Джафар (султан Негери-Сембелана)

Туанку Джафар ибни аль-Мархум Ямтуан Абдул Рахман Almarhum Tuanku Ja'afar ibni Almarhum Tuanku Abdul Rahman
Янг ди-Пертуан Агонг
26 апреля 1994 года — 15 апреля 1999 года
Предшественник:	Азлан Шах
Преемник:	Салахуддин
Рождение:	19 июля 1922(1922-07-19) Кланг, Селангор, Британская Малайя
Смерть:	27 декабря 2008(2008-12-27) (86 лет) Серембан, Негери-Сембелан, Малайзия
Награды:

Туанку Джафар Ибни аль-Мархум Ямтуан Абдул Рахман (19 июля 1922, Кланг, Селангор, Британская Малайя — 27 декабря 2008, Серембан, Негери-Сембелан, Малайзия) — малайзийский политический деятель, Верховный правитель Малайзии (1994—1999). Фельдмаршал малайзийской армии, адмирал флота и маршал ВВС.

Биография

Получил образование в колледже Рефлис в Сингапуре, в университете Ноттингема и в Оксфорде.

В 1957 г. после обретения Малайзией независимости — на дипломатической работе.

В 1957—1958 гг. — 1-й секретарь постоянной миссии при ООН,

в 1958—1962 гг. — 1-м секретарь и торговый консул посольства в Лондоне,

в 1962—1965 гг. — посол в Центрально-африканской республике,

в 1965—1967 гг. — посол в Нигерии и Гане,

в 1967 г. — в Японии.

В 1967 г. после смерти своего старшего брата он был провозглашен Верховным правителем султаната Негери-Сембелан (Западная часть Малайского полуострова).

В 1994—1999 гг. — Янг ди-Пертуан Агонг Малайзии. В течение пяти лет до этого занимал пост Тимбалан Янг ди-Пертуан Агонга (вице-короля) Малайзии. За годы его правления Малайзии удалось преодолеть последствия Азиатского финансового кризиса и стать одной из ведущих стран азиатско-тихоакеанского региона. Большие усилия Короля Джафара были направлены на усовершенствование малайской образовательной системы. Под его покровительством в Малайзии среди молодежи получили развитие такие виды спорта как: крикет, теннис, бадминтон, сквош, хоккей и гольф.

Вопреки мусульманской традиции, у него была только одна супруга. Имел шестерых детей — 3 сына и 3 дочери.

Имел чин полковника Королевской армии, являлся почетным доктором университетов Малайзии, Филиппин, Ноттингема, Сантьяго и Брунея.

Был награждён цепью шведского ордена Серафимов, орденом Независимости Камбоджи, цепью ордена Розы Финляндии, британским орденом Бани, испанским орденом «За гражданские заслуги», чилийским орденом «За заслуги», а также многочисленными орденами и медалями Малайзии и входящих в неё штатов.

Источники

www.monarhist.ru/news2009/news_2009_01_01_3.htm

Отрывок, характеризующий Джафар (султан Негери-Сембелана)

Наташа, накинув белый носовой платок на волосы и придерживая его обеими руками за кончики, вышла на улицу.
Бывшая ключница, старушка Мавра Кузминишна, отделилась от толпы, стоявшей у ворот, и, подойдя к телеге, на которой была рогожная кибиточка, разговаривала с лежавшим в этой телеге молодым бледным офицером. Наташа подвинулась на несколько шагов и робко остановилась, продолжая придерживать свой платок и слушая то, что говорила ключница.
– Что ж, у вас, значит, никого и нет в Москве? – говорила Мавра Кузминишна. – Вам бы покойнее где на квартире… Вот бы хоть к нам. Господа уезжают.
– Не знаю, позволят ли, – слабым голосом сказал офицер. – Вон начальник… спросите, – и он указал на толстого майора, который возвращался назад по улице по ряду телег.
Наташа испуганными глазами заглянула в лицо раненого офицера и тотчас же пошла навстречу майору.
– Можно раненым у нас в доме остановиться? – спросила она.
Майор с улыбкой приложил руку к козырьку.
– Кого вам угодно, мамзель? – сказал он, суживая глаза и улыбаясь.
Наташа спокойно повторила свой вопрос, и лицо и вся манера ее, несмотря на то, что она продолжала держать свой платок за кончики, были так серьезны, что майор перестал улыбаться и, сначала задумавшись, как бы спрашивая себя, в какой степени это можно, ответил ей утвердительно.
– О, да, отчего ж, можно, – сказал он.
Наташа слегка наклонила голову и быстрыми шагами вернулась к Мавре Кузминишне, стоявшей над офицером и с жалобным участием разговаривавшей с ним.
– Можно, он сказал, можно! – шепотом сказала Наташа.
Офицер в кибиточке завернул во двор Ростовых, и десятки телег с ранеными стали, по приглашениям городских жителей, заворачивать в дворы и подъезжать к подъездам домов Поварской улицы. Наташе, видимо, поправились эти, вне обычных условий жизни, отношения с новыми людьми. Она вместе с Маврой Кузминишной старалась заворотить на свой двор как можно больше раненых.
– Надо все таки папаше доложить, – сказала Мавра Кузминишна.
– Ничего, ничего, разве не все равно! На один день мы в гостиную перейдем. Можно всю нашу половину им отдать.
– Ну, уж вы, барышня, придумаете! Да хоть и в флигеля, в холостую, к нянюшке, и то спросить надо.
– Ну, я спрошу.
Наташа побежала в дом и на цыпочках вошла в полуотворенную дверь диванной, из которой пахло уксусом и гофманскими каплями.
– Вы спите, мама?
– Ах, какой сон! – сказала, пробуждаясь, только что задремавшая графиня.
– Мама, голубчик, – сказала Наташа, становясь на колени перед матерью и близко приставляя свое лицо к ее лицу. – Виновата, простите, никогда не буду, я вас разбудила. Меня Мавра Кузминишна послала, тут раненых привезли, офицеров, позволите? А им некуда деваться; я знаю, что вы позволите… – говорила она быстро, не переводя духа.
– Какие офицеры? Кого привезли? Ничего не понимаю, – сказала графиня.
Наташа засмеялась, графиня тоже слабо улыбалась.
– Я знала, что вы позволите… так я так и скажу. – И Наташа, поцеловав мать, встала и пошла к двери.
В зале она встретила отца, с дурными известиями возвратившегося домой.