и твердо объявил, что ежели его не пустят, то он убежит. И на другой день, хотя и не совсем еще сдавшись, но граф Илья Андреич поехал узнавать, как бы пристроить Петю куда нибудь побезопаснее.
15 го числа утром, на третий день после этого, у Слободского дворца стояло бесчисленное количество экипажей.
Залы были полны. В первой были дворяне в мундирах, во второй купцы с медалями, в бородах и синих кафтанах. По зале Дворянского собрания шел гул и движение. У одного большого стола, под портретом государя, сидели на стульях с высокими спинками важнейшие вельможи; но большинство дворян ходило по зале.
Все дворяне, те самые, которых каждый день видал Пьер то в клубе, то в их домах, – все были в мундирах, кто в екатерининских, кто в павловских, кто в новых александровских, кто в общем дворянском, и этот общий характер мундира придавал что то странное и фантастическое этим старым и молодым, самым разнообразным и знакомым лицам. Особенно поразительны были старики, подслеповатые, беззубые, плешивые, оплывшие желтым жиром или сморщенные, худые. Они большей частью сидели на местах и молчали, и ежели ходили и говорили, то пристроивались к кому нибудь помоложе. Так же как на лицах толпы, которую на площади видел Петя, на всех этих лицах была поразительна черта противоположности: общего ожидания чего то торжественного и обыкновенного, вчерашнего – бостонной партии, Петрушки повара, здоровья Зинаиды Дмитриевны и т. п.
Пьер, с раннего утра стянутый в неловком, сделавшемся ему узким дворянском мундире, был в залах. Он был в волнении: необыкновенное собрание не только дворянства, но и купечества – сословий, etats generaux – вызвало в нем целый ряд давно оставленных, но глубоко врезавшихся в его душе мыслей о Contrat social [Общественный договор] и французской революции. Замеченные им в воззвании слова, что государь прибудет в столицу для совещания с своим народом, утверждали его в этом взгляде. И он, полагая, что в этом смысле приближается что то важное, то, чего он ждал давно, ходил, присматривался, прислушивался к говору, но нигде не находил выражения тех мыслей, которые занимали его.
