Крупный рогатый скот

Кру́пный рога́тый скот (аббр. КРС) — сельскохозяйственные животные подсемейства Быки (Bovinae). Основным назначением КРС является производство мяса и молока, переработка шкуры, а также тяговая сила. На сегодняшний день в мире насчитывается около 1,3 миллиарда голов КРС.

Классификация

Краниологическая классификация

Краниологическая классификация — классификация по форме и параметрам черепа. По этому признаку выделяют следующие типы крупного рогатого скота:

• Примитивный (узколобый). Диким предком этого типа считают азиатского тура.
• Широколобый (лобастый). Отличается сильно развитыми лобными костями, широким и длинным черепом. Диким предком этого типа также считается азиатский тур.
• Короткорогий. Основное отличие этого типа — короткие и прямые рога. Диким предком типа считается европейский тур.
• Короткоголовый. Лицевая часть черепа этого типа укорочена, расстояние между глазницами широкое. Этот тип также считается потомком европейского тура.
• Пряморогий. Голова скота этого типа узкая, с коротким лбом и вогнутым затылочным гребнем. Рога направлены вверх, изогнуты в виде полумесяца. Предком этого типа считается африканский тур.
• Комолый (безрогий). Основная черта этого типа — отсутствие рогов. Происхождение этого типа крупного рогатого скота пока не выяснено.

Классификация по возрасту и полу

• Волы — кастрированные в раннем возрасте самцы старше трех лет.
• Коровы — телившиеся самки.
• Быки — некастрированные самцы старше трех лет.
• Бычки — молодые самцы старше трех месяцев, но не старше трех лет.
• Бычки-кастраты — кастрированные самцы в возрасте более трех месяцев, но не старше трех лет.
• Телята молочные — животные обоего пола в возрасте от 14 дней до трех месяцев, выкормленные преимущественно молоком.
• Тёлки — нетелившиеся самки.
• Первотёлки — впервые отелившиеся самки.
• Нетели — продуктивно осеменённые тёлки.

Развитие скотоводства в России

В государствах восточных славян животноводство развивалось более быстрыми темпами, чем в Западной Европе, поскольку славяне длительное время тесно соприкасались с восточными народами, у них быстрее росли численность городского населения, армия и конница. В Киевской Руси (IX — начало XII вв.) на полевых работах использовался хорошо развитый крупный рогатый скот. Он давал мясо и молоко для личных нужд крестьянских хозяйств и княжеского двора. Зимой животные содержались в примитивных помещениях или землянках. Им давали сено, солому, зерно (овес, ячмень). За отдельными хозяевами были закреплены участки для косьбы травы на сено. За кошение на чужих участках согласно закону князя Ярослава наказывали штрафом в размере 12 гривен.

В период Московского княжества, которое было в зависимости от тюрко-монголов, развитие животноводства в основном заключалось в увеличении поголовья свиней, так как тюркские народы исповедовали ислам и не брали дань с поголовья свиней. Увеличение поголовья крупного рогатого скота значительно активизировалось и заняло важное место в сельском хозяйстве и экономике страны после окончательного прекращения выплаты дани Россией в 1700 году (читай Константинопольский мирный договор (1700)). В конце XVI века Флетчер заметил, что славяне держат у себя очень мало скота, кроме свиней, которых татары не трогают и не угоняют, потому что они одной религии с турками и не употребляют в пищу свиного мяса". Лошадь стала основой крестьянского хозяйства. Крупный рогатый скот в большей степени использовался для получения мяса, молока и молочных продуктов, сырья для кустарной промышленности (кожевенной, свечной, маслобойной, сыродельной). Но вплоть до XVII в. крупный рогатый скот в России использовался в основном для производства мяса, получения молока и как тягловая сила. Его совершенствованию не уделялось внимания. Он был сосредоточен в основном в хозяйствах крепостных крестьян, где содержание и кормление животных были примитивными, племенная работа не велась.

