Клайборн, Шейн

Шейн Клайборн (англ. Shane Claiborne) (родился 11 июня 1975 г.) — один из основателей новомонашеской общины «Potter Street Community» (бывшая «The Simple Way») в Филадельфии, штат Пенсильвания. Эта организация стала известной благодаря журналу «Christianity Today» Ш. Клайборн — также выдающийся активист ненасилия и службы бедным.

Биография

Ш. Клайборн вырос в восточном Теннесси.. Выпускник Восточного Университета, в котором он изучал социологию и молодёжное пасторство, Ш. Клайборн выполнял свою выпускную академическую работу для Восточного Университета в Уитонском колледже в городе Уитон штата Иллинойс. Будучи в Уитоне, Ш. Клайборн проходил стажировку в церкви Willow Creek Community Church». Так же он выполнял некоторую выпускную работу в Принстонской Теологической Семинарии, г. Принстон, штат Нью-Джерси).

Подход Клайборна к миссии для бедных часто сравнивают с деятельностью Матери Терезы, которая проработала 10 лет в Калькутте.. Он провёл 3 недели в Багдаде вместе с «Мирной командой Ирака», совместный проект «Voices in the Wilderness» и «Христианских миротворческих команд».

Ему довелось быть свидетелем военных бомбардировок и Багдада, и военизированных районов между Багдадом и Амманом. Как член «Мирной команды Ирака», Ш. Клайборн совершал ежедневные поездки в разбомбленные города, посещал больницы и семьи, отправлял религиозные обряды и богослужения во время той войны. Так же он продолжал служение в качестве члена общенациональной Ассоциации развития христианских общин (англ. Christian Community Development Association), которая была основана Джоном М. Перкинсом и Уэйном Гордоном (англ. Wayne Gordon).

В среду, 20 июня 2007 г. случился пожар седьмой категории сложности на заброшенном складе через улицу, который уничтожил общественный центр организации «The Simple Way», в котором Ш. Клайборн в то время жил. Он потерял всё своё имущество в том пожаре. «The Simple Way» начала немедленно собирать пожертвования для помощи тем, кто лишился жилища из-за пожара.

Ш. Клайборн снялся в документальном фильме «Обыкновенные радикалы», а также был зам. директором кинокартины «Другой мир возможен» (англ. Another World is Possible), вышедшей на трёх DVD. Клайборн написал вступление к книге Бена Лоу «Зелёная революция: соберёмся вместе, чтобы беречь Творение» (англ. Green Revolution: Coming Together to Care for Creation), вышедшей в 2009 году.

Библиография

• "What If Jesus Meant All That Stuff?" (Esquire Magazine, November 18, 2009) [www.esquire.com/features/best-and-brightest-2009/shane-claiborne-1209#ixzz0XQ1fWBP4]
• The Irresistible Revolution: Living as an Ordinary Radical (Grand Rapids: Zondervan, 2006) ISBN 0-310-26630-0
• Iraq Journal 2003 (Doulos Christou, 2006) ISBN 0-9744796-7-5
• Jesus for President: Politics for Ordinary Radicals, with Chris Haw (Grand Rapids: Zondervan, 2008) ISBN 0-310-27842-2
• Becoming the Answer to Our Prayers: Prayer for Ordinary Radicals, with Jonathan Wilson-Hartgrove (InterVarsity, 2008) ISBN 0-8308-3622-5
• Follow Me To Freedom: Leading and Following as an Ordinary Radical, with John Perkins (Regal Books, 2009) ISBN 0-8307-5120-3

Внешние ссылки

• [www.thesimpleway.org/shane/ Claiborne's official page at the Simple Way]
• [www.theordinaryradicals.com/ The Ordinary Radicals official website]
• [www.awip.us The Another World is Possible DVD series]

Отрывок, характеризующий Клайборн, Шейн

Несмотря на то, что Иогель не признавал эту мазурку настоящей, все были восхищены мастерством Денисова, беспрестанно стали выбирать его, и старики, улыбаясь, стали разговаривать про Польшу и про доброе старое время. Денисов, раскрасневшись от мазурки и отираясь платком, подсел к Наташе и весь бал не отходил от нее.


