Ламахолот

Ламахо́лот — солорцы, один из амбоно-тиморских народов в Индонезии, который, в свою очередь, принадлежит к бима-суманской группе народов. Помимо солорцев, к народам этой группы принадлежат: бима, манггараи, хаву, энде, сумбанцы и донго.

Живут на востоке острова Флорес, на островах Солор, Адонара и Ломблен. Численность 310 тыс. человек. В зависимости от географического местоположения ламахолот делятся на субэтнические группы: ларантуки, солорцы, адонарцы, левотоло и др. Степень этнической консолидации невелика. Говорят на языке ламахолот, или солорском языке, имеются диалекты. К ламахолот близки кеданги, живущие на северо-востоке острова Ломблен.

Религия

Религиозная принадлежность ламахолот неоднородна — в основном это католики и мусульмане-сунниты, но имеются приверженцы традиционных верований. Традиционные культы — культы божеств (верховное божество Лера-Вулан — «Солнце-Луна»), культы умерших (ниту), шаманство. Ламахолоты сохранили богатый словесный и музыкальный фольклор.

История

С XVI века территория ламахолот была объектом притязаний султаната Макасар, Португалии и Нидерландов. До середины XIX века ламахолот находились под португальским колониальным управлением, в 1859—1942 — под нидерландским, до середины XX века — формально подчинялись раджам Ларантуки и Адонары.

Язык

Язык относится к малайско-полинезийской группе австронезийской семьи. Язык делится на много диалектов, самые распространённые: западный ламахолот (Муанг и Пукауну), ламахолот (Така, Левотака, остров Мандири), западный солор. Язык является средством для широкой коммуникации между многочисленными этническими группами, проживающими на территории вокруг Ларантуки и на Солоре.

Хозяйство

Основное занятие — ручное тропическое земледелие. Доминирующие агрокультуры: кукуруза, суходольный рис, просо, ямс, маниок, батат, бобовые, тыквенные, фрукты и овощи. На побережье развито рыболовство. Животноводство играет подсобную роль. Основная пища — варёная кукуруза и рис с овощными и рыбными приправами Жители ряда береговых посёлков специализируются на посреднической торговле тканями, одеждой, сельскохозяйственными орудиями. В деревне Ламалера (остров Ломблен) развит китобойный промысел.

Семья

Традиционная социальная организация основана на патрилинейных родах (суку). Характерно дуальное деление на фратрии. Брак кросскузенный матрилатеральный, брачное поселение патрилокальное. Семья малочисленна.

Быт

Традиционные поселения кучевые (в горах), окружены плотной изгородью из кораллов, дома каркасно-столбовые, прямоугольные, с высокой крутой крышей. До начала XX века существовали длинные дома. Современные поселения — прибрежные хутора, жилище рассчитано на малую семью.

Одежда малайского типа (Бернова, Членов 1999).

Литература

• Бернова А. А., Членов М. А. Ламахолот // Народы и религии мира / Глав. ред. В. А. Тишков. — М.: Большая Российская Энциклопедия, 1999.
• Ламахолот // Географический энциклопедический словарь : Географические названия. / — М.: Сов. Энциклопедия, 1983
• Алексеев Б. А., Алексеева Н. Н., Даньшин А. И., Зонн И. С., Иванова И. С., Самбурова Е. Н., Тимашев И. Е. Ламахолот // Вся Азия : Географический справочник. — М.: ООО Издательство «Муравей», 2003. — С. 67.

Отрывок, характеризующий Ламахолот

– Ну, ну, ну, – сказала мать.
– Мама, можно поговорить, да? – сказала Hаташa. – Ну, в душку один раз, ну еще, и будет. – И она обхватила шею матери и поцеловала ее под подбородок. В обращении своем с матерью Наташа выказывала внешнюю грубость манеры, но так была чутка и ловка, что как бы она ни обхватила руками мать, она всегда умела это сделать так, чтобы матери не было ни больно, ни неприятно, ни неловко.
– Ну, об чем же нынче? – сказала мать, устроившись на подушках и подождав, пока Наташа, также перекатившись раза два через себя, не легла с ней рядом под одним одеялом, выпростав руки и приняв серьезное выражение.
Эти ночные посещения Наташи, совершавшиеся до возвращения графа из клуба, были одним из любимейших наслаждений матери и дочери.
– Об чем же нынче? А мне нужно тебе сказать…
Наташа закрыла рукою рот матери.
– О Борисе… Я знаю, – сказала она серьезно, – я затем и пришла. Не говорите, я знаю. Нет, скажите! – Она отпустила руку. – Скажите, мама. Он мил?
– Наташа, тебе 16 лет, в твои года я была замужем. Ты говоришь, что Боря мил. Он очень мил, и я его люблю как сына, но что же ты хочешь?… Что ты думаешь? Ты ему совсем вскружила голову, я это вижу…
Говоря это, графиня оглянулась на дочь. Наташа лежала, прямо и неподвижно глядя вперед себя на одного из сфинксов красного дерева, вырезанных на углах кровати, так что графиня видела только в профиль лицо дочери. Лицо это поразило графиню своей особенностью серьезного и сосредоточенного выражения.
Наташа слушала и соображала.
– Ну так что ж? – сказала она.
– Ты ему вскружила совсем голову, зачем? Что ты хочешь от него? Ты знаешь, что тебе нельзя выйти за него замуж.
– Отчего? – не переменяя положения, сказала Наташа.
– Оттого, что он молод, оттого, что он беден, оттого, что он родня… оттого, что ты и сама не любишь его.
– А почему вы знаете?
– Я знаю. Это не хорошо, мой дружок.
– А если я хочу… – сказала Наташа.
– Перестань говорить глупости, – сказала графиня.
– А если я хочу…
– Наташа, я серьезно…
Наташа не дала ей договорить, притянула к себе большую руку графини и поцеловала ее сверху, потом в ладонь, потом опять повернула и стала целовать ее в косточку верхнего сустава пальца, потом в промежуток, потом опять в косточку, шопотом приговаривая: «январь, февраль, март, апрель, май».
– Говорите, мама, что же вы молчите? Говорите, – сказала она, оглядываясь на мать, которая нежным взглядом смотрела на дочь и из за этого созерцания, казалось, забыла всё, что она хотела сказать.
– Это не годится, душа моя. Не все поймут вашу детскую связь, а видеть его таким близким с тобой может повредить тебе в глазах других молодых людей, которые к нам ездят, и, главное, напрасно мучает его. Он, может быть, нашел себе партию по себе, богатую; а теперь он с ума сходит.
– Сходит? – повторила Наташа.
– Я тебе про себя скажу. У меня был один cousin…
– Знаю – Кирилла Матвеич, да ведь он старик?
– Не всегда был старик. Но вот что, Наташа, я поговорю с Борей. Ему не надо так часто ездить…
– Отчего же не надо, коли ему хочется?
– Оттого, что я знаю, что это ничем не кончится.