Начало деятельности по улучшению племенных и продуктивных качеств крупного рогатого скота было положено в период царствования Алексея Михайловича (середина XVII в.), который издал указы о приобретении за границей, для дворцовых вотчин племенных животных и о приглашении специалистов по организации и ведению племенной работы в животноводстве. Одновременно с этим были приняты меры по улучшению и повышению продуктивности на севере России холмогорского скота с целью обеспечения населения соленым мясом и молочными продуктами, а также продажи этих продуктов за границей. В эпоху царствования Петра I отрасль крупного рогатого скота стала развиваться как в количественном, так и в качественном отношении. Стало больше внимания уделяться совершенствованию продуктивных и племенных качеств местного скота. С этой целью улучшали кормление и условия содержания животных, особенно в зимний период, завозили из других стран быков-производителей. Наметилась специализация регионов страны по производству скотоводческой продукции. Развитие промышленности и быстрый рост городского населения способствовали значительному увеличению спроса на животноводческую продукцию. Поэтому в примыкающих к крупным городам регионах начало развиваться молочное скотоводство, а мясное — перемещаться в более отдаленные степные регионы и снабжать города мясом. Этот процесс продолжался в течение XVII и XIX вв.

Увеличение производства молока и молочных продуктов для городского населения стимулировало работу по повышению продуктивности коров и совершенствованию их племенных качеств. Это потребовало улучшения условий кормления и содержания животных, введения травосеяния, организации племенной работы. На основе этого в Ярославской губернии была создана высокопродуктивная ярославская порода скота молочного направления, а в Архангельской — холмогорская. В этих губерниях в XIX в. получили широкое развитие производство сыра и сливочного масла, выращивание племенного скота для продажи. В этот период в пригородные хозяйства Москвы и Петербурга из Ярославской губернии ежегодно вывозилось по 2-3 тыс. коров.

Несколько иным путём в конце XIX — начале ХХ вв. развивалось молочное скотоводство в Сибири. При удаленности от рынков сбыта цельного молока и скоропортящихся молочных продуктов сибирское скотоводство стало расширяться на базе маслодельных заводов, перерабатывающих молоко в «русское» (топленое) масло, высоко ценимое на мировом рынке. Улучшение местного скота в основном проводилось «в себе» с целью повышения молочной продуктивности и жирномолочности. В XIX в. во многих регионах страны стала быстро развиваться племенная работа. При этом большое внимание уделялось отбору и подбору животных, выбору производителей, выращиванию племенного молодняка, особенно бычков. Все это повысило молочную продуктивность местных коров. Например, уже в 60-х гг. XIX столетия стадо местных русских коров Бутырского хутора, расположенного под Москвой, давало годовой удой свыше 2500 л от каждой коровы. Были такие стада в Архангельской, Ярославской и других губерниях. В 70-х гг. XIX столетия в европейской части России насчитывалось 138 наиболее известных частных племенных хозяйств крупного рогатого скота, из них в Московской губернии — 12, Петербургской — 10, Тульской — 8, Ярославской — 5, Полтавской — 5, Нижегородской — 3. Важным показателем развития скотоводства является динамика численности животных. Так, в 1846 г. численность крупного рогатого скота в 50 губерниях европейской части России составляла 22,7 млн гол.; в 1888 — 24,6; в 1900 — 32,9; в 1905 — 33,8; в 1911 г. — 31,4 млн голов.

