Институт математики и механики имени Н. Н. Красовского УрО РАН

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Институт математики и механики Уральского отделения Российской академии наук
(ИММ УрО РАН)
Здание ИММ УрО РАН
Основан

1956

Директор

Н. Ю. Лукоянов

Аспирантура

есть

Расположение

Россия Россия, Екатеринбург

Юридический адрес

620990, г. Екатеринбург, ул. С. Ковалевской, д. 16

Сайт

[www.imm.uran.ru/ .uran.ru]

К:Научные институты, основанные в 1956 году

ИММ УрО РАН — Институт математики и механики (ИММ) Уральского отделения Российской академии наук. Расположен в городе Екатеринбурге.





История

В начале 50-х годов стала ясна необходимость развивать академическую науку за пределами Москвы и Ленинграда. Одним из сторонников такого подхода был профессор МГУ Сергей Борисович Стечкин. Начиная с 1954 года он ездил по стране и подбирал место для организации нового математического института. В конце концов он остановил свой выбор на Свердловске (ныне г. Екатеринбург). В 1956 году был издан приказ об организации Свердловского отделения Математического института им. В. А. Стеклова АН СССР (сокращённо СОМИ).

Строительство здания началось фактически на пустом месте. С 1957 по 1967 год С. Б. Стечкин работал заместителем директора МИАН по Свердловскому отделению, занимался подбором кадров для института (в том числе и в других городах), вопросами строительства здания, вопросами обеспечения сотрудников жильём. Усилия Стечкина не пропали даром, и СОМИ превратилось в заметный центр математической науки СССР.

В 1970 году СОМИ было реорганизовано в самостоятельный Институт математики и механики.

Образование и современные технологии

В марте 2012 года было объявлено о запуске нового суперкомпьютера «УРАН» производительностью 75,20 ТФлопс (пиковая — 160 ТФлопс), разработанного сотрудниками института совместно с компанией «Открытые Технологии»[1]. На 27 марта 2012 года суперкомпьютер «УРАН» занимает 5 место в рейтинге «ТОП 50 российских суперкомпьютеров» и имеет 476 процессоров и 5544 ядер[2].

Основные научные направления

Директора Института

  • Стечкин, Сергей Борисович — организатор и фактически первый директор Института; с 1961 по 1967 (?) был первым заместителем директора Математического института АН СССР им. В. А. Стеклова по Свердловскому отделению Математического института (СОМИ).
  • C 1983 по 1986 — и. о. директора — доктор физико-математических наук В. Д. Батухтин (впоследствии с 1987 по 2004 ректор ЧелГУ)

Учёные

В настоящий момент в ИММ УрО РАН работают академики РАН:

В настоящий момент в ИММ УрО РАН работают члены-корреспонденты РАН:

Кроме указанных выше учёных, в настоящее время в институте работает 47 докторов наук и 62 кандидата наук.

В разное время в ИММ УрО РАН также работали академики и член-корреспонденты РАН:

Напишите отзыв о статье "Институт математики и механики имени Н. Н. Красовского УрО РАН"

Примечания

  1. [www.invur.ru/index.php?page=news&id=80222 Удержать супервысоту]. Инновационный портал Уральского Федерального округа (28 марта 2012). Проверено 13 апреля 2012. [www.webcitation.org/688TmCV1N Архивировано из первоисточника 3 июня 2012].
  2. [top50.supercomputers.ru/?page=rating TOP50 Рейтинг]. TOP 50 суперкомпьютеров (27 марта 2012). Проверено 13 апреля 2012. [www.webcitation.org/688ToVgYo Архивировано из первоисточника 3 июня 2012].

Ссылки

  • [www.imm.uran.ru/ Официальный сайт ИММ УрО РАН]

Координаты: 56°50′52″ с. ш. 60°39′19″ в. д. / 56.84778° с. ш. 60.65528° в. д. / 56.84778; 60.65528 (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=56.84778&mlon=60.65528&zoom=18 (O)] (Я)

Отрывок, характеризующий Институт математики и механики имени Н. Н. Красовского УрО РАН

