Клюев, Дмитрий Владиславович

Дмитрий Владиславович Клюев (род. 10 августа 1967, Москва) — российский предприниматель, «серьезный юрист по корпоративному праву».

Фигурант нескольких уголовных дел. Различными журналистами и главой инвестиционного фонда Hermitage Capital Management Уильямом Браудером обвиняется в организации серии крупных хищений из российского бюджета под видом возврата ошибочно уплаченных налогов, самым крупным из которых стало дело Hermitage Capital Management.

Бывший владелец ныне прекратившего деятельность «Универсального Банка Сбережений». По словам Клюева, он владел банком лишь с 2003 по 2005 года и не являлся бенефициаром банка во время операций по незаконным возмещениям налогов.

Считается совладельцем «Бенифит-банка». Отрицает это.

Не является фигурантом списка Магнитского, но 20 мая 2014 года Министерство финансов США внесло Дмитрия Клюева в список лиц, против которых вводятся санкции по закону Магнитского.

Образование

По словам Дмитрия Клюева, в 2001 году он окончил Государственную академию специалистов инвестиционной сферы (позднее вошла в состав НИУ ВШЭ)по специальности «юриспруденция».

Начало предпринимательской деятельности

По словам Дмитрия Клюева, до 2000 года он занимался торговлей и зачётными схемами. В 2001 году «попробовал себя в банковском бизнесе у своих товарищей в Коммерческом банке сбережений, занимался привлечением клиентов и финансированием тех же операций расшивки задолженности, для которых в 1990-е использовались векселя». В 2002 году открыл юридическую компанию «Челтер» и аудиторскую «Информаудитактив». По мнению журналистов Новой газеты в этот период фирмы Дмитрия преимущественно занимались осуществлением аудиторских проверок, регистрацией и продажей фирм «под ключ». Среди своих клиентов того периода Клюев называет Трехгорную мануфактуру, 2-й часовой завод «Слава» и авиакомпанию «Красэйр».

Дело «Росэлектротранс»

Ликвидационную комиссию компании «Росэлектротранс» по просьбе Клюева возглавил некто Сергей Орлов — ранее судимый, проучившийся лишь один курс в Тимирязевской сельхозакадемии. Он же, согласно материалам уголовных дел, подбирал для нужд «Челтера» номинальных директоров по 300 долларов за голову (часть из этих людей потом перетекла в качестве «соучредителей» и «директоров» во многие истории, так или иначе связанные с Дмитрием Клюевым, в том числе Маркелов, Курочкин и Хлебников — они стали номинальными директорами в фирмах «Парфенион», «Махаон» и «Рилэнд», с помощью которых и были украдены 5,4 млрд).

Сотрудничество с «Ренессанс Капиталом»

В 2002 году Дмитрий и его доверенный юрист Андрей Павлов, были привлечены к работе президентом инвестиционного банка «Ренессанс Капитал» Игорем Сагиряном в качестве консультантов. Клюеву и Павлову тогда удалось помочь Ренессансу вернуть большую сумму налогов одной из аффилированных структур ЗАО «Ренессанс Кэпитал Финансовый Консультант», ранее принадлежавших фонду Сороса и заплатившей налоги ещё при бывшем владельце.

Дело Михайловского ГОКа

В июле 2006 года Пресненский райсуд Москвы вынес приговор. Из оглашённого судьёй Татьяной Васюченко приговора следовало, что пятеро подсудимых совместно с «лицом, уголовное дело в отношении которого выделено в отдельное производство» совершили «причинение имущественного ущерба путём обмана или злоупотребления доверием в крупном размере» (ст. 165, ч. 2 УК РФ).

