Клодель, Филипп

Не следует путать с Полем Клоделем — поэтом и драматургом ХХ века.

Филипп Клодель
(фр.) Philippe Claudel
Филипп Клодель. 2013 г.
Дата рождения:	2 февраля 1962(1962-02-02) (62 года)
Место рождения:	Домбаль-сюр-Мёрт, Франция
Род деятельности:	Писатель, кинорежиссёр
Язык произведений:	французский
Премии:	Премия Ренодо (2003)

Филипп Клодель (фр.  Philippe Claudel; род. 2 февраля 1962, Домбаль-сюр-Мёрт, Франция) — французский писатель и кинорежиссёр.

Биография

Филипп Клодель родился в Домбаль-сюр-Мёрт (Лотарингия) в 1962 году. Посещал лицей в Люневиле; после окончания лицея в течение двух лет занимался случайными подработками.

В 1983 году поступает в университет в Нанси, где изучает литературу, историю искусства и кинематографа. После окончания обучения защищает диссертацию и сдаёт экзамен на степень агреже.

Долгое время Клодель работает преподавателем французского: в коллеже и лицее, а также в больницах (для больных детей). На протяжении двенадцати лет он преподаёт в тюрьме Нанси; в течение четырёх лет работает в специализированном учебном заведении для детей-инвалидов. Этот непростой человеческий опыт заставляет его переосмыслить свои взгляды на жизнь и на человечество и заняться писательством. Свой первый роман, Meuse l’oubli, он публикует в 1999 году. В это же время он начинает писать сценарии для кино.

С 2001 года Клодель преподаёт в университете Лотарингии. Он — автор около тридцати книг (романов, новелл, стихотворений) и лауреат многочисленных литературных премий, в том числе премии Ренодо.

С 2008 года Филипп Клодель пробует себя в качестве кинорежиссёра. Его первый фильм, «Я так давно тебя люблю», получает две премии «Сезар», две награды Берлинского кинофестиваля и ряд других премий.

С 2011 года Клодель входит в состав Гонкуровской академии.

Филипп Клодель женат, у него есть дочь. Увлекается фотографией, живописью, рыбалкой.

Творчество

Свой первый роман, Meuse l’oubli, Клодель опубликовал достаточно поздно: в 37 лет. В нём повествуется о человеке, который потерял любимую жену и постепенно учится жить с ощущением этой потери. Роман был опубликован издательством Balland и удостоился двух премий.

В 2000 году роман J’abandonne приносит Клоделю премию France Télévisions; в этом же году он получает премию Мориса Паньоля за роман Quelques uns des cents regrets.

В 2002 году Клодель публикует повесть Le Bruit des trousseaux, сюжет которой отражает его собственный опыт работы в тюрьме.

Широкое признание к нему приходит после публикации в 2003 году романа Les âmes grises (в русском переводе «Серые души»), за который Клодель получил премию Ренодо. Фабула строится вокруг убийства десятилетней девочки; историческим фоном служат события Первой мировой войны. Однако детективная интрига отходит на второй план; главное же — исследование характеров, изучение душ жителей городка, среди которых нет ни «чёрных», ни «белых», но только «серые». Смысл названия раскрывается в словах одного из второстепенных персонажей:

Мерзавцы, святые… Я таких и не видела никогда. Ничто ведь не бывает совсем черным или совсем белым. В выигрыше только серое. С людьми и их душами то же самое… Ты тоже серая душа, вполне себе серая, как и все мы.
(пер. Л. Ефимова)

В 2005 году выходит роман La Petite Fille de monsieur Linh (рус. пер. «Дитя господина Лина»), образец современной поэтической сказки.

В 2007 году роман Le Rapport de Brodeck (рус. пер. «Мое имя Бродек») получает Гонкуровскую премию лицеистов.

В 2010 году Клодель публикует роман l’Enquête, своеобразную притчу о кафкианском, дегуманизированном, гипертехнологизированном социуме.

По собственным словам Клоделя, его путь в литературе — это постепенно замыкающийся круг. В юности он начинал с легенд и сказок, затем перешёл к романам и новеллам, и вернулся к тому, что считает первостепенным — мифу, притче. В своих произведениях он затрагивает сложные, тяжёлые темы — война, смерть, убийство, тюремное заключение — однако не любит, когда его считают мрачным пессимистом, и подчёркивает, что в его произведениях всегда присутствует лучик надежды.