Развитию русского скотоводства и качественному его улучшению в конце XIX в. содействовали кооперативные объединения, и в первую очередь, контрольные товарищества или союзы. Первое контрольное товарищество в России было организовано в 1905 г. при Северном обществе сельского хозяйства в Петербургской губернии. Сначала контрольные товарищества занимались главным образом организацией правильного кормления и выбраковкой низкопродуктивных животных. Племенное дело в них было поставлено несколько позднее. Первые же годовые отчеты контрольных товариществ показали довольно высокую продуктивность русского скота, что вызвало интерес к племенной работе и племенным книгам. Первая племенная книга была издана в России в 1885 г. обществом прибалтийских скотоводов, в 1903 г. — в Курской губернии, затем в Ярославской, Тульской, Архангельской, Харьковской и других. Толчок к развитию племенной работы с крестьянским скотом дали Всероссийская выставка животноводства, организованная Северным обществом сельского хозяйства в Петербурге в 1910 г., и съезд животноводов (во время выставки) по вопросам массового улучшения скота. На этой выставке впервые в России были представлены животные русских пород и отродий и данные об их продуктивности. До начала Первой мировой войны в границах прежней России насчитывалось около 500 контрольных товариществ, которые в период Первой мировой и Гражданской войн прекратили свою деятельность.

После Октябрьской революции в 1917 г. помещичьи хозяйства, в которых имелось много племенных животных разных пород, были ликвидированы. Для того чтобы сохранить это ценное поголовье, обеспечить быстрое развитие племенного животноводства и увеличить производство животноводческой продукции, Совет Народных Комиссаров в 1918 г. принял декрет «О племенном животноводстве», в соответствии с которым все племенные животные были признаны общенародным достоянием и занесены в племенные книги. Этот документ предполагал организацию племенных заводов и рассадников племенных животных, обеспечение их грубыми и концентрированными кормами. В 1920 г. было принято постановление «О племенном животноводстве в трудовых коллективах», дающее ряд льгот кооперативным трудовым коллективам, занимающимся разведением и выращиванием племенных животных, но выполнение намеченных работ затормозилось из-за Гражданской войны и засухи в 1921 г., которые нанесли животноводству большой урон. с 58,4 млн в 1916 г. до 45,8 млн гол.

Начавшийся в 1922 г. восстановительный период ознаменовался быстрым ростом поголовья крупного рогатого скота, которое 1928 г. возросло на 21 млн и достигло 66,8 млн голов. Одновременно повысилась продуктивность животных — удой на корову составлял 1042 кг. Валовое производство молока достигло 24,8 млн, говядины (в убойной массе) — 1,5 млн т.

Во время коллективизации сельского хозяйства животноводство снова пришло в упадок. Резко упало производство молока и говядины. В предвоенные годы после завершения коллективизации в крупных хозяйствах произошёл большой скачок в развитии скотоводства были вновь созданы племенные заводы, государственные племенные рассадники, крупные племенные фермы, стало широко внедряться искусственное осеменение животных. Из других стран было завезено более 50 тыс. голов крупного рогато скота разных пород. В 1940 г. в стране имелось 450 племенных заводов и племенных совхозов, 13200 колхозных ферм, 104 государственных рассадника. Увеличилось производство молока — до 37 млн т, что значительно превысило уровень 1913 и 1928 гг., продуктивность коров поднялась до 1185 кг в год, а в лучших хозяйствах достигла 5000 и даже 6000 кг. Производство говядины в убойной массе равнялось 1 млн т. Крупный рогатый скот стал основной отраслью животноводства.

Во время Великой Отечественной войны животноводству был нанесен огромный урон: погибло 17 млн гол. крупного рогатого скота. Однако большими усилиями часть племенного скота оккупированных фашистами территорий страны удалось эвакуировать в восточные районы. Несмотря на трудности военного времени, продолжалась планомерная племенная работа.