Согласно решению суда, в декабре 2004 года Дмитрий Клюев при пособничестве Игоря Жлобицкого (бывшего тогда председателем правления Универсального Банка Сбережений) и главного бухгалтера банка Анны Стегановой с помощью исполнителей Алексея Печкина и Олега Воронкова подали в Ростовский областной арбитражный суд иск багамской компании Colchester Group Trading к ростовской фирме «Террасофт» и московскому банку «Евразия» о принуждении к исполнению договора о покупке истцом у ответчика 6 039 200 акций Михайловского ГОКа — второго по величине в России производителя железной руды. «Террасофт» не числилась владельцем акций данного предприятия. Тем не менее арбитражный судья Сергей Клепачёв 30 декабря принял по просьбе фирмы Colchester Group Trading «меры по обеспечению иска» и наложил арест на 97 % акций ГОКа без конкретизации их владельца, что привело к блокированию операций по всему счёту депо комбината. В это время Василий Анисимов и Алишер Усманов завершали сделку по приобретению акций ГОКа за $1,6 млрд. у Бориса Иванишвили, однако арест акций арбитражным судом воспрепятствовал окончанию сделки. Усманов и Анисимов подали в прокуратуру заявление о возбуждении уголовного дела против лиц, добившихся наложения ареста на их собственность.

Игорь Жлобицкий был задержан 3 марта 2005 года. Также были задержаны Печкин и Воронков. Клюева и Стеганову оставили на свободе под подпиской о невыезде.

Изначально следователи инкриминировали всем обвиняемым покушение на хищение путём мошенничества 97% акций Михайловского ГОКа, однако затем обвинение было переквалифицировано на менее тяжкую 165-ю статью УК, предусматривающую лишение свободы до трех лет. Возможно это было как-то связано с тем, что 5 апреля 2006, пока шло следствие, Дмитрий Клюев и следователь по этому делу улетели на отдых на остров Кипр одним и тем же рейсом.

Дмитрий Клюев получил по этому делу три года условно с испытательным сроком два года.

Упомянутые выше Печкин и Воронков в разных источниках описываются по-разному. Например 12 мая 2006 года газета Коммерсантъ написал, что они были сотрудниками фирмы «Чептер» (см. выше). А 14 июля тот же Коммерсантъ написал, что Олег Воронков является юристом ОАО "Росэлтранс"(см. выше), а Алексей Печкин — биолог.

Номинальные директора фирм "группы Клюева"

На допросах по делу Михайловского ГОКа, отвечая на вопросы о собственниках Универсального Банка Сбережений Дмитрий Клюев признавался:

Данный банк фактически принадлежал мне и был мною куплен в октябре 2004 года у прежних владельцев путём переоформления долей учредителей банка на подконтрольные мне фирмы, номинальными директорами и учредителями которых являлись друзья Сергея Орлова, с которым я знаком на протяжении уже нескольких лет. Совет директоров банка также был номинальным органом и состоял из тех же друзей Орлова

— Новая Газета

Исследователи из Новой Газеты выделяли следующих "номинальных директоров" Клюева:

• Геннадий Плаксин — директор ООО «Инстар», которое судилось с ООО «Рилэнд» по делу Hermitage и ООО «Оптим-Сервис», которые судились с ООО «Селен-Секьюритиз» по делу Rengaz; некоторое время был председателем правления банка;
• Алексей Шешеня также был директором двух компаний-истцов («Гранд-Актив» и «Полета»), которые судились с ООО «Парфенион» и ООО «Финансовые инвестиции» по обоим эпизодам возмещения; тот же Шешеня был учредителем фирмы из Новочеркасска «ЮгСтройСпецмонтаж», а заявителем при регистрации этой компании, по данным ЕГРЮЛ, был Дмитрий Клюев;
• Газим Ахметшин — директор ООО «Финансовые инвестиции» («эпизод «Ренгаза»); в настоящее время (2014 год) числится директором в компании «Делайт», которая, по данным ЕГРЮЛ, принадлежит супруге Дмитрия Клюева — Екатерине Соколовой;
• Гульсина Ахметшина — Гульсина Ахметшина, ООО «ТехПром», на время операции стал директором ООО «РИЛЭНД», в действительности принадлежавшего Hermitage Capital;
• Валерий Николаевич Курочкин — на время операции стал директором ООО «РИЛЭНД», в действительности принадлежавшего Hermitage Capital;
• Вячеслав Георгиевич Хлебников — на время операции стал директором ООО «Махаон», в действительности принадлежавшего Hermitage Capital;
• Виктор Александрович Маркелов — директор ООО «МаркеАльянс», ООО «Платан», ООО «Плутон», на время операции стал директором ООО «Парфенион», в действительности принадлежавшего Hermitage Capital.

