Изгоняющий дьявола 2

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Изгоняющий дьявола 2
Exorcist II: The Heretic
Жанр

фильм ужасов
триллер

Режиссёр

Джон Бурмен

В главных
ролях

Ричард Бёртон
Линда Блэр
Луиза Флетчер

Композитор

Эннио Морриконе

Длительность

117 мин

Страна

США США

Год

1977

IMDb

ID 0076009

К:Фильмы 1977 года

«Изгоняющий дьявола 2» — кинофильм. Экранизация произведения, автор которого — Уильям Блэтти.



Сюжет

Прошло 4 года после того самого изгнания. Действие фильма начинается, когда Филлип Ламонт, священник, борющийся со своей судьбой, совершает обряд экзорцизма над одержимой южноафриканской девушкой. Впоследствии Ламонта вызывает кардинал и поручает ему расследовать обстоятельства смерти отца Меррина, убитого во время обряда изгнания ассирийского демона Пазузу из Реган Макнейл. Кардинал информирует Ламонта, что Церковь не хочет признавать возможности прямого воздействия Сатаны.

Состояние Реган, казалось бы, нормализовалось. Она остаётся в Нью-Йорке с опекуном Шарон Спенсер и продолжает исследоваться в психиатрическом институте доктора Таскина. Реган говорит, что ничего не помнит о происшествии в Вашингтоне, но Таскин считает, что её воспоминания сохранились глубоко в сознании. Отец Ламонт приезжает в институт и собирается задать Реган вопросы насчёт смерти отца Меррина. Собираясь заглянуть в воспоминания Реган, доктор гипнотизирует девушку синхронизатором — предметом, подключаемым к двум людям, с целью синхронизировать их мозговые волны. После спиритического путешествия Шарон в Джорджтаун на место обряда Ламонт связался с Реган через синхронизатор. Священник отправился в прошлое, увидев обряд отца Меррина над африканским мальчиком Кокумо, одержимым Пазузу. Поняв, что у мальчика были особые силы в борьбе с Пазузу, который проявился как рой саранчи, Ламонт поехал в Африку, с целью увидеться со взрослым Кокомо.

Ламонт узнает, что Пазузу атакует людей со сверхспособностями. Кокомо стал учёным, изучающим, как кузнечики становятся саранчой. А Реган могла телепатически проникать в мысли других, она использовала это, чтобы помочь немой девочке в больнице заговорить. Отец Меррин принадлежал к группе теологов, которые считали, что физическая сила — особый дар, который в будущем будет дан всему человечеству, а такие люди, как Реган и Кокомо, являются представителями нового человечества. В видении Меррин просит Ламонта присматривать за Реган.

По некоторым причинам Ламонт и Реган возвращаются в старый дом Джорджтауна. За ними следуют Таскин и Шарон, обеспокоенные безопасностью Реган. В доме Пазузу пытается предложить Ламонту особую силу через суккуба, двойника Реган. Ламонт почти очаровывается суккубом, но преодолев искушение, атакует двойника Реган, которая превращается в стаю саранчи, вылетающую из дома, который начинает рушиться. Тем не менее, Ламонт пытается убить суккуба, ударив её в сердце. В конце Реган изгоняет саранчу и Пазузу вследствие ритуала, переданного ей Кокомо. За домом Шарон погибает в огне, образовавшемся после аварии, и Таскин просит Ламонта опекать Реган. Ламонт и Реган уходят, а Таскен остаётся отвечать на вопросы полиции.

В ролях

Напишите отзыв о статье "Изгоняющий дьявола 2"

Ссылки

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Отрывок, характеризующий Изгоняющий дьявола 2

Париж был бы столицей мира и французы предметом зависти всех наций!..
Потом мои досуги и последние дни были бы посвящены, с помощью императрицы и во время царственного воспитывания моего сына, на то, чтобы мало помалу посещать, как настоящая деревенская чета, на собственных лошадях, все уголки государства, принимая жалобы, устраняя несправедливости, рассевая во все стороны и везде здания и благодеяния.]
Он, предназначенный провидением на печальную, несвободную роль палача народов, уверял себя, что цель его поступков была благо народов и что он мог руководить судьбами миллионов и путем власти делать благодеяния!
«Des 400000 hommes qui passerent la Vistule, – писал он дальше о русской войне, – la moitie etait Autrichiens, Prussiens, Saxons, Polonais, Bavarois, Wurtembergeois, Mecklembourgeois, Espagnols, Italiens, Napolitains. L'armee imperiale, proprement dite, etait pour un tiers composee de Hollandais, Belges, habitants des bords du Rhin, Piemontais, Suisses, Genevois, Toscans, Romains, habitants de la 32 e division militaire, Breme, Hambourg, etc.; elle comptait a peine 140000 hommes parlant francais. L'expedition do Russie couta moins de 50000 hommes a la France actuelle; l'armee russe dans la retraite de Wilna a Moscou, dans les differentes batailles, a perdu quatre fois plus que l'armee francaise; l'incendie de Moscou a coute la vie a 100000 Russes, morts de froid et de misere dans les bois; enfin dans sa marche de Moscou a l'Oder, l'armee russe fut aussi atteinte par, l'intemperie de la saison; elle ne comptait a son arrivee a Wilna que 50000 hommes, et a Kalisch moins de 18000».
[Из 400000 человек, которые перешли Вислу, половина была австрийцы, пруссаки, саксонцы, поляки, баварцы, виртембергцы, мекленбургцы, испанцы, итальянцы и неаполитанцы. Императорская армия, собственно сказать, была на треть составлена из голландцев, бельгийцев, жителей берегов Рейна, пьемонтцев, швейцарцев, женевцев, тосканцев, римлян, жителей 32 й военной дивизии, Бремена, Гамбурга и т.д.; в ней едва ли было 140000 человек, говорящих по французски. Русская экспедиция стоила собственно Франции менее 50000 человек; русская армия в отступлении из Вильны в Москву в различных сражениях потеряла в четыре раза более, чем французская армия; пожар Москвы стоил жизни 100000 русских, умерших от холода и нищеты в лесах; наконец во время своего перехода от Москвы к Одеру русская армия тоже пострадала от суровости времени года; по приходе в Вильну она состояла только из 50000 людей, а в Калише менее 18000.]
Он воображал себе, что по его воле произошла война с Россией, и ужас совершившегося не поражал его душу. Он смело принимал на себя всю ответственность события, и его помраченный ум видел оправдание в том, что в числе сотен тысяч погибших людей было меньше французов, чем гессенцев и баварцев.


Несколько десятков тысяч человек лежало мертвыми в разных положениях и мундирах на полях и лугах, принадлежавших господам Давыдовым и казенным крестьянам, на тех полях и лугах, на которых сотни лет одновременно сбирали урожаи и пасли скот крестьяне деревень Бородина, Горок, Шевардина и Семеновского. На перевязочных пунктах на десятину места трава и земля были пропитаны кровью. Толпы раненых и нераненых разных команд людей, с испуганными лицами, с одной стороны брели назад к Можайску, с другой стороны – назад к Валуеву. Другие толпы, измученные и голодные, ведомые начальниками, шли вперед. Третьи стояли на местах и продолжали стрелять.
Над всем полем, прежде столь весело красивым, с его блестками штыков и дымами в утреннем солнце, стояла теперь мгла сырости и дыма и пахло странной кислотой селитры и крови. Собрались тучки, и стал накрапывать дождик на убитых, на раненых, на испуганных, и на изнуренных, и на сомневающихся людей. Как будто он говорил: «Довольно, довольно, люди. Перестаньте… Опомнитесь. Что вы делаете?»