Джулиани, Микеле

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Джулиани, Михаил»)
Перейти к: навигация, поиск

Микеле Джулиани (итал. Michele Giuliani; 16 мая 1801, Барлетта — 8 октября 1867, Париж) — итальянский гитарист, певец, композитор и педагог. Сын Мауро Джулиани[1].

С начала 1820-х годах жил в России, концертировал как гитарист, преподавал гитару и пение в Санкт-Петербурге[2]. С 1850 году и до конца жизни профессор Парижской консерватории по классу вокала (принял класс у Мануэля Гарсиа-младшего).

Напишите отзыв о статье "Джулиани, Микеле"



Примечания

  1. В некоторых источниках называется внебрачным сыном Джулиани, но опубликованный ведущим специалистом по жизни и творчеству Джулиани-старшего Томасом Хеком документ это опровергает: Thomas F. Heck. Mauro Giuliani: virtuoso guitarist and composer. — Éditions Orphée, 1995. — P.11.  (англ.)
  2. [mconf.blogspot.com/2007/11/blog-post_4979.html М. Долгушина. Иностранные авторы камерных вокальных сочинений в России первой четверти XIX века] // «Социология музыки»: Материалы международной научной конференции (ноябрь 2007 г.)



Отрывок, характеризующий Джулиани, Микеле

– Виварика! Виф серувару! сидябляка… – повторил солдат, взмахнув рукой и действительно уловив напев.
– Вишь, ловко! Го го го го го!.. – поднялся с разных сторон грубый, радостный хохот. Морель, сморщившись, смеялся тоже.
– Ну, валяй еще, еще!
Qui eut le triple talent,
De boire, de battre,
Et d'etre un vert galant…
[Имевший тройной талант,
пить, драться
и быть любезником…]
– A ведь тоже складно. Ну, ну, Залетаев!..
– Кю… – с усилием выговорил Залетаев. – Кью ю ю… – вытянул он, старательно оттопырив губы, – летриптала, де бу де ба и детравагала, – пропел он.
– Ай, важно! Вот так хранцуз! ой… го го го го! – Что ж, еще есть хочешь?
– Дай ему каши то; ведь не скоро наестся с голоду то.
Опять ему дали каши; и Морель, посмеиваясь, принялся за третий котелок. Радостные улыбки стояли на всех лицах молодых солдат, смотревших на Мореля. Старые солдаты, считавшие неприличным заниматься такими пустяками, лежали с другой стороны костра, но изредка, приподнимаясь на локте, с улыбкой взглядывали на Мореля.
– Тоже люди, – сказал один из них, уворачиваясь в шинель. – И полынь на своем кореню растет.
– Оо! Господи, господи! Как звездно, страсть! К морозу… – И все затихло.