В дальнейшем Дмитрий отрицал связь с этими людьми:

Семейство Ахметшиных я не знаю и никогда не имел с ними общих бизнес-проектов. Про Плаксина и Шешеню слышал из материалов уголовных дел и СМИ, но ни разу их не видел и не сотрудничал с ними

— Новая Газета

Дело о похищении налогов ООО «Ренгаз»

В декабре 2006 года из бюджета РФ были похищены 107 млн долларов налогов, якобы излишне уплаченных компаниями, ранее принадлежавшими ООО «Ренгаз». Механизм возврата налогов был точно таким же, как и годом позже в «деле Hermitage», деньги были переведены на счета Универсального Банка Сбережений.

Дело Hermitage Capital Management

17 декабря 2007 года ООО «Рилэнд» и ООО «Махаон» открыли счета в Универсальном банке сбережений, основным владельцем и председателем совета директоров которого был Дмитрий Клюев. Спустя 10 дней на эти счета на основании поддельной налоговой отчётности были зачислены суммы налога на прибыль, уплаченные этими ООО в 2006 году.

Ряд исследователей преступления считают, что именно Дмитрий стоял во главе всей банды, осуществившей кражу и даже называют её "группа Клюева".

Дело о похищении налогов компании «Торговый дом «Аркадия»

В 2007 году из бюджета РФ были похищены около 400 млн. руб. налогов, якобы излишне уплаченных компаниями, ранее принадлежавшими «Торговый дом «Аркадия». Деньги были зачислены на счёт фирмы в Универсальном Банке Сбережений.

Со счета ООО «Торговый дом «Аркадия» деньги перечислялись на счет компании «Вента Трейд» — 94 млн рублей с 14 по 19 декабря 2007 года. В марте 2008 года со счета «Венты Трейд» было сделано несколько платежей в адрес компании «НафтаИмпэкс» на общую сумму 17,4 млн рублей. Учредителем «НафтаИмпэкс» на тот момент была Екатерина Соколова, супруга Дмитрия Клюева. Позже 85% компании приобрела кипрская фирма Fungamico Ltd. Владельцем Fungamico был Дмитрий Клюев, а директором — Андрей Павлов.

В феврале 2008 года со счета фирмы «Вента Трейд» было несколько транзакций в адрес компании «Камелот» на 32,7 млн рублей. В «Камелот» деньги приходили и от компании «Гала», которая активно участвовала в легализации 5,4 млрд рублей, похищенных из бюджета с помощью бывших «дочек» фонда Hermitage.

Дело о похищении налогов компании «ТехПром»

В сентябре 2011 года юридическая компания Brown Rudnick, действующая в интересах инвестфонда Hermitage Capital, обратилась к Следственному комитету с просьбой возбудить уголовное дело в связи с хищением порядка 1,22 млрд рублей бюджетных средств. Заявитель утверждает, что в 2007—2008 годах произошло хищение путём незаконного возврата компании «ТехПром» налога на добавленную стоимость. Фонд считает, что к хищению могут быть причастны сотрудники ИФНС № 28 по Москве, в частности бывший руководитель инспекции Ольга Степанова, и владелец КБ «Универсальный Банк Сбережений» Дмитрий Клюев. Деньги были зачислены на счёт фирмы в Универсальном Банке Сбережений.

Личная жизнь

Супруга — Екатерина Соколова.

