Утягулов, Зубай Тухватович

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Зубай Утягулов»)
Перейти к: навигация, поиск
Зубай Тухватович Утягулов
башк. Зөбәй Төхвәт улы Үтәғолов
Дата рождения

15 сентября 1913(1913-09-15)

Место рождения

село Бакеево, Российская империя

Дата смерти

15 января 1943(1943-01-15) (29 лет)

Место смерти

Донской, Тарасовский район, Ростовская область, РСФСР, СССР

Принадлежность

СССР СССР

Род войск

пехота

Годы службы

1941—1943

Звание

гвардии красноармеец

Часть

130-й гвардейский стрелковый полк

Сражения/войны

Великая Отечественная война

Награды и премии
Связи

Ликунов, Иван Сергеевич

Зуба́й Тухва́тович Утягу́лов (15 сентября 1913 — 15 января 1943) — участник Великой Отечественной войны, Герой Советского Союза. Стрелок 130-го гвардейского стрелкового полка 44-й гвардейской стрелковой дивизии 1-й гвардейской армии Юго-Западного фронта, гвардии красноармеец.





Биография

Родился 15 сентября 1913 года в селе Бакеево (ныне Белорецкий район Башкортостана) в крестьянской семье. Башкир.

Учился в селе Макарово Макаровского района в Макаровской школе II ступени (которая слилась со школой I ступени и стала Макаровской средней школой).

В Красную Армию призван Мелеузовским райвоенкоматом Башкирской АССР в августе 1942 года. В действующей армии — с ноября 1942 года.

Красноармеец Зубай Утягулов особо отличился 15 января 1943 года в боях за железнодорожный посёлок Донской (ныне станция Красновка Тарасовского района Ростовской области), где погиб вместе с другими бойцами[1]. Похоронен в братской могиле на станции Красновка[2].

Память

Награды

  • Указом Президиума Верховного Совета СССР от 31 марта 1943 года за образцовое выполнение заданий командования и проявленные мужество и героизм в боях с немецко-фашистскими захватчиками гвардии красноармейцу Утягулову Зубаю Тухбатовичу посмертно присвоено звание Героя Советского Союза[1].
  • Орден Ленина.

См. также

Напишите отзыв о статье "Утягулов, Зубай Тухватович"

Примечания

  1. 1 2 [www.podvignaroda.ru/?n=12084183 Наградные документы] в электронном банке документов «Подвиг Народа» (архивные материалы ЦАМО, ф. 33, оп. 682525/793756, д. 24/49, л. 13/211, 212).
  2. [obd-memorial.ru/html/info.htm?id=261234088 Информация] в электронном банке документов ОБД «Мемориал».
  3. [www.arkaul.ru/visit.htm МОУ школа села Аркаулово].
  4. [www.podvigrasy.ru/mg/20080115/index_3.html Подвиг Тринадцати Героев Красновки].
  5. [jamakar.ucoz.ru/index/kraevedenie/0-9 Персональный сайт. Краеведение].

Ссылки

 [www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=1981 Утягулов, Зубай Тухватович]. Сайт «Герои Страны».

  • [www.voopiik-don.ru/main/2009-06-01-10-23-39/38-2009-06-01-07-00-23/998-2010-06-18-09-34-05?start=6 Утягулов Зубай Тухватович].
  • [dspl.ru/files/el_res/milash_2010/2010txt/news/Geroi_Podvigi.pdf Герои Советского Союза, удостоенные звания за подвиги на Дону].

