Ирглова, Маркета
| Маркета Ирглова Маркета Ирглова и Глен Хансард во время выступления в Дерри (Северная Ирландия) в апреле 2006 года | |
 | |
| Основная информация | |
|---|---|
| Дата рождения |
28 февраля 1988 (36 лет) |
| Место рождения | |
| Годы активности |
2006 — наши дни |
| Страна | |
| Профессии | |
| Жанры | |
Ма́ркета И́рглова (чеш. Markéta Irglová; 28 февраля 1988, Валашске-Мезиржичи, ЧССР) — чешская пианистка, автор песен и актриса.
Ирглова начала играть в возрасте семи лет, когда родители подарили ей пианино и отправили на занятия фортепьянного искусства. Когда ей было девять, отец подарил ей гитару и она тут же начала играть и учить песни на слух. В 2006 году она выпустила первый альбом The Swell Season вместе с вокалистом ирландской рок-группы The Frames Гленом Хансардом, с которым знакома с тринадцати лет.
«Однажды»
Также в 2006 году Маркета Ирглова снялась вместе с Гленом Хансардом в фильме «Однажды» режиссёра Джона Карни. В фильме она не только выступает в роли главной героини, но и является соавтором саундтрека. Фильм послужил началом романа между Иргловой и Хансардом.
Награды
На фестивале независимого кино Санденс «Однажды» получил премию зрительских симпатий (Audience Award). Кроме того, за песню к этому фильму («Falling Slowly») Маркета Ирглова была номинирована на Грэмми в категории «Лучшая песня». В 2008 году Маркета Ирглова вместе с Гленом Хансардом с той же «Falling Slowly» получили Оскар за лучшую песню к фильму.
Напишите отзыв о статье "Ирглова, Маркета"
Отрывок, характеризующий Ирглова, Маркета
Опять события действительности соединялись с сновидениями, и опять кто то, сам ли он или кто другой, говорил ему мысли, и даже те же мысли, которые ему говорились в Можайске.«Жизнь есть всё. Жизнь есть бог. Все перемещается и движется, и это движение есть бог. И пока есть жизнь, есть наслаждение самосознания божества. Любить жизнь, любить бога. Труднее и блаженнее всего любить эту жизнь в своих страданиях, в безвинности страданий».
«Каратаев» – вспомнилось Пьеру.
И вдруг Пьеру представился, как живой, давно забытый, кроткий старичок учитель, который в Швейцарии преподавал Пьеру географию. «Постой», – сказал старичок. И он показал Пьеру глобус. Глобус этот был живой, колеблющийся шар, не имеющий размеров. Вся поверхность шара состояла из капель, плотно сжатых между собой. И капли эти все двигались, перемещались и то сливались из нескольких в одну, то из одной разделялись на многие. Каждая капля стремилась разлиться, захватить наибольшее пространство, но другие, стремясь к тому же, сжимали ее, иногда уничтожали, иногда сливались с нею.
– Вот жизнь, – сказал старичок учитель.
«Как это просто и ясно, – подумал Пьер. – Как я мог не знать этого прежде».
– В середине бог, и каждая капля стремится расшириться, чтобы в наибольших размерах отражать его. И растет, сливается, и сжимается, и уничтожается на поверхности, уходит в глубину и опять всплывает. Вот он, Каратаев, вот разлился и исчез. – Vous avez compris, mon enfant, [Понимаешь ты.] – сказал учитель.
– Vous avez compris, sacre nom, [Понимаешь ты, черт тебя дери.] – закричал голос, и Пьер проснулся.
Он приподнялся и сел. У костра, присев на корточках, сидел француз, только что оттолкнувший русского солдата, и жарил надетое на шомпол мясо. Жилистые, засученные, обросшие волосами, красные руки с короткими пальцами ловко поворачивали шомпол. Коричневое мрачное лицо с насупленными бровями ясно виднелось в свете угольев.