Библиография

Романы

• 1999: Meuse l’oubli. Изд. Balland. ISBN 978-2-7158-1193-5.
• 1999: Quelques-uns des cent regrets. Изд. Balland. ISBN 978-2-7158-1254-3
• 1999: Le Café de l’Excelsior. Изд. La Dragonne. ISBN 978-2-913465-02-2
• 2000: J’abandonne. Изд. Balland. ISBN 978-2-7158-1312-0 (премия France Télévisions)
• 2000: Barrio Flores : petite chronique des oubliés. Изд. La Dragonne. ISBN 978-2-913465-09-1
• 2001: Le Bruit des trousseaux. Изд. Stock. ISBN 2-234-05449-4
• 2003: Les Âmes grises. Изд. Stock. ISBN 978-2-234-05603-9 (премия Ренодо)
• 2005: La Petite Fille de Monsieur Linh. Изд. Stock. ISBN 978-2-234-05774-6
• 2007: Le Rapport de Brodeck. Изд. Stock. ISBN 978-2234057739 (Гонкуровская премия лицеистов)
• 2010: L’Enquête. Изд. Stock. ISBN 978-2234065154.
• 2012: Parfums. Изд. Stock. ISBN 2234073251 (премия Жан-Жака Руссо за автобиографию)
• 2014: Rambétant. Изд. Circa 1924. ISBN 978-2-915715-33-0
• 2016: L’Arbre du pays Toraja. Изд. Stock. ISBN 978-2-234-08110-9

На русском языке

• Филипп Клодель. Серые души = Les âmes grises. — Москва: Эксмо, 2015. — 320 p. — 3000 экз. — ISBN 978-5-699-78053-2.
• Филипп Клодель. Дитя господина Лина = La Petite Fille de Monsieur Linh. — Москва: Эксмо, 2015. — 192 p. — 3000 экз. — ISBN 978-5-699-78824-8.
• Филипп Клодель. Мое имя Бродек = Le rapport de Brodeck. — Москва: Эксмо, 2015. — 290 p. — ISBN 978-5-699-82193-8.
• Филипп Клодель. Чем пахнет жизнь. — Москва: Эксмо, 2014. — 140 p. — ISBN 978-5-699-76602-4.

Фильмография

• 2008: Il y a longtemps que je t’aime («Я так давно тебя люблю»)
• 2011: Tous les soleils
• 2013: Avant l’hiver («У порога зимы»)
• 2015: Une enfance

Литература

• Бунтман Н.В., Кузнецова Г.П. Французская литература 1990-2005. — Москва: Издательский дом Стратегия, 2006. — С. 206-217. — ISBN 5-9234-0071-5.  (фр.)
• Jacqueline Michel. [books.google.fr/books?id=VKgnBwAAQBAJ&pg=PA121&dq=philippe+claudel&hl=ru&sa=X&ved=0ahUKEwiA8K_ZncLKAhUjc3IKHb9jC0cQ6AEIaDAI#v=onepage&q=philippe%20claudel&f=false Le Bonheur selon Philippe Claudel] (фр.) // Ruth Amar L’écriture du bonheur dans le roman contemporain. — Cambridge Scholars Publishing. — P. 121-129. — ISBN 1443828114. (фр.)
• Isabelle Bernard-Rabadi. [journals.yu.edu.jo/jjmll/Issues/Vo2No2_2010PDF/1.pdf L’écriture de la perte chez Philippe Claudel : Meuse l’oubli et Quelques-uns des cent regrets] (фр.) // Jordan Journal of Modern Languages and Literature. — 2010. — Vol. 2, livr. 2. — P. 103-130. (фр.)

Ссылки

• [academie-goncourt.fr/?membre=1326308392 Биография на сайте Гонкуровской академии] (фр.). Проверено 24 января 2016.
• [academie-goncourt.fr/?bibliographie=1326308392 Библиография на сайте Гонкуровской академии] (фр.). Проверено 24 января 2016.
• [evene.lefigaro.fr/livres/actualite/interview-philippe-claudel-petite-fille-monsieur-linh-295.php Интервью газете «Фигаро»] (фр.). Le Figaro (2006). Проверено 24 января 2016.
• [www.lexpress.fr/culture/livre/philippe-claudel-rever-sur-un-banc-pourrait-devenir-suspect_916713.html Интервью в журнале «Экспресс»] (фр.). L’Express (2010). Проверено 24 января 2016.

Отрывок, характеризующий Клодель, Филипп

– Какая же подруга, голубчик? А? Уж переговорил! А?
– Батюшка, я не хотел быть судьей, – сказал князь Андрей желчным и жестким тоном, – но вы вызвали меня, и я сказал и всегда скажу, что княжна Марья ни виновата, а виноваты… виновата эта француженка…
– А присудил!.. присудил!.. – сказал старик тихим голосом и, как показалось князю Андрею, с смущением, но потом вдруг он вскочил и закричал: – Вон, вон! Чтоб духу твоего тут не было!..

