Каргинская
| Станица
Каргинская
Станица Каргинская
Показать/скрыть карты
|
Карги́нская — станица в Боковском районе Ростовской области.
Административный центр Каргинского сельского поселения.
В станице родился генерал-майор Василий Стороженко.
История
История хутора Каргина берёт свои истоки в восемнадцатом веке, когда казаки стали переселяться с левого берега Дона на более плодородные земли правого. Начали осваивать эти земли, основывать хутора. Как обычно поселения возникали на плодородных чернозёмах рядом с речушками и другими водоемами. Так на берегу реки Чир начал славную историю один из красивейших в верховьях Дона хутор Каргин.
В 1791 и 1796 годах полковой сотник Фёдор Каргин и его братья Иван и Дементий обращались в Войсковое правление с прошением о выдаче им Войсковой грамоты на освидетельствование места под хутор, и только 6 февраля 1797 года грамота была выдана. Вся власть в хуторе принадлежала атаману, который избирался на сходе открытым голосованием на три года.
Хутор быстро рос. По количеству дворов Каргин стоял на третьем месте после станицы Вёшенской и Казанской. В 1836 году в Каргине насчитывалось всего 25 дворов, в 1873-110, в 1897-235, к 1912 году уже 260. Проживало 1707 жителей: мужчин-926, женщин-781, грамотных-403, неграмотных-834 человека. Меньше половины Каргина составляли иногородние.
Известные жители
- М.А.Шолохов- проживал в ст.Каргинской(1910 -1921)
География
Каргинская расположена на севере Ростовской области, в 20 км от станицы Боковской и в 40 км от станицы Вёшенской. Находится на реке Чир.
Улицы
|
|
Достопримечательности
- Дом-музей, где в 1920-е годы жил писатель М. А. Шолохов.
- Начальная школа, где в 1920-е годы учился писатель М. А. Шолохов.
- Песчаный курган.
- Мельница помещика, исторические события на которой упоминаются в романе «Тихий Дон».
Напишите отзыв о статье "Каргинская"
Ссылки
- [www.stkarginskaya.narod.ru/ Станица Каргинская]
- [www.ru-zip.com/city/110878/ Почтовые индексы: Каргинская Станица]
|
Это заготовка статьи по географии Ростовской области. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
| ||||||
Отрывок, характеризующий Каргинская
Кутузов занимал небольшой дворянский замок около Остралиц. В большой гостиной, сделавшейся кабинетом главнокомандующего, собрались: сам Кутузов, Вейротер и члены военного совета. Они пили чай. Ожидали только князя Багратиона, чтобы приступить к военному совету. В 8 м часу приехал ординарец Багратиона с известием, что князь быть не может. Князь Андрей пришел доложить о том главнокомандующему и, пользуясь прежде данным ему Кутузовым позволением присутствовать при совете, остался в комнате.– Так как князь Багратион не будет, то мы можем начинать, – сказал Вейротер, поспешно вставая с своего места и приближаясь к столу, на котором была разложена огромная карта окрестностей Брюнна.
Кутузов в расстегнутом мундире, из которого, как бы освободившись, выплыла на воротник его жирная шея, сидел в вольтеровском кресле, положив симметрично пухлые старческие руки на подлокотники, и почти спал. На звук голоса Вейротера он с усилием открыл единственный глаз.
– Да, да, пожалуйста, а то поздно, – проговорил он и, кивнув головой, опустил ее и опять закрыл глаза.
Ежели первое время члены совета думали, что Кутузов притворялся спящим, то звуки, которые он издавал носом во время последующего чтения, доказывали, что в эту минуту для главнокомандующего дело шло о гораздо важнейшем, чем о желании выказать свое презрение к диспозиции или к чему бы то ни было: дело шло для него о неудержимом удовлетворении человеческой потребности – .сна. Он действительно спал. Вейротер с движением человека, слишком занятого для того, чтобы терять хоть одну минуту времени, взглянул на Кутузова и, убедившись, что он спит, взял бумагу и громким однообразным тоном начал читать диспозицию будущего сражения под заглавием, которое он тоже прочел:
«Диспозиция к атаке неприятельской позиции позади Кобельница и Сокольница, 20 ноября 1805 года».
Диспозиция была очень сложная и трудная. В оригинальной диспозиции значилось:
Da der Feind mit seinerien linken Fluegel an die mit Wald bedeckten Berge lehnt und sich mit seinerien rechten Fluegel laengs Kobeinitz und Sokolienitz hinter die dort befindIichen Teiche zieht, wir im Gegentheil mit unserem linken Fluegel seinen rechten sehr debordiren, so ist es vortheilhaft letzteren Fluegel des Feindes zu attakiren, besondere wenn wir die Doerfer Sokolienitz und Kobelienitz im Besitze haben, wodurch wir dem Feind zugleich in die Flanke fallen und ihn auf der Flaeche zwischen Schlapanitz und dem Thuerassa Walde verfolgen koennen, indem wir dem Defileen von Schlapanitz und Bellowitz ausweichen, welche die feindliche Front decken. Zu dieserien Endzwecke ist es noethig… Die erste Kolonne Marieschirt… die zweite Kolonne Marieschirt… die dritte Kolonne Marieschirt… [Так как неприятель опирается левым крылом своим на покрытые лесом горы, а правым крылом тянется вдоль Кобельница и Сокольница позади находящихся там прудов, а мы, напротив, превосходим нашим левым крылом его правое, то выгодно нам атаковать сие последнее неприятельское крыло, особливо если мы займем деревни Сокольниц и Кобельниц, будучи поставлены в возможность нападать на фланг неприятеля и преследовать его в равнине между Шлапаницем и лесом Тюрасским, избегая вместе с тем дефилеи между Шлапаницем и Беловицем, которою прикрыт неприятельский фронт. Для этой цели необходимо… Первая колонна марширует… вторая колонна марширует… третья колонна марширует…] и т. д., читал Вейротер. Генералы, казалось, неохотно слушали трудную диспозицию. Белокурый высокий генерал Буксгевден стоял, прислонившись спиною к стене, и, остановив свои глаза на горевшей свече, казалось, не слушал и даже не хотел, чтобы думали, что он слушает. Прямо против Вейротера, устремив на него свои блестящие открытые глаза, в воинственной позе, оперев руки с вытянутыми наружу локтями на колени, сидел румяный Милорадович с приподнятыми усами и плечами. Он упорно молчал, глядя в лицо Вейротера, и спускал с него глаза только в то время, когда австрийский начальник штаба замолкал. В это время Милорадович значительно оглядывался на других генералов. Но по значению этого значительного взгляда нельзя было понять, был ли он согласен или несогласен, доволен или недоволен диспозицией. Ближе всех к Вейротеру сидел граф Ланжерон и с тонкой улыбкой южного французского лица, не покидавшей его во всё время чтения, глядел на свои тонкие пальцы, быстро перевертывавшие за углы золотую табакерку с портретом. В середине одного из длиннейших периодов он остановил вращательное движение табакерки, поднял голову и с неприятною учтивостью на самых концах тонких губ перебил Вейротера и хотел сказать что то; но австрийский генерал, не прерывая чтения, сердито нахмурился и замахал локтями, как бы говоря: потом, потом вы мне скажете свои мысли, теперь извольте смотреть на карту и слушать. Ланжерон поднял глаза кверху с выражением недоумения, оглянулся на Милорадовича, как бы ища объяснения, но, встретив значительный, ничего не значущий взгляд Милорадовича, грустно опустил глаза и опять принялся вертеть табакерку.
