Кваннейраркиркья
| лютеранская церковь | ||
Кваннейраркиркья
Hvanneyrarkirkja | ||
| ||
| Страна | Исландия | |
| Город | Кваннейри | |
| Конфессия | Церковь Исландии | |
| Благочиние | Кваннейрарпрестакадль | |
| Тип здания | Приходская церковь | |
| Архитектурный стиль | Швейцарское шале | |
| Архитектор | Рёгнвальдюр Оулафссон | |
| Первое упоминание | 1257 | |
| Строительство | 1904—1905 годы | |
| Состояние | удовлетворительное | |
 Кваннейраркиркья на Викискладе
| ||
Кваннейраркиркья[1] (исл. Hvanneyrarkirkja [ˈkʰvanːˌeiːrarˌcʰɪrca] — церковь дягилевой косы) — лютеранская церковь, расположенная в местечке Кваннейри на западе Исландии. Находится в списке охраняемых зданий региона Вестюрланд[2].
Содержание
Расположение церкви
Кваннейри (исл. Hvanneyri — коса дягиля) находится в муниципалитете Боргарбигд (исл. Borgarbyggð) в районе Андакидль (исл. Andakíll) на юго-западе холма, примыкающему к реке Гримсау (исл. Grímsá). Церковь, жилые здания и старые строения Сельскохозяйственного училища (в настоящее время – Сельскохозяйственный университет Исландии) находятся на нижней стороне склона так, что они хорошо видны через фьорд, а снизу располагаются ровные осоковые луга вдоль реки Квитау (исл. Hvítá). Эти луга были главным плюсом Кваннейри и сыграли роль в выборе места для строительства Сельскохозяйственного училища. Сама церковь находится несколько севернее от него[2].
История
Гримюр Тоуриссон из Хельгеланн (исл. Grímur háleyski Þórisson), первопоселенец и управляющий на одном из кораблей, прибывших в Исландию, получает в дар земли между Андакилсау (исл. Andakílsá) и Гримсау[3]. Позднее Кваннейри появляется в реестре епископа Паудля Йоунссона (исл. Páll Jónsson) о приходской плате примерно в 1200 году[4]. Наиболее древнее упоминание церкви, сохранившееся до наших дней – опись церковного имущества, датированная 1257 годом. Церковь времён католичества была освящена в честь Девы Марии, апостола Петра, епископов Томаса и Мартейна[5].
Старая церковь, которая была воздвигнута в 1893 году, была разрушена штормом 14 ноября 1902 года[2]; обломки её были разбросаны недалеко от того места, где позже восстановили церковь[6]. Современное здание было построено в 1905 году. Причина, по которой в Кваннейри три года церковь отсутствовала, была в том, что власти Южного административного района (исл. Suðuramtið) хотели, чтобы приход взял на себя ответственность за обеспечение Кваннейраркиркьи; тогда восстановление церкви ложилось бы на плечи прихожан, на что они были не согласны. Церковь продолжала находиться во владении властей до того, пока Сельскохозяйственное училище не взяло церковь под присмотр; такой уклад хозяйственного управления церковью сохраняется до сих пор[2].
Описание церкви
Вид снаружи
Кваннейраркиркья – деревянная церковь с бетонным фундаментом, выполненная в стиле швейцарского шале. Размеры церкви снаружи: 8,8×6,3 м; фасад церкви – 2,6×2,6 м, высота стен – 3,8 м, высота торца – 6,3 м. Всё здание облицовано гофрированным железом. Перед церковью находится пятиступенчатая лестница с простыми поручнями по обоим бокам. Крышу и башню обрамляют деревянные вставки. На продольных сторонах церкви располагаются три деревянных окна с каждой из сторон, выполненные в готическом стиле. На передней стороне колонны находятся два высоких и узких оконных проёма. На башне располагаются четыре оконных проёма на каждую из сторон башни, подобные окнам на колонне. На шпиле башни находится простой железный крест.[2]
Снаружи церковь покрашена в четыре цвета: основание – серое, стены церкви и башни – белые, а крыши основного строения и башни – красные; все деревянные детали имеют тёмно-зелёный цвет[2].