Князь Андрей хотел тотчас же уехать, но княжна Марья упросила остаться еще день. В этот день князь Андрей не виделся с отцом, который не выходил и никого не пускал к себе, кроме m lle Bourienne и Тихона, и спрашивал несколько раз о том, уехал ли его сын. На другой день, перед отъездом, князь Андрей пошел на половину сына. Здоровый, по матери кудрявый мальчик сел ему на колени. Князь Андрей начал сказывать ему сказку о Синей Бороде, но, не досказав, задумался. Он думал не об этом хорошеньком мальчике сыне в то время, как он его держал на коленях, а думал о себе. Он с ужасом искал и не находил в себе ни раскаяния в том, что он раздражил отца, ни сожаления о том, что он (в ссоре в первый раз в жизни) уезжает от него. Главнее всего ему было то, что он искал и не находил той прежней нежности к сыну, которую он надеялся возбудить в себе, приласкав мальчика и посадив его к себе на колени.
– Ну, рассказывай же, – говорил сын. Князь Андрей, не отвечая ему, снял его с колон и пошел из комнаты.
Как только князь Андрей оставил свои ежедневные занятия, в особенности как только он вступил в прежние условия жизни, в которых он был еще тогда, когда он был счастлив, тоска жизни охватила его с прежней силой, и он спешил поскорее уйти от этих воспоминаний и найти поскорее какое нибудь дело.
– Ты решительно едешь, Andre? – сказала ему сестра.
– Слава богу, что могу ехать, – сказал князь Андрей, – очень жалею, что ты не можешь.
– Зачем ты это говоришь! – сказала княжна Марья. – Зачем ты это говоришь теперь, когда ты едешь на эту страшную войну и он так стар! M lle Bourienne говорила, что он спрашивал про тебя… – Как только она начала говорить об этом, губы ее задрожали и слезы закапали. Князь Андрей отвернулся от нее и стал ходить по комнате.
– Ах, боже мой! Боже мой! – сказал он. – И как подумаешь, что и кто – какое ничтожество может быть причиной несчастья людей! – сказал он со злобою, испугавшею княжну Марью.
Она поняла, что, говоря про людей, которых он называл ничтожеством, он разумел не только m lle Bourienne, делавшую его несчастие, но и того человека, который погубил его счастие.
– Andre, об одном я прошу, я умоляю тебя, – сказала она, дотрогиваясь до его локтя и сияющими сквозь слезы глазами глядя на него. – Я понимаю тебя (княжна Марья опустила глаза). Не думай, что горе сделали люди. Люди – орудие его. – Она взглянула немного повыше головы князя Андрея тем уверенным, привычным взглядом, с которым смотрят на знакомое место портрета. – Горе послано им, а не людьми. Люди – его орудия, они не виноваты. Ежели тебе кажется, что кто нибудь виноват перед тобой, забудь это и прости. Мы не имеем права наказывать. И ты поймешь счастье прощать.
– Ежели бы я был женщина, я бы это делал, Marie. Это добродетель женщины. Но мужчина не должен и не может забывать и прощать, – сказал он, и, хотя он до этой минуты не думал о Курагине, вся невымещенная злоба вдруг поднялась в его сердце. «Ежели княжна Марья уже уговаривает меня простить, то, значит, давно мне надо было наказать», – подумал он. И, не отвечая более княжне Марье, он стал думать теперь о той радостной, злобной минуте, когда он встретит Курагина, который (он знал) находится в армии.
Княжна Марья умоляла брата подождать еще день, говорила о том, что она знает, как будет несчастлив отец, ежели Андрей уедет, не помирившись с ним; но князь Андрей отвечал, что он, вероятно, скоро приедет опять из армии, что непременно напишет отцу и что теперь чем дольше оставаться, тем больше растравится этот раздор.
– Adieu, Andre! Rappelez vous que les malheurs viennent de Dieu, et que les hommes ne sont jamais coupables, [Прощай, Андрей! Помни, что несчастия происходят от бога и что люди никогда не бывают виноваты.] – были последние слова, которые он слышал от сестры, когда прощался с нею.
«Так это должно быть! – думал князь Андрей, выезжая из аллеи лысогорского дома. – Она, жалкое невинное существо, остается на съедение выжившему из ума старику. Старик чувствует, что виноват, но не может изменить себя. Мальчик мой растет и радуется жизни, в которой он будет таким же, как и все, обманутым или обманывающим. Я еду в армию, зачем? – сам не знаю, и желаю встретить того человека, которого презираю, для того чтобы дать ему случай убить меня и посмеяться надо мной!И прежде были все те же условия жизни, но прежде они все вязались между собой, а теперь все рассыпалось. Одни бессмысленные явления, без всякой связи, одно за другим представлялись князю Андрею.


