Епархия Аполлонии Иллирийской
Поделись знанием:
– Тишка! – Тихон вскочил. – Нет, не надо, не надо! – прокричал он.
Он спрятал письмо под подсвечник и закрыл глаза. И ему представился Дунай, светлый полдень, камыши, русский лагерь, и он входит, он, молодой генерал, без одной морщины на лице, бодрый, веселый, румяный, в расписной шатер Потемкина, и жгучее чувство зависти к любимцу, столь же сильное, как и тогда, волнует его. И он вспоминает все те слова, которые сказаны были тогда при первом Свидании с Потемкиным. И ему представляется с желтизною в жирном лице невысокая, толстая женщина – матушка императрица, ее улыбки, слова, когда она в первый раз, обласкав, приняла его, и вспоминается ее же лицо на катафалке и то столкновение с Зубовым, которое было тогда при ее гробе за право подходить к ее руке.
«Ах, скорее, скорее вернуться к тому времени, и чтобы теперешнее все кончилось поскорее, поскорее, чтобы оставили они меня в покое!»
Лысые Горы, именье князя Николая Андреича Болконского, находились в шестидесяти верстах от Смоленска, позади его, и в трех верстах от Московской дороги.
В тот же вечер, как князь отдавал приказания Алпатычу, Десаль, потребовав у княжны Марьи свидания, сообщил ей, что так как князь не совсем здоров и не принимает никаких мер для своей безопасности, а по письму князя Андрея видно, что пребывание в Лысых Горах небезопасно, то он почтительно советует ей самой написать с Алпатычем письмо к начальнику губернии в Смоленск с просьбой уведомить ее о положении дел и о мере опасности, которой подвергаются Лысые Горы. Десаль написал для княжны Марьи письмо к губернатору, которое она подписала, и письмо это было отдано Алпатычу с приказанием подать его губернатору и, в случае опасности, возвратиться как можно скорее.
Получив все приказания, Алпатыч, провожаемый домашними, в белой пуховой шляпе (княжеский подарок), с палкой, так же как князь, вышел садиться в кожаную кибиточку, заложенную тройкой сытых саврасых.
Колокольчик был подвязан, и бубенчики заложены бумажками. Князь никому не позволял в Лысых Горах ездить с колокольчиком. Но Алпатыч любил колокольчики и бубенчики в дальней дороге. Придворные Алпатыча, земский, конторщик, кухарка – черная, белая, две старухи, мальчик казачок, кучера и разные дворовые провожали его.
Дочь укладывала за спину и под него ситцевые пуховые подушки. Свояченица старушка тайком сунула узелок. Один из кучеров подсадил его под руку.
– Ну, ну, бабьи сборы! Бабы, бабы! – пыхтя, проговорил скороговоркой Алпатыч точно так, как говорил князь, и сел в кибиточку. Отдав последние приказания о работах земскому и в этом уж не подражая князю, Алпатыч снял с лысой головы шляпу и перекрестился троекратно.
– Вы, ежели что… вы вернитесь, Яков Алпатыч; ради Христа, нас пожалей, – прокричала ему жена, намекавшая на слухи о войне и неприятеле.
– Бабы, бабы, бабьи сборы, – проговорил Алпатыч про себя и поехал, оглядывая вокруг себя поля, где с пожелтевшей рожью, где с густым, еще зеленым овсом, где еще черные, которые только начинали двоить. Алпатыч ехал, любуясь на редкостный урожай ярового в нынешнем году, приглядываясь к полоскам ржаных пелей, на которых кое где начинали зажинать, и делал свои хозяйственные соображения о посеве и уборке и о том, не забыто ли какое княжеское приказание.
Два раза покормив дорогой, к вечеру 4 го августа Алпатыч приехал в город.
По дороге Алпатыч встречал и обгонял обозы и войска. Подъезжая к Смоленску, он слышал дальние выстрелы, но звуки эти не поразили его. Сильнее всего поразило его то, что, приближаясь к Смоленску, он видел прекрасное поле овса, которое какие то солдаты косили, очевидно, на корм и по которому стояли лагерем; это обстоятельство поразило Алпатыча, но он скоро забыл его, думая о своем деле.
| Епархия Аполлонии Иллирийской | |
| Dioecesis Apolloniensis | |
 Руины Аполлонии Иллирийской, Албания | |
| Дата основания |
с 1726 года |
|---|---|
Епархия Аполлонии Иллирийской (лат. Dioecesis Apolloniensis) — титулярная епархия Римско-Католической церкви.