Вид внутри
Размеры церкви внутри: 8,4×5,9 м. У северной стены находится орган и клирос, алтарь – посередине, а у южной стены располагается церковная кафедра. Стены церкви отделаны планками из светлого дерева[2].
Архитектура
Если рассматривать Кваннейраркиркью с точки зрения стиля, то становится очевидна связь с европейским храмовым зодчеством; также она является одной из ступеней развития архитектуры исландских деревянных церквей в XX веке[2]. В конце XIX века неоготический стиль оказал сильное влияние, когда был перенесён в архитектуру храмовых зданий в Северной Европе. В ранних работах Рёгнвальдюра Оулафссона, в которые входит и Кваннейраркиркья, можно заметить это влияние[7].
Церковная утварь
Церковь в Кваннейри занимает особое положение среди церквей в Боргарбигд. Это обусловлено тем, что она входит в хозяйственное распоряжение Сельскохозяйственным Университетом Исландии. Те ценные предметы, что были спасены, когда предыдущее здание церкви было разрушено, были перенесены в здание Училища, однако несколько позднее оно сгорело. Церковную утварь Кваннейраркиркьи можно разделить на две группы: ценные предметы, которые относятся к XX веку, а также более старые вещи, которые находились не в церкви или были проданы. Также общественные объединения и отдельные лица из благих побуждений или проявления щедрости дарили церкви предметы, представляющие ценность[2].
Запрестольный образ – картина художника Бринйоулвюр Тоурдарсон (Brynjólfur Þórðarson, 1896–1938), выполненная маслом на грубом холсте, была приобретена церквью в 1924[8]. Образ, находящийся на алтаре ранее, был привезён из Англии в XV веке и был изготовлен из алебастра[9]. На картине Бринйоулвюра Тоурдарсона изображён Христос на фоне исландского пейзажа. По обе стороны от него находятся две женщины, которые стоят на коленях. Изображение обрамлено тёмной деревянной рамкой и сочетается с рамой, спроектированной самим архитектором и установленной, когда церковь была достроена. Согласно словам смотрителя церкви, на стене за алтарной картиной остаются следы нарисованного ранее креста[2]. Размер картины 217 см в высоту и 141 см в ширину[2].
См. также
Напишите отзыв о статье "Кваннейраркиркья"
Примечания
- ↑ Берков В.П. Бёдварсон А. Исландско-русский словарь. — Москва: Государственное издательство иностранных и национальных словарей, 1962. — 1032 с. Написание Кваннейраркиркья — согласно правилам фонетики исландского языка
- ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 Björk Ingimundardóttir, Sigríður Björk Jónsdóttir, Lílja Árnadóttir, Guðmundur L. Hafsteinsson, Gunnar Bollason Hvanneyrarkirkja (исланд.) // Margrét Hallgrímsdóttir, Þorsteinn Gunnarsson, Karl Sigurbjörnsson Friðaðar kirkjur í Borgarfjarðarprófastsdæmi : Akraneskirkja, Fitjakirkja, Gilsbakkakirkja, Hvanneyrarkirkja, Innra-Hólmskirkja, Leirárkirkja, Reykholtskirkja, Stóra-Áskirkja : greinasafn. — Reykjavík: Þjóðminjasafn Íslands : Húsafriðunarnefnd : Biskupsstofa : Borgarfjarðarprófastsdæmi, 2009. — Bd. I. — P. 368. — ISBN 9789979662457.
- ↑ Íslendingabók Landnámabók. Íslenzk fornrit / Jakob Benediktsson. — Reykjavík: Hið Íslenzka bókmenntafjelag, 1986. — Vol. I. — P. 525.
- ↑ Íslenskt fornbréfasafn / Páll Eggert Ólason. — Reykjavík: Hið Íslenzka bókmenntafjelag, 1932. — Vol. XII. — P. 966.