Ссылки

•  [youtube.com/watch?v=gaQP8IAITmk Каста Неприкасаемых. Фильм 4. Досье Сергея Магнитского]
• <cite id="forbes2012" style="font-style:normal;">Иван Осипов, Павел Миледин. [www.forbes.ru/sobytiya/lyudi/83644-hermitage-v-dele-magnitskogo-mogli-byt-zameshany-izvestnye-investbankiry Hermitage: в деле Магнитского могли быть замешаны известные инвестбанкиры]. Русское издание журнала Forbes (27 июня 2012). Проверено 30 марта 2015.
• <cite id="sokolov2012" style="font-style:normal;">Сергей Соколов. [www.novayagazeta.ru/inquests/53246.html Мы с вами где-то встречались] Что связывает бизнесменов, следователей, налоговых чиновников и аферистов кроме совместных перелетов и фигурантов громких уголовных дел, которые уже ничего никому не скажут. № 70. Новая Газета (27 июня 2012). Проверено 28 марта 2015.
• <cite id="int2012" style="font-style:normal;">[www.vedomosti.ru/newspaper/article/283925/mezhdu_mnoj_i_magnitskim_ne_bylo_nikakoj_svyazi «Между мной и Магнитским не было никакой связи»] Интервью Дмитрия Клюева. № 3139. Ведомости (9 июля 2012). Проверено 28 марта 2015.
• <cite id="Anin2014" style="font-style:normal;">Роман Анин. [www.novayagazeta.ru/inquests/62509.html Следы «денег Магнитского»] «Новая газета» продолжает исследовать денежные потоки от масштабных хищений налогов из бюджета России. № 23. Новая Газета (3 марта 2014). Проверено 28 марта 2015.