История
Античный город Аполлония Иллирийская находился в римской провинции Epirus Novus Македонского диоцеза. В первые века христианства Аполлония Иллирийская была центром одноимённой епархии, которая входила в митрополию Диррахия (сегодня — Архиепархия Тираны — Дурреса).
С 1726 года епархия Апллонии является титулярной епархией Римско-Католической церкви.
Ординарии епархии
- епископ Фелиций (упоминается в 431 году);
- епископ Павел (упоминается в 448 году);
- епископ Евсевий (упоминается в 451 году).
Титулярные епископы
- епископ Джулио Саббатини SchP[1] (20.03.1726 — 8.03.1745) — назначен епископом Модены;
- епископ Бернардо Бонавентура Бокенхемер OFM (22.11.1745 — ?);
- епископ François de Pierre de Bernis (10.12.1781 — 20.09.1784) — назначен титулярным архиепископом Дамаска;
- епископ Себастьяно Алькаини CRS (14.02.1785 — 26.09.1785) — назначен епископом Беллуно;
- епископ Федерико Мария Молин (26.09.1785 — 24.08.1807) — назначен епископом Адрии;
- епископ James Whitfield (8.01.1828 — 29.01.1828) — назначен архиепископом Балтимора;
- епископ Томас Джозеф Браун OSB (5.06.1840 — 29.09.1850) — назначен епископом Ньюпорта и Меневии;
- епископ Louis-Simon Faurie MEP (8.04.1851 — 21.06.1871);
- епископ Joseph-Marie Laucaigne MEP (3.10.1873 — 18.01.1885);
- епископ Alphonse Joseph Glorieux (3.03.1885 — 26.08.1893) — назначен епископом Бойсе;
- епископ Луиджи Доменико Ченчи TC (17.09.1894 — 4.03.1910);
- епископ Antonio Álvaro y Ballano (18.07.1913 — 25.05.1914) — назначен епископом Саморы;
- епископ Педро Сегура-и-Саэнс (14.03.1916 — 10.07.1920) — назначен епископом Кории;
- епископ Arnoldus Johannes Hubertus Aerts MSC (20.07.1920 — 30.07.1942);
- епископ Pierre-Louis Genoud CSSp (17.05.1945 — 15.10.1945);
- епископ Джон Патрик Коди (10.05.1947 — 11.09.1956) — назначен епископом Канзас-Сити-Сент-Джозефа;
- епископ Franz Žak (4.12.1956 — 1.10.1961) — назначен епископом Санкт-Пёльтена;
- епископ Джузеппе Каприо (14.10.1961 — 30.06.1979);
- епископ Vincenzo Cirrincione (21.02.1980 — 8.01.1986) — назначен епископом Пьяцца Армерины;
- епископ Хорхе Мария Мехия (8.03.1986 — 21.02.2001);
- епископ Gilberto Jiménez Narváez (20.03.2001 — по настоящее время).
Напишите отзыв о статье "Епархия Аполлонии Иллирийской"
Примечания
Источник
- Annuario Pontificio, Libreria Editrice Vaticana, Città del Vaticano, 2003, стр. 915, ISBN 88-209-7422-3
- Pius Bonifacius Gams, [www.wbc.poznan.pl/dlibra/doccontent?id=65154&dirids=1 Series episcoporum Ecclesiae Catholicae], Leipzig 1931, стр. 394 (лат.)
- Michel Lequien, [books.google.it/books?id=86weAemI-e4C&printsec=frontcover#v=onepage&q&f=false Oriens christianus in quatuor Patriarchatus digestus], Parigi 1740, Tomo II, coll. 248—249 (лат.)
- [books.google.it/books?id=z1zLr_T1esUC&pg=PA395 Daniele Farlati-Jacopo Coleti, Illyricum Sacrum, vol. VII, Venezia 1817, стр. 395—396] (лат.)
- Konrad Eubel, Hierarchia Catholica Medii Aevi, [www.archive.org/stream/hierarchiacathol05eubeuoft#page/91/mode/1up vol. 5], p. 91; [www.archive.org/stream/hierarchiacathol06eubeuoft#page/90/mode/1up vol. 6], стр. 90 (лат.)
Ссылки
- [www.catholic-hierarchy.org/diocese/d3a43.html Информация] (англ.)