– Да тебе и нечего говорить, я сама скажу, – сказала графиня, возмущенная тем, что осмелились смотреть, как на большую, на эту маленькую Наташу.
– Нет, ни за что, я сама, а вы слушайте у двери, – и Наташа побежала через гостиную в залу, где на том же стуле, у клавикорд, закрыв лицо руками, сидел Денисов. Он вскочил на звук ее легких шагов.
– Натали, – сказал он, быстрыми шагами подходя к ней, – решайте мою судьбу. Она в ваших руках!
– Василий Дмитрич, мне вас так жалко!… Нет, но вы такой славный… но не надо… это… а так я вас всегда буду любить.
Денисов нагнулся над ее рукою, и она услыхала странные, непонятные для нее звуки. Она поцеловала его в черную, спутанную, курчавую голову. В это время послышался поспешный шум платья графини. Она подошла к ним.
– Василий Дмитрич, я благодарю вас за честь, – сказала графиня смущенным голосом, но который казался строгим Денисову, – но моя дочь так молода, и я думала, что вы, как друг моего сына, обратитесь прежде ко мне. В таком случае вы не поставили бы меня в необходимость отказа.
– Г'афиня, – сказал Денисов с опущенными глазами и виноватым видом, хотел сказать что то еще и запнулся.
Наташа не могла спокойно видеть его таким жалким. Она начала громко всхлипывать.
– Г'афиня, я виноват перед вами, – продолжал Денисов прерывающимся голосом, – но знайте, что я так боготво'ю вашу дочь и всё ваше семейство, что две жизни отдам… – Он посмотрел на графиню и, заметив ее строгое лицо… – Ну п'ощайте, г'афиня, – сказал он, поцеловал ее руку и, не взглянув на Наташу, быстрыми, решительными шагами вышел из комнаты.

На другой день Ростов проводил Денисова, который не хотел более ни одного дня оставаться в Москве. Денисова провожали у цыган все его московские приятели, и он не помнил, как его уложили в сани и как везли первые три станции.
После отъезда Денисова, Ростов, дожидаясь денег, которые не вдруг мог собрать старый граф, провел еще две недели в Москве, не выезжая из дому, и преимущественно в комнате барышень.
Соня была к нему нежнее и преданнее чем прежде. Она, казалось, хотела показать ему, что его проигрыш был подвиг, за который она теперь еще больше любит его; но Николай теперь считал себя недостойным ее.
Он исписал альбомы девочек стихами и нотами, и не простившись ни с кем из своих знакомых, отослав наконец все 43 тысячи и получив росписку Долохова, уехал в конце ноября догонять полк, который уже был в Польше.



После своего объяснения с женой, Пьер поехал в Петербург. В Торжке на cтанции не было лошадей, или не хотел их смотритель. Пьер должен был ждать. Он не раздеваясь лег на кожаный диван перед круглым столом, положил на этот стол свои большие ноги в теплых сапогах и задумался.
– Прикажете чемоданы внести? Постель постелить, чаю прикажете? – спрашивал камердинер.
Пьер не отвечал, потому что ничего не слыхал и не видел. Он задумался еще на прошлой станции и всё продолжал думать о том же – о столь важном, что он не обращал никакого .внимания на то, что происходило вокруг него. Его не только не интересовало то, что он позже или раньше приедет в Петербург, или то, что будет или не будет ему места отдохнуть на этой станции, но всё равно было в сравнении с теми мыслями, которые его занимали теперь, пробудет ли он несколько часов или всю жизнь на этой станции.
Смотритель, смотрительша, камердинер, баба с торжковским шитьем заходили в комнату, предлагая свои услуги. Пьер, не переменяя своего положения задранных ног, смотрел на них через очки, и не понимал, что им может быть нужно и каким образом все они могли жить, не разрешив тех вопросов, которые занимали его. А его занимали всё одни и те же вопросы с самого того дня, как он после дуэли вернулся из Сокольников и провел первую, мучительную, бессонную ночь; только теперь в уединении путешествия, они с особенной силой овладели им. О чем бы он ни начинал думать, он возвращался к одним и тем же вопросам, которых он не мог разрешить, и не мог перестать задавать себе. Как будто в голове его свернулся тот главный винт, на котором держалась вся его жизнь. Винт не входил дальше, не выходил вон, а вертелся, ничего не захватывая, всё на том же нарезе, и нельзя было перестать вертеть его.
Вошел смотритель и униженно стал просить его сиятельство подождать только два часика, после которых он для его сиятельства (что будет, то будет) даст курьерских. Смотритель очевидно врал и хотел только получить с проезжего лишние деньги. «Дурно ли это было или хорошо?», спрашивал себя Пьер. «Для меня хорошо, для другого проезжающего дурно, а для него самого неизбежно, потому что ему есть нечего: он говорил, что его прибил за это офицер. А офицер прибил за то, что ему ехать надо было скорее. А я стрелял в Долохова за то, что я счел себя оскорбленным, а Людовика XVI казнили за то, что его считали преступником, а через год убили тех, кто его казнил, тоже за что то. Что дурно? Что хорошо? Что надо любить, что ненавидеть? Для чего жить, и что такое я? Что такое жизнь, что смерть? Какая сила управляет всем?», спрашивал он себя. И не было ответа ни на один из этих вопросов, кроме одного, не логического ответа, вовсе не на эти вопросы. Ответ этот был: «умрешь – всё кончится. Умрешь и всё узнаешь, или перестанешь спрашивать». Но и умереть было страшно.