Отрывок, характеризующий Клюев, Дмитрий Владиславович

Преследуемая стотысячною французскою армией под начальством Бонапарта, встречаемая враждебно расположенными жителями, не доверяя более своим союзникам, испытывая недостаток продовольствия и принужденная действовать вне всех предвидимых условий войны, русская тридцатипятитысячная армия, под начальством Кутузова, поспешно отступала вниз по Дунаю, останавливаясь там, где она бывала настигнута неприятелем, и отбиваясь ариергардными делами, лишь насколько это было нужно для того, чтоб отступать, не теряя тяжестей. Были дела при Ламбахе, Амштетене и Мельке; но, несмотря на храбрость и стойкость, признаваемую самим неприятелем, с которою дрались русские, последствием этих дел было только еще быстрейшее отступление. Австрийские войска, избежавшие плена под Ульмом и присоединившиеся к Кутузову у Браунау, отделились теперь от русской армии, и Кутузов был предоставлен только своим слабым, истощенным силам. Защищать более Вену нельзя было и думать. Вместо наступательной, глубоко обдуманной, по законам новой науки – стратегии, войны, план которой был передан Кутузову в его бытность в Вене австрийским гофкригсратом, единственная, почти недостижимая цель, представлявшаяся теперь Кутузову, состояла в том, чтобы, не погубив армии подобно Маку под Ульмом, соединиться с войсками, шедшими из России.
28 го октября Кутузов с армией перешел на левый берег Дуная и в первый раз остановился, положив Дунай между собой и главными силами французов. 30 го он атаковал находившуюся на левом берегу Дуная дивизию Мортье и разбил ее. В этом деле в первый раз взяты трофеи: знамя, орудия и два неприятельские генерала. В первый раз после двухнедельного отступления русские войска остановились и после борьбы не только удержали поле сражения, но прогнали французов. Несмотря на то, что войска были раздеты, изнурены, на одну треть ослаблены отсталыми, ранеными, убитыми и больными; несмотря на то, что на той стороне Дуная были оставлены больные и раненые с письмом Кутузова, поручавшим их человеколюбию неприятеля; несмотря на то, что большие госпитали и дома в Кремсе, обращенные в лазареты, не могли уже вмещать в себе всех больных и раненых, – несмотря на всё это, остановка при Кремсе и победа над Мортье значительно подняли дух войска. Во всей армии и в главной квартире ходили самые радостные, хотя и несправедливые слухи о мнимом приближении колонн из России, о какой то победе, одержанной австрийцами, и об отступлении испуганного Бонапарта.
Князь Андрей находился во время сражения при убитом в этом деле австрийском генерале Шмите. Под ним была ранена лошадь, и сам он был слегка оцарапан в руку пулей. В знак особой милости главнокомандующего он был послан с известием об этой победе к австрийскому двору, находившемуся уже не в Вене, которой угрожали французские войска, а в Брюнне. В ночь сражения, взволнованный, но не усталый(несмотря на свое несильное на вид сложение, князь Андрей мог переносить физическую усталость гораздо лучше самых сильных людей), верхом приехав с донесением от Дохтурова в Кремс к Кутузову, князь Андрей был в ту же ночь отправлен курьером в Брюнн. Отправление курьером, кроме наград, означало важный шаг к повышению.
Ночь была темная, звездная; дорога чернелась между белевшим снегом, выпавшим накануне, в день сражения. То перебирая впечатления прошедшего сражения, то радостно воображая впечатление, которое он произведет известием о победе, вспоминая проводы главнокомандующего и товарищей, князь Андрей скакал в почтовой бричке, испытывая чувство человека, долго ждавшего и, наконец, достигшего начала желаемого счастия. Как скоро он закрывал глаза, в ушах его раздавалась пальба ружей и орудий, которая сливалась со стуком колес и впечатлением победы. То ему начинало представляться, что русские бегут, что он сам убит; но он поспешно просыпался, со счастием как будто вновь узнавал, что ничего этого не было, и что, напротив, французы бежали. Он снова вспоминал все подробности победы, свое спокойное мужество во время сражения и, успокоившись, задремывал… После темной звездной ночи наступило яркое, веселое утро. Снег таял на солнце, лошади быстро скакали, и безразлично вправе и влеве проходили новые разнообразные леса, поля, деревни.
На одной из станций он обогнал обоз русских раненых. Русский офицер, ведший транспорт, развалясь на передней телеге, что то кричал, ругая грубыми словами солдата. В длинных немецких форшпанах тряслось по каменистой дороге по шести и более бледных, перевязанных и грязных раненых. Некоторые из них говорили (он слышал русский говор), другие ели хлеб, самые тяжелые молча, с кротким и болезненным детским участием, смотрели на скачущего мимо их курьера.
Князь Андрей велел остановиться и спросил у солдата, в каком деле ранены. «Позавчера на Дунаю», отвечал солдат. Князь Андрей достал кошелек и дал солдату три золотых.