- [www.gcatholic.org/dioceses/former/t0156.htm Информация] (англ.)
Отрывок, характеризующий Епархия Аполлонии Иллирийской
«Французы в Витебске, через четыре перехода они могут быть у Смоленска; может, они уже там».– Тишка! – Тихон вскочил. – Нет, не надо, не надо! – прокричал он.
Он спрятал письмо под подсвечник и закрыл глаза. И ему представился Дунай, светлый полдень, камыши, русский лагерь, и он входит, он, молодой генерал, без одной морщины на лице, бодрый, веселый, румяный, в расписной шатер Потемкина, и жгучее чувство зависти к любимцу, столь же сильное, как и тогда, волнует его. И он вспоминает все те слова, которые сказаны были тогда при первом Свидании с Потемкиным. И ему представляется с желтизною в жирном лице невысокая, толстая женщина – матушка императрица, ее улыбки, слова, когда она в первый раз, обласкав, приняла его, и вспоминается ее же лицо на катафалке и то столкновение с Зубовым, которое было тогда при ее гробе за право подходить к ее руке.
«Ах, скорее, скорее вернуться к тому времени, и чтобы теперешнее все кончилось поскорее, поскорее, чтобы оставили они меня в покое!»
Лысые Горы, именье князя Николая Андреича Болконского, находились в шестидесяти верстах от Смоленска, позади его, и в трех верстах от Московской дороги.
В тот же вечер, как князь отдавал приказания Алпатычу, Десаль, потребовав у княжны Марьи свидания, сообщил ей, что так как князь не совсем здоров и не принимает никаких мер для своей безопасности, а по письму князя Андрея видно, что пребывание в Лысых Горах небезопасно, то он почтительно советует ей самой написать с Алпатычем письмо к начальнику губернии в Смоленск с просьбой уведомить ее о положении дел и о мере опасности, которой подвергаются Лысые Горы. Десаль написал для княжны Марьи письмо к губернатору, которое она подписала, и письмо это было отдано Алпатычу с приказанием подать его губернатору и, в случае опасности, возвратиться как можно скорее.
Получив все приказания, Алпатыч, провожаемый домашними, в белой пуховой шляпе (княжеский подарок), с палкой, так же как князь, вышел садиться в кожаную кибиточку, заложенную тройкой сытых саврасых.
Колокольчик был подвязан, и бубенчики заложены бумажками. Князь никому не позволял в Лысых Горах ездить с колокольчиком. Но Алпатыч любил колокольчики и бубенчики в дальней дороге. Придворные Алпатыча, земский, конторщик, кухарка – черная, белая, две старухи, мальчик казачок, кучера и разные дворовые провожали его.
Дочь укладывала за спину и под него ситцевые пуховые подушки. Свояченица старушка тайком сунула узелок. Один из кучеров подсадил его под руку.
– Ну, ну, бабьи сборы! Бабы, бабы! – пыхтя, проговорил скороговоркой Алпатыч точно так, как говорил князь, и сел в кибиточку. Отдав последние приказания о работах земскому и в этом уж не подражая князю, Алпатыч снял с лысой головы шляпу и перекрестился троекратно.
– Вы, ежели что… вы вернитесь, Яков Алпатыч; ради Христа, нас пожалей, – прокричала ему жена, намекавшая на слухи о войне и неприятеле.
– Бабы, бабы, бабьи сборы, – проговорил Алпатыч про себя и поехал, оглядывая вокруг себя поля, где с пожелтевшей рожью, где с густым, еще зеленым овсом, где еще черные, которые только начинали двоить. Алпатыч ехал, любуясь на редкостный урожай ярового в нынешнем году, приглядываясь к полоскам ржаных пелей, на которых кое где начинали зажинать, и делал свои хозяйственные соображения о посеве и уборке и о том, не забыто ли какое княжеское приказание.
Два раза покормив дорогой, к вечеру 4 го августа Алпатыч приехал в город.
По дороге Алпатыч встречал и обгонял обозы и войска. Подъезжая к Смоленску, он слышал дальние выстрелы, но звуки эти не поразили его. Сильнее всего поразило его то, что, приближаясь к Смоленску, он видел прекрасное поле овса, которое какие то солдаты косили, очевидно, на корм и по которому стояли лагерем; это обстоятельство поразило Алпатыча, но он скоро забыл его, думая о своем деле.