Князь Андрей приехал в главную квартиру армии в конце июня. Войска первой армии, той, при которой находился государь, были расположены в укрепленном лагере у Дриссы; войска второй армии отступали, стремясь соединиться с первой армией, от которой – как говорили – они были отрезаны большими силами французов. Все были недовольны общим ходом военных дел в русской армии; но об опасности нашествия в русские губернии никто и не думал, никто и не предполагал, чтобы война могла быть перенесена далее западных польских губерний.
Князь Андрей нашел Барклая де Толли, к которому он был назначен, на берегу Дриссы. Так как не было ни одного большого села или местечка в окрестностях лагеря, то все огромное количество генералов и придворных, бывших при армии, располагалось в окружности десяти верст по лучшим домам деревень, по сю и по ту сторону реки. Барклай де Толли стоял в четырех верстах от государя. Он сухо и холодно принял Болконского и сказал своим немецким выговором, что он доложит о нем государю для определения ему назначения, а покамест просит его состоять при его штабе. Анатоля Курагина, которого князь Андрей надеялся найти в армии, не было здесь: он был в Петербурге, и это известие было приятно Болконскому. Интерес центра производящейся огромной войны занял князя Андрея, и он рад был на некоторое время освободиться от раздражения, которое производила в нем мысль о Курагине. В продолжение первых четырех дней, во время которых он не был никуда требуем, князь Андрей объездил весь укрепленный лагерь и с помощью своих знаний и разговоров с сведущими людьми старался составить себе о нем определенное понятие. Но вопрос о том, выгоден или невыгоден этот лагерь, остался нерешенным для князя Андрея. Он уже успел вывести из своего военного опыта то убеждение, что в военном деле ничего не значат самые глубокомысленно обдуманные планы (как он видел это в Аустерлицком походе), что все зависит от того, как отвечают на неожиданные и не могущие быть предвиденными действия неприятеля, что все зависит от того, как и кем ведется все дело. Для того чтобы уяснить себе этот последний вопрос, князь Андрей, пользуясь своим положением и знакомствами, старался вникнуть в характер управления армией, лиц и партий, участвовавших в оном, и вывел для себя следующее понятие о положении дел.
Когда еще государь был в Вильне, армия была разделена натрое: 1 я армия находилась под начальством Барклая де Толли, 2 я под начальством Багратиона, 3 я под начальством Тормасова. Государь находился при первой армии, но не в качестве главнокомандующего. В приказе не было сказано, что государь будет командовать, сказано только, что государь будет при армии. Кроме того, при государе лично не было штаба главнокомандующего, а был штаб императорской главной квартиры. При нем был начальник императорского штаба генерал квартирмейстер князь Волконский, генералы, флигель адъютанты, дипломатические чиновники и большое количество иностранцев, но не было штаба армии. Кроме того, без должности при государе находились: Аракчеев – бывший военный министр, граф Бенигсен – по чину старший из генералов, великий князь цесаревич Константин Павлович, граф Румянцев – канцлер, Штейн – бывший прусский министр, Армфельд – шведский генерал, Пфуль – главный составитель плана кампании, генерал адъютант Паулучи – сардинский выходец, Вольцоген и многие другие. Хотя эти лица и находились без военных должностей при армии, но по своему положению имели влияние, и часто корпусный начальник и даже главнокомандующий не знал, в качестве чего спрашивает или советует то или другое Бенигсен, или великий князь, или Аракчеев, или князь Волконский, и не знал, от его ли лица или от государя истекает такое то приказание в форме совета и нужно или не нужно исполнять его. Но это была внешняя обстановка, существенный же смысл присутствия государя и всех этих лиц, с придворной точки (а в присутствии государя все делаются придворными), всем был ясен. Он был следующий: государь не принимал на себя звания главнокомандующего, но распоряжался всеми армиями; люди, окружавшие его, были его помощники. Аракчеев был верный исполнитель блюститель порядка и телохранитель государя; Бенигсен был помещик Виленской губернии, который как будто делал les honneurs [был занят делом приема государя] края, а в сущности был хороший генерал, полезный для совета и для того, чтобы иметь его всегда наготове на смену Барклая. Великий князь был тут потому, что это было ему угодно. Бывший министр Штейн был тут потому, что он был полезен для совета, и потому, что император Александр высоко ценил его личные качества. Армфельд был злой ненавистник Наполеона и генерал, уверенный в себе, что имело всегда влияние на Александра. Паулучи был тут потому, что он был смел и решителен в речах, Генерал адъютанты были тут потому, что они везде были, где государь, и, наконец, – главное – Пфуль был тут потому, что он, составив план войны против Наполеона и заставив Александра поверить в целесообразность этого плана, руководил всем делом войны. При Пфуле был Вольцоген, передававший мысли Пфуля в более доступной форме, чем сам Пфуль, резкий, самоуверенный до презрения ко всему, кабинетный теоретик.