– На всех, – прибавил он, обращаясь к подошедшему офицеру. – Поправляйтесь, ребята, – обратился он к солдатам, – еще дела много.
– Что, г. адъютант, какие новости? – спросил офицер, видимо желая разговориться.
– Хорошие! Вперед, – крикнул он ямщику и поскакал далее.
Уже было совсем темно, когда князь Андрей въехал в Брюнн и увидал себя окруженным высокими домами, огнями лавок, окон домов и фонарей, шумящими по мостовой красивыми экипажами и всею тою атмосферой большого оживленного города, которая всегда так привлекательна для военного человека после лагеря. Князь Андрей, несмотря на быструю езду и бессонную ночь, подъезжая ко дворцу, чувствовал себя еще более оживленным, чем накануне. Только глаза блестели лихорадочным блеском, и мысли изменялись с чрезвычайною быстротой и ясностью. Живо представились ему опять все подробности сражения уже не смутно, но определенно, в сжатом изложении, которое он в воображении делал императору Францу. Живо представились ему случайные вопросы, которые могли быть ему сделаны,и те ответы,которые он сделает на них.Он полагал,что его сейчас же представят императору. Но у большого подъезда дворца к нему выбежал чиновник и, узнав в нем курьера, проводил его на другой подъезд.
– Из коридора направо; там, Euer Hochgeboren, [Ваше высокородие,] найдете дежурного флигель адъютанта, – сказал ему чиновник. – Он проводит к военному министру.
Дежурный флигель адъютант, встретивший князя Андрея, попросил его подождать и пошел к военному министру. Через пять минут флигель адъютант вернулся и, особенно учтиво наклонясь и пропуская князя Андрея вперед себя, провел его через коридор в кабинет, где занимался военный министр. Флигель адъютант своею изысканною учтивостью, казалось, хотел оградить себя от попыток фамильярности русского адъютанта. Радостное чувство князя Андрея значительно ослабело, когда он подходил к двери кабинета военного министра. Он почувствовал себя оскорбленным, и чувство оскорбления перешло в то же мгновенье незаметно для него самого в чувство презрения, ни на чем не основанного. Находчивый же ум в то же мгновение подсказал ему ту точку зрения, с которой он имел право презирать и адъютанта и военного министра. «Им, должно быть, очень легко покажется одерживать победы, не нюхая пороха!» подумал он. Глаза его презрительно прищурились; он особенно медленно вошел в кабинет военного министра. Чувство это еще более усилилось, когда он увидал военного министра, сидевшего над большим столом и первые две минуты не обращавшего внимания на вошедшего. Военный министр опустил свою лысую, с седыми висками, голову между двух восковых свечей и читал, отмечая карандашом, бумаги. Он дочитывал, не поднимая головы, в то время как отворилась дверь и послышались шаги.
– Возьмите это и передайте, – сказал военный министр своему адъютанту, подавая бумаги и не обращая еще внимания на курьера.
Князь Андрей почувствовал, что либо из всех дел, занимавших военного министра, действия кутузовской армии менее всего могли его интересовать, либо нужно было это дать почувствовать русскому курьеру. «Но мне это совершенно всё равно», подумал он. Военный министр сдвинул остальные бумаги, сровнял их края с краями и поднял голову. У него была умная и характерная голова. Но в то же мгновение, как он обратился к князю Андрею, умное и твердое выражение лица военного министра, видимо, привычно и сознательно изменилось: на лице его остановилась глупая, притворная, не скрывающая своего притворства, улыбка человека, принимающего одного за другим много просителей.
– От генерала фельдмаршала Кутузова? – спросил он. – Надеюсь, хорошие вести? Было столкновение с Мортье? Победа? Пора!
Он взял депешу, которая была на его имя, и стал читать ее с грустным выражением.
– Ах, Боже мой! Боже мой! Шмит! – сказал он по немецки. – Какое несчастие, какое несчастие!
Пробежав депешу, он положил ее на стол и взглянул на князя Андрея, видимо, что то соображая.
– Ах, какое несчастие! Дело, вы говорите, решительное? Мортье не взят, однако. (Он подумал.) Очень рад, что вы привезли хорошие вести, хотя смерть Шмита есть дорогая плата за победу. Его величество, верно, пожелает вас видеть, но не нынче. Благодарю вас, отдохните. Завтра будьте на выходе после парада. Впрочем, я вам дам знать.
Исчезнувшая во время разговора глупая улыбка опять явилась на лице военного министра.
– До свидания, очень благодарю вас. Государь император, вероятно, пожелает вас видеть, – повторил он и наклонил голову.
Когда князь Андрей вышел из дворца, он почувствовал, что весь интерес и счастие, доставленные ему победой, оставлены им теперь и переданы в равнодушные руки военного министра и учтивого адъютанта. Весь склад мыслей его мгновенно изменился: сражение представилось ему давнишним, далеким воспоминанием.


