Кайбокан
Кайбокан (яп. 海防艦 Кайбо:кан, «Корабль береговой обороны») — категория военных кораблей японского флота. Впервые Императорский флот представил эту категорию в 1898 году для замены старых боевых единиц. Кайбоканы с самого начала были разделены на три класса. Их количество постепенно сокращалось, а к 1 июля 1942 категория «кайбокан» была исключена из списка категорий военных кораблей. Оставшиеся кайбоканы и другие небольшие корабли (стандартное измещение менее 1000 английских тонн — за исключением двух единиц класса «Иосима») были переклассифицированы в крейсера первого класса (яп. 1等巡洋艦). Кайбоканы использовались в качестве кораблей сопровождения и для борьбы с подводными лодками. Всего Императорский флот ввёл в эксплуатацию 177 кайбоканов (в том числе две единицы класса «Иосима»).
Классы
- Симусю или тип А — для эскорта и в качестве минного тральщика.
- Эторофу — модифицированный тип А
- Микура — тип В
- Укуру — модифицированный тип В
- Тип С
- Тип D
Напишите отзыв о статье "Кайбокан"
Ссылки
- HACKETT, Bob; KINGSEPP, Sander; CUNDALL, Peter. [www.combinedfleet.com/Kaibokan.htm KAIBOKAN! Stories and Battle Histories of the IJN’s Escorts] (англ.). Проверено 26 ноября 2010. [www.webcitation.org/67fTmS1Qn Архивировано из первоисточника 15 мая 2012].
- NISHIDA, Hiroshi. [homepage2.nifty.com/nishidah/e/s_xt07.htm Escort vessels] (англ.). Проверено 25 ноября 2010. [www.webcitation.org/67fTmwW3q Архивировано из первоисточника 15 мая 2012].
Отрывок, характеризующий Кайбокан
Пьер испытывал во все время своего выздоровления в Орле чувство радости, свободы, жизни; но когда он, во время своего путешествия, очутился на вольном свете, увидал сотни новых лиц, чувство это еще более усилилось. Он все время путешествия испытывал радость школьника на вакации. Все лица: ямщик, смотритель, мужики на дороге или в деревне – все имели для него новый смысл. Присутствие и замечания Вилларского, постоянно жаловавшегося на бедность, отсталость от Европы, невежество России, только возвышали радость Пьера. Там, где Вилларский видел мертвенность, Пьер видел необычайную могучую силу жизненности, ту силу, которая в снегу, на этом пространстве, поддерживала жизнь этого целого, особенного и единого народа. Он не противоречил Вилларскому и, как будто соглашаясь с ним (так как притворное согласие было кратчайшее средство обойти рассуждения, из которых ничего не могло выйти), радостно улыбался, слушая его.Так же, как трудно объяснить, для чего, куда спешат муравьи из раскиданной кочки, одни прочь из кочки, таща соринки, яйца и мертвые тела, другие назад в кочку – для чего они сталкиваются, догоняют друг друга, дерутся, – так же трудно было бы объяснить причины, заставлявшие русских людей после выхода французов толпиться в том месте, которое прежде называлось Москвою. Но так же, как, глядя на рассыпанных вокруг разоренной кочки муравьев, несмотря на полное уничтожение кочки, видно по цепкости, энергии, по бесчисленности копышущихся насекомых, что разорено все, кроме чего то неразрушимого, невещественного, составляющего всю силу кочки, – так же и Москва, в октябре месяце, несмотря на то, что не было ни начальства, ни церквей, ни святынь, ни богатств, ни домов, была та же Москва, какою она была в августе. Все было разрушено, кроме чего то невещественного, но могущественного и неразрушимого.