- ↑ Íslenskt fornbréfasafn / Jón Sigurðsson. — Kaupmannahöfn: Hið Íslenzka bókmenntafjelag, 1876. — Vol. I. — P. 898.
- ↑ Hvanneyrarskólinn fimmtíu ára / Guðmundur Jónsson. — Reykjavík: Bændaskólinn á Hvanneyri, 1939. — P. 215.
- ↑ Davey Peter. Arts and Crafts Architecture. — London: Phaidon Press, 1995. — P. 256.
- ↑ Þóra Kristjánsdóttir. Friðun kirkjugripa í kirkjum landsins : verkefninu ýtt úr vör. — Reykjavík: Þjóðminjasafn Íslands, 2001. — P. 17.
- ↑ Bera Nordal Skrá um enskar alabastursmyndir frá miðöldum sem varðveist hafa á Íslandi (исланд.) // Árbók Hins íslenzka fornleifafélags : tímarit. — 1986. — P. 85-128.
Литература
- Friðaðar kirkjur í Borgarfjarðarprófastsdæmi : Akraneskirkja, Fitjakirkja, Gilsbakkakirkja, Hvanneyrarkirkja, Innra-Hólmskirkja, Leirárkirkja, Reykholtskirkja, Stóra-Áskirkja / Margrét Hallgrímsdóttir, Þorsteinn Gunnarsson, Karl Sigurbjörnsson. — Reykjavík: Þjóðminjasafn Íslands : Húsafriðunarnefnd : Biskupsstofa : Borgarfjarðarprófastsdæmi, 2009. — Vol. I. — P. 368. — (Kirkjur Íslands). — ISBN 9789979662457.
Ссылки
- Þórarinn Örn Andrésson & Andrés Ásgeir Andrésson. [kirkjukort.net/kirkjur/hvanneyrarkirkja_0143.html Hvanneyrarkirkja (1905)] (исланд.). kirkjukort.net. Проверено 30 октября 2016.
- [www.minjastofnun.is/hus-og-mannvirki/fridlyst-hus-og-mannvirki/vesturland/nr/468 Friðlýst hús og mannvirki: Vesturland - Hvanneyrarkirkja] (исланд.). minjastofnun.is. Проверено 30 октября 2016.
Отрывок, характеризующий Кваннейраркиркья
Что бы ни увидал теперь Петя, ничто бы не удивило его. Он был в волшебном царстве, в котором все было возможно.Он поглядел на небо. И небо было такое же волшебное, как и земля. На небе расчищало, и над вершинами дерев быстро бежали облака, как будто открывая звезды. Иногда казалось, что на небе расчищало и показывалось черное, чистое небо. Иногда казалось, что эти черные пятна были тучки. Иногда казалось, что небо высоко, высоко поднимается над головой; иногда небо спускалось совсем, так что рукой можно было достать его.
Петя стал закрывать глаза и покачиваться.
Капли капали. Шел тихий говор. Лошади заржали и подрались. Храпел кто то.
– Ожиг, жиг, ожиг, жиг… – свистела натачиваемая сабля. И вдруг Петя услыхал стройный хор музыки, игравшей какой то неизвестный, торжественно сладкий гимн. Петя был музыкален, так же как Наташа, и больше Николая, но он никогда не учился музыке, не думал о музыке, и потому мотивы, неожиданно приходившие ему в голову, были для него особенно новы и привлекательны. Музыка играла все слышнее и слышнее. Напев разрастался, переходил из одного инструмента в другой. Происходило то, что называется фугой, хотя Петя не имел ни малейшего понятия о том, что такое фуга. Каждый инструмент, то похожий на скрипку, то на трубы – но лучше и чище, чем скрипки и трубы, – каждый инструмент играл свое и, не доиграв еще мотива, сливался с другим, начинавшим почти то же, и с третьим, и с четвертым, и все они сливались в одно и опять разбегались, и опять сливались то в торжественно церковное, то в ярко блестящее и победное.
