Латеранские соглашения

Латера́нские соглаше́ния — система договоров между итальянским государством и Святым Престолом. Привели к правовому урегулированию взаимных претензий между Италией и Святым Престолом, к разрешению «Римского вопроса», существовавшего с 1870 года; определили права и привилегии Католической церкви, её положение в Итальянском королевстве.

Подписаны 11 февраля 1929 года в Латеранском Апостольском Дворце (Palazzo Laterano) кардиналом Пьетро Гаспарри и премьер-министром Италии Б. Муссолини, действовавшим от имени короля Виктора Эммануила III. Ратифицированы в мае того же года нижней палатой итальянского парламента, полностью состоявшей из членов фашистской партии.

Состоят из договора, финансовой конвенции и конкордата. Договор признаёт католицизм «единственной государственной религией» Италии (ст. 1); светский суверенитет Святого Престола, включая международные дела (ст. 2); предусматривает формальное признание за Ватиканом статуса суверенной территории, управляемой Святым Престолом, формально именуя Ватикан — Городом Ватикан (Citta del Vaticano), границы которого определяются планом, приложенным к договору (ст. 3).

Ряд статей регулирует административные вопросы, положение о специальном гражданстве для подданных Святого Престола, дипломатическом корпусе при Святом Престоле и т. д. Финансовая конвенция предусматривает выплату Италией Святому Престолу 750 млн лир в 5%-ных ценных бумагах (ст. 1); взамен Святой Престол отказывается от финансовых претензий к Италии, появившихся в результате образования итальянского государства (ст. 2; имелись в виду военная оккупация и последовавшая за этим аннексия территории Папского государства Королевством Италия в 1870 году).

Конкордат определяет права и привилегии католической церкви в Италии, государство объявляет нерабочими днями 10 церковных праздников, а также воскресенья (ст. 11); епископы обязываются присягать на верность Королю Италии, как главе государства (ст. 20). Другие статьи предусматривают широкое привлечение духовенства в систему просвещения Италии, признают организацию «Католическое действие» и т. д.

В 1969 году палата депутатов приняла закон, разрешавший развод; этот закон фактически отменял ст. 34 конкордата.

Соглашения были пересмотрены в 1984 году, например, положение Католической церкви было изменено с поддерживаемой государством путём финансовой помощи религии на одного из получателей специального налога, называемого итал. otto per mille — «восемь тысячных».

Литература

• Ковальский Н. А., Католицизм и дипломатия, М., 1969; Коровин E. А., Католицизм как фактор современной мировой политики, М. — Л., 1931;
• Шейнман М. М., Ватикан между двумя мировыми войнами, М., 1948.

Ссылки

• [vaticanstate.ru/lateranskie-soglasheniya/ Текст Договора между Святым Престолом и Италией, входящего в Латеранские соглашения]
• [www.shoaheducation.com/lateran.html Текст Латеранских соглашений  (англ.)]
• [www.aloha.net/~mikesch/treaty.htm Текст Латеранских соглашений  (англ.)]
• [www.vatican.va/ Официальный сайт Святого Престола (the Holy See)]

Отрывок, характеризующий Латеранские соглашения

Анатоль Курагин жил в Москве, потому что отец отослал его из Петербурга, где он проживал больше двадцати тысяч в год деньгами и столько же долгами, которые кредиторы требовали с отца.
Отец объявил сыну, что он в последний раз платит половину его долгов; но только с тем, чтобы он ехал в Москву в должность адъютанта главнокомандующего, которую он ему выхлопотал, и постарался бы там наконец сделать хорошую партию. Он указал ему на княжну Марью и Жюли Карагину.
Анатоль согласился и поехал в Москву, где остановился у Пьера. Пьер принял Анатоля сначала неохотно, но потом привык к нему, иногда ездил с ним на его кутежи и, под предлогом займа, давал ему деньги.
Анатоль, как справедливо говорил про него Шиншин, с тех пор как приехал в Москву, сводил с ума всех московских барынь в особенности тем, что он пренебрегал ими и очевидно предпочитал им цыганок и французских актрис, с главою которых – mademoiselle Georges, как говорили, он был в близких сношениях. Он не пропускал ни одного кутежа у Данилова и других весельчаков Москвы, напролет пил целые ночи, перепивая всех, и бывал на всех вечерах и балах высшего света. Рассказывали про несколько интриг его с московскими дамами, и на балах он ухаживал за некоторыми. Но с девицами, в особенности с богатыми невестами, которые были большей частью все дурны, он не сближался, тем более, что Анатоль, чего никто не знал, кроме самых близких друзей его, был два года тому назад женат. Два года тому назад, во время стоянки его полка в Польше, один польский небогатый помещик заставил Анатоля жениться на своей дочери.
Анатоль весьма скоро бросил свою жену и за деньги, которые он условился высылать тестю, выговорил себе право слыть за холостого человека.
Анатоль был всегда доволен своим положением, собою и другими. Он был инстинктивно всем существом своим убежден в том, что ему нельзя было жить иначе, чем как он жил, и что он никогда в жизни не сделал ничего дурного. Он не был в состоянии обдумать ни того, как его поступки могут отозваться на других, ни того, что может выйти из такого или такого его поступка. Он был убежден, что как утка сотворена так, что она всегда должна жить в воде, так и он сотворен Богом так, что должен жить в тридцать тысяч дохода и занимать всегда высшее положение в обществе. Он так твердо верил в это, что, глядя на него, и другие были убеждены в этом и не отказывали ему ни в высшем положении в свете, ни в деньгах, которые он, очевидно, без отдачи занимал у встречного и поперечного.
Он не был игрок, по крайней мере никогда не желал выигрыша. Он не был тщеславен. Ему было совершенно всё равно, что бы об нем ни думали. Еще менее он мог быть повинен в честолюбии. Он несколько раз дразнил отца, портя свою карьеру, и смеялся над всеми почестями. Он был не скуп и не отказывал никому, кто просил у него. Одно, что он любил, это было веселье и женщины, и так как по его понятиям в этих вкусах не было ничего неблагородного, а обдумать то, что выходило для других людей из удовлетворения его вкусов, он не мог, то в душе своей он считал себя безукоризненным человеком, искренно презирал подлецов и дурных людей и с спокойной совестью высоко носил голову.
У кутил, у этих мужских магдалин, есть тайное чувство сознания невинности, такое же, как и у магдалин женщин, основанное на той же надежде прощения. «Ей всё простится, потому что она много любила, и ему всё простится, потому что он много веселился».
Долохов, в этом году появившийся опять в Москве после своего изгнания и персидских похождений, и ведший роскошную игорную и кутежную жизнь, сблизился с старым петербургским товарищем Курагиным и пользовался им для своих целей.
Анатоль искренно любил Долохова за его ум и удальство. Долохов, которому были нужны имя, знатность, связи Анатоля Курагина для приманки в свое игорное общество богатых молодых людей, не давая ему этого чувствовать, пользовался и забавлялся Курагиным. Кроме расчета, по которому ему был нужен Анатоль, самый процесс управления чужою волей был наслаждением, привычкой и потребностью для Долохова.