Князь Андрей остановился в Брюнне у своего знакомого, русского дипломата .Билибина.
– А, милый князь, нет приятнее гостя, – сказал Билибин, выходя навстречу князю Андрею. – Франц, в мою спальню вещи князя! – обратился он к слуге, провожавшему Болконского. – Что, вестником победы? Прекрасно. А я сижу больной, как видите.
Князь Андрей, умывшись и одевшись, вышел в роскошный кабинет дипломата и сел за приготовленный обед. Билибин покойно уселся у камина.
Князь Андрей не только после своего путешествия, но и после всего похода, во время которого он был лишен всех удобств чистоты и изящества жизни, испытывал приятное чувство отдыха среди тех роскошных условий жизни, к которым он привык с детства. Кроме того ему было приятно после австрийского приема поговорить хоть не по русски (они говорили по французски), но с русским человеком, который, он предполагал, разделял общее русское отвращение (теперь особенно живо испытываемое) к австрийцам.
Билибин был человек лет тридцати пяти, холостой, одного общества с князем Андреем. Они были знакомы еще в Петербурге, но еще ближе познакомились в последний приезд князя Андрея в Вену вместе с Кутузовым. Как князь Андрей был молодой человек, обещающий пойти далеко на военном поприще, так, и еще более, обещал Билибин на дипломатическом. Он был еще молодой человек, но уже немолодой дипломат, так как он начал служить с шестнадцати лет, был в Париже, в Копенгагене и теперь в Вене занимал довольно значительное место. И канцлер и наш посланник в Вене знали его и дорожили им. Он был не из того большого количества дипломатов, которые обязаны иметь только отрицательные достоинства, не делать известных вещей и говорить по французски для того, чтобы быть очень хорошими дипломатами; он был один из тех дипломатов, которые любят и умеют работать, и, несмотря на свою лень, он иногда проводил ночи за письменным столом. Он работал одинаково хорошо, в чем бы ни состояла сущность работы. Его интересовал не вопрос «зачем?», а вопрос «как?». В чем состояло дипломатическое дело, ему было всё равно; но составить искусно, метко и изящно циркуляр, меморандум или донесение – в этом он находил большое удовольствие. Заслуги Билибина ценились, кроме письменных работ, еще и по его искусству обращаться и говорить в высших сферах.
Билибин любил разговор так же, как он любил работу, только тогда, когда разговор мог быть изящно остроумен. В обществе он постоянно выжидал случая сказать что нибудь замечательное и вступал в разговор не иначе, как при этих условиях. Разговор Билибина постоянно пересыпался оригинально остроумными, законченными фразами, имеющими общий интерес.
Эти фразы изготовлялись во внутренней лаборатории Билибина, как будто нарочно, портативного свойства, для того, чтобы ничтожные светские люди удобно могли запоминать их и переносить из гостиных в гостиные. И действительно, les mots de Bilibine se colportaient dans les salons de Vienne, [Отзывы Билибина расходились по венским гостиным] и часто имели влияние на так называемые важные дела.
Худое, истощенное, желтоватое лицо его было всё покрыто крупными морщинами, которые всегда казались так чистоплотно и старательно промыты, как кончики пальцев после бани. Движения этих морщин составляли главную игру его физиономии. То у него морщился лоб широкими складками, брови поднимались кверху, то брови спускались книзу, и у щек образовывались крупные морщины. Глубоко поставленные, небольшие глаза всегда смотрели прямо и весело.
– Ну, теперь расскажите нам ваши подвиги, – сказал он.
Болконский самым скромным образом, ни разу не упоминая о себе, рассказал дело и прием военного министра.
– Ils m'ont recu avec ma nouvelle, comme un chien dans un jeu de quilles, [Они приняли меня с этою вестью, как принимают собаку, когда она мешает игре в кегли,] – заключил он.
Билибин усмехнулся и распустил складки кожи.
– Cependant, mon cher, – сказал он, рассматривая издалека свой ноготь и подбирая кожу над левым глазом, – malgre la haute estime que je professe pour le православное российское воинство, j'avoue que votre victoire n'est pas des plus victorieuses. [Однако, мой милый, при всем моем уважении к православному российскому воинству, я полагаю, что победа ваша не из самых блестящих.]
Он продолжал всё так же на французском языке, произнося по русски только те слова, которые он презрительно хотел подчеркнуть.
– Как же? Вы со всею массой своею обрушились на несчастного Мортье при одной дивизии, и этот Мортье уходит у вас между рук? Где же победа?
– Однако, серьезно говоря, – отвечал князь Андрей, – всё таки мы можем сказать без хвастовства, что это немного получше Ульма…
– Отчего вы не взяли нам одного, хоть одного маршала?
– Оттого, что не всё делается, как предполагается, и не так регулярно, как на параде. Мы полагали, как я вам говорил, зайти в тыл к семи часам утра, а не пришли и к пяти вечера.
– Отчего же вы не пришли к семи часам утра? Вам надо было притти в семь часов утра, – улыбаясь сказал Билибин, – надо было притти в семь часов утра.