«Ах, да, ведь это я во сне, – качнувшись наперед, сказал себе Петя. – Это у меня в ушах. А может быть, это моя музыка. Ну, опять. Валяй моя музыка! Ну!..»
Он закрыл глаза. И с разных сторон, как будто издалека, затрепетали звуки, стали слаживаться, разбегаться, сливаться, и опять все соединилось в тот же сладкий и торжественный гимн. «Ах, это прелесть что такое! Сколько хочу и как хочу», – сказал себе Петя. Он попробовал руководить этим огромным хором инструментов.
«Ну, тише, тише, замирайте теперь. – И звуки слушались его. – Ну, теперь полнее, веселее. Еще, еще радостнее. – И из неизвестной глубины поднимались усиливающиеся, торжественные звуки. – Ну, голоса, приставайте!» – приказал Петя. И сначала издалека послышались голоса мужские, потом женские. Голоса росли, росли в равномерном торжественном усилии. Пете страшно и радостно было внимать их необычайной красоте.
С торжественным победным маршем сливалась песня, и капли капали, и вжиг, жиг, жиг… свистела сабля, и опять подрались и заржали лошади, не нарушая хора, а входя в него.
Петя не знал, как долго это продолжалось: он наслаждался, все время удивлялся своему наслаждению и жалел, что некому сообщить его. Его разбудил ласковый голос Лихачева.
– Готово, ваше благородие, надвое хранцуза распластаете.
Петя очнулся.
– Уж светает, право, светает! – вскрикнул он.
Невидные прежде лошади стали видны до хвостов, и сквозь оголенные ветки виднелся водянистый свет. Петя встряхнулся, вскочил, достал из кармана целковый и дал Лихачеву, махнув, попробовал шашку и положил ее в ножны. Казаки отвязывали лошадей и подтягивали подпруги.
– Вот и командир, – сказал Лихачев. Из караулки вышел Денисов и, окликнув Петю, приказал собираться.
Быстро в полутьме разобрали лошадей, подтянули подпруги и разобрались по командам. Денисов стоял у караулки, отдавая последние приказания. Пехота партии, шлепая сотней ног, прошла вперед по дороге и быстро скрылась между деревьев в предрассветном тумане. Эсаул что то приказывал казакам. Петя держал свою лошадь в поводу, с нетерпением ожидая приказания садиться. Обмытое холодной водой, лицо его, в особенности глаза горели огнем, озноб пробегал по спине, и во всем теле что то быстро и равномерно дрожало.
– Ну, готово у вас все? – сказал Денисов. – Давай лошадей.
Лошадей подали. Денисов рассердился на казака за то, что подпруги были слабы, и, разбранив его, сел. Петя взялся за стремя. Лошадь, по привычке, хотела куснуть его за ногу, но Петя, не чувствуя своей тяжести, быстро вскочил в седло и, оглядываясь на тронувшихся сзади в темноте гусар, подъехал к Денисову.
– Василий Федорович, вы мне поручите что нибудь? Пожалуйста… ради бога… – сказал он. Денисов, казалось, забыл про существование Пети. Он оглянулся на него.
– Об одном тебя пг'ошу, – сказал он строго, – слушаться меня и никуда не соваться.
Во все время переезда Денисов ни слова не говорил больше с Петей и ехал молча. Когда подъехали к опушке леса, в поле заметно уже стало светлеть. Денисов поговорил что то шепотом с эсаулом, и казаки стали проезжать мимо Пети и Денисова. Когда они все проехали, Денисов тронул свою лошадь и поехал под гору. Садясь на зады и скользя, лошади спускались с своими седоками в лощину. Петя ехал рядом с Денисовым. Дрожь во всем его теле все усиливалась. Становилось все светлее и светлее, только туман скрывал отдаленные предметы. Съехав вниз и оглянувшись назад, Денисов кивнул головой казаку, стоявшему подле него.
– Сигнал! – проговорил он.
