Клюй, Михаил Иванович

Михаил Иванович Клюй
Дата рождения	1908(1908)
Место рождения	Прохладная Российская империя
Дата смерти	1958(1958)
Место смерти	Прохладный РСФСР
Принадлежность	СССР СССР
Род войск	Пехота
Годы службы	1941 — 1945
Звание	Гвардии
Сражения/войны	Великая Отечественная война
Награды и премии	||

Михаил Иванович Клюй — вначале стрелок 1278-го стрелкового полка (391-я стрелковая дивизия, 1-я ударная армия, 2-й Прибалтийский фронт), затем помощник командира взвода пешей разведки 264-го гвардейского стрелкового полка (87-я гвардейская стрелковая дивизия, 43-я армия, 3-й Белорусский фронт) гвардии сержант.

Биография

Михаил Иванович Клюй родился в крестьянской семье в станице Прохладная Пятигорского округа Терской области (в настоящее время город Прохладный Кабардино-Балкарии). Получил начальное образование. Работал в городе Гудермес.

В июне 1941 года Буинским райвоенкоматом Татарской АССР был призван в ряды Красной армии, с августа 1941 года на фронтах Великой Отечественной войны. Воевал на Западном, 2-м Прибалтийском и 3-м Белорусском фронтах. Был трижды ранен: под Старой Руссой, Великими Луками и Ригой.

25 мая 1943 года в районе деревни Сёмкина Горушка Старорусского района Новгородской области красноармеец Клюй, выполняя обязанности связного, под сильным огнём противника, когда прервалась телефонная связь, своевременно доставил приказание командиру передового подразделения от старшего командира. Приказом по 1-й ударной армии от 30 мая 1943 года он был награждён медалью «За отвагу».

Ефрейтор Клюй в боях за село Поддорье Новгородской области 15—17 февраля 1944 года первым ворвался в блиндаж противника и захватил пленного. В атаке одним из первых ворвался в траншеи противника и уничтожил 11 солдат. Приказом по 1-й ударной армии от 8 марта 1944 года он был награждён орденом Славы 3-й степени.

2 августа 1944 года командир отделения разведчиков ефрейтор Клюй с подразделением у деревни Аузани встретившись с подразделением противника численностью до взвода. Несмотря на численное превосходство последнего, решительно бросились в бой и часть уничтожили, часть разбежалась. Лично Клюй уничтожил 5 солдат и захватил одного в плен и 2 повозки. 5 августа разведчики под командованием Клюя гранатами вывели из строя автоматическую пушку противника. 8 августа в районе населённого пункта Ляудона в Мадонском крае Латвии, атаковав штаб противника, вывели из строя 3 пулемётных точки, уничтожил около 20 солдат и офицеров противника, захватили 5 пленных. Приказом по 3-й ударной армии от 10 сентября 1944 года ефрейтор Клюй был награждён орденом Славы 2-й степени.

Помощник командира взвода пешей разведки гвардии сержант Клюй неоднократно отличился в боях при штурме Кёнигсберга 6—8 апреля 1945 года. : апреля он с одним бойцом подобрался к одному из дотов, в котором засело 17 солдат противника во главе с унтер-офицером. Забросали его через дверь гранатами и, ворвавшись внутрь, из автоматов уничтожили гарнизон. Шестерых солдат с унтер-офицером захватили в плен. В ночь с 7 на 8 апреля внезапно, атаковав противника, ворвался на улицы города, создав панику среди солдат противника и обеспечив успех прорыва на этом направлении. При захвате контрольного пленного, Клюй с подразделением подобрался к дому, в котором засел пулемётчик, забросал его гранатами и ворвался дом, где было до 15 солдат противника. Противник в панике бежал. На улице группа уничтожила в бою 23 солдата и офицера противника. Лично Клюй уничтожил 7 солдат и захватил в плен одного офицера с документами. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 29 мая 1945 года гвардии сержант Клюй был награждён орденом Славы 1-й степени.

Гвардии сержант Клюй демобилизовался в ноябре 1945 года. Вернулся на родину. Работал на маслокомбинате.

Скончался Михаил Иванович Клюй в октябре 1958 года.

Ссылки

• [podvignaroda.ru Документы на сайте «Подвиг народа»]
• [encyclopedia.mil.ru/encyclopedia/gentlemens/hero.htm?id=11486407@morfHeroes В биографическом словаре]

Литература

• Кавалеры ордена Славы трёх степеней. Биограф.словарь. М.: Воениздат, 2000
• Полные кавалеры ордена Славы. Биографический словарь. (в 2 томах) М.: Воениздат, 2010

