Клич, Николай Александрович

Николай Александрович Клич
генерал-лейтенант артиллерии Н. А. Клич
Дата рождения	4 (17) декабря 1895(1895-12-17)
Место рождения	Карс, Российская империя, ныне Турция
Дата смерти	16 октября 1941(1941-10-16) (45 лет)
Место смерти	Москва, СССР
Принадлежность	Россия Россия Армения Армения РСФСР РСФСР СССР СССР
Род войск	артиллерия
Годы службы	— 1917 1918 — 1920 1920 — 1941
Звание	генерал-лейтенант артиллерии
Командовал	артиллерия Западного Особого военного округа, артиллерия Западного фронта
Сражения/войны	Первая мировая война, Гражданская война в России, Гражданская война в Испании, Зимняя война, Великая Отечественная война: Белостокско-Минское сражение
Награды и премии

Николай Александрович Клич (4 (17) декабря 1895, Карс, Российская Империя — 16 октября 1941, Москва, СССР) — советский военачальник, генерал-лейтенант артиллерии (1940).

Биография

Окончил Тифлисский кадетский корпус и артиллерийское училище, участвовал в Первой мировой войне в качестве командира взвода и адъютанта артиллерийского дивизиона, имел чин поручик.

С января 1918 по ноябрь 1920 года служил в национальной армии Республики Армении помощником командира, затем командиром батареи. С конца 1920 года — в Красной Армии.

Занимал должности командира артиллерийской батареи, дивизиона, помощника начальника артиллерии дивизии. После окончания в 1928 году Военной академии им. Фрунзе был преподавателем в Сумском артиллерийском училище, затем был адъюнктом Военной академии им. Фрунзе, старшим руководителем кафедры артиллерии Академии, помощником начальника отдела управления боевой подготовки РККА, помощником начальника артиллерии РККА по военно-артиллерийским училищам. Участвовал в гражданской войне в Испании.

С 1938 года в звании комбрига переводится на руководящие должности в самые ответственные места. В период советско-финляндской войны 1939-1940 годов был начальником артиллерии 8-й армии. Затем — начальник артиллерии Дальневосточного фронта.

В начале Великой Отечественной войны — начальник артиллерии Западного Особого военного округа. После разгрома Западного фронта в Белостокско-Минском сражении 8 июля 1941 года арестован. По обвинению в преступной халатности, в результате которой большая часть артиллерии Западного фронта и боеприпасов попала к противнику, 17 сентября 1941 года приговорён Военной коллегий ВС СССР к расстрелу. Приговор приведён в исполнение 16 октября 1941 года. Похоронен на Донском кладбище города Москва.

Реабилитирован посмертно.

Награждён: орденом Ленина, двумя орденами Красного знамени, орденом Красного знамени Армянской ССР, медалью 20 лет РККА.

Беседа с И. Г. Стариновым в июне 1941 года накануне войны

…Я решил повидать генерала Клича, командующего артиллерией округа. Может, он что-нибудь разъяснит?

— Вольф! — воскликнул Клич, вспомнив мой испанский псевдоним. — На учения? Рад тебе, рад! Только боюсь, сейчас не до учений. Он сообщил, что гитлеровцы непрерывно подтягивают к границе войска, подвозят артиллерию и танки, совершают разведывательные полеты над нашей территорией, а многие командиры в отпусках, большая часть автомашин и тракторы-тягачи артполков забраны на строительство укрепленных районов.
— Случись что — орудия без тяги! — возмущался Клич. — Павлов каждый день докладывает в Москву о серьёзности положения, а нам отвечают, чтобы не разводили панику и что Сталину все известно.
— Но ведь немецкие войска отведены на восточные границы Германии для отдыха? — осторожно заметил я. — Во всяком случае, в сообщении ТАСС от 14-го числа так и говорится.
— Я не сотрудник ТАСС, а солдат! — отрезал Клич. — И привык держать порох сухим. Особенно имея дело с фашистской сволочью! Кому это я должен верить? Гитлеру? Ты что, Вольф?
Продолжить беседу не удалось: Клича срочно вызвали к Павлову…

Литература

• Черушев Н. С., Черушев Ю. Н. Расстрелянная элита РККА (командармы 1-го и 2-го рангов, комкоры, комдивы и им равные): 1937—1941. Биографический словарь. — М.: Кучково поле; Мегаполис, 2012. — С. 430—431. — 496 с. — 2000 экз. — ISBN 978-5-9950-0217-8.

Ссылки

• [militera.lib.ru/docs/da/sov-new-1940/21.html Выступление Н. А. Клича на совещании высшего руководящего комсостава РККА 23-31 декабря 1940 года]