В послевоенный период (в 1948 г.) поголовье крупного рогатого скота довольно быстро восстановилось и стало увеличиваться. В 1950 г. оно составило 58 млн гол.; Одновременно с этим повышалась продуктивность коров. В 1950 г. она равнялась 1370 кг; Производство молока в эти годы составляло соответственно 108 млн т; выпуск товарной говядины в убойной массе 8 млн т. Следовательно, поголовье крупного рогатого скота более интенсивно увеличивалось в 1950-е и 1960-е гг., а в 1980-е гг. оно существенно не изменилось. Продуктивность коров возрастала интенсивнее в 1960-е и особенно в 1980-е гг. Темпы роста производства молока были выше в 1950-е, меньше — в 1970-е гг. Прирост производства говядины был более значительным в 1960-е и 1980-е гг. В результате длительной племенной работы по улучшению местного скота, начатой в 1930-е гг., в разных регионах страны были созданы однотипные высокопродуктивные животные, а на их базе — несколько новых ценных пород крупного рогатого скота, которые были утверждены в послевоенные годы: черно-пестрая с тремя отродьями (среднерусское, уральское и сибирское), костромская, курганская, кавказская бурая, казахская белоголовая. В связи с переходом к рыночной экономике, несоответствием цен на животноводческую продукцию и сельскохозяйственную технику, энергоносители, удобрения, строительные материалы и другую промышленную продукцию в 1990-е гг. резко ухудшилось экономическое состояние сельскохозяйственных предприятий, снизились поголовье крупного рогатого скота, продуктивность коров, производство молока и говядины.

На 1 января 2004 г. в Российской Федерации поголовье крупного рогатого скота в хозяйствах всех сельскохозяйственных товаропроизводителей составляло 25 млн голов. Расчеты показывают, что для полного удовлетворения населения страны в продуктах животного происхождения необходимо к 2010 г. производить 48 млн тонн молока, 11 млн т мяса. В молочном скотоводстве абсолютный приоритет должен быть отдан увеличению продуктивности животных, а не росту их численности. Несмотря на то, что поголовье коров в стране снизилось более чем в два раза, мы имеем на одну тысячу человек по 85 коров, тогда как в Англии, США и других развитых странах — по 35-40 голов.

Численность крупного рогатого скота в России

Согласно Всероссийской сельскохозяйственной переписи 2006 года на 1 июля 2006 года поголовье крупного рогатого скота в России составляло 23514,2 тыс. голов. Из них:

• 11225,5 тыс. голов в сельскохозяйственных организациях
• 979,5 тыс. голов в крестьянских (фермерских) хозяйствах и у индивидуальных предпринимателей
• 11309,2 тыс. голов в некоммерческих объединениях граждан

На долю КРС мясных пород в России приходится 1,5 % от общего поголовья крупного рогатого скота. 98 % говядины получены от коров молочных пород.

Основные породы крупного рогатого скота

• Герефордская порода
• Абердин-ангусская
• Голландская порода
• Холмогорская порода
• Красная степная порода
• Айрширская порода
• Ярославская порода
• Симментальская порода
• Сычевская порода
• Швицкая порода
• Костромская порода
• Калмыцкая
• Шароле
• Лимузинская

См. также

• Скотоводство
• Породы домашних быков
• Мясное животноводство в России

Литература

• Костомахин Н. М. «Породы крупного рогатого скота»: Учебное пособие для студентов высших учебных заведений, обучающихся по специальности «Зоотехния». — М.: Издательство «КолосС», 2011. — 119 с., [8] л. — 500 экз. — ISBN 978-5-9532-0749-2.

Ссылки

• [www.big-fermer.ru/klassifikatsiya-krs Классификация КРС]
• [www.krugosvet.ru/articles/01/1000188/1000188a1.htm Крупный рогатый скот] // Энциклопедия «Кругосвет».
• Крупный рогатый скот — статья из Большой советской энциклопедии.

