Каминский, Александр (Польша)
| Александр Каминский | |
 | |
| Род деятельности: |
педагог, писатель, подпольщик |
|---|---|
| Дата рождения: | |
| Место рождения: | |
| Гражданство: | |
| Дата смерти: | |
| Место смерти: | |
| Награды и премии: |
|
Александр Каминский (польск. Aleksander Kamiński; 28 января 1903, Варшава — 15 марта 1978, Варшава) — польский педагог, деятель харцерства, подпольщик, писатель, Праведник мира.
Содержание
Биография
Родился в Варшаве в семье фармацевта. В 1905 году переехал с родителями в Киев, где окончил русскую четырехклассную школу, в 1914 году переехал с семьёй в Ростов-на-Дону, а в 1916 году — в Умань, где в связи со смертью отца был вынужден работать рассыльным в банке. В 1918 стал учиться в уманской польской школе, стал членом Первой мужской команды скаутов имени Тадеуша Костюшко.
В марте 1921 г. уехал в Польшу и продолжил в Варшаве учебу в гимназии, которую окончил в 1922 г. Затем изучал историю в Варшавском университете, в январе 1928 г. получил степень магистра. Во время учебы работал помощником учителя, комендантом общежития. С 1929 года работал учителем истории в гимназии в Варшаве, а также в Союзе польских харцеров, разработал методику харцерской работы с детьми младшего школьного возраста, написал повесть о харцерах «Антек Цваняк» (1932).
После немецкой оккупации Польши в 1939 году организовал приют для детей, осиротевших во время осады Варшавы. С октября 1939 г. участвовал в антинацистском подполье, был редактором подпольного издания «Информационный бюллетень», где публиковался под псевдонимом «Губерт», работал в Бюро информации и пропаганды и контрразведке Армии Крайовой, в 1944 г. под псевдонимом «Юлиус Горецкий» опубликовал книгу «Камни на шанец», поддерживал контакты с еврейскими подпольщиками в Варшавском гетто.[1] После поражения Варшавского восстания в октябре 1944 г. прекратил подпольную работу.
С мая 1945 года был преподавателем педагогики в Университете Лодзи, в 1947 году получил степень доктора философии, участвовал в харцерском движении, но в 1950 г. был уволен из университета по идеологическим причинам и до 1956 г. был под наблюдением органов госбезопасности. Однако уже в 1956—1958 годах возглавил Союз польских харцеров ПНР.
В 1958 году вернулся на работу в Университет Лодзи, где с 1962 года руководил кафедрой социальной педагогики, а в 1969 году получил звание профессора.
После ухода на пенсию в 1972 году вернулся в Варшаву, где и умер. Похоронен на воинском кладбище в Варшаве.
Память
В 1991 г. Яд ва-Шем посмертно присвоил Каминскому звание «Праведника мира»[2], в 2008 г. Каминский был посмертно награждён Орденом Возрождения Польши.
Книги
- Antek Cwaniak (1932)
- Książka wodza zuchów (1933)
- Andrzej Małkowski (1934)
- Krąg rady (1935)
- Wielka Gra (1942)
- Przodownik. Podręcznik dla kierowników oddziałów Zawiszy (wyd. I, cz. 1-2, grudzień 1942, wyd. II w 1943, wyd. III w 1944)
- Kamienie na szaniec (10 wydań, I w 1944 i II w 1945, pod pseudonimem Juliusz Górecki) ISBN 83-10-10505-3
- Narodziny dzielności (1947),
- Jaćwież (1953)
- Zośka i Parasol
Напишите отзыв о статье "Каминский, Александр (Польша)"
Литература
- Andrzej Janowski «Być dzielnym i umieć się różnić — Szkice o Aleksandrze Kamińskim» Wydawnictwa Naukowe PWN, Warszawa, 1992; ISBN 83-01-10618-2
- Barbara Wachowicz z cyklu Wierna Rzeka Harcerstwa «Kamyk na szańcu — opowieść o druhu Aleksandrze Kamińskim» Wydawnictwo Rytm; ISBN 83-88794-68-X
- Anna Zawadzka «O Aleksandrze Kamińskim „Kamyku“» HBW Horyzonty, Warszawa 2001; ISBN 83-86873-91-4
- Krystyna Heska-Kwaśniewicz «Braterstwo i Służba; Rzecz o pisarstwie Aleksandra Kamińskiego», Katowice, 1998, Wydawnictwo Uniwersytetu Śląskiego; ISBN 83-226-0808-X
Примечания
- ↑ [books.google.com/books?id=CVGI15EjM2IC&pg=PA374&lpg=PA374&dq=Righteous+%22Alexander+Kaminski%22&source=bl&ots=lfel0qEGyI&sig=DC1NbGHGfufCCPkPEHVe3X0CjBU&hl=en&ei=qbMVTtCwB4ml-gbjg4Up&sa=X&oi=book_result&ct=result&resnum=1&ved=0CBcQ6AEwAA#v=onepage&q=Righteous%20%22Alexander%20Kaminski%22&f=false Y.Zukerman. A surplus of memory. Chronicle of the Warsaw Ghetto Uprising]
- ↑ [books.google.co.uk/books?id=OvQhAQAAIAAJ&q=%22Aleksander+Kaminski%22&dq=%22Aleksander+Kaminski%22&hl=en&ei=3RPxS6H9FJugOJbvxJMI&sa=X&oi=book_result&ct=result&resnum=2&ved=0CC4Q6AEwAQ The Encyclopedia of the Righteous Among the Nations: Poland], edited by Sara Bender and Shmuel Krakowski (2004).
