Колесниченко, Михаил Яковлевич

Колесниченко Михаил Яковлевич
Дата рождения	1899(1899)
Место рождения	Амурцы Ананьевского уезда Херсонской губернии
Дата смерти	2 октября 1938(1938-10-02)
Место смерти	СССР
Годы службы	1918—1938
Звание
Награды и премии

Колесниченко Михаил Яковлевич (1899, село Амурцы Ананьевского уезда Херсонской губернии — 2 октября 1938) — советский военный деятель, дважды Краснознамёнец (1923, 1924), комбриг (1935).

Биография

Родился в 1899 году в селе Амурцы Ананьевского уезда Херсонской губернии в семье крестьянина. До Гражданской войны работал в сельском хозяйстве.

Гражданская война

С началом Гражданской войны в 1918 году пошел на службу в Рабоче-крестьянскую Красную Армию красноармейцем в Ананьевский полк. В августе 1919 переведен в качестве красноармейца в 15-й кавалерийский дивизион в котором прослужил до июня 1920 года.С июня 1920 по июнь 1923 был командиром взвода 2-го кавалерийского полка бригады Григория Котовского. Отличился во время подавления крестьянского восстания в Тамбовской губернии, за что получил свой первый орден Красного знамени. В боях был шесть раз ранен и один раз контужен.

Советский период

С июня 1923 по апрель 1924 исполнял обязанности командира эскадрона 16-го кавалерийского полка. С апреля 1924 года был помощником командира эскадрона 16-го стрелкового полка. В том же году поступил слушателем в Объединенную киевскую школу имени С.С. Каменева, которую окончил в 1926 году. С октября 1926 по декабрь 1928 командир 14-го кавалерийского полка 3-й Бессарбской кавалерийской дивизии. С декабря 1928 исполнял должность начальника школы того же полка. В 1930 году окончил Кавалерийские курсы усовершенствования командного состава РККА. С апреля 1931-го по май 1932 - начальник штаба 16-го кавалерийского полка. С мая 1932 по мая 1935 командир и военный комиссар 3-го механизированного полка. С мая 1935 командир 12-й механизированной бригады, дислоцировавшейся в г. Новоград-Волынск в Киевском военном округе. Бригада под командованием Колесниченко участвовала в Шепетовских маневрах проходивших с 12 по 15 сентября 1936 года.

Закат карьеры и гибель

Арестован 10 мая 1938 года. 2 октября 1938 года Военной коллегией Верховного суда СССР был приговорен к расстрелу по обвинению в участии в военном заговоре. Приговор приведен в исполнение в тот же день. Реабилитирован Военной коллегией Верховного суда СССР 19 декабря 1957 года.

Награды

• 2 Ордена Красного Знамени (1923), (1924)
• Орден Ленина (1935)

Литература

• «Сборник лиц, награждённых орденом Красного Знамени и Почётным революционным оружием». Воениздат, 1926.
• Сувениров О. Ф. Трагедия РККА 1937—1938. — М.: ТЕРРА, 1998. — 528 с. — ISBN 5-300-02220-9.

Отрывок, характеризующий Колесниченко, Михаил Яковлевич

Потом он вспомнил грубость, ясность ее мыслей и вульгарность выражений, свойственных ей, несмотря на ее воспитание в высшем аристократическом кругу. «Я не какая нибудь дура… поди сам попробуй… allez vous promener», [убирайся,] говорила она. Часто, глядя на ее успех в глазах старых и молодых мужчин и женщин, Пьер не мог понять, отчего он не любил ее. Да я никогда не любил ее, говорил себе Пьер; я знал, что она развратная женщина, повторял он сам себе, но не смел признаться в этом.
И теперь Долохов, вот он сидит на снегу и насильно улыбается, и умирает, может быть, притворным каким то молодечеством отвечая на мое раскаянье!»
Пьер был один из тех людей, которые, несмотря на свою внешнюю, так называемую слабость характера, не ищут поверенного для своего горя. Он переработывал один в себе свое горе.
«Она во всем, во всем она одна виновата, – говорил он сам себе; – но что ж из этого? Зачем я себя связал с нею, зачем я ей сказал этот: „Je vous aime“, [Я вас люблю?] который был ложь и еще хуже чем ложь, говорил он сам себе. Я виноват и должен нести… Что? Позор имени, несчастие жизни? Э, всё вздор, – подумал он, – и позор имени, и честь, всё условно, всё независимо от меня.
«Людовика XVI казнили за то, что они говорили, что он был бесчестен и преступник (пришло Пьеру в голову), и они были правы с своей точки зрения, так же как правы и те, которые за него умирали мученической смертью и причисляли его к лику святых. Потом Робеспьера казнили за то, что он был деспот. Кто прав, кто виноват? Никто. А жив и живи: завтра умрешь, как мог я умереть час тому назад. И стоит ли того мучиться, когда жить остается одну секунду в сравнении с вечностью? – Но в ту минуту, как он считал себя успокоенным такого рода рассуждениями, ему вдруг представлялась она и в те минуты, когда он сильнее всего выказывал ей свою неискреннюю любовь, и он чувствовал прилив крови к сердцу, и должен был опять вставать, двигаться, и ломать, и рвать попадающиеся ему под руки вещи. «Зачем я сказал ей: „Je vous aime?“ все повторял он сам себе. И повторив 10 й раз этот вопрос, ему пришло в голову Мольерово: mais que diable allait il faire dans cette galere? [но за каким чортом понесло его на эту галеру?] и он засмеялся сам над собою.
Ночью он позвал камердинера и велел укладываться, чтоб ехать в Петербург. Он не мог оставаться с ней под одной кровлей. Он не мог представить себе, как бы он стал теперь говорить с ней. Он решил, что завтра он уедет и оставит ей письмо, в котором объявит ей свое намерение навсегда разлучиться с нею.
Утром, когда камердинер, внося кофе, вошел в кабинет, Пьер лежал на отоманке и с раскрытой книгой в руке спал.
Он очнулся и долго испуганно оглядывался не в силах понять, где он находится.
– Графиня приказала спросить, дома ли ваше сиятельство? – спросил камердинер.
Но не успел еще Пьер решиться на ответ, который он сделает, как сама графиня в белом, атласном халате, шитом серебром, и в простых волосах (две огромные косы en diademe [в виде диадемы] огибали два раза ее прелестную голову) вошла в комнату спокойно и величественно; только на мраморном несколько выпуклом лбе ее была морщинка гнева. Она с своим всёвыдерживающим спокойствием не стала говорить при камердинере. Она знала о дуэли и пришла говорить о ней. Она дождалась, пока камердинер уставил кофей и вышел. Пьер робко чрез очки посмотрел на нее, и, как заяц, окруженный собаками, прижимая уши, продолжает лежать в виду своих врагов, так и он попробовал продолжать читать: но чувствовал, что это бессмысленно и невозможно и опять робко взглянул на нее. Она не села, и с презрительной улыбкой смотрела на него, ожидая пока выйдет камердинер.