Отрывок, характеризующий Крупный рогатый скот

Был уже второй час после полудня. Французы уже вступили в Москву. Пьер знал это, но, вместо того чтобы действовать, он думал только о своем предприятии, перебирая все его малейшие будущие подробности. Пьер в своих мечтаниях не представлял себе живо ни самого процесса нанесения удара, ни смерти Наполеона, но с необыкновенною яркостью и с грустным наслаждением представлял себе свою погибель и свое геройское мужество.
«Да, один за всех, я должен совершить или погибнуть! – думал он. – Да, я подойду… и потом вдруг… Пистолетом или кинжалом? – думал Пьер. – Впрочем, все равно. Не я, а рука провидения казнит тебя, скажу я (думал Пьер слова, которые он произнесет, убивая Наполеона). Ну что ж, берите, казните меня», – говорил дальше сам себе Пьер, с грустным, но твердым выражением на лице, опуская голову.
В то время как Пьер, стоя посередине комнаты, рассуждал с собой таким образом, дверь кабинета отворилась, и на пороге показалась совершенно изменившаяся фигура всегда прежде робкого Макара Алексеевича. Халат его был распахнут. Лицо было красно и безобразно. Он, очевидно, был пьян. Увидав Пьера, он смутился в первую минуту, но, заметив смущение и на лице Пьера, тотчас ободрился и шатающимися тонкими ногами вышел на середину комнаты.
– Они оробели, – сказал он хриплым, доверчивым голосом. – Я говорю: не сдамся, я говорю… так ли, господин? – Он задумался и вдруг, увидав пистолет на столе, неожиданно быстро схватил его и выбежал в коридор.
Герасим и дворник, шедшие следом за Макар Алексеичем, остановили его в сенях и стали отнимать пистолет. Пьер, выйдя в коридор, с жалостью и отвращением смотрел на этого полусумасшедшего старика. Макар Алексеич, морщась от усилий, удерживал пистолет и кричал хриплый голосом, видимо, себе воображая что то торжественное.
– К оружию! На абордаж! Врешь, не отнимешь! – кричал он.
– Будет, пожалуйста, будет. Сделайте милость, пожалуйста, оставьте. Ну, пожалуйста, барин… – говорил Герасим, осторожно за локти стараясь поворотить Макар Алексеича к двери.
– Ты кто? Бонапарт!.. – кричал Макар Алексеич.
– Это нехорошо, сударь. Вы пожалуйте в комнаты, вы отдохните. Пожалуйте пистолетик.
– Прочь, раб презренный! Не прикасайся! Видел? – кричал Макар Алексеич, потрясая пистолетом. – На абордаж!
– Берись, – шепнул Герасим дворнику.
Макара Алексеича схватили за руки и потащили к двери.
Сени наполнились безобразными звуками возни и пьяными хрипящими звуками запыхавшегося голоса.
Вдруг новый, пронзительный женский крик раздался от крыльца, и кухарка вбежала в сени.
– Они! Батюшки родимые!.. Ей богу, они. Четверо, конные!.. – кричала она.
Герасим и дворник выпустили из рук Макар Алексеича, и в затихшем коридоре ясно послышался стук нескольких рук во входную дверь.