Отрывок, характеризующий Клюй, Михаил Иванович

– Mais vous me meprisez, vous si pure, vous ne comprendrez jamais cet egarement de la passion. Ah, ce n'est que ma pauvre mere… [Но вы так чисты, вы презираете меня; вы никогда не поймете этого увлечения страсти. Ах, моя бедная мать…]
– Je comprends tout, [Я всё понимаю,] – отвечала княжна Марья, грустно улыбаясь. – Успокойтесь, мой друг. Я пойду к отцу, – сказала она и вышла.
Князь Василий, загнув высоко ногу, с табакеркой в руках и как бы расчувствованный донельзя, как бы сам сожалея и смеясь над своей чувствительностью, сидел с улыбкой умиления на лице, когда вошла княжна Марья. Он поспешно поднес щепоть табаку к носу.
– Ah, ma bonne, ma bonne, [Ах, милая, милая.] – сказал он, вставая и взяв ее за обе руки. Он вздохнул и прибавил: – Le sort de mon fils est en vos mains. Decidez, ma bonne, ma chere, ma douee Marieie qui j'ai toujours aimee, comme ma fille. [Судьба моего сына в ваших руках. Решите, моя милая, моя дорогая, моя кроткая Мари, которую я всегда любил, как дочь.]
Он отошел. Действительная слеза показалась на его глазах.
– Фр… фр… – фыркал князь Николай Андреич.
– Князь от имени своего воспитанника… сына, тебе делает пропозицию. Хочешь ли ты или нет быть женою князя Анатоля Курагина? Ты говори: да или нет! – закричал он, – а потом я удерживаю за собой право сказать и свое мнение. Да, мое мнение и только свое мнение, – прибавил князь Николай Андреич, обращаясь к князю Василью и отвечая на его умоляющее выражение. – Да или нет?
– Мое желание, mon pere, никогда не покидать вас, никогда не разделять своей жизни с вашей. Я не хочу выходить замуж, – сказала она решительно, взглянув своими прекрасными глазами на князя Василья и на отца.
– Вздор, глупости! Вздор, вздор, вздор! – нахмурившись, закричал князь Николай Андреич, взял дочь за руку, пригнул к себе и не поцеловал, но только пригнув свой лоб к ее лбу, дотронулся до нее и так сжал руку, которую он держал, что она поморщилась и вскрикнула.
Князь Василий встал.
– Ma chere, je vous dirai, que c'est un moment que je n'oublrai jamais, jamais; mais, ma bonne, est ce que vous ne nous donnerez pas un peu d'esperance de toucher ce coeur si bon, si genereux. Dites, que peut etre… L'avenir est si grand. Dites: peut etre. [Моя милая, я вам скажу, что эту минуту я никогда не забуду, но, моя добрейшая, дайте нам хоть малую надежду возможности тронуть это сердце, столь доброе и великодушное. Скажите: может быть… Будущность так велика. Скажите: может быть.]
– Князь, то, что я сказала, есть всё, что есть в моем сердце. Я благодарю за честь, но никогда не буду женой вашего сына.
– Ну, и кончено, мой милый. Очень рад тебя видеть, очень рад тебя видеть. Поди к себе, княжна, поди, – говорил старый князь. – Очень, очень рад тебя видеть, – повторял он, обнимая князя Василья.
«Мое призвание другое, – думала про себя княжна Марья, мое призвание – быть счастливой другим счастием, счастием любви и самопожертвования. И что бы мне это ни стоило, я сделаю счастие бедной Ame. Она так страстно его любит. Она так страстно раскаивается. Я все сделаю, чтобы устроить ее брак с ним. Ежели он не богат, я дам ей средства, я попрошу отца, я попрошу Андрея. Я так буду счастлива, когда она будет его женою. Она так несчастлива, чужая, одинокая, без помощи! И Боже мой, как страстно она любит, ежели она так могла забыть себя. Может быть, и я сделала бы то же!…» думала княжна Марья.


Долго Ростовы не имели известий о Николушке; только в середине зимы графу было передано письмо, на адресе которого он узнал руку сына. Получив письмо, граф испуганно и поспешно, стараясь не быть замеченным, на цыпочках пробежал в свой кабинет, заперся и стал читать. Анна Михайловна, узнав (как она и всё знала, что делалось в доме) о получении письма, тихим шагом вошла к графу и застала его с письмом в руках рыдающим и вместе смеющимся. Анна Михайловна, несмотря на поправившиеся дела, продолжала жить у Ростовых.
– Mon bon ami? – вопросительно грустно и с готовностью всякого участия произнесла Анна Михайловна.
Граф зарыдал еще больше. «Николушка… письмо… ранен… бы… был… ma сhere… ранен… голубчик мой… графинюшка… в офицеры произведен… слава Богу… Графинюшке как сказать?…»
Анна Михайловна подсела к нему, отерла своим платком слезы с его глаз, с письма, закапанного ими, и свои слезы, прочла письмо, успокоила графа и решила, что до обеда и до чаю она приготовит графиню, а после чаю объявит всё, коли Бог ей поможет.
Всё время обеда Анна Михайловна говорила о слухах войны, о Николушке; спросила два раза, когда получено было последнее письмо от него, хотя знала это и прежде, и заметила, что очень легко, может быть, и нынче получится письмо. Всякий раз как при этих намеках графиня начинала беспокоиться и тревожно взглядывать то на графа, то на Анну Михайловну, Анна Михайловна самым незаметным образом сводила разговор на незначительные предметы. Наташа, из всего семейства более всех одаренная способностью чувствовать оттенки интонаций, взглядов и выражений лиц, с начала обеда насторожила уши и знала, что что нибудь есть между ее отцом и Анной Михайловной и что нибудь касающееся брата, и что Анна Михайловна приготавливает. Несмотря на всю свою смелость (Наташа знала, как чувствительна была ее мать ко всему, что касалось известий о Николушке), она не решилась за обедом сделать вопроса и от беспокойства за обедом ничего не ела и вертелась на стуле, не слушая замечаний своей гувернантки. После обеда она стремглав бросилась догонять Анну Михайловну и в диванной с разбега бросилась ей на шею.