Казак поднял руку, раздался выстрел. И в то же мгновение послышался топот впереди поскакавших лошадей, крики с разных сторон и еще выстрелы.
В то же мгновение, как раздались первые звуки топота и крика, Петя, ударив свою лошадь и выпустив поводья, не слушая Денисова, кричавшего на него, поскакал вперед. Пете показалось, что вдруг совершенно, как середь дня, ярко рассвело в ту минуту, как послышался выстрел. Он подскакал к мосту. Впереди по дороге скакали казаки. На мосту он столкнулся с отставшим казаком и поскакал дальше. Впереди какие то люди, – должно быть, это были французы, – бежали с правой стороны дороги на левую. Один упал в грязь под ногами Петиной лошади.
У одной избы столпились казаки, что то делая. Из середины толпы послышался страшный крик. Петя подскакал к этой толпе, и первое, что он увидал, было бледное, с трясущейся нижней челюстью лицо француза, державшегося за древко направленной на него пики.
– Ура!.. Ребята… наши… – прокричал Петя и, дав поводья разгорячившейся лошади, поскакал вперед по улице.
Впереди слышны были выстрелы. Казаки, гусары и русские оборванные пленные, бежавшие с обеих сторон дороги, все громко и нескладно кричали что то. Молодцеватый, без шапки, с красным нахмуренным лицом, француз в синей шинели отбивался штыком от гусаров. Когда Петя подскакал, француз уже упал. Опять опоздал, мелькнуло в голове Пети, и он поскакал туда, откуда слышались частые выстрелы. Выстрелы раздавались на дворе того барского дома, на котором он был вчера ночью с Долоховым. Французы засели там за плетнем в густом, заросшем кустами саду и стреляли по казакам, столпившимся у ворот. Подъезжая к воротам, Петя в пороховом дыму увидал Долохова с бледным, зеленоватым лицом, кричавшего что то людям. «В объезд! Пехоту подождать!» – кричал он, в то время как Петя подъехал к нему.
– Подождать?.. Ураааа!.. – закричал Петя и, не медля ни одной минуты, поскакал к тому месту, откуда слышались выстрелы и где гуще был пороховой дым. Послышался залп, провизжали пустые и во что то шлепнувшие пули. Казаки и Долохов вскакали вслед за Петей в ворота дома. Французы в колеблющемся густом дыме одни бросали оружие и выбегали из кустов навстречу казакам, другие бежали под гору к пруду. Петя скакал на своей лошади вдоль по барскому двору и, вместо того чтобы держать поводья, странно и быстро махал обеими руками и все дальше и дальше сбивался с седла на одну сторону. Лошадь, набежав на тлевший в утреннем свето костер, уперлась, и Петя тяжело упал на мокрую землю. Казаки видели, как быстро задергались его руки и ноги, несмотря на то, что голова его не шевелилась. Пуля пробила ему голову.
Переговоривши с старшим французским офицером, который вышел к нему из за дома с платком на шпаге и объявил, что они сдаются, Долохов слез с лошади и подошел к неподвижно, с раскинутыми руками, лежавшему Пете.
– Готов, – сказал он, нахмурившись, и пошел в ворота навстречу ехавшему к нему Денисову.
– Убит?! – вскрикнул Денисов, увидав еще издалека то знакомое ему, несомненно безжизненное положение, в котором лежало тело Пети.
– Готов, – повторил Долохов, как будто выговаривание этого слова доставляло ему удовольствие, и быстро пошел к пленным, которых окружили спешившиеся казаки. – Брать не будем! – крикнул он Денисову.
Денисов не отвечал; он подъехал к Пете, слез с лошади и дрожащими руками повернул к себе запачканное кровью и грязью, уже побледневшее лицо Пети.
«Я привык что нибудь сладкое. Отличный изюм, берите весь», – вспомнилось ему. И казаки с удивлением оглянулись на звуки, похожие на собачий лай, с которыми Денисов быстро отвернулся, подошел к плетню и схватился за него.