Пьер, решивший сам с собою, что ему до исполнения своего намерения не надо было открывать ни своего звания, ни знания французского языка, стоял в полураскрытых дверях коридора, намереваясь тотчас же скрыться, как скоро войдут французы. Но французы вошли, и Пьер все не отходил от двери: непреодолимое любопытство удерживало его.
Их было двое. Один – офицер, высокий, бравый и красивый мужчина, другой – очевидно, солдат или денщик, приземистый, худой загорелый человек с ввалившимися щеками и тупым выражением лица. Офицер, опираясь на палку и прихрамывая, шел впереди. Сделав несколько шагов, офицер, как бы решив сам с собою, что квартира эта хороша, остановился, обернулся назад к стоявшим в дверях солдатам и громким начальническим голосом крикнул им, чтобы они вводили лошадей. Окончив это дело, офицер молодецким жестом, высоко подняв локоть руки, расправил усы и дотронулся рукой до шляпы.
– Bonjour la compagnie! [Почтение всей компании!] – весело проговорил он, улыбаясь и оглядываясь вокруг себя. Никто ничего не отвечал.
– Vous etes le bourgeois? [Вы хозяин?] – обратился офицер к Герасиму.
Герасим испуганно вопросительно смотрел на офицера.
– Quartire, quartire, logement, – сказал офицер, сверху вниз, с снисходительной и добродушной улыбкой глядя на маленького человека. – Les Francais sont de bons enfants. Que diable! Voyons! Ne nous fachons pas, mon vieux, [Квартир, квартир… Французы добрые ребята. Черт возьми, не будем ссориться, дедушка.] – прибавил он, трепля по плечу испуганного и молчаливого Герасима.
– A ca! Dites donc, on ne parle donc pas francais dans cette boutique? [Что ж, неужели и тут никто не говорит по французски?] – прибавил он, оглядываясь кругом и встречаясь глазами с Пьером. Пьер отстранился от двери.
Офицер опять обратился к Герасиму. Он требовал, чтобы Герасим показал ему комнаты в доме.
– Барин нету – не понимай… моя ваш… – говорил Герасим, стараясь делать свои слова понятнее тем, что он их говорил навыворот.
Французский офицер, улыбаясь, развел руками перед носом Герасима, давая чувствовать, что и он не понимает его, и, прихрамывая, пошел к двери, у которой стоял Пьер. Пьер хотел отойти, чтобы скрыться от него, но в это самое время он увидал из отворившейся двери кухни высунувшегося Макара Алексеича с пистолетом в руках. С хитростью безумного Макар Алексеич оглядел француза и, приподняв пистолет, прицелился.
– На абордаж!!! – закричал пьяный, нажимая спуск пистолета. Французский офицер обернулся на крик, и в то же мгновенье Пьер бросился на пьяного. В то время как Пьер схватил и приподнял пистолет, Макар Алексеич попал, наконец, пальцем на спуск, и раздался оглушивший и обдавший всех пороховым дымом выстрел. Француз побледнел и бросился назад к двери.
Забывший свое намерение не открывать своего знания французского языка, Пьер, вырвав пистолет и бросив его, подбежал к офицеру и по французски заговорил с ним.
– Vous n'etes pas blesse? [Вы не ранены?] – сказал он.
– Je crois que non, – отвечал офицер, ощупывая себя, – mais je l'ai manque belle cette fois ci, – прибавил он, указывая на отбившуюся штукатурку в стене. – Quel est cet homme? [Кажется, нет… но на этот раз близко было. Кто этот человек?] – строго взглянув на Пьера, сказал офицер.
