Западная Македония
| ||
| Страна | ||
|---|---|---|
| Статус |
Периферия | |
| Включает |
4 нома | |
| Административный центр | ||
| Население (2011) |
283 689 (11-е место) | |
| Плотность |
30,02 чел./км² (13-е место) | |
| Площадь |
9451 км² | |
|
| ||
| Часовой пояс | ||
| Код ISO 3166-2 |
GR-C | |
| [www.westernmacedonia.gr/ Официальный сайт] | ||
Западная Македония (греч. Περιφέρεια Δυτικής Μακεδονίας) — административная область (периферия) в северо-западной части Греческой республики. Занимает западную часть греческой Македонии. Административно включает в себя номы Гревена, Кастория, Козани и Флорина. Административный центр области — город Козани.
Содержание
География
Площадь периферии — 9451 км² (7,2 % территории страны), население — 283 689 человек (2011) (2,9 % населения страны). Это самый малонаселённый регион Греции, плотность населения которого составляет 30 человек на 1 км² (для сравнения — плотность населения всей Греции составляет 82 человек на 1 км²). Бóльшую часть территории Западной Македонии составляют горы и предгорья (82 %), что отражается на распределении населения: 56% населения проживают в сельской местности. Является единственной периферией в Греции, не имеющей выхода к морю.
Медиа
Телевизионные каналы
- West channel — Козани
- TOP channel — Козани
- Kanali 28 — Гревена
- TRM — Гревена
- Flash TV — Кастория
- Dyktio — Кастория
Изображения
- Westmakperiphery.jpg
Здание периферии Западная Македония в г. Козани
- View of kozani.jpg
- Sakoulevas.jpg
- Ptolemaida, Kozani prefecture, Greece - aerial view.jpg
- Mamatsios.jpg
Часовня Церкви Св. Николая (г. Козани)
- Mouseiokoz.jpg
Музей фольклора и естественной природы (г. Козани)
- Florina (City) Greece - Semi-Aerial View.JPG
Долина и город Флорина
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
Для улучшения этой статьи желательно?:
|
| ||||||||
Напишите отзыв о статье "Западная Македония"
Отрывок, характеризующий Западная Македония
Наполеон испытывал тяжелое чувство, подобное тому, которое испытывает всегда счастливый игрок, безумно кидавший свои деньги, всегда выигрывавший и вдруг, именно тогда, когда он рассчитал все случайности игры, чувствующий, что чем более обдуман его ход, тем вернее он проигрывает.Войска были те же, генералы те же, те же были приготовления, та же диспозиция, та же proclamation courte et energique [прокламация короткая и энергическая], он сам был тот же, он это знал, он знал, что он был даже гораздо опытнее и искуснее теперь, чем он был прежде, даже враг был тот же, как под Аустерлицем и Фридландом; но страшный размах руки падал волшебно бессильно.
Все те прежние приемы, бывало, неизменно увенчиваемые успехом: и сосредоточение батарей на один пункт, и атака резервов для прорвания линии, и атака кавалерии des hommes de fer [железных людей], – все эти приемы уже были употреблены, и не только не было победы, но со всех сторон приходили одни и те же известия об убитых и раненых генералах, о необходимости подкреплений, о невозможности сбить русских и о расстройстве войск.
Прежде после двух трех распоряжений, двух трех фраз скакали с поздравлениями и веселыми лицами маршалы и адъютанты, объявляя трофеями корпуса пленных, des faisceaux de drapeaux et d'aigles ennemis, [пуки неприятельских орлов и знамен,] и пушки, и обозы, и Мюрат просил только позволения пускать кавалерию для забрания обозов. Так было под Лоди, Маренго, Арколем, Иеной, Аустерлицем, Ваграмом и так далее, и так далее. Теперь же что то странное происходило с его войсками.
Несмотря на известие о взятии флешей, Наполеон видел, что это было не то, совсем не то, что было во всех его прежних сражениях. Он видел, что то же чувство, которое испытывал он, испытывали и все его окружающие люди, опытные в деле сражений. Все лица были печальны, все глаза избегали друг друга. Только один Боссе не мог понимать значения того, что совершалось. Наполеон же после своего долгого опыта войны знал хорошо, что значило в продолжение восьми часов, после всех употрсбленных усилий, невыигранное атакующим сражение. Он знал, что это было почти проигранное сражение и что малейшая случайность могла теперь – на той натянутой точке колебания, на которой стояло сражение, – погубить его и его войска.
Когда он перебирал в воображении всю эту странную русскую кампанию, в которой не было выиграно ни одного сраженья, в которой в два месяца не взято ни знамен, ни пушек, ни корпусов войск, когда глядел на скрытно печальные лица окружающих и слушал донесения о том, что русские всё стоят, – страшное чувство, подобное чувству, испытываемому в сновидениях, охватывало его, и ему приходили в голову все несчастные случайности, могущие погубить его. Русские могли напасть на его левое крыло, могли разорвать его середину, шальное ядро могло убить его самого. Все это было возможно. В прежних сражениях своих он обдумывал только случайности успеха, теперь же бесчисленное количество несчастных случайностей представлялось ему, и он ожидал их всех. Да, это было как во сне, когда человеку представляется наступающий на него злодей, и человек во сне размахнулся и ударил своего злодея с тем страшным усилием, которое, он знает, должно уничтожить его, и чувствует, что рука его, бессильная и мягкая, падает, как тряпка, и ужас неотразимой погибели обхватывает беспомощного человека.
