Зульцер, Соломон

Соломон Зульцер (нем. Salomon Sulzer; 30 марта 1804, Хоэнемс — 17 января 1890, Вена) — австрийский еврейский музыкальный деятель, кантор и композитор. При рождении носил фамилию Леви (нем. Levi); в 1813 году вся семья изменила её на «Зульцер» в память о городе Зульц, откуда она была родом. Отец виолончелиста Йозефа Зульцера.

Биография

Соломон Зульцер с юных лет готовился к карьере кантора, в 1820 году занял этот пост в Хоэнэмсе. В 1826 году был приглашён венским раввином Исааком Манхаймером занять аналогичный пост в столице Австрии. В этом качестве Зульцер работал всю жизнь, получив широкую известность как реформатор синагогального пения. Он написал и составил ряд сборников еврейской духовной музыки — прежде всего, основательное двухтомное издание «Песнь Сиона» (Shir Tziyyon, Вена, 1845—1866).

Кроме того, Зульцер был не чужд и светского музицирования, славился как исполнитель вокальных сочинений Франца Шуберта, преподавал в Венской консерватории.

Изображен на австрийской почтовой марке 1990 года.

Литература

• Зульцер, Соломон // Еврейская энциклопедия Брокгауза и Ефрона. — СПб., 1908—1913.
• Зульцер, Соломон // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.

Ссылки

• На Викискладе есть медиафайлы по теме Соломон Зульцер
• [slovari.yandex.ru/Зульцер/Музыкальный%20словарь/Зульцер/ Музыкальный словарь](недоступная ссылка с 14-06-2016 (2873 дня))

Отрывок, характеризующий Зульцер, Соломон

В 6 м часу только у плотины Аугеста еще слышалась жаркая канонада одних французов, выстроивших многочисленные батареи на спуске Праценских высот и бивших по нашим отступающим войскам.
В арьергарде Дохтуров и другие, собирая батальоны, отстреливались от французской кавалерии, преследовавшей наших. Начинало смеркаться. На узкой плотине Аугеста, на которой столько лет мирно сиживал в колпаке старичок мельник с удочками, в то время как внук его, засучив рукава рубашки, перебирал в лейке серебряную трепещущую рыбу; на этой плотине, по которой столько лет мирно проезжали на своих парных возах, нагруженных пшеницей, в мохнатых шапках и синих куртках моравы и, запыленные мукой, с белыми возами уезжали по той же плотине, – на этой узкой плотине теперь между фурами и пушками, под лошадьми и между колес толпились обезображенные страхом смерти люди, давя друг друга, умирая, шагая через умирающих и убивая друг друга для того только, чтобы, пройдя несколько шагов, быть точно. так же убитыми.
Каждые десять секунд, нагнетая воздух, шлепало ядро или разрывалась граната в средине этой густой толпы, убивая и обрызгивая кровью тех, которые стояли близко. Долохов, раненый в руку, пешком с десятком солдат своей роты (он был уже офицер) и его полковой командир, верхом, представляли из себя остатки всего полка. Влекомые толпой, они втеснились во вход к плотине и, сжатые со всех сторон, остановились, потому что впереди упала лошадь под пушкой, и толпа вытаскивала ее. Одно ядро убило кого то сзади их, другое ударилось впереди и забрызгало кровью Долохова. Толпа отчаянно надвинулась, сжалась, тронулась несколько шагов и опять остановилась.