– Ah, je suis vraiment au desespoir de ce qui vient d'arriver, [Ах, я, право, в отчаянии от того, что случилось,] – быстро говорил Пьер, совершенно забыв свою роль. – C'est un fou, un malheureux qui ne savait pas ce qu'il faisait. [Это несчастный сумасшедший, который не знал, что делал.]
Офицер подошел к Макару Алексеичу и схватил его за ворот.
Макар Алексеич, распустив губы, как бы засыпая, качался, прислонившись к стене.
– Brigand, tu me la payeras, – сказал француз, отнимая руку.
– Nous autres nous sommes clements apres la victoire: mais nous ne pardonnons pas aux traitres, [Разбойник, ты мне поплатишься за это. Наш брат милосерд после победы, но мы не прощаем изменникам,] – прибавил он с мрачной торжественностью в лице и с красивым энергическим жестом.
Пьер продолжал по французски уговаривать офицера не взыскивать с этого пьяного, безумного человека. Француз молча слушал, не изменяя мрачного вида, и вдруг с улыбкой обратился к Пьеру. Он несколько секунд молча посмотрел на него. Красивое лицо его приняло трагически нежное выражение, и он протянул руку.
– Vous m'avez sauve la vie! Vous etes Francais, [Вы спасли мне жизнь. Вы француз,] – сказал он. Для француза вывод этот был несомненен. Совершить великое дело мог только француз, а спасение жизни его, m r Ramball'я capitaine du 13 me leger [мосье Рамбаля, капитана 13 го легкого полка] – было, без сомнения, самым великим делом.
Но как ни несомненен был этот вывод и основанное на нем убеждение офицера, Пьер счел нужным разочаровать его.
– Je suis Russe, [Я русский,] – быстро сказал Пьер.
– Ти ти ти, a d'autres, [рассказывайте это другим,] – сказал француз, махая пальцем себе перед носом и улыбаясь. – Tout a l'heure vous allez me conter tout ca, – сказал он. – Charme de rencontrer un compatriote. Eh bien! qu'allons nous faire de cet homme? [Сейчас вы мне все это расскажете. Очень приятно встретить соотечественника. Ну! что же нам делать с этим человеком?] – прибавил он, обращаясь к Пьеру, уже как к своему брату. Ежели бы даже Пьер не был француз, получив раз это высшее в свете наименование, не мог же он отречься от него, говорило выражение лица и тон французского офицера. На последний вопрос Пьер еще раз объяснил, кто был Макар Алексеич, объяснил, что пред самым их приходом этот пьяный, безумный человек утащил заряженный пистолет, который не успели отнять у него, и просил оставить его поступок без наказания.
Француз выставил грудь и сделал царский жест рукой.
– Vous m'avez sauve la vie. Vous etes Francais. Vous me demandez sa grace? Je vous l'accorde. Qu'on emmene cet homme, [Вы спасли мне жизнь. Вы француз. Вы хотите, чтоб я простил его? Я прощаю его. Увести этого человека,] – быстро и энергично проговорил французский офицер, взяв под руку произведенного им за спасение его жизни во французы Пьера, и пошел с ним в дом.
Солдаты, бывшие на дворе, услыхав выстрел, вошли в сени, спрашивая, что случилось, и изъявляя готовность наказать виновных; но офицер строго остановил их.
– On vous demandera quand on aura besoin de vous, [Когда будет нужно, вас позовут,] – сказал он. Солдаты вышли. Денщик, успевший между тем побывать в кухне, подошел к офицеру.
– Capitaine, ils ont de la soupe et du gigot de mouton dans la cuisine, – сказал он. – Faut il vous l'apporter? [Капитан у них в кухне есть суп и жареная баранина. Прикажете принести?]
– Oui, et le vin, [Да, и вино,] – сказал капитан.