Два дня после этого, Ростов не видал Долохова у своих и не заставал его дома; на третий день он получил от него записку. «Так как я в доме у вас бывать более не намерен по известным тебе причинам и еду в армию, то нынче вечером я даю моим приятелям прощальную пирушку – приезжай в английскую гостинницу». Ростов в 10 м часу, из театра, где он был вместе с своими и Денисовым, приехал в назначенный день в английскую гостинницу. Его тотчас же провели в лучшее помещение гостинницы, занятое на эту ночь Долоховым. Человек двадцать толпилось около стола, перед которым между двумя свечами сидел Долохов. На столе лежало золото и ассигнации, и Долохов метал банк. После предложения и отказа Сони, Николай еще не видался с ним и испытывал замешательство при мысли о том, как они свидятся.
Светлый холодный взгляд Долохова встретил Ростова еще у двери, как будто он давно ждал его.
– Давно не видались, – сказал он, – спасибо, что приехал. Вот только домечу, и явится Илюшка с хором.
– Я к тебе заезжал, – сказал Ростов, краснея.
Долохов не отвечал ему. – Можешь поставить, – сказал он.
Ростов вспомнил в эту минуту странный разговор, который он имел раз с Долоховым. – «Играть на счастие могут только дураки», сказал тогда Долохов.
– Или ты боишься со мной играть? – сказал теперь Долохов, как будто угадав мысль Ростова, и улыбнулся. Из за улыбки его Ростов увидал в нем то настроение духа, которое было у него во время обеда в клубе и вообще в те времена, когда, как бы соскучившись ежедневной жизнью, Долохов чувствовал необходимость каким нибудь странным, большей частью жестоким, поступком выходить из нее.
Ростову стало неловко; он искал и не находил в уме своем шутки, которая ответила бы на слова Долохова. Но прежде, чем он успел это сделать, Долохов, глядя прямо в лицо Ростову, медленно и с расстановкой, так, что все могли слышать, сказал ему:
– А помнишь, мы говорили с тобой про игру… дурак, кто на счастье хочет играть; играть надо наверное, а я хочу попробовать.
«Попробовать на счастие, или наверное?» подумал Ростов.
– Да и лучше не играй, – прибавил он, и треснув разорванной колодой, прибавил: – Банк, господа!
Придвинув вперед деньги, Долохов приготовился метать. Ростов сел подле него и сначала не играл. Долохов взглядывал на него.
– Что ж не играешь? – сказал Долохов. И странно, Николай почувствовал необходимость взять карту, поставить на нее незначительный куш и начать игру.
– Со мной денег нет, – сказал Ростов.
– Поверю!
Ростов поставил 5 рублей на карту и проиграл, поставил еще и опять проиграл. Долохов убил, т. е. выиграл десять карт сряду у Ростова.
– Господа, – сказал он, прометав несколько времени, – прошу класть деньги на карты, а то я могу спутаться в счетах.
Один из игроков сказал, что, он надеется, ему можно поверить.
– Поверить можно, но боюсь спутаться; прошу класть деньги на карты, – отвечал Долохов. – Ты не стесняйся, мы с тобой сочтемся, – прибавил он Ростову.
Игра продолжалась: лакей, не переставая, разносил шампанское.
Все карты Ростова бились, и на него было написано до 800 т рублей. Он надписал было над одной картой 800 т рублей, но в то время, как ему подавали шампанское, он раздумал и написал опять обыкновенный куш, двадцать рублей.
– Оставь, – сказал Долохов, хотя он, казалось, и не смотрел на Ростова, – скорее отыграешься. Другим даю, а тебе бью. Или ты меня боишься? – повторил он.
Ростов повиновался, оставил написанные 800 и поставил семерку червей с оторванным уголком, которую он поднял с земли. Он хорошо ее после помнил. Он поставил семерку червей, надписав над ней отломанным мелком 800, круглыми, прямыми цифрами; выпил поданный стакан согревшегося шампанского, улыбнулся на слова Долохова, и с замиранием сердца ожидая семерки, стал смотреть на руки Долохова, державшего колоду. Выигрыш или проигрыш этой семерки червей означал многое для Ростова. В Воскресенье на прошлой неделе граф Илья Андреич дал своему сыну 2 000 рублей, и он, никогда не любивший говорить о денежных затруднениях, сказал ему, что деньги эти были последние до мая, и что потому он просил сына быть на этот раз поэкономнее. Николай сказал, что ему и это слишком много, и что он дает честное слово не брать больше денег до весны. Теперь из этих денег оставалось 1 200 рублей. Стало быть, семерка червей означала не только проигрыш 1 600 рублей, но и необходимость изменения данному слову. Он с замиранием сердца смотрел на руки Долохова и думал: «Ну, скорей, дай мне эту карту, и я беру фуражку, уезжаю домой ужинать с Денисовым, Наташей и Соней, и уж верно никогда в руках моих не будет карты». В эту минуту домашняя жизнь его, шуточки с Петей, разговоры с Соней, дуэты с Наташей, пикет с отцом и даже спокойная постель в Поварском доме, с такою силою, ясностью и прелестью представились ему, как будто всё это было давно прошедшее, потерянное и неоцененное счастье. Он не мог допустить, чтобы глупая случайность, заставив семерку лечь прежде на право, чем на лево, могла бы лишить его всего этого вновь понятого, вновь освещенного счастья и повергнуть его в пучину еще неиспытанного и неопределенного несчастия. Это не могло быть, но он всё таки ожидал с замиранием движения рук Долохова. Ширококостые, красноватые руки эти с волосами, видневшимися из под рубашки, положили колоду карт, и взялись за подаваемый стакан и трубку.