Фальк, Иеремиас
Иеремиас Фальк (нем. Jeremias Falck) — гравёр на меди и рисовальщик, поляк по происхождению, выставлявший поэтому на своих произведениях иногда подпись «Polonus».
Родился около 1620 г. в Данциге, обучался в Париже под руководством Шово и возможно Абрахама Блумарта, работал в Стокгольме, Копенгагене, Амстердаме и Гамбурге, где и умер около 1667 г.
В своих гравюрах Фальк достиг большой эффектности и передавал характер различных воспроизводимых оригиналов, не отступая от однажды принятой системы накладки штрихов и употребляя вообще простые приёмы исполнения. Самая удачная его работа — гравюрный портрет французского короля Людовика XIII с портрета Юстуса ван Эгмонта. Далее к числу лучших его работ принадлежат гравюры, выполненные с работ: большое «Распятие» Антониса ван Дейка, «Исав, продающий своё первородство Иакову» и «Охотник с зайцем» Тинторетто, «Весёлый дом» Рубенса, «Св. Иоанн Креститель, проповедующий в пустыне» Абрахама Блумарта, «Сатир и Церера» Франса Снейдерса, «Семирамида» Гверчино, «Портрет Гвин, возлюбленной английского короля Карла II» Лели и некоторые др.
Напишите отзыв о статье "Фальк, Иеремиас"
Ссылки
-
На Викискладе есть медиафайлы по теме Иеремиас Фальк
Отрывок, характеризующий Фальк, Иеремиас
– Нет, не надо. Мне так его жалко! Он такой милый.– Ну, так прими предложение. И то пора замуж итти, – сердито и насмешливо сказала мать.
– Нет, мама, мне так жалко его. Я не знаю, как я скажу.
– Да тебе и нечего говорить, я сама скажу, – сказала графиня, возмущенная тем, что осмелились смотреть, как на большую, на эту маленькую Наташу.
– Нет, ни за что, я сама, а вы слушайте у двери, – и Наташа побежала через гостиную в залу, где на том же стуле, у клавикорд, закрыв лицо руками, сидел Денисов. Он вскочил на звук ее легких шагов.
– Натали, – сказал он, быстрыми шагами подходя к ней, – решайте мою судьбу. Она в ваших руках!
– Василий Дмитрич, мне вас так жалко!… Нет, но вы такой славный… но не надо… это… а так я вас всегда буду любить.
Денисов нагнулся над ее рукою, и она услыхала странные, непонятные для нее звуки. Она поцеловала его в черную, спутанную, курчавую голову. В это время послышался поспешный шум платья графини. Она подошла к ним.
– Василий Дмитрич, я благодарю вас за честь, – сказала графиня смущенным голосом, но который казался строгим Денисову, – но моя дочь так молода, и я думала, что вы, как друг моего сына, обратитесь прежде ко мне. В таком случае вы не поставили бы меня в необходимость отказа.
– Г'афиня, – сказал Денисов с опущенными глазами и виноватым видом, хотел сказать что то еще и запнулся.
Наташа не могла спокойно видеть его таким жалким. Она начала громко всхлипывать.
– Г'афиня, я виноват перед вами, – продолжал Денисов прерывающимся голосом, – но знайте, что я так боготво'ю вашу дочь и всё ваше семейство, что две жизни отдам… – Он посмотрел на графиню и, заметив ее строгое лицо… – Ну п'ощайте, г'афиня, – сказал он, поцеловал ее руку и, не взглянув на Наташу, быстрыми, решительными шагами вышел из комнаты.