Французский офицер вместе с Пьером вошли в дом. Пьер счел своим долгом опять уверить капитана, что он был не француз, и хотел уйти, но французский офицер и слышать не хотел об этом. Он был до такой степени учтив, любезен, добродушен и истинно благодарен за спасение своей жизни, что Пьер не имел духа отказать ему и присел вместе с ним в зале, в первой комнате, в которую они вошли. На утверждение Пьера, что он не француз, капитан, очевидно не понимая, как можно было отказываться от такого лестного звания, пожал плечами и сказал, что ежели он непременно хочет слыть за русского, то пускай это так будет, но что он, несмотря на то, все так же навеки связан с ним чувством благодарности за спасение жизни.
Ежели бы этот человек был одарен хоть сколько нибудь способностью понимать чувства других и догадывался бы об ощущениях Пьера, Пьер, вероятно, ушел бы от него; но оживленная непроницаемость этого человека ко всему тому, что не было он сам, победила Пьера.
– Francais ou prince russe incognito, [Француз или русский князь инкогнито,] – сказал француз, оглядев хотя и грязное, но тонкое белье Пьера и перстень на руке. – Je vous dois la vie je vous offre mon amitie. Un Francais n'oublie jamais ni une insulte ni un service. Je vous offre mon amitie. Je ne vous dis que ca. [Я обязан вам жизнью, и я предлагаю вам дружбу. Француз никогда не забывает ни оскорбления, ни услуги. Я предлагаю вам мою дружбу. Больше я ничего не говорю.]
В звуках голоса, в выражении лица, в жестах этого офицера было столько добродушия и благородства (во французском смысле), что Пьер, отвечая бессознательной улыбкой на улыбку француза, пожал протянутую руку.
– Capitaine Ramball du treizieme leger, decore pour l'affaire du Sept, [Капитан Рамбаль, тринадцатого легкого полка, кавалер Почетного легиона за дело седьмого сентября,] – отрекомендовался он с самодовольной, неудержимой улыбкой, которая морщила его губы под усами. – Voudrez vous bien me dire a present, a qui' j'ai l'honneur de parler aussi agreablement au lieu de rester a l'ambulance avec la balle de ce fou dans le corps. [Будете ли вы так добры сказать мне теперь, с кем я имею честь разговаривать так приятно, вместо того, чтобы быть на перевязочном пункте с пулей этого сумасшедшего в теле?]
Пьер отвечал, что не может сказать своего имени, и, покраснев, начал было, пытаясь выдумать имя, говорить о причинах, по которым он не может сказать этого, но француз поспешно перебил его.
– De grace, – сказал он. – Je comprends vos raisons, vous etes officier… officier superieur, peut etre. Vous avez porte les armes contre nous. Ce n'est pas mon affaire. Je vous dois la vie. Cela me suffit. Je suis tout a vous. Vous etes gentilhomme? [Полноте, пожалуйста. Я понимаю вас, вы офицер… штаб офицер, может быть. Вы служили против нас. Это не мое дело. Я обязан вам жизнью. Мне этого довольно, и я весь ваш. Вы дворянин?] – прибавил он с оттенком вопроса. Пьер наклонил голову. – Votre nom de bapteme, s'il vous plait? Je ne demande pas davantage. Monsieur Pierre, dites vous… Parfait. C'est tout ce que je desire savoir. [Ваше имя? я больше ничего не спрашиваю. Господин Пьер, вы сказали? Прекрасно. Это все, что мне нужно.]
Когда принесены были жареная баранина, яичница, самовар, водка и вино из русского погреба, которое с собой привезли французы, Рамбаль попросил Пьера принять участие в этом обеде и тотчас сам, жадно и быстро, как здоровый и голодный человек, принялся есть, быстро пережевывая своими сильными зубами, беспрестанно причмокивая и приговаривая excellent, exquis! [чудесно, превосходно!] Лицо его раскраснелось и покрылось потом. Пьер был голоден и с удовольствием принял участие в обеде. Морель, денщик, принес кастрюлю с теплой водой и поставил в нее бутылку красного вина. Кроме того, он принес бутылку с квасом, которую он для пробы взял в кухне. Напиток этот был уже известен французам и получил название. Они называли квас limonade de cochon (свиной лимонад), и Морель хвалил этот limonade de cochon, который он нашел в кухне. Но так как у капитана было вино, добытое при переходе через Москву, то он предоставил квас Морелю и взялся за бутылку бордо. Он завернул бутылку по горлышко в салфетку и налил себе и Пьеру вина. Утоленный голод и вино еще более оживили капитана, и он не переставая разговаривал во время обеда.
– Oui, mon cher monsieur Pierre, je vous dois une fiere chandelle de m'avoir sauve… de cet enrage… J'en ai assez, voyez vous, de balles dans le corps. En voila une (on показал на бок) a Wagram et de deux a Smolensk, – он показал шрам, который был на щеке. – Et cette jambe, comme vous voyez, qui ne veut pas marcher. C'est a la grande bataille du 7 a la Moskowa que j'ai recu ca. Sacre dieu, c'etait beau. Il fallait voir ca, c'etait un deluge de feu. Vous nous avez taille une rude besogne; vous pouvez vous en vanter, nom d'un petit bonhomme. Et, ma parole, malgre l'atoux que j'y ai gagne, je serais pret a recommencer. Je plains ceux qui n'ont pas vu ca. [Да, мой любезный господин Пьер, я обязан поставить за вас добрую свечку за то, что вы спасли меня от этого бешеного. С меня, видите ли, довольно тех пуль, которые у меня в теле. Вот одна под Ваграмом, другая под Смоленском. А эта нога, вы видите, которая не хочет двигаться. Это при большом сражении 7 го под Москвою. О! это было чудесно! Надо было видеть, это был потоп огня. Задали вы нам трудную работу, можете похвалиться. И ей богу, несмотря на этот козырь (он указал на крест), я был бы готов начать все снова. Жалею тех, которые не видали этого.]