Отрывок, характеризующий Клич, Николай Александрович

– Похвала великого полководца есть лучшая награда cолдату, – сказал Репнин.
– С удовольствием отдаю ее вам, – сказал Наполеон. – Кто этот молодой человек подле вас?
Князь Репнин назвал поручика Сухтелена.
Посмотрев на него, Наполеон сказал, улыбаясь:
– II est venu bien jeune se frotter a nous. [Молод же явился он состязаться с нами.]
– Молодость не мешает быть храбрым, – проговорил обрывающимся голосом Сухтелен.
– Прекрасный ответ, – сказал Наполеон. – Молодой человек, вы далеко пойдете!
Князь Андрей, для полноты трофея пленников выставленный также вперед, на глаза императору, не мог не привлечь его внимания. Наполеон, видимо, вспомнил, что он видел его на поле и, обращаясь к нему, употребил то самое наименование молодого человека – jeune homme, под которым Болконский в первый раз отразился в его памяти.
– Et vous, jeune homme? Ну, а вы, молодой человек? – обратился он к нему, – как вы себя чувствуете, mon brave?
Несмотря на то, что за пять минут перед этим князь Андрей мог сказать несколько слов солдатам, переносившим его, он теперь, прямо устремив свои глаза на Наполеона, молчал… Ему так ничтожны казались в эту минуту все интересы, занимавшие Наполеона, так мелочен казался ему сам герой его, с этим мелким тщеславием и радостью победы, в сравнении с тем высоким, справедливым и добрым небом, которое он видел и понял, – что он не мог отвечать ему.
Да и всё казалось так бесполезно и ничтожно в сравнении с тем строгим и величественным строем мысли, который вызывали в нем ослабление сил от истекшей крови, страдание и близкое ожидание смерти. Глядя в глаза Наполеону, князь Андрей думал о ничтожности величия, о ничтожности жизни, которой никто не мог понять значения, и о еще большем ничтожестве смерти, смысл которой никто не мог понять и объяснить из живущих.
Император, не дождавшись ответа, отвернулся и, отъезжая, обратился к одному из начальников:
– Пусть позаботятся об этих господах и свезут их в мой бивуак; пускай мой доктор Ларрей осмотрит их раны. До свидания, князь Репнин, – и он, тронув лошадь, галопом поехал дальше.
На лице его было сиянье самодовольства и счастия.
Солдаты, принесшие князя Андрея и снявшие с него попавшийся им золотой образок, навешенный на брата княжною Марьею, увидав ласковость, с которою обращался император с пленными, поспешили возвратить образок.
Князь Андрей не видал, кто и как надел его опять, но на груди его сверх мундира вдруг очутился образок на мелкой золотой цепочке.
«Хорошо бы это было, – подумал князь Андрей, взглянув на этот образок, который с таким чувством и благоговением навесила на него сестра, – хорошо бы это было, ежели бы всё было так ясно и просто, как оно кажется княжне Марье. Как хорошо бы было знать, где искать помощи в этой жизни и чего ждать после нее, там, за гробом! Как бы счастлив и спокоен я был, ежели бы мог сказать теперь: Господи, помилуй меня!… Но кому я скажу это! Или сила – неопределенная, непостижимая, к которой я не только не могу обращаться, но которой не могу выразить словами, – великое всё или ничего, – говорил он сам себе, – или это тот Бог, который вот здесь зашит, в этой ладонке, княжной Марьей? Ничего, ничего нет верного, кроме ничтожества всего того, что мне понятно, и величия чего то непонятного, но важнейшего!»
Носилки тронулись. При каждом толчке он опять чувствовал невыносимую боль; лихорадочное состояние усилилось, и он начинал бредить. Те мечтания об отце, жене, сестре и будущем сыне и нежность, которую он испытывал в ночь накануне сражения, фигура маленького, ничтожного Наполеона и над всем этим высокое небо, составляли главное основание его горячечных представлений.
Тихая жизнь и спокойное семейное счастие в Лысых Горах представлялись ему. Он уже наслаждался этим счастием, когда вдруг являлся маленький Напoлеон с своим безучастным, ограниченным и счастливым от несчастия других взглядом, и начинались сомнения, муки, и только небо обещало успокоение. К утру все мечтания смешались и слились в хаос и мрак беспамятства и забвения, которые гораздо вероятнее, по мнению самого Ларрея, доктора Наполеона, должны были разрешиться смертью, чем выздоровлением.
– C'est un sujet nerveux et bilieux, – сказал Ларрей, – il n'en rechappera pas. [Это человек нервный и желчный, он не выздоровеет.]
Князь Андрей, в числе других безнадежных раненых, был сдан на попечение жителей.


В начале 1806 года Николай Ростов вернулся в отпуск. Денисов ехал тоже домой в Воронеж, и Ростов уговорил его ехать с собой до Москвы и остановиться у них в доме. На предпоследней станции, встретив товарища, Денисов выпил с ним три бутылки вина и подъезжая к Москве, несмотря на ухабы дороги, не просыпался, лежа на дне перекладных саней, подле Ростова, который, по мере приближения к Москве, приходил все более и более в нетерпение.
«Скоро ли? Скоро ли? О, эти несносные улицы, лавки, калачи, фонари, извозчики!» думал Ростов, когда уже они записали свои отпуски на заставе и въехали в Москву.
– Денисов, приехали! Спит! – говорил он, всем телом подаваясь вперед, как будто он этим положением надеялся ускорить движение саней. Денисов не откликался.
– Вот он угол перекресток, где Захар извозчик стоит; вот он и Захар, и всё та же лошадь. Вот и лавочка, где пряники покупали. Скоро ли? Ну!
– К какому дому то? – спросил ямщик.
– Да вон на конце, к большому, как ты не видишь! Это наш дом, – говорил Ростов, – ведь это наш дом! Денисов! Денисов! Сейчас приедем.
Денисов поднял голову, откашлялся и ничего не ответил.