Отрывок, характеризующий Утягулов, Зубай Тухватович

– Я уж вам говорил, папенька, – сказал сын, – что ежели вам не хочется меня отпустить, я останусь. Но я знаю, что я никуда не гожусь, кроме как в военную службу; я не дипломат, не чиновник, не умею скрывать того, что чувствую, – говорил он, всё поглядывая с кокетством красивой молодости на Соню и гостью барышню.
Кошечка, впиваясь в него глазами, казалась каждую секунду готовою заиграть и выказать всю свою кошачью натуру.
– Ну, ну, хорошо! – сказал старый граф, – всё горячится. Всё Бонапарте всем голову вскружил; все думают, как это он из поручиков попал в императоры. Что ж, дай Бог, – прибавил он, не замечая насмешливой улыбки гостьи.
Большие заговорили о Бонапарте. Жюли, дочь Карагиной, обратилась к молодому Ростову:
– Как жаль, что вас не было в четверг у Архаровых. Мне скучно было без вас, – сказала она, нежно улыбаясь ему.
Польщенный молодой человек с кокетливой улыбкой молодости ближе пересел к ней и вступил с улыбающейся Жюли в отдельный разговор, совсем не замечая того, что эта его невольная улыбка ножом ревности резала сердце красневшей и притворно улыбавшейся Сони. – В середине разговора он оглянулся на нее. Соня страстно озлобленно взглянула на него и, едва удерживая на глазах слезы, а на губах притворную улыбку, встала и вышла из комнаты. Всё оживление Николая исчезло. Он выждал первый перерыв разговора и с расстроенным лицом вышел из комнаты отыскивать Соню.
– Как секреты то этой всей молодежи шиты белыми нитками! – сказала Анна Михайловна, указывая на выходящего Николая. – Cousinage dangereux voisinage, [Бедовое дело – двоюродные братцы и сестрицы,] – прибавила она.
– Да, – сказала графиня, после того как луч солнца, проникнувший в гостиную вместе с этим молодым поколением, исчез, и как будто отвечая на вопрос, которого никто ей не делал, но который постоянно занимал ее. – Сколько страданий, сколько беспокойств перенесено за то, чтобы теперь на них радоваться! А и теперь, право, больше страха, чем радости. Всё боишься, всё боишься! Именно тот возраст, в котором так много опасностей и для девочек и для мальчиков.
– Всё от воспитания зависит, – сказала гостья.
– Да, ваша правда, – продолжала графиня. – До сих пор я была, слава Богу, другом своих детей и пользуюсь полным их доверием, – говорила графиня, повторяя заблуждение многих родителей, полагающих, что у детей их нет тайн от них. – Я знаю, что я всегда буду первою confidente [поверенной] моих дочерей, и что Николенька, по своему пылкому характеру, ежели будет шалить (мальчику нельзя без этого), то всё не так, как эти петербургские господа.
– Да, славные, славные ребята, – подтвердил граф, всегда разрешавший запутанные для него вопросы тем, что всё находил славным. – Вот подите, захотел в гусары! Да вот что вы хотите, ma chere!
– Какое милое существо ваша меньшая, – сказала гостья. – Порох!
– Да, порох, – сказал граф. – В меня пошла! И какой голос: хоть и моя дочь, а я правду скажу, певица будет, Саломони другая. Мы взяли итальянца ее учить.
– Не рано ли? Говорят, вредно для голоса учиться в эту пору.
– О, нет, какой рано! – сказал граф. – Как же наши матери выходили в двенадцать тринадцать лет замуж?
– Уж она и теперь влюблена в Бориса! Какова? – сказала графиня, тихо улыбаясь, глядя на мать Бориса, и, видимо отвечая на мысль, всегда ее занимавшую, продолжала. – Ну, вот видите, держи я ее строго, запрещай я ей… Бог знает, что бы они делали потихоньку (графиня разумела: они целовались бы), а теперь я знаю каждое ее слово. Она сама вечером прибежит и всё мне расскажет. Может быть, я балую ее; но, право, это, кажется, лучше. Я старшую держала строго.
– Да, меня совсем иначе воспитывали, – сказала старшая, красивая графиня Вера, улыбаясь.
Но улыбка не украсила лица Веры, как это обыкновенно бывает; напротив, лицо ее стало неестественно и оттого неприятно.