Клумель, Меир
| Клумель Меир | |
| ивр. מאיר קלומל | |
| Дата рождения: | |
|---|---|
| Место рождения: | |
| Дата смерти: | |
| Место смерти: | |
Клумель Меир ( 2 января 1875, Видзы, Ковенской губернии — 1936, Тель-Авив ) — деятель сионистского движения и школьного еврейского образования в Польше.
Содержание
Биография
Родился в семье Авраама Клумеля и Ципоры Гальпер (дочери раввина из Режицы). Получил традиционное еврейское религиозное образование в хедере и иешивах Видзы, Режицы и Ковно. В 1898 году изучал филологию в Берлинском университете, параллельно учился в Еврейской теологической семинарии у А. Хильдесхаймера. Затем продолжил учёбу в Гёттингене. В 1902 году получил степень доктора философии Страсбургского университета.
С 1902 года жил в Варшаве и активно участвовал в сионистском движении. Во время Первой мировой войны, когда Варшава находилась под немецкой оккупацией, работал в «Джойнте», занимался проблемами школьного еврейского образования. Один из основателей школ «Тарбут» . Возглавлял «Тарбут» в Польше. В 1917–1924 годах председатель сионистской организации Польши, был членом Исполнительного комитета организации и президентом Национального совета директоров «Керен ха-Йесод».
В 1932 году эмигрировал в Эрец-Исраэль. Занимал пост муниципального судьи в Тель-Авиве и принимал активное участие в Ассоциации иммигрантов из Польши.
Напишите отзыв о статье "Клумель, Меир"
Примечания
Литература
- Давид Тидхар. [www.tidhar.tourolib.org/tidhar/view/3/1436 Доктор Меир Клумель] // Энциклопедия первопроходцев и строителей ишува = אנציקלופדיה לחלוצי הישוב ובוניו. — 1949. — Т. 3. — С. 1436—1437.
Ссылки
- [www.rujen.ru/index.php/КЛУМЕЛЬ_Меир Клумель, Меир] — статья из Российской еврейской энциклопедии
Отрывок, характеризующий Клумель, Меир
Пуфф! – вдруг виднелся круглый, плотный, играющий лиловым, серым и молочно белым цветами дым, и бумм! – раздавался через секунду звук этого дыма.«Пуф пуф» – поднимались два дыма, толкаясь и сливаясь; и «бум бум» – подтверждали звуки то, что видел глаз.
Пьер оглядывался на первый дым, который он оставил округлым плотным мячиком, и уже на месте его были шары дыма, тянущегося в сторону, и пуф… (с остановкой) пуф пуф – зарождались еще три, еще четыре, и на каждый, с теми же расстановками, бум… бум бум бум – отвечали красивые, твердые, верные звуки. Казалось то, что дымы эти бежали, то, что они стояли, и мимо них бежали леса, поля и блестящие штыки. С левой стороны, по полям и кустам, беспрестанно зарождались эти большие дымы с своими торжественными отголосками, и ближе еще, по низам и лесам, вспыхивали маленькие, не успевавшие округляться дымки ружей и точно так же давали свои маленькие отголоски. Трах та та тах – трещали ружья хотя и часто, но неправильно и бедно в сравнении с орудийными выстрелами.
Пьеру захотелось быть там, где были эти дымы, эти блестящие штыки и пушки, это движение, эти звуки. Он оглянулся на Кутузова и на его свиту, чтобы сверить свое впечатление с другими. Все точно так же, как и он, и, как ему казалось, с тем же чувством смотрели вперед, на поле сражения. На всех лицах светилась теперь та скрытая теплота (chaleur latente) чувства, которое Пьер замечал вчера и которое он понял совершенно после своего разговора с князем Андреем.
– Поезжай, голубчик, поезжай, Христос с тобой, – говорил Кутузов, не спуская глаз с поля сражения, генералу, стоявшему подле него.
Выслушав приказание, генерал этот прошел мимо Пьера, к сходу с кургана.
– К переправе! – холодно и строго сказал генерал в ответ на вопрос одного из штабных, куда он едет. «И я, и я», – подумал Пьер и пошел по направлению за генералом.
Генерал садился на лошадь, которую подал ему казак. Пьер подошел к своему берейтору, державшему лошадей. Спросив, которая посмирнее, Пьер взлез на лошадь, схватился за гриву, прижал каблуки вывернутых ног к животу лошади и, чувствуя, что очки его спадают и что он не в силах отвести рук от гривы и поводьев, поскакал за генералом, возбуждая улыбки штабных, с кургана смотревших на него.
Генерал, за которым скакал Пьер, спустившись под гору, круто повернул влево, и Пьер, потеряв его из вида, вскакал в ряды пехотных солдат, шедших впереди его. Он пытался выехать из них то вправо, то влево; но везде были солдаты, с одинаково озабоченными лицами, занятыми каким то невидным, но, очевидно, важным делом. Все с одинаково недовольно вопросительным взглядом смотрели на этого толстого человека в белой шляпе, неизвестно для чего топчущего их своею лошадью.
