Днепропетровская улица (Санкт-Петербург)
| Днепропетровская улица Санкт-Петербург | ||
| Общая информация | ||
|---|---|---|
| Район города | Центральный, Фрунзенский | |
| Полицейская часть | Александро-Невская часть | |
| Прежние названия | Екатеринославская улица | |
| Протяжённость | 1,6 км | |
| Ближайшие станции метро |  «Лиговский проспект» «Обводный канал»
| |
| Почтовый индекс | 191119, 192007 | |
 Церковь Петра, Митрополита Московского (бывшего Творожковского подворья) | ||
 Днепропетровская улица на Викискладе
| ||
Днепропетро́вская улица — улица в Санкт-Петербурге, пересекает Обводный канал. До 21 ноября 2011 года, пока не был открыт Каретный мост, улица состояла из двух частей, разделённых каналом. Начало улицы: от Транспортного переулка до Обводного канала находится в Центральном районе, а конец: от Обводного канала до Расстанной улицы — во Фрунзенском районе.
История
Название улицы происходит от названия одного из Украинских городов — Екатеринослава. После переименования города в Днепропетровск, улица, названная его именем, также сменила своё название.
В начале (в северной части) улица граничит своей чётной стороной с железнодорожными путями Московского вокзала. В доме 2 расположено Железнодорожное училище. В доме 8 (у Обводного канала) — Фанерный завод. Между ними — жилые дома. На противоположном берегу Обводного канала на северной стороне расположено здание подстанции «Центральная» (дом № 10, построена на месте снесённого в 2007—2010 годах Ассоциацией по сносу зданий одноэтажного исторического здания и деревообрабатывающего завода[1][2]).
Нечётная улица состоит из жилых домов, между которыми и в которых «мостятся» различные предприятия. Дома, в основном, конца XIX — начала XX вв. постройки, в плачевном состоянии, благодаря соседству с железной дорогой.
С южной стороны, в основном, расположены промышленные предприятия. Исключение — гостиница «Киевская», расположенная на нечётной стороне вблизи Автовокзала и нескольких жилых домов рядом.
В 2011 году две части Днепропетровской улицы, расположенные по обеим берегам Обводного канала, были соединены мостом. Он был построен ОАО «Мостострой № 6» в рамках реконструкции набережных под Американскими мостами. В 2012 году мост был назван Каретным — по Каретной части[3][4].
Напишите отзыв о статье "Днепропетровская улица (Санкт-Петербург)"
Примечания
- ↑ [karpovka.net/2010/06/25/16024/ На месте разрушенного дома на Днепропетровской открыли подстанцию] // Карповка.нет. — 25 июня 2010.
- ↑ [raz-max.com/demontazh/realizovannye-proekty/19-demontazh-vetkhikh-skladskikh-pomeshchenij-dorevolyutsionnoj-postrojki-po-adresu-ul-dnepropetrovskaya-d-10.html Демонтаж ветхих складских помещений дореволюционной постройки по адресу: ул. Днепропетровская, д. 10, Санкт-Петербург] // Сайт ГК «Размах»
- ↑ [karpovka.net/2011/12/26/30435/ Новый мост через Обводный канал в Петербурге назовут Каретным] // Карповка.нет. — 26 декабря 2011.
- ↑ [www.fontanka.ru/2012/03/15/201/ В Петербурге появятся Виноградовский сквер и Каретный мост] // Фонтанка.ру. — 15 марта 2012.
Литература
- Горбачевич К. С., Хабло Е. П. Почему так названы? О происхождении названий улиц, площадей, островов, рек и мостов Ленинграда. — 3-е изд., испр. и доп. — Л.: Лениздат, 1985. — С. 115. — 511 с.
- Городские имена сегодня и вчера: Петербургская топонимика / сост. С. В. Алексеева, А. Г. Владимирович, А. Д. Ерофеев и др. — 2-е изд., перераб. и доп. — СПб.: Лик, 1997. — С. 43. — 288 с. — (Три века Северной Пальмиры). — ISBN 5-86038-023-2.
- Зодчие Санкт-Петербурга. XIX — начало XX века / сост. В. Г. Исаченко; ред. Ю. Артемьева, С. Прохватилова. — СПб.: Лениздат, 1998. — 1070 с. — ISBN 5-289-01586-8.
- Горбачевич К. С., Хабло Е. П. Почему так названы? О происхождении названий улиц, площадей, островов, рек и мостов Санкт-Петербурга. — СПб.: Норинт, 2002. — 353 с. — ISBN 5-7711-0019-6.
|
Это заготовка статьи о Санкт-Петербурге. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
| ||||||||||||||||||||||
| ||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Днепропетровская улица (Санкт-Петербург)
Получив, пробужденный от сна, холодную и повелительную записку от Кутузова, Растопчин почувствовал себя тем более раздраженным, чем более он чувствовал себя виновным. В Москве оставалось все то, что именно было поручено ему, все то казенное, что ему должно было вывезти. Вывезти все не было возможности.«Кто же виноват в этом, кто допустил до этого? – думал он. – Разумеется, не я. У меня все было готово, я держал Москву вот как! И вот до чего они довели дело! Мерзавцы, изменники!» – думал он, не определяя хорошенько того, кто были эти мерзавцы и изменники, но чувствуя необходимость ненавидеть этих кого то изменников, которые были виноваты в том фальшивом и смешном положении, в котором он находился.
Всю эту ночь граф Растопчин отдавал приказания, за которыми со всех сторон Москвы приезжали к нему. Приближенные никогда не видали графа столь мрачным и раздраженным.
«Ваше сиятельство, из вотчинного департамента пришли, от директора за приказаниями… Из консистории, из сената, из университета, из воспитательного дома, викарный прислал… спрашивает… О пожарной команде как прикажете? Из острога смотритель… из желтого дома смотритель…» – всю ночь, не переставая, докладывали графу.
На все эта вопросы граф давал короткие и сердитые ответы, показывавшие, что приказания его теперь не нужны, что все старательно подготовленное им дело теперь испорчено кем то и что этот кто то будет нести всю ответственность за все то, что произойдет теперь.
– Ну, скажи ты этому болвану, – отвечал он на запрос от вотчинного департамента, – чтоб он оставался караулить свои бумаги. Ну что ты спрашиваешь вздор о пожарной команде? Есть лошади – пускай едут во Владимир. Не французам оставлять.
– Ваше сиятельство, приехал надзиратель из сумасшедшего дома, как прикажете?
– Как прикажу? Пускай едут все, вот и всё… А сумасшедших выпустить в городе. Когда у нас сумасшедшие армиями командуют, так этим и бог велел.
На вопрос о колодниках, которые сидели в яме, граф сердито крикнул на смотрителя:
– Что ж, тебе два батальона конвоя дать, которого нет? Пустить их, и всё!
– Ваше сиятельство, есть политические: Мешков, Верещагин.
– Верещагин! Он еще не повешен? – крикнул Растопчин. – Привести его ко мне.
К девяти часам утра, когда войска уже двинулись через Москву, никто больше не приходил спрашивать распоряжений графа. Все, кто мог ехать, ехали сами собой; те, кто оставались, решали сами с собой, что им надо было делать.
Граф велел подавать лошадей, чтобы ехать в Сокольники, и, нахмуренный, желтый и молчаливый, сложив руки, сидел в своем кабинете.
Каждому администратору в спокойное, не бурное время кажется, что только его усилиями движется всо ему подведомственное народонаселение, и в этом сознании своей необходимости каждый администратор чувствует главную награду за свои труды и усилия. Понятно, что до тех пор, пока историческое море спокойно, правителю администратору, с своей утлой лодочкой упирающемуся шестом в корабль народа и самому двигающемуся, должно казаться, что его усилиями двигается корабль, в который он упирается. Но стоит подняться буре, взволноваться морю и двинуться самому кораблю, и тогда уж заблуждение невозможно. Корабль идет своим громадным, независимым ходом, шест не достает до двинувшегося корабля, и правитель вдруг из положения властителя, источника силы, переходит в ничтожного, бесполезного и слабого человека.
Растопчин чувствовал это, и это то раздражало его. Полицеймейстер, которого остановила толпа, вместе с адъютантом, который пришел доложить, что лошади готовы, вошли к графу. Оба были бледны, и полицеймейстер, передав об исполнении своего поручения, сообщил, что на дворе графа стояла огромная толпа народа, желавшая его видеть.