Отрывок, характеризующий Каминский, Александр (Польша)
– Собака на забог'е, живая собака на забог'е, – сказал Денисов ему вслед – высшую насмешку кавалериста над верховым пехотным, и, подъехав к Ростову, расхохотался.– Отбил у пехоты, отбил силой транспорт! – сказал он. – Что ж, не с голоду же издыхать людям?
Повозки, которые подъехали к гусарам были назначены в пехотный полк, но, известившись через Лаврушку, что этот транспорт идет один, Денисов с гусарами силой отбил его. Солдатам раздали сухарей в волю, поделились даже с другими эскадронами.
На другой день, полковой командир позвал к себе Денисова и сказал ему, закрыв раскрытыми пальцами глаза: «Я на это смотрю вот так, я ничего не знаю и дела не начну; но советую съездить в штаб и там, в провиантском ведомстве уладить это дело, и, если возможно, расписаться, что получили столько то провианту; в противном случае, требованье записано на пехотный полк: дело поднимется и может кончиться дурно».
Денисов прямо от полкового командира поехал в штаб, с искренним желанием исполнить его совет. Вечером он возвратился в свою землянку в таком положении, в котором Ростов еще никогда не видал своего друга. Денисов не мог говорить и задыхался. Когда Ростов спрашивал его, что с ним, он только хриплым и слабым голосом произносил непонятные ругательства и угрозы…
Испуганный положением Денисова, Ростов предлагал ему раздеться, выпить воды и послал за лекарем.
– Меня за г'азбой судить – ох! Дай еще воды – пускай судят, а буду, всегда буду подлецов бить, и госудаг'ю скажу. Льду дайте, – приговаривал он.
Пришедший полковой лекарь сказал, что необходимо пустить кровь. Глубокая тарелка черной крови вышла из мохнатой руки Денисова, и тогда только он был в состоянии рассказать все, что с ним было.
– Приезжаю, – рассказывал Денисов. – «Ну, где у вас тут начальник?» Показали. Подождать не угодно ли. «У меня служба, я зa 30 верст приехал, мне ждать некогда, доложи». Хорошо, выходит этот обер вор: тоже вздумал учить меня: Это разбой! – «Разбой, говорю, не тот делает, кто берет провиант, чтоб кормить своих солдат, а тот кто берет его, чтоб класть в карман!» Так не угодно ли молчать. «Хорошо». Распишитесь, говорит, у комиссионера, а дело ваше передастся по команде. Прихожу к комиссионеру. Вхожу – за столом… Кто же?! Нет, ты подумай!…Кто же нас голодом морит, – закричал Денисов, ударяя кулаком больной руки по столу, так крепко, что стол чуть не упал и стаканы поскакали на нем, – Телянин!! «Как, ты нас с голоду моришь?!» Раз, раз по морде, ловко так пришлось… «А… распротакой сякой и… начал катать. Зато натешился, могу сказать, – кричал Денисов, радостно и злобно из под черных усов оскаливая свои белые зубы. – Я бы убил его, кабы не отняли.
– Да что ж ты кричишь, успокойся, – говорил Ростов: – вот опять кровь пошла. Постой же, перебинтовать надо. Денисова перебинтовали и уложили спать. На другой день он проснулся веселый и спокойный. Но в полдень адъютант полка с серьезным и печальным лицом пришел в общую землянку Денисова и Ростова и с прискорбием показал форменную бумагу к майору Денисову от полкового командира, в которой делались запросы о вчерашнем происшествии. Адъютант сообщил, что дело должно принять весьма дурной оборот, что назначена военно судная комиссия и что при настоящей строгости касательно мародерства и своевольства войск, в счастливом случае, дело может кончиться разжалованьем.
Дело представлялось со стороны обиженных в таком виде, что, после отбития транспорта, майор Денисов, без всякого вызова, в пьяном виде явился к обер провиантмейстеру, назвал его вором, угрожал побоями и когда был выведен вон, то бросился в канцелярию, избил двух чиновников и одному вывихнул руку.
Денисов, на новые вопросы Ростова, смеясь сказал, что, кажется, тут точно другой какой то подвернулся, но что всё это вздор, пустяки, что он и не думает бояться никаких судов, и что ежели эти подлецы осмелятся задрать его, он им ответит так, что они будут помнить.
Денисов говорил пренебрежительно о всем этом деле; но Ростов знал его слишком хорошо, чтобы не заметить, что он в душе (скрывая это от других) боялся суда и мучился этим делом, которое, очевидно, должно было иметь дурные последствия. Каждый день стали приходить бумаги запросы, требования к суду, и первого мая предписано было Денисову сдать старшему по себе эскадрон и явиться в штаб девизии для объяснений по делу о буйстве в провиантской комиссии. Накануне этого дня Платов делал рекогносцировку неприятеля с двумя казачьими полками и двумя эскадронами гусар. Денисов, как всегда, выехал вперед цепи, щеголяя своей храбростью. Одна из пуль, пущенных французскими стрелками, попала ему в мякоть верхней части ноги. Может быть, в другое время Денисов с такой легкой раной не уехал бы от полка, но теперь он воспользовался этим случаем, отказался от явки в дивизию и